Декан Слизерина

Всю неделю школу лихорадило. На 7 октября был назначен матч Гриффиндор-Слизерин, чего раньше никогда не было – профессора не желали обострять отношения между двумя факультетами с самого начала учебного года, а такой матч наверняка стал бы катализатором всевозможных склок и стычек. Первым матчем сезона ставили обычно Когтевран-Пуффендуй, или же Слизерин-Когтевран, то есть те факультеты, между которыми отношения не носили ярко выраженный соревновательный характер. Но, тем не менее, в этот раз директор все же решил рискнуть, чем поверг деканов в тихий ужас, а учеников – в небывалый ажиотаж. Судя по настроению, царившему в гостиных, игра обещала быть в высшей степени захватывающей и жесткой – побежденного ждал целый год насмешек, и ни один факультет не желал ударить в грязь лицом. На уроках преподаватели с завидной регулярностью перехватывали записки с рассуждениями по поводу грядущего матча, списки тотализатора, какие-то вычисления и процентные соотношения ставок за один из факультетов. На переменах то и дело вспыхивали заклинания, на зельеварении количество взорванных котлов побивало все рекорды, а профессора едва успевали превращать всевозможных зверьков обратно в учеников. Снимать баллы было бесполезно, назначать отработки – аналогично, поскольку за месяц учебы в замке еще не было ничего толком запачкано, сломано или разбито. Награды и кубки в Зале Почета были вычищены до блеска в первые же три дня после объявления директора, кабинет зелий приобрел первозданный вид, а в хранилище уже не осталось свободных мест под ингредиенты. Мадам Помфри и Северус Снейп крутились как белки в колесе, пытаясь уследить за порядком, здоровьем учеников и сохранностью замка одновременно, Минерва МакГонагалл замучалась выяснять отношения с родителями учеников, директор только мило улыбался, а квиддичные команды ходили с палочками наперевес, отбиваясь от болельщиков команды соперника. Неудивительно, что к концу недели преподаватели ходили на грани нервного срыва. - Северус, ты еще не спишь? – в кабинет заглянула МакГонагалл. – Извини, что беспокою… Снейп молча протянул трансфигуратору флакон с успокоительным. - Благодарю. Как ты догадался, что я за зельем? - Не за что, Минерва. Ко мне бегает весь преподавательский состав за ним. - Да уж, идеи Альбуса порой смертоубийственны, - усмехнулась та. – Поделись секретом, как ты удерживаешь дисциплину на уроках? Зельевар пожал плечами. - Не знаю. Видимо, стоит поблагодарить всяческие байки обо мне – мол, я такая скотина, что проверяю зелья на заблудившихся первокурсниках, а некоторые особо опасные заставляю варить семикурсников под Империусом. Минерва, благодарю за комплимент, но даже у меня никакой дисциплины не держат. Пятнадцать взорванных котлов за три дня – абсолютный рекорд! - Сколько?! – охнула трансфигуратор. - Пятнадцать, - Снейп скривился. – Минимум два котла за урок. Один из учеников отвлекает меня, и, пока я проверяю, в чем причина взрыва, его сообщник кидает в котел оппоненту какой-нибудь ингредиент, вызывающий взрыв. И поди докажи, что взрыв вовсе не случайность! - Да, но вчера-то обошлось без взрывов, - напомнила МакГонагалл. - Я пообещал, что за каждый взорванный котел буду снимать по 50 баллов с каждого факультета. Это вроде подействовало. - Беру идею на вооружение. - Не стоит: к началу матча все четыре факультета окажутся в минусе. - Да черт с этой гонкой за кубок школы! – отмахнулась ведьма. – Главное удержать дисциплину, иначе Хогвартс придется закрывать на реставрацию! - Резонно, - склонил голову Снейп. – Кстати, Минерва, позвольте предложить вам пари: в этом году Слизерин и Гриффиндор будут делить первое место! - Принимаю. - Договорились. Деканы чинно пожали друг другу руки и распрощались. В день матча обстановка накалилась до предела. Студенты даже не пытались сосредоточиться на уроках, а преподаватели делали вид, что пытаются спасти ситуацию. На деле же их интересовал насущный вопрос: кто победит? У Гриффиндора великолепный ловец, но у Слизерина четко отработана стратегия, а