* * *
Шон тер Дейл всегда просыпался легко. Собственная природа не позволяла ему валяться в постели дольше, чем это необходимо, когда каждый новый день сулит новые приключения, возможно, новые открытия, новые знания… Но почему-то сегодня он не хотел вставать. И, уже проснувшись, долгое время лежал, не двигаясь и не открывая глаз, не думая ни о чём, расслабившись и полной грудью вдыхая аромат мелиссы лимонной. Этот момент казался ему совершенным — мимолётным, но ярким, тёплым, уютным, как и сама девушка, делившая с ним одну постель и одну подушку. Рука словно сама собой потянулась к её теплу, пропустила сквозь пальцы несколько прядей тяжёлых шелковистых волос… И Шон замер чуть не с раскрытым ртом. Потому что девушка, сонно побормотавшая что-то себе под нос и плотно прильнувшая к его телу, словно машинально коснувшись тёплыми губами его кожи… Это была не его Тим. Сперва Шон едва не шарахнулся от неё в сторону, как от зачумлённой. Но сдержался. А потом осознал, что аромат, витавший в воздухе, всё-таки принадлежал Тими! Хм… Тут он невольно нервно сглотнул. Аромат-то знакомый и родной… В отличие от тела, сейчас так доверчиво прильнувшего к нему. Вообще, Шон всегда считал, что уж кого-кого, а его, придворного мага императорского Двора, видавшего в своей жизни настоящие чудеса вроде спасения человека от проклятия василиска и превращения чистокровного эльфа в чистокровного дракона, удивить просто невозможно. И он никогда не верил в понятие «невозможно». В его понимании это звучало так: трудно, невиданно, но, чисто теоретически, возможно. Но сейчас Шон тер Дейл впервые за долгое время был по-настоящему ошарашен. Девушка рядом с ним категорически не могла быть знакомой и родной Тимири… И всё же это была она. Её лицо, хоть и изменившееся. Её волосы, тяжёлые и блестящие, отросшие уже до бедёр. Но фигура… Шон невольно задышал чаще. Тонкая талия, которую по-хозяйски обвивала его рука. Длинные стройные ноги, одну из которых она во сне забросила на него. Крутой изгиб бёдер. Высокая округлая грудь красивой формы. И… Она была полностью обнажена. Это была та Тим, какой он иногда представлял себе её взрослую. Даже не очаровательная девушка, какой она обещала стать. Восхитительная, неповторимая Женщина. Не то, чтобы придворный маг никогда не просыпался в одной постели с обнажённой девушкой. Но никогда эта девушка не была ею. Той единственной, с которой он готов был просыпаться хоть каждый день. Той единственной девушкой, рядом с которой ему было так тепло и уютно, так интересно, как будто с самим собой. Последняя проверка всё же заставила его приоткрыть от удивления рот. Невзирая на всю кажущуюся невозможность происходящего, один всего лишь взгляд магическим зрением показал — это она. Только… взрослая. Совсем. Включая вылетевшую уже, судя по ауре, драконицу. Девушка рядом с ним что-то мурлыкнула во сне, сонно приподняла дрогнувшие ресницы, и Шон замер, встретив незнакомый взгляд знакомых глаз. Именно так. Глаза были её. Такие же большие, красивой миндалевидной формы. Того же тёплого карего с золотистыми искорками цвета. Вот только взгляд… Так Тим на своего наставника никогда не смотрела. Так Бель всегда смотрела на Тиану и Ардена. — Привет, — низким, чуть хриплым после сна голосом пробормотала она, глядя на него… Иначе как «любовью» и «желанием» этот взгляд назвать было нельзя. И тело Шона среагировало на него мгновенно, как и на зовущий, соблазнительный голос. «Брых фэк! — ошеломлённо встрепенулся внутри только что проснувшийся ворон. — Какого тролля?!» «Понятия не имею…» — с таким же изумлением признался Шон, с часто бьющимся сердцем наблюдая, как взрослая Тим сонно потягивается, совершенно не стесняясь своего обнажённого тела. А Тим тем временем приподняла голову, всё ещё чуть мутным от сна взглядом глядя на часы, возникшие на столике у кровати по щелчку её длинных пальцев. Смотрела она всего несколько секунд, потом довольно улыбнулась, снова потянулась, как проснувшаяся после отдыха дикая кошка. Повернулась к нему, блеснув счастливой улыбкой… и опустила голову, приникнув своими тёплыми губами к его губам. От изумления Шон застыл на месте, словно его Хашурговым алтарём по башке шарахнули. Не реагировал даже на прикосновения смелых пальцев к его груди и шее, на быстрый язычок, настойчиво скользнувший по губам… Ну, как не реагировал… Разум-то, конечно, застыл мгновенно, как взглядом василиска пришибленный. А вот тело реагировало вполне себе самостоятельно: руки невольно сжали тонкую девичью талию, губы уже с готовностью отвечали на поцелуй… О реакции других частей тела даже говорить не обязательно. В конце концов, учёный или не учёный, гений или нет, маг или не маг, а он всё равно был и остаётся здоровым мужчиной с самыми нормальными реакциями. «Или я чего-то не понимаю, или мы умерли и попали в Рай,» — констатировал Мрак-ворон. Впрочем, судя по голосу, он казался вполне довольным. «Есть у меня одна мыслишка…» — задумчиво протянул Мрак-дракон. — С годовщиной, Шон, — лукаво блеснула карими глазами Тим, оторвавшись от его губ. Шон сам не знал, как ему до сих пор удалось держать рот закрытым. Впервые в жизни ему было нечего сказать. Разве что… — Эээ… Годовщина? В карих глазах, неотрывно осматривающих его лицо, мелькнуло весёлое изумление. Пухлые губы приоткрылись в ласковой улыбке. А Шон, ментально выругавшись, заставил себя убрать руки с девичьих бёдер. — Вот только не говорите, что забыли, господин придворный маг, — усмехнулась девушка. — Ты никогда не забывал про этот день. Вот про годовщину свадьбы — это да, приходится тебе за