В Риме

Хмуря лоб и всматриваясь в карту, названия на которой ему совершенно ничего не говорили, Сонмин пытался понять, где он находится и, собственно, почему именно там. Время шло, карта понятней не становилась, а паутинки дорог на ней, казалось, лишь больше запутывались, словно клубок шерстяных ниток, попавший в лапы игривого котенка. Карманы жгли билеты в оперу, купленные еще позавчера, душным римским вечером. Не то чтобы Сонмин любил оперу или же хоть немного в ней разбирался, нет. Тем самым вечером, стоит заметить, весьма одиноким, его привлекла огромная красочная афиша. Изображенный на ней мужчина в маске, играющий, верно, арлекина, привлекал его внимание какой-то загадкой, таившейся в глубине его темных, почти алебастровых глаз. Решив узнать, что же это за афиша, куда же зовет его незнакомец с пленительным взглядом, Сонмин подошел поближе, чтобы прочитать название. Шрифт был красивым, но совершенно непонятным из-за огромного количества ажурностей и завитушек, и Мин смог разобрать одно единственное слово «опера». Сам оперный театр находился в метрах пяти, и Сонмин, почти не раздумывая, сразу же направился к кассе, в уме прикидывая, хватит ли ему оставшихся после целого дня прогулок денег на билет. Денег было достаточно, но вот все билеты к немалому его огорчению были раскуплены. Видя его расстроенное лицо, молодая итальянка что-то быстро залепетала на своем родном языке, но Сонмин, знавший по-итальянски только пару стандартных фраз, естественно, не понял ее. Наконец, осознав это, она начала объяснять ему тоже самое только уже на ломаном английском, но и в нем Сонмин явно не был силен. Пару раз повторив что «айм нот андестенд, айм кореан» он замолчал, понимая, что этого явно недостаточно. Недовольно цокнув, девушка вдруг резко встала и вышла из помещения, оторопевший Сонмин остался на месте, ожидая чего-то. Выводя по гранитной поверхности стола одному ему понятные узоры, он не заметил, как девушка вернулась, причем не одна, а с парнем азиатской наружности. Итальянка пихнула парня локтем в бок и кивнула на задумчивого Сонмина. - Вот, о нем я тебе сейчас говорила, Маркус, объяснишь? - и даже не удосужившись дождаться ответа, девушка тут же ушла на свое место. За время ее отсутствия рядом с кассой уже собралась небольшая очередь, к счастью, это была группа туристов, изучающих итальянский, и проблем с ними не возникло. А парню ничего не оставалось кроме как подойти к Мину. Пожимая протянутую ему ладонь, Сонмин мысленно облегченно выдохнул и улыбнулся. Желание идти в оперу пропало, незнакомец с афиши уже не привлекал, но не зря же девушка тратила свое время на поиски кого-нибудь, кто мог бы ему помочь. - Кюхен, - представился тот на корейском с легким едва уловимым акцентом, делающим его речь чуть интереснее, - чем могу помочь? - Я собирался пойти сегодня на представление, - Мин кивнул на афишу, Кюхен понимающе улыбнулся, а Сонмин продолжил, - но как понял, на сегодня все билеты уже проданы, так? - Верно, - Кюхен кивнул, - и теперь вы хотите приобрести билет на другой день? – выдвинул он предположение. Сонмин неуверенно пожал плечами, а потом, спохватившись, согласился. - Завтра? Послезавтра? Днем? Вечером? Когда? - принялся спрашивать Кюхен, сверяясь с программкой показа, написанной на итальянском. - Я не знаю, может, завтра? - неуверенно пробормотал Сонмин, словно спрашивал разрешения у Кюхена. - На вашем месте я бы выбрал послезавтра и вечер, - мягко улыбнулся тот, и у Мина по спине пробежался целый табун мурашек от его вкрадчивого бархатистого голоса. - Почему? - спросил он неожиданно хриплым и тихим голосом. - Завтра я, к сожалению, занят, а вот послезавтра могу пригласить вас на свидание после оперы, - Кюхен подмигнул Сонмину. - Ну что. Завтра или послезавтра? - чуть напряженно переспросил он. - Д-давайте на послезавтра, - смутившись, пробормотал Мин, а Кюхен наоборот, засиял. - Ну что, Маркус? - поинтересовалась девушка, выглядывая из окошка и с любопытством оглядывая зардевшегося Сонмина. - Cara, давай два на послезавтра, - взяв билеты, Кюхен мягко покачал головой и проигнорировал руку Сонмина с деньгами, - Cara, запишешь на мой счет, хорошо? - Маааркус, - с хитрой улыбкой протянула девушка и, вновь взглянув на Мина, покачала головой, - когда ты уже повзрослеешь? - Возможно именно сейчас. Вот держи, - Кюхен протянул билеты ничего не понимающему Сонмину. - Почему их два? И почему она называет тебя Маркус? – Сразу спросил он. - Один для тебя, другой для меня, - просто как само собой разумеющееся сказал Кюхен, - а насчет имени, европейцам непривычно и неудобно говорить мое настоящие, поэтому они называют Маркус. Сонмин хотел спросить еще что-то, но не успел, Кюхен отговорился срочными делами, от которых оторвала его девушка, и ушел, оставив Мина, сжимающего билеты в ладони. Тот с ужасающим акцентом поблагодарил девушку на итальянском, чем заслужил ее улыбку, а затем, чувствуя сильную усталость, побрел на поиски своего палаццо, ну или хотя бы такси, которое могло бы его быстро до этого палаццо довести. Весь следующий день Сонмин как примерный турист фотографировал достопримечательности, себя на фоне этих самых достопримечательностей, ел