Страшный сон философа

Нобелевскому лауреату по литературе, философу Бертрану Расселу присни-лось, что он умер. Его душа воспарила над бренным телом высохшим и костлявым, пахнущим дерьмом и лекарствами… Он увидел свои похороны. Увидел как его за-капали, как пролили над его могилой некоторое количество крокодильих слез, как поделили его имущество и выпустили его книги 20ти томным отдельным по смет-ным изданием. Его порядком уже сгнившее, еще при жизни тело быстро употребили червяки и бактерии. Его сын разбился на автомобиле, жена нашла молодого ублюд-ка, которому отдала все его и свои деньги, а сама кончила жизнь в «доме престаре-лых». Его место на кафедре занял его враг… Все… - А что дальше? – спросил он себя. И вдруг почувствовал, что его кто-то зовет. - Бертран… Бертран… Он огляделся. - Кто ты? - Я твое забвение, - услышал он в ответ, и увидел слепую, глухую с зашитым гру-быми нитками ртом. - Мое забвение, - спросил он, - а разве меня можно забыть? - А ты думаешь, что ты кому-то нужен? Ты думаешь, что твои книги будут пере-писывать и перепечатывать вечность, что тебя будут штудировать и преподавать в школах? Ты думаешь, что ты первый кто сказал, что Бога нет? Ты всего лишь очередной маленький мудак сказавший несколько новых глупостей. Посмотри Рассел, тебя уже забыли, даже там где ты преподавал… И Рассел увидел, что его книги покрылись слоем пыли толщиной в палец. Не-сколько раз их правда брали, чтоб написать какой-нибудь реферат. Но спустя два века за ненадобностью сложили в костер во дворе его любимого Гарварда. В его мо-гилу положили другого человека, потому что не кому, как оказалось, было платить за сохранение его останков. - Вот и все Рассел, - сказала слепая-глухая-немая. - А что же дальше? - А ничего, - сказала слепая-глухая, - дальше я тебя потихоньку съем… Помню как ела Канта. Какой он сволочь был соленый из-за своей подагры. Пришлось выма-чивать… Ты я смотрю гаденыш тоже не следил за здоровьем: и язва желудка и гнилые легкие и печень пропитанная спиртом. Ох… как мне надоели философы Я их уже не перевариваю, но надо… Надо… Надо! Слепая-глухая подошла к Расселу поморщилась и откусила кусочек. Рассел завопил – боль была настоящая. - Не ори дурак. Помню как кушала Генделя, как он орал, как орал сволочь. Вы атеисты все такие, сначала хулите Бога, а потом когда прихожу я, вспоминаете о нем. Вы просто маленькие поросята. – И слепая снова поморщившись откусила еще кусочек. - Не-е-е-е-ет! – заорал Рассел - Чего нет? – спросила немая-глухая. - Мне больно! - А мне думаешь нет? Помню, как кушала однажды Гегеля. Кстати ты мне тогда хорошо помог в качестве желудочного сока. Так меня пару раз едва не вырвало от этого сифилитика. Какой он был мерзкий! Ты еще не самый тошнотворный. - Мда… - она задумалась словно, что-то вспоминая - Не самый это точно! – и откусила еще кусочек. - А-у-а-а-а! – у Расела не было уже правой руки до локтя… - Похоже надо посолить, - сказала слепая, - ты что ел при жизни? Овощи? Fucking вегетарианцы. По вкусу – одна свинина, а я её между прочим не люблю. Давай я тебя посолю чуть-чуть. И она достала из «ничто» солонку - О-а-аоа-а! – прошептал Рассел Слепая еще куснула. Рассел завопил как только мог. Глухая закрыла ему рот - Ты что-то хочешь сказать, – спросила немая. - А-а-а-а, а-о-о-а, Бо-ог! – наконец нашел философ нужное слово. - Ага… - кивнула глухая, - ага! – и еще куснула. - Нет…! А-о-а-о-о-у-а! Меня нельзя есть! - Ам! - Я-я-я-я-я-а! - Ам! - Не-ет! Я-я-я-а-а-о-а-а ве-рю в Него! - Ага… Ам! - Я-а-а-а! … я правда в него верю, тебя разжалуют сволочь если ты съешь верую-щего! - Как же, как же! Веруешь? И с какого момента? С локтя или плеча? - Я всегда верил в него! Я верил в гармонию, верил в справедливость, верил в рай, верил в благодать, верил в ад, верил в наказание за грехи и вселенскую милость Спасителя! - Тьфу, твою