Чжиен

Момент, когда GD перестал быть Чжиеном, все дружно пропустили. Когда безумно, просто до мурашек по коже, талантливый парень стал для всех лишь оригинальным чудаком, все тоже не заметили. И СынХену было стыдно, печально и очень противно осознавать тот факт, что и он был в числе этих «все». Он не хотел быть таким, хотел быть внимательным, чутким другом, который бы не допустил такого. Но часто, не зависимо от наших желаний, мы не замечаем чужие трагедии. У GD до сих пор тонкие, длинные пальцы, как у пианиста, но сейчас на них красовались большие перстни, кольца со всевозможными узорами и логотипами, также в гардеробной у него множество дорогих безделушек, брендовых вещей, а возле дома припаркованы несколько дорогостоящих машин. У GD всегда все самое лучшее, а у Чжиена на такое бы денег не хватило, хотя, ему, наверное, понравилось бы. А может и нет, кто его знает? -… я стал лучше, - говорит GD и достает из пачки сигарету, закуривает, выдыхая сизый дым из легких. СынХен непонимающе смотрит на него секунд пять, пока до него не доходит, что парень говорит как раз-таки о себе. Они стоят на балконе квартиры GD, откуда открывается шикарный вид на ночной Сеул. Под ними десятки метров, тысячи проезжающих машин, миллионы прохожих, спешащих куда-то. Вечное движение, вечная суета, и всем плевать, что она бесполезна. - Я стал сильнее, - продолжает Чжиен, прищуривает глаза и кидает взгляд на СынХена, ожидая реакции. Тот кивает, думая про себя, что, наверное, именно такого ответа ожидал от него Драгон, а СынХен не любит не оправдывать ожиданий. ЧжиЕн, наверное, и правда был слабее GD в чем-то, раз позволил потеряться самому себе в собственном теле. - Я могу позволить себе все! – восклицает Драгон и смеется, словно сумасшедший. Его тонкие губы искривились в подобии улыбки, а в глазах какая-то отчаянная тоска. СынХен натужно улыбается в ответ. Ни одному из них не весело. У Чжиена часто не хватало денег даже на проезд или обед. Будучи трейни, они часто покупали три порции (а то и две) рамена на пятерых и, попеременно обжигая рот горячим бульоном, спешили съесть все за кратчайшие сроки, чтобы их отсутствия не заметил менеджер. Тогда у ЧжиЕна была открытая добрая улыбка, а в глазах то и дело можно было увидеть насмешливо-радостные искорки. Он чувствовал, что скоро сможет позволить себе все. GD может купить все, что захочет и кого захочет. Но его глаза пусты, и, наверное, он сам это понимает, раз постоянно прячет их за темными стеклами очков. - Чжиен, - тихо зовет СынХен, мягко отбирая сигарету из тонких бледных пальцев. – Хватит. Имя сладко перекатывается на языке, Т.О.Р. нравится это имя больше, чем пафосный, сценический никнейм. Но GD реагирует также, как и всегда, вздрагивает всем телом, в глазах мелькает какой-то непонятный СынХену испуг, хотя длится это лишь жалкое мгновение, едва уловимое. И тут же широко улыбается, обнажая белоснежные зубы и розовые десны. Ему кажется, что его проявление слабости незаметно, поэтому он продолжает уверенно и нагло: - Я GD, а не Чжиен, хен. - Хорошо, - согласно кивает Т.О.Р. и тут же, не торопясь, своим грудным голосом добавляет, - Чжиен. Бросает окурок через балкон, проигнорировав стоявшую неподалеку пепельницу в виде унитаза, подарок Дары. - Упрямый ублюдок, - говорит все еще пьяный GD и, схватившись за перегородку, вытягивается назад, откидывая светловолосую голову. СынХен пофигистично кивает головой в знак согласия: - На звезды смотришь? Они красивые. - Дурак! – хохочет GD, отпуская перила, и смотрит на Т.О.Р. насмешливо, - Звезд не видно! - Но они же есть. И СынХену до безумия хочется, чтобы Чжиен наконец понял, что он имеет ввиду. Ведь даже если яркий, дешевый свет городов затмевает сияние звезд, это не значит, что звезд больше нет, просто они ждут, пока наконец кто-нибудь не всмотрится в черную бездонную гладь неба и не попытается найти их взглядом. И СынХен вглядывается в бездонные глаза GD, в которых постепенно сквозь мутную пелену опьянения проступает понимание… И облегченно вздыхает: Чжиен все понял.