это немаловажно. В принципе, обе команды равны, и этот факт только подстегивал интерес. Перед обедом в учительской разгорелся уже ставший традиционный спор между Северусом и Минервой: деканы отлично разбирались в квиддиче и теперь обличали друг перед другом недостатки команд. На людях строгие, суровые и неприступные, в кругу преподавателей эти двое становились ярыми болельщиками. На щеках у МакГонагалл играл румянец, глаза блестели, а скупые движения уступали место ожесточенным взмахам палочки, рисующей в воздухе варианты развития событий. От нетерпения и возбуждения декан Гриффиндора переминалась с ноги на ногу, иногда срываясь с места и начиная ходить туда-сюда, а то и раздраженно притоптывая каблуком. Со Снейпа же махом слетала маска холодности и отчужденности: он буквально преображался на глазах, превращаясь в молодого, по-своему горячего, мужчину. В обычно ледяных глазах зажигался дьявольский огонек, волосы, до этого лежавшие с аккуратным пробором, разлохмачивались, на губы ложилась лукавая улыбка, странно оживляя его лицо. Снейп не пытался стоять на месте, и метался туда-сюда между дверью и окном, заложив руки за спину, останавливаясь только для того, чтобы пропустить взволнованную Минерву или внести огненный штрих в нарисованный трансфигуратором план стратегии. Флитвик и Спраут не вмешивались, с интересом выслушивая выкладки коллег, иногда перемигиваясь между собой. Соревнование Снейпа и МакГонагалл уже стало анекдотическим в среде преподавателей. Деканы враждующих факультетов, некогда квиддичные игроки, мастера противоположных направлений магии – все это не делало их союзниками. Они постоянно спорили, на любые темы, выдвигали и опровергали гипотезы, то и дело вызывали друг друга на шахматные дуэли… Порой доходило до смешного. Стоило кому-то из них в каком-либо вопросе найти удачный аргумент, второй тут же бежал в библиотеку и не успокаивался до тех пор, пока не находил этому аргументу опровержение. И тогда за обедом, с самым торжественным выражением лица, преподносил оппоненту пергамент с опровержением и списком использованной литературы. Если же в ближайшие дни не находился новый аргумент, то тогда спор предлагали решить шахматной партией – но, как деканы ни старались, у них всегда выходила ничья. Вот и сейчас, за два часа до начала матча, главы враждующих факультетов скрестили шпаги. - Минерва, ты возлагаешь слишком большие надежды на Поттера, - доказывал Снейп. – Не спорю, он отличный ловец – а что будет, когда он уйдет из школы? Неужели ты думаешь, что в Гриффиндор снова попадет талантливый игрок? - У моего факультета в команду набирают исключительно талантливых игроков, Северус! – возражала трансфигуратор. - Но у твоей команды нет детально разработанной стратегии, поэтому они и «выезжают» только на своем таланте да гриффиндорской безбашенности. Талант без вектора – ничто. - А твоя команда стратегией не пользуется вообще! – возмутилась оскорбленная МакГонагалл. - Или ты скажешь, что неоправданная жестокость - это стратегия?! - Жестокость?! Минерва! Игроки же не вливают оппонентам в глотки Напиток Кипящей Крови! - Прости, я не зельевар, и не знаю, что такое Кипящая Кровь. - Это входит в программу седьмого курса… - Северус, я окончила Хогвартс семьдесят лет назад, сдала зельеварение на «удовлетворительно» и забыла его к чертовой матери! Зачем мне это знать, если под боком есть Мастер Зелий?! - Напиток Кипящей Крови – это Темное Зелье, обрекающее выпившего на мучительную смерть: его кровь закипает и кипит до тех пор, пока жертва не сварится заживо, - сдался Северус. – Вот это и есть жестокость. А то, что команда Слизерина практикует жесткий стиль игры, есть только стиль, а не стратегия! - Ну, хорошо, уел! – МакГонагалл поджала губы. – Пусть будет стиль. А раз ты такой знаток стилей, то, позволь узнать, как играет команда Когтеврана? - Исподтишка. Когтевранцы сначала усыпляют бдительность противника, не нападая и только защищаясь – а потом неожиданно идут в атаку. Это позволяет им выбить несколько очков, необходимых