- Ваш любимый цвет?
- Синий.
- Любимое место?
- Море.
- Что вы видите на этом рисунке? – Картинка с черным пятном непонятной формы.
- Кляксу.
- А здесь? – Еще одна.
- Большую кляксу.
- Вы считаете себя человеком общительным или скорее замкнутым?
- Общительным.
- У вас есть хобби?
- Да.
- Какие же? –С интересом, но несколько раздраженно.
- Покер.
- А еще? – Вот теперь удивленно.
- Нет.
- Как вы проводите свободное время?
- Пью.
- Вы страдаете алкоголизмом? – Начинает что-то записывать.
- Нет.
- Но в любое свободное время пьете?
- Нет.
- Что ж, расскажите про работу, - закидывает ногу на ногу и внимательно смотрит прямо в глаза.
- Нет.
- Что значит, нет? – Несколько резко.
- Совершенно секретно.
- Понятно. У Вас есть семья?
- Да.
- Расскажите о ней немного.
- Нет.
- Почему нет? – Раздраженно.
- Не обсуждается.
- Вы обязаны отвечать откровенно и честно на все мои вопросы. Вы ведь понимаете, что от этого зависит, посадят Вас надолго или же будут смягчающие обстоятельства, возможно, вы и вовсе получите условный срок. Вам выгодно со мной сотрудничать, - мягкая, дружелюбная и даже местами понимающая улыбка, хотя видно, что терпение на исходе, но все же нужно держать маску или марку, словом, сидеть и спрашивать безэмоционально.
- Да.
- Что да? – Некоторое непонимание.
- Я отвечаю честно и откровенно.
- Что ж, хорошо. Тогда вернемся к вопросу о семье. Ваши родители. Где они живут?
- Не обсуждается.
- Вы, видимо, не понимаете, - раздражение, - вы должны отвечать на вопросы. Это обязательно!
- Нет.
- Что нет?!
- Не обязательно. Я могу не отвечать на вопросы.
Удар кулаком по столу, сильный. Но никакой реакции, ровно никакой. Ни движения, ни даже моргания глаза, которые смотря прямо и будто видят все насквозь, саму душу человека. В них же самих можно тонуть и тонут и не всплыть никогда. Они как море, глубокое, наверху чистое и светлое, глаза ангела. Но чем глубже ты погружаешься, тем яснее понимаешь, что они черное,, ужасное, глаза сущего дьявола. И в этих глазах вся жизнь, боль, но нет ненависти, зато есть сострадание. И грусть, нескончаемая грусть.
- Лучше Вам ответить, - а вот это уже настоящая угроза, стоило бы испугаться, все пугались.
- Не думаю.
- Что?! – Ярость, - да как ты смеешь! Думаешь, самая умная и смелая? Так вот нет. Тебя тут расколют очень и очень быстро, - не крик, а железные твердый голос, - Поверь, наши парни это умеют, - последнюю фразу произнесли оба одновременно. Удивление.
- Да-да, это было именно так предсказуемо.
- Ты, похоже, не понимаешь, - удивление смешанное со злостью. Еще бы, ведь задета мужская гордость.
- Нет, это Вы, похоже, не понимаете.
- Чего же я не понимаю? – Видно, что найдена нужная точка и сейчас будет получено желаемое. Азарт.
- Людей.
- Я психолог. Я знаю людей наизусть. Я знаю их всех, - гордость, - их мысли и поступки, их стремления и надежды, их грехи и тайны. Все!
- Гордыня – это смертный грех.
- Что, прости?
- Гордыня.
Презрительный смех, но снова возвращается злость.
- Да-да, точно. И как это я мог забыть? Считаешь, что я профан? Докажи мне это.
- Не вижу смысла.
- Утрешь мне нос, - надменная ухмылка, руки скрещены на груди.
- Какая высокая цель.
- Придумай другую.
- Не вижу смысла.
- Значит, нечего сказать? – Уже почти у двери.
- Хотите узнать, почему я убила его?
- Да, - снова на своем месте, внимателен и сосредоточен.
- Хорошо. Я расскажу. Можно сначала лишь один вопрос?
- Давай, - радость, ликование. Ведь именно ему, а не тем пятерым до него, именно ему. Да, он знает людей.
- Скольких женщин ты любил?
- Что? – Вот уж точно неожиданно.
- Скольких женщин в своей жизни ты любил? Не считая матери. Действительно любил.
