Если бы не Акаша

      Мариус мягко поцеловал задремавшего на его плече юношу. В ночной тишине была особая магия; даже ветер боялся потревожить уединение двух нашедших друг друга одиноких бессмертных. Определенно мир сегодня был на их стороне, создавал атмосферу правильности происходящего в уютной комнате. С балкона лился голубой свет, и Мариус осторожно выбрался из кровати, накинул халат и прошёл по лунной тропинке.       Полы халата красиво развевались, на алом бархате причудливо играли блики света, а белоснежные волосы ласково, словно расчесывая, теребил ветер. В льдисто-голубых глазах не было истинной холодности — только мудрость веков и безграничная любовь. Сильные руки легли на перила балкона. Водная гладь была на редкость спокойна, даже привязанная у причала лодка не покачивалась на воде.       Осмотрев свои владения с балкона высокой башни, Мариус улыбнулся, наслаждаясь тишиной дивной ночи. Юноша в его кровати шевельнулся и приподнялся на локте. Что за дивное создание? Такой осторожный, робкий. Как это сочеталось с его природной харизматичностью и яркостью, даже наглостью? Или... он был напуган?       — Мариус? — тихо позвал он.       — Не бойся, Лестат. — Мариус вернулся в комнату, растворяясь в магическом обаянии темных синих глаз. Он сел на край кровати и взял Лестата за руку. — Чего ты испугался?       Лестат, пожалуй, был самым удивительным вампиров из всех, которых он видел. А видел Мариус немало. Этот смелый юноша не только отчаянно искал его по всему миру, не только отбивался от стаи волков, будучи смертным, так еще и отказывался от дара темной крови. Смелый, чудесный мальчик, при этом сказочно прекрасный. Золотые кудри и синие глаза могли бы свести с ума кого угодно, и Мариус охотно поддался магии этой красоты.       — Ничего. — Лестат тряхнул головой и откинул со лба пряди золотых волос. — Просто показалось, что ты — это сон. Что никто не спасал меня из могилы, не давал свою кровь, не говорил со мной. Что десять лет я искал напрасно.       — Тише дитя, тише. — Мариус тепло обнял говорливое и непосредственное создание.       Лестат прижался щекой к теплой груди и положил руку на плечо вампира. Мариус поглаживал его по голове и тихо убаюкивал в своих руках. Лестат потянулся и поцеловал спасителя в щеку. В ответ Мариус улыбнулся, и Лестат зачарованно залюбовался совершенным и добрым созданием.       — Хочешь погулять? — спросил Мариус. — Я покажу тебе остров.       — Можно завтра? — спросил Лестат и потер глаза. — А сейчас, если можно, останемся в кровати. Подари мне еще своей любви.       Мариус тихо засмеялся на такую непосредственность. Он не сердился на юного друга. Одиночество Лестата было тяжелым и долгим, его сердце измучилось в ожидании любви и тепла. Понимая это, Мариус погладил его по спине и поцеловал в лоб.       — Ложись, — мягко сказал он, несильно надавливая на плечи.       Лестат послушно лег в постель, не отрывая взгляда от красивого мужчины. Мариус улыбнулся, укрыл его и лег рядом. Лестат тут же прижался к его груди и запустил пальцы в белые волосы, играя с ними. Губы Мариуса нашли его рот, вовлекая в неспешный нежный поцелуй. Лестат тихо застонал и обвил любовника руками за шею.       Поцелуи и ласки сменяли друг друга, и вскоре Мариус оказался между ног Лестата, нависнув над ним. Лестат смотрел в светлые глаза, тяжело дыша и желая повторения недавней близости. Его стоны были прерывистым и сладостно прекрасными, когда Мариус двинул бедрами, сливаясь с любовником в старинном танце страсти. Лестат прикрыл глаза, полностью отдаваясь мужчине и вбирая в себя всю силу его жизни, когда капельки крови с расцарапанной шеи окропили его лицо.       Сквозь стоны Мариус прокусил свой язык и вовлек Лестата в кровавый поцелуй, когда оба они достигли пика наслаждения. Истощенный после близости, Лестат снова заснул на плече древнего вампира. Мариус нежно баюкал его и ждал, когда небо начнет постепенно светлеть, чтобы пробудить Лестата и отправить его подальше от безжалостных лучей солнца, ожидать новой встречи под покровом ночи.