для победы. Пуффендуй делает акцент на скорость и видимую беспорядочность перемещений. Слизерин атакует, руководствуясь принципом «лучшая защита – это нападение», а твой любимый Гриффиндор подстраивается под стиль команды соперника. И недостаток Гриффиндора в том, что твои львята выбирают себе одного человека, лидера, если хочешь, ведущего и держащего на себе всю команду. Можно сравнить с витязем и его дружиной. Убери витязя, и дружине больше не за что сражаться. - А недостаток Слизерина в том, что в команде каждый больше сам за себя, а за других только в меру необходимости! - Не спорю. Это, кстати, характерная черта моего факультета, - Снейп усмехнулся. – Так вот, возвращаюсь к Гриффиндору. Поттер является ядром команды – и если с ним что-то случится, то команда растеряет свой боевой дух. Ты знаешь, что он ходит по лезвию, и не дай Мерлин ему погибнуть до окончания школы – твоих львят смешают с грязью на первом же матче. - Северус!!! – возмутилась МакГонагалл. – Как ты можешь такое говорить?! - Я – могу, - спокойно отозвался зельевар. – Поэтому настоятельно советую прекратить так надеяться на Поттера. Достаточно с него и того, что на него молится весь магический мир Британии. Трансфигуратор уже открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент вмешались Спраут и Флитвик. Подхватив спорщиков, деканы уволокли их из учительской и потащили в сторону Большого Зала – впрочем, Северус и Минерва не сопротивлялись, продолжив перебраниваться. Появление припозднившихся профессоров, чуть ли не в полный голос обсуждающих предстоящий матч, произвело фурор. Команды, приятно удивленные тем, что деканы интересуются квиддичем не меньше студентов, отсалютовали им бокалами с соком. Коротко кивнув подопечным, Снейп сел рядом с МакГонагалл, но продолжить обсуждение им не дал директор: - Северус, Минерва, полноте вам! Подождите час, тогда все всё и узнают. Кстати, сегодня превосходный пудинг, попробуйте! - Хорошо хоть не лимонные дольки, - вполголоса пробормотал зельевар, заставив МакГонагалл и Спраут хихикнуть. Перечить директору никому не хотелось, и преподаватели принялись за еду, справедливо полагая, что матч продлится несколько часов. Северус украдкой сунул в карман мантии пару бутербродов и незаметно отлил во фляжку немного вина. В разгар страстей на него вряд ли кто обратит внимание, а умирать от голода зельевар не хотел. Может, он и Ужас Подземелий, но терпеть пустоту в желудке никак не намерен. Впрочем, не он один запасался: с преподавательского стола было хорошо видно, как студенты складывают в сумки булочки, бутерброды и прочую снедь, которую можно было безнаказанно утащить. Некоторые профессора так же потихоньку таскали еду, так что на Северуса никто не косился. Через некоторое время команды поднялись и направились к выходу, заставив остальных спешно доедать то, что оставалось в тарелках, и торопиться следом. К удивлению преподавателей, не бывших свидетелями в учительской, Снейп и МакГонагалл сели рядом – обычно они расходились, предоставив событиям доказывать или опровергать выстроенные теории, однако сейчас накал страстей был слишком большим. Прекрасно понимая, что, разгорячившись, эти двое могут наговорить друг другу лишнего, по правую руку от Северуса уселся Дамблдор. Его присутствие словно выставило жесткие рамки поведения, и деканы немного поумерили эмоции, отложив ехидные комментарии и жаркие аргументы до начала матча. Вокруг них уже рассаживались ярые болельщики Флитвик, Спраут, Вектор, Хагрид и новый преподаватель ЗОТС Джо О’Леннайн. Через несколько минут на трибуну взбежал комментатор, слизеринец Блейз Забини. Кивнув профессорам в знак приветствия, он уселся у счетного табло и взял в руки микрофон. - Приветствую вас, учащиеся Хогвартса! – разнесся над трибунами его низкий голос. – Сегодня, впервые за последние пятьдесят лет, квиддичный сезон открывает матч Гриффиндор-Слизерин! Несомненно, игра будет жаркой! Матч судит профессор летного дела мадам Хуч. Коменнтирует ваш покорный слуга Блейз Забини. Трибуны взорвались