Тебе не идет красный цвет

- Я попросил Андре пойти погулять на весь вечер, так что у нас есть время, – говорит Марко, как только Марио переступает порог его номера в миланском отеле, и тут же запирает за ним дверь. Марио кивает. - Принес? – спрашивает Марко. - Э-э, ну, типа, да, – отвечает тот смущенно и тянет вниз молнию серой толстовки, чтобы продемонстрировать ярко-красную футболку «Баварии». – Я подумал, будет проще ее надеть, чем таскать по всему отелю. При виде футболки лицо Марко становится странным; Марио не может точно подобрать слово, чтобы описать его. Это смесь благоговения и любопытства, но щедро приправленная неловкостью и каким-то отвращением. Марио не нравится реакция Марко, но он ничего другого и не ожидал. На самом деле он был очень удивлен, когда Марко пару недель назад попросил его по телефону привезти на игры сборной свою новую именную футболку. Марко не вдавался в подробности, зачем она ему понадобилась, Марио решил, что тот хочет ее для себя, и не стал задавать дополнительных вопросов. Сейчас он уже не так уверен, что был прав. - Тебе нравится? – вопрошает Марио и ждет ответа с детским нетерпением. Он хочет, чтобы Марко понравилось, чтобы он выразил свое одобрение. - Нет, не совсем, – блондин качает головой, все ближе и ближе надвигается на Марио, пока тот не упирается спиной в дверь, и кладет ладонь ему на талию. – Я всегда знал, что тебе не идет красный цвет. - И зачем же ты тогда просил, чтобы я ее привез? – Марио чувствует легкий укол в груди, он разочарован. Он совершенно искренне считал, что Марко успел, наконец, привыкнуть к тому, что отныне он будет носить красное, но теперь ясно, что все эти месяцы, которые они провели порознь, так и не помогли ему принять выбор Марио. - Я подумал, что она будет хорошо на тебе смотреться, когда я буду тебя трахать, – Марко ухмыляется так, что Марио захлестывает желание от души заехать ему по физиономии, чтобы сбить с него спесь, и тотчас же уйти. Но вместо этого он обнаруживает, что тянется навстречу жадному поцелую. Они сталкиваются зубами, и Марко прикусывает Марио за губу, как будто хочет наказать его за то, что тот бросил его. Он хочет причинить ему боль – но только так, чтобы тот понял, что это смесь гнева и обиды с любовью, которую он все еще чувствует к Марио. - Сукин ты сын, – рычит Марио, и, едва оторвавшись друг от друга, они торопливо стягивают с себя штаны. - Сам такой, – выдыхает Марко, прижимая его к двери. – На колени, – приказывает он, и Марио сразу подчиняется. Он оставляет следы влажных поцелуев и укусов на груди и животе Марко, мягко проводит вслед дрожащими ладонями. Когда он, наконец, добирается до члена, Марко крепко зажимает в кулаке рукав его футболки и уже не отпускает. Марио лижет и сосет, стараясь изо всех сил взять как можно глубже. Марко толкается один раз, затем еще и еще, потом обхватывает затылок Марио, придерживая, чтобы было удобнее трахать его в рот. Марио взирает на него снизу вверх. От грубых рывков наворачиваются слезы. Он ощущает, как член Марко напряженно бьется на языке, и глухо стонет. Марко тяжело дышит и внезапно останавливается, хотя так он может кончить через пару минут. Он тащит Марио за футболку, поднимает его на ноги, и их губы снова встречаются в грязном поцелуе. - Подожди, я достану смазку из чемодана. - Не надо, у меня с собой, – Марио хватает Марко за локоть: лишь бы тот не отходил и не тратил время понапрасну. Он наклоняется, роется в карманах и с видом победителя демонстрирует в руке тюбик. Марко смотрит, как Марио, опираясь всем весом на двери, одной рукой лениво тянет за свой истекающий смазкой член и прикрывает глаза, а его щеки заливаются краской под цвет чертовой футболки. Марко убирает руку Марио, заставляет его развернуться лицом к двери, открывает смазку, размазывает ее по своему члену, а все остальное уходит на то, чтобы быстро подготовить Марио, растягивая и лаская его одним пальцем. Марко хочет, чтобы это было больно, он хочет, чтобы Марио чувствовал его внутри и завтра, и послезавтра, и на следующий день после возвращения в Мюнхен тоже. Марко хочет выебать «Баварию» из Марио, отыметь его так сильно, чтобы от изнеможения он не мог сопротивляться и дал бы забрать себя обратно, домой, туда, где его настоящее место. Марио шипит от боли, так как Марко толкается в него без предупреждения, не дает ему приспособиться. Он проникает медленно, смакуя то, как Марио открывается навстречу и принимает его. Рука возвращается к проклятой футболке и непроизвольно теребит ее за край. Когда ему удается оторвать глаза от точки, где сходятся их тела, взгляд упирается в номер и имя, написанные белым по красному. Марко понимает, что не хочет больше этого видеть, вдвигается целиком и прячет лицо в шею Марио, чувствуя, как того бьет мелкая дрожь. Он переплетает пальцы с Марио, целуя и слегка покусывая его за загривок. - Давай же, – просит Марио, как только он привыкает к обжигающему слиянию, и Марко больше не медлит ни секунды. Он вынимает член почти полностью, лишь головка все еще остается внутри, а затем так мощно входит обратно, что Марио с размаху громко ударяется о дверь. Марко устанавливает безжалостный ритм, и в какой-то момент Марио вообще прекращает попытки откидываться назад, потому что это бессмысленно. Он позволяет Марко диктовать темп и запускает одну руку вниз, принимаясь дрочить себе, пока не кончает на дверь с легким вскриком. - Вот блядь, – Марко на мгновение зажмуривается, наслаждаясь тем, как тело Марио невероятно плотно сжимается вокруг его органа, собирается с духом, вытаскивает и дергает свой член – жестко, резко, один раз, другой, а затем кончает на майку Марио, обляпывая ее струей спермы. – Вот блядь, – повторяет он, задыхаясь. - Ты что, кончил мне на футболку? – Марио оборачивается и сталкивается с расфокусированным взглядом Марко. Тот пожимает плечами и помогает ему раздеться: - Ебаная «Бавария»… Да невелика потеря. У тебя, наверное, их больше сотни. - Да, но когда ты попросил меня, чтобы я ее привез, я думал, ты хотел иметь мою футболку. - Нет, детка, нет. Просто... пока еще нет, я не готов, – Марко сам слышит, как грустно это звучит. Его прежнее отчаяние и скоротечный приступ безумия исчезли, как это обычно с ним и происходит. Он никогда не мог злиться на Марио дольше десяти минут. К сожалению, хотя гнев и ушел, нахлынула печаль, которая давно и прочно угнездилась в глубине его сердца. - Может быть, когда-нибудь ты захочешь, – предполагает Марио, и все, на что Марко хватает сил, это кивнуть в ответ. Он не знает, когда этот день придет, и придет ли вообще, но он хочет подарить Марио хотя бы тень надежды, что настанет время, и он поймет и смирится с его решением. - Ну, сейчас я определенно хочу завалиться спать. А ты? – Марко хватает руку Марио и тянет его к постели, обрывая спор хотя бы на данный момент.