- Я… - Нда, а сказать-то больше нечего
- А я любила. Однажды. До сих пор. Море. Единственное. Я не смогла устоять в Академии, когда увидела его душу. Услышала его песню. Не смогла устоять. Я видела тихое и безмятежное море. Я видела море в крови. Я видела море горя и страданий, я видела море любви и нежности, море страсти и ненависти, море заблуждения и сомнений. Море – оно везде в нашей жизни, всегда. Оно тоже живое. Я смогла почувствовать. Я отдала ему свою душу. Только сначала не поняла. Я просто была поглощена им сначала. Радовалась как ребенок, идя каждый раз в его объятия. А потом был человек. Хороший, очень. Человек, которого я полюбила. Почти так же сильно. Он улыбался, и становилось тепло. Смеялся, и я смеялась с ним. Он держал за руку ,и было спокойно и уверенно. Он обнимал, и не нужен был весь мир. Я была по-настоящему счастлива. Но ровно через два года его не стало. Его забрало море. Нет, не так. Я его убила. Потому что так было нужно. Я отдала его морю. Через день узнала, что ношу в себе его частичку, его ребенка. Но все равно ушла к морю. Опять. Понадеялась на случай. А море не смогло простить. И забрала моего ребенка. Через три дня. Я плакала. Впервые в жизни. Кричала, била кулаками о стену. А через две недели вернулась к морю. Снова и снова я возвращаюсь. Было больно, но было море. Всегда было со мной. Оно как наркотик. Но я смогла уйти. Забыла, поменяла, вычеркнула. И лишь иногда приходила к морю, просто поговорить или помолчать. Потом я оказалась здесь. Здесь другое море. Но оно везде одно. И я его знаю. И я приходила к нему, как и раньше. Я вернулась к нему снова. Снова отдала всю себя, погрузилась в его объятья. Утонула в нем, захлебнулась. А потом я убила снова. Потому что у меня просто не было другого выбора. Потому что морю нельзя изменить.
Молчание, долгий взгляд. Никаких чувств, пустота. Потом приходит осознание, постепенно, как ком с горы накатывает. И выдох. Не облегченный, но легкий.
- Это все?
- Тебе нужно было выяснить, нормальная я или нет. Сожалению о содеянном или нет. Было ли это в состоянии аффекта или нет. Так вот. Я не сожалею и не раскаиваюсь, вполне осознавала свои действия и сделала бы это снова.
- Но ты понимала, что делала?
- Да.
- И ты не раз убивала людей? – интерес все больше и больше.
- Не обсуждается.
- Почему ты это сделала?
- Я уже сказала.
- Но это не объяснение!
- Объяснение.
- Я не понимаю!
- Да.
- Что да?!
- Вы не понимаете.
- Тогда объясни мне, чтоб я понял. Я хочу понять. Объясни.
Молчание. И взгляд уже переместился вниз. Даже более того глаза закрылись.
- Объясни! Ты холоднокровная убийца?! Маньяк?!
Никакого ответа, по-прежнему закрытые глаза, даже не слышно практически дыхания.
- Объясни!!! – удар кулаком по столу.
В ответ никакого движения, даже глаза не открылись.
- Понятно! – Смех, истерический, злобный, - понятно. Ты просто хочешь всех запутать, чтоб тебя не посадили. Так вот, ты вменяема и осознавала содеянное! – ручка заскользила по листу с огромной скоростью.
И вот, наконец, отчет окончен, все документы сложены в папку с делом.
- Уведите, - ровный, холодный голос, спокойный, каким был вначале.
- Прощайте, - последнее слово.
Закрытая дверь.
***
Женщина всегда чуть-чуть, как море.
Море в чем-то женщина чуть-чуть.
Ходят волны где-нибудь в каморке,
спрятанные в худенькую грудь.
Это волны чувств или предчувствий.
Будто бы над бездной роковой,
завитки причесочки причудной
чайками кричат над головой.
Женщина от пошлых пятен жирных
штормом очищается сама,
и под кожей в беззащитных жилках
закипают с грохотом шторма.
Там, на дне у памяти, сокрыты
столькие обломки - хоть кричи,
а надежды - радужные рыбы
снова попадают на крючки.
Женщина, как море, так взывает,
но мужчины, словно корабли,
только сверху душу задевают -
глубиной они пренебрегли.
Женщина, как море, небо молит,
если штиль, послать хоть что-нибудь.
Женщина - особенное море,
то, что в море может утонуть.
Евгений Евтушенко