овациями. - Команды выходят на поле. В этом году школа сделала подарок командам, и теперь все они укомплектованы метлами модели «Нимбус-2012». Так что теперь игрокам придется полагаться на свое мастерство, а не на скорость. Впрочем, ловцы команд Драко Малфой (Слизерин) и Гарри Поттер (Гриффиндор), единственные, кто имеет личные метлы, будут соревноваться на «Молниях»… Пока комментатор перечислял составы команд, Снейп незаметно наложил на Поттера невербальное защитное заклинание – после того памятного случая пять лет назад, когда Квирелл чуть не сбросил мальчишку с метлы, он всегда перестраховывался, боясь повторения. Немного подумав, зельевар накинул на гриффиндорца еще одно заклинание – Жизнеотвод. Если парень получит травму, то профессор успеет перекинуть ему часть своих жизненных сил и Поттер обойдется малой кровью. Тело получит дополнительную сопротивляемость ранениям и самой смерти, гриффиндорец выживет и регенерирует как оборотень. Если бы мальчишка знал, сколько раз Жизнеотвод спасал его жизнь и карьеру ловца… Впрочем, нет, не стоит ему это знать. Равно как и Дамблдору. Только мадам Помфри в курсе дела. Но ведь ей по статусу положено знать такое, верно? - Команды стартовали… ого, какой рывок! Джон Смит выхватывает мяч из клубка тел и метел, несется к воротам Гриффиндора… какая неудача! Бладжер чуть не сбивает его с метлы! Квоффл в руках у Джинни Уизли, в этом году она пробует себя в качестве охотника Гриффиндора… она несется к воротам Слизерина… великолепный обходной маневр, бросок… мяч перехватывает вратарь в сумасшедшем прыжке! Браво! - Северус, тебе не кажется, что этот бросок в прошлом году демонстрировал мистер Уизли? – с едва заметной ехидцей поинтересовалась Минерва. - Не кажется. Но на этот удачный ход патент не наложен – почему бы и не воспользоваться? – парировал зельевар. - Мастерское исполнение! – восхитился Флитвик, не обращая внимания на двух деканов. – Хотя, обратите внимание на посадку вратаря Слизерина, очень неустойчивая поза – его легко сбить с метлы! - Да, но так удобнее отбивать квоффл! – возразила Вектор. – Думаю, для вратаря такая посадка простительна… Спор прервал звонок колокола: - О, да! Джинни все-таки забивает гол! Счет 10:0, ведет Гриффиндор… нет, команда Слизерина подтягивается, счет 10:10. Профессора зааплодировали, вежливо выказывая уважение к мастерству команд, открывших счет уже на пятой минуте матча – и не просто открывших, но еще и сравнявших. Атмосфера стала накаляться. Игроки носились, как сумасшедшие, квоффл переходил из рук в руки по нескольку раз за минуту, и все не приближался к воротам. Охотникам удалось довести счет до 30:30, но не более. Загонщики перебрасывались бладжерами как теннисными мячиками; в попытках увернуться от черных шаров остальные игроки выделывали фигуры высшего пилотажа. Ловцы же нарочито неторопливо кружили над полем, высматривая снитч и не вмешиваясь в общую свалку. Блейз же комментировал настолько эмоционально, что вскоре на ногах оказался весь стадион: болельщики возбужденно подпрыгивали, остервенело размахивали шарфами и до хрипоты в голосе скандировали названия факультетов. Профессорская трибуна так же разделилась на два лагеря: Снейп, Флитвик и Вектор отчаянно болели за Слизерин, МакГонагалл, Спраут и О’Леннайн – за Гриффиндор. Видимое спокойствие сохранял только Дамблдор, но и тот восторженно охал, когда игроки показывали высший класс полетов. Когда охотник красно-золотых поднял счет до 30:40, профессора-болельщики Гриффиндора вскочили на ноги и, аплодируя, подхватили клич половины трибун «Вперед, Гриффиндор!». Но не прошло и нескольких секунд, как счет снова выровнялся, и теперь на ногах оказались профессора-болельщики Слизерина. - Ловцы заметили снитч!!! – заорал Забини в микрофон и как по команде игроки зависли в стоп-кадре, напряженно наблюдая за Поттером и Малфоем. Ловцы летели рядом, преследуя золотой мячик и отчаянно пытаясь вырваться вперед. Скорость была слишком большой, чтоб хоть что-то разглядеть, но Снейпу показалось, что парни одновременно выбросили вперед правые руки, резко пригнулись к древкам метел… Неожиданная вспышка ослепила зельевара. Инстинктивно пригнувшись, он почувствовал толчок, потом знакомое аппарационное сжатие, резкую боль в глазах… И провалился в вязкую темноту. Судя по гулу растерянных, возмущенных и испуганных голосов, он пришел в себя фактически сразу. С трудом открыв глаза, Снейп обнаружил себя лежащим под лавкой, на которой только что сидел. Странно только, почему лавка и чьи-то ноги кажутся такими огромными? «Что случилось?» - хотел было спросить Северус, но вместо слов из горла вырвалось сдавленное «мяу». Мяу?! Что за чертовщина?! Зельевар вскочил на ноги, нервно оглядываясь по сторонам. Да, он находился под лавкой – прямо перед ним располагались складки дамблдоровой мантии. Слева… о, боже!!! Слева он признал свои кожаные сапоги и черные одеяния. - Северус! – голос директора. - Да? – его собственный голос. Что происходит?! - Северус, немедленно иди к себе. До ужина никуда не выходи, перекрой камин, никого к себе не пускай. Когда все выяснится, я пришлю Фоукса. Пароль в твои комнаты сменился, «Аконит». Все, иди. Северус №2 поднялся и поспешил вниз. Не задумываясь, Снейп рванул за самим собой, мельком удивляясь, почему мир вокруг стал таким огромным. Его двойник широким шагом направлялся к замку, растерянно глядя под ноги, и Снейпу не составило труда его догнать. Вместо возмущенного «Стой!!!» вырвалось шипение, но зельевару было наплевать: главное выяснить, что, к дементорам, происходит?! На звук разъяренного шипения двойник обернулся. - Ты чей такой? – несколько отстраненно поинтересовался он. – В Хогвартсе я не видел таких котов! Он кот!? Хм, а вот это уже интересно. Его выбросило из собственного тела в анимагическую форму? Такое бывает, но… А-а-а, черт, черт, черт!!! Северус, ты идиот! Можно было сразу догадаться! Скорее увести двойника в подземелья, пока никто ничего не понял! Северус призывно мяукнул и потрусил в сторону замка, уводя человека в собственные апартаменты. - Ты куда меня ведешь? – ох, ну и идиот завладел его телом! – Ой… откуда ты знаешь, где личные комнаты Снейпа? Кот, подожди!.. Но зельевар не оборачивался и не останавливался до тех пор, пока не спустился на нижний ярус подземелий, где находился кабинет зельеварения, лаборатория и его комнаты. Двойник немного потоптался у двери, потом резко хлопнул себя по лбу и, ткнув палочкой в замочную скважину, прошептал пароль. Заскочив в класс, человек наложил запирающие и заглушающие заклятия и осмотрелся. - Что происходит-то? – спросил неизвестно у кого Северус№2. – Что же было… Снейп уселся в углу, с интересом наблюдая за двойником. Человек явно бывал в его кабинете не раз, потому что сразу же залез в шкафчик с зельями, припрятанными для нерадивых студентов. Выудив успокоительное, двойник в два глотка осушил бутылочку, слегка поморщившись. Затем его внимание привлекло зеркало на внутренней стороне двери шкафа. Несколько минут он внимательно разглядывал себя, и вдруг, нервно захихикав, осел на каменный пол: - О, святая инквизиция!.. Я – Снейп!.. Нет, нет, нет, это у меня галлюцинации, я просто очень сильно ударился головой, упав с метлы. Да, точно, у меня галлюцинации. Сейчас я очнусь и окажусь в Больничном Крыле… интересно, а кто поймал снитч? Ой! А что если Малфой его поймал?! Нет, тогда меня команда убьет, лучше не приходить в себя… Да, останусь в этой ловушке разума… маразма… - человек всхлипнул и истерически засмеялся. Что ж, молодец, не стал себя обманывать. Да, дружок, как это ни прискорбно, ты сейчас в чужом теле… какая ирония судьбы! Переселиться не в кого-нибудь, а в самого ненавистного учителя! Снейпу даже стало жалко человека. Выждав, пока истерика оного сойдет на нет, он подошел к двойнику и внимательно посмотрел в черные глаза. Попробуем… Легиллименс! «Поттер!» «Профессор?!» - как странно видеть удивление на своем лице… «Он самый. Вы поняли, что случилось?» «Нет… я потерял сознание, когда дотронулся до снитча. Очнулся уже в вашем теле… Профессор Дамблдор сказал мне идти сюда, и я пошел. А почему вы кот?» «Кот – моя анимагическая форма. Перед матчем я связал нас заклинанием Жизнеотвода, чтобы в случае чего сохранить вам жизнь. Однако ударившее по вам заклинание оказалось слишком сильным, так что вашу душу выбило из тела и по связи Жизнеотвода перебросило в меня. А так как я так же оказался под ударом, меня выбросило в мою анимагическую форму. Вы знаете, что анимаги – это волшебники с двумя сущностями? Они более живучи, менее подвержены заклинаниям и проклятиям, поскольку все удары распределяются на две составляющие. Однако иногда эти сущности можно разделить, как случилось со мной» «Извините…» «Поттер, вы идиот» - он что, себя винит в этом?! «Профессор, нам нужно срочно возвращать вас в ваше тело, а меня в мое!» - гриффиндорец окончательно пришел в себя после ступора. Надо же... «Надо же, вы стали думать. Для того чтобы вернуть вашу душу в ваше тело нужно знать, что с вашим телом произошло – оно должно быть абсолютно целым. Если же нет, а, скорее всего, при падении с метлы вы получили травму, придется ждать, пока оно регенерирует» «Что нужно, чтобы вернуть нам статус-кво?» - какая прыть! Ад замерз? «Сварить зелье» «Темномагическое, со сложнейшей структурой?» - он еще иронизировать пытается! «Правильно мыслите, юноша. И Вам его не осилить» - Только не это!!! – взвыл Поттер, поняв, что ему придется торчать в теле ненавистного профессора и снова мелко затрясся. – Нет, нет, нет!!! Я не хочу! Снейп задумчиво посмотрел в потолок. Слава Мерлину, коты не подвержены истерикам – зельевар не сомневался, что будь он человеком, то отреагировал бы немногим лучше парня. Однако многолетняя привычка держать себя в руках не позволила профессору побиться головой об стенку, хотя и очень хотелось. Разум уже прокручивал возможные варианты развития событий, просчитывал пользу и вред от создавшейся ситуации. Что плохого? Понятно, что. Снейп как никогда стал уязвим – но это исправимо, главное не попадаться никому на глаза и по возможности сидеть тихо. Орден Феникса временно лишился опытного зельевара (это, в принципе, поправимо и не смертельно) и шпиона (а вот это уже ой). Темный Лорд так же лишился зельевара (вот и отлично!) и получил возможность добраться до Поттера через Метку. Та-а-ак… а вот это серьезней некуда. Итак, самое противное – это потеря единственного канала жизненно важной информации для Ордена и доступность парня. А что же в ситуации хорошего? Снейп может шпионить в гостиной Слизерина и получает возможность отдохнуть от более масштабного шпионажа и преподавания – однако, это автоматически сваливается на плечи Поттера. Потому что если рассказать о случившемся директору, то тот не выпустит парня из Хогвартса, запрет где-нибудь, пока регенерирует тело и готовится сложнейшее зелье (кстати, где он найдет Мастера, способного его сварить?). Лорд, не зная о произошедшем, будет мучить гриффиндорца через Метку – а руку обрубать нельзя, иначе Орден лишится шпиона окончательно, равно как и зельевара. Много ли сваришь с одной-то рукой… Хотя, возможно, директор решит обойтись малой кровью, и пожертвует остатками жизни Северуса Снейпа на благополучие (относительное) Гарри Поттера. Высокая цель, знаете ли, покончить с Темным Лордом… Ну, уж нет! Северус и так заплатил слишком большую цену за все свои грехи. Идти на жертвенный алтарь всеобщего счастья он не намерен. Он не отдаст свое тело на растерзание Дамблдору – если Снейп выживет в этой войне, то посвятит жизнь науке и преподаванию, а для этого нужны обе руки. Живые, не созданные магически! Ну а что касается Поттера… Директор готовит его к противостоянию в типично гриффиндорском стиле – схватиться в открытом бою с врагом. Он знает тебя в лицо, ты знаешь в лицо его – мечи наизготовку и погнали. Все всё видят. Ну а данная ситуация дает огромнейший простор для битвы в слизеринском стиле: подкрасться сзади к врагу и ударить с той стороны, откуда никто не ждет нападения. Это именно стиль. А стратегию самое время разработать. И в данном случае лучшая защита – выжидание в засаде.