пиццу, пасту и еще множество других, слишком труднопроизносимых блюд, старательно говорил «grazie» и много улыбался местным жителям, и к себе вернулся совершенно измотанным, но довольным. Рухнув на кровать, тут же забылся беспокойным сном, в котором он был на площади святого Петра, а в красном бархатном плаще и маске инкрустированной золотом и драгоценностями Кюхен-Маркус пел своим потрясающим голосом с легким акцентом какую-то итальянскую балладу, Сонмин краснел, млел и улыбался. Пробуждение после такого сна было весьма приятным. Позавтракав в маленьком ресторанчике чем-то безумно вкусным, но совершенно не запоминаемым, Сонмин опять отправился гулять по городу, забредая в такие места, где туристов почти не было. Совсем не удивительно, что через некоторое время он все же заблудился. И вот теперь стоял с картой, пытаясь разобраться в переплетение маленьких улочек и дорог. Случайный прохожий стал для него настоящим спасением. Сонмин пару раз внятно и четко произнес слово опера, но мужчина так и не мог понять, что же от него хочет этот turista, и тогда тот догадался показать ему билеты. Мужчина, до этого напряженно хмурившийся, вдруг заулыбался и вывел Сонмина на большую улицу, затем поймал таксиста и что-то длительное время ему втолковывал. Сонмин затем долго благодарил итальянца, правда, забывшись, на корейском, но тот, верно догадываясь о смысле его слов, широко улыбался. Спохватившись, что времени совсем нет, Мин все же сел в такси и уже минут через десять был на месте. Слегка мрачный Кюхен, подпирающий спиной стену оперного театра, почему-то развеселил Сонмина, и выходил он из такси с широкой улыбкой на лице. - Я думал, ты не придешь, - сказал Кюхен, с некоторым укором смотря на Мина. - Прости, я немного потерялся, - Сонмин смущенно хмыкнул, - хорошо хоть встретил человека, который помог мне. Долго ждал? – вдруг спросил он. - Это не имеет значения, - Кюхен обхватил его ладонь своими пальцами и потянул ко входу, - пойдем, у нас совершенно не осталось времени на разговоры, опера вот-вот должна начаться. Места у них были в ложе, Сонмин в подобной еще никогда не был и крутился на месте, осматриваясь, все прежние весьма немногочисленные разы, когда бывал в театрах, он сидел внизу на обычных креслах и теперь ему было немного не комфортно, впрочем, скоро он забыл о дискомфорте и смущении – началась опера. Но он недолго следил за происходящим на сцене театра, больший интерес для Сонмина представлял его спутник, Кюхен, который, казалось, в отличии от него был полностью поглощён разворачивающимся на сцене действием. На некоторых ариях, он, улыбаясь, проговаривал вместе с певцом его партии, и Мину казалось, что это поет Кюхен. Он пропустил появление того незнакомца с афиши, который и послужил причиной его похода сюда, но его это не волновало, Кюхен привлекал намного больше, чем Арлекин. Когда уже после, Кюхен, переплетая их пальцы, поинтересовался у Мина о том, что же больше всего ему понравилось, тот без малейшего смущения сказал, что это был он, Кюхен. Бархатистый смех, раздавшийся через пару мгновений после сказанного, показал, что Кюхену такой ответ понравился. Они долго гуляли по старым римским улицам все так же, не расцепляя ладоней, переговариваясь шепотом и тихо посмеиваясь. Кю показывал Мину такие места, о которых большинство туристов никогда не узнает. И пока Сонмин с почти детским восторгом рассматривал очередную достопримечательность, мысленно жалея, что не взял с собою фотоаппарат, Кюхен поцеловал его. Не растерявшись, Мин тут же ответил на его поцелуй со всей страстью, на которую был только способен. Потом они, кажется, целовались около фонтана Треви, а может, он назывался как-то иначе, Мину было все равно, потом было еще что-то, но ярко запомнилась ему только маленькая квартирка на окраине Рима, которую Кюхен снимал с каким-то другом. Кю еще спал, когда проснулся Сонмин, практически все мышцы приятно гудели, и он улыбнулся в деталях вспоминая прошлую ночь, быстро, но тихо, чтобы не разбудить сладко спавшего Кюхена, собрался и ушел, прикрыв за собою дверь в квартиру. День вышел немного сумбурный, он то и дело мысленно возвращался к Кюхену, а спохватываясь, вновь принимался укладывать вещи в чемодан. Это была последняя ночь в Риме, следующим же утром он должен был улетать обратно в Корею. Сонмин весь день провел в палаццо, лишь под вечер прошелся по маленьким магазинчикам, покупая сувениры для родных и друзей. По возвращению в родную страну он первое время с улыбкой вспоминал Кюхена и время, проведенное с ним, прекрасно понимая, что продолжения у их кратковременного романа не будет, да и не должно было быть. Затем начавшаяся учеба полностью поглотила его, и Сонмин не мог думать ни о чем кроме бесконечных лекций и семинаров. Лишь изредка ему снились сны, где в маленькой квартирке на окраине Рима он с Кюхеном занимались тем, что нельзя было опошлять таким словом как секс. Но каково же было его удивление, когда через полгода в его университет из Италии приехал студент по обмену. Этот студент имел восхитительно бархатный голос с легким акцентом и безумно мягкие губы, которые так понравилось однажды целовать Сонмину там, в Риме.