мать! Какой ты вонючий ублюдок! - слепая поморщилась, так как будто её сейчас затошнит и пару раз дернулась, изобразив рвотные позывы. – Ну почему мне всегда достаются именно такие! Вот моя подружка Изабелла кушает спортсменов. Ей гораздо легче: и мяса больше и гадостей говорят меньше и еще кайф от анаболиков. Прямо конфетки с сюрпризами! Слепая зажмурилась и замечтала… - Ты не можешь съесть верующего, – прошипел, преодолевая адскую боль Рассел, - я верую в нашего Господа, ты тварь! Слепая посмотрела на него проникновенным взором. - Вот еще один абсолютный козел, - сказала она, - ну ладно только ради любопытства. Только сначала еще кусну… Ам! - А-а-а-а-а! – у Рассела вывалились глаза от боли, он с все поглощающим ужасом смотрел на свою мучительницу. - Пошли мудак, сейчас проверим, во что ты веруешь. Подожди… Еще кусну на до-рожку… Ам! «Слепая» повела недоеденного Рассела куда-то по космосу. Философ уже по-терял правую руку с плечом и ногу до коленного сустава. - Значит так, - сказала «немая», - сейчас я покажу тебя Аргусу, он задаст тебе не-сколько вопросов. Если сумеешь на них ответить, то в таком виде отправишься на выбор либо в ад либо в рай. Если нет… - Надеюсь что тебя стошнит сволочь! – прошептал Рассел одними губами. - Я ведь могу и передумать если будешь ругаться. - О нет, прекраснейшая! «Слепая» кивнула, и откусила колено. - А-а-а-а-а-а! - Это чтоб ты не расслабился. Продолжим после! - Итак, Рассел. Что привело сюда такого великого скептика как ты? – спросил Ар-гус. - Я не скептик. Признаюсь, я писал мерзкие книги полные лжи и атеизма. Я отри-цал вселенскую милость Господа нашего и утверждал… что Его нет. Но я успел раскается в своих грехах. Перед смертью меня посетил отец Фергенсен, пастырь англиканской церкви, и я принял святое Евангелие, причастился и покаялся во всех своих грехах! - Это правда, - сказал Аргус, - я вот думаю, куда тебя определить. Нет, скорее все-го, в гиену огненную… В рай не получается. - Лучше туда, чем к этой плотоядной стерве! - Эта стерва моя сестренка. - Простите великий Аргус! - Не стоит. Она действительно редкостная стерва… Ладно я задам тебе три вопро-са. Если ответишь правильно, то отправишься в ад. Если нет, то извини Рассел… - Я отвечу великий Аргус! - Хотя бы на половину одного. Итак, первый! Где начало конца? В голове Рассела, как в компьютере полетели философские формулы, он бы-стро нашел ответ. - Первопричина всех причин есть Бог. Так как любое следствие имеет причину, значит, есть причина причин и первопричина всех причин, необходимая для движения вселенной. Следовательно, это и есть начало бесконечности! - Угу, а конечности? - А конечности нет великий Аргус! Вселенная бесконечна! - Ох… – Аргус вздохнул и посмотрел куда-то в сторону… - ладно вторая попытка. - Как?! - Вселенная конечна Рассел. Бедный Рассел! - Не может быть!??? - Итак, второй. Что есть первопричина? - Бог! – Рассел просто заорал. - Опять неверно. - Как!? - Трудно вам объяснить, но Бог не может быть первопричиной. Вселенная беспри-чинна. - То есть Бога нет!?? – пораженный атеист Рассел забыл на секунду о своих отку-шанных ноге и руке. - Есть, но не Он её создал, а она Его на самом деле. - К-а-а-а-а-а-ак!? – возопил Рассел - Бездна… - шепотом произнес Аргус - Бездна… - прошептал Рассел, - как я мог забыть! - Ладно, третий вопрос, самый легкий. Откуда ты взялся? - Я… - Подумай это последняя попытка. Рассел задумался. «Курица-яйцо, что раньше, с точки зрения диалектики… с точки зрения материа-лизма… с точки зрения… с точки зрения…» Он думал почти бесконечность - Ладно, - Аргус устал ждать, - у меня еще посетители. Отправляйся пока в ад и додумывай ответ. Так Бертран Рассел и думает над ответом до сих пор, жарясь потихоньку в гиене огненной. А ответ простой и абсолютно не философский. Но ни один из фило-софов в мире никогда на него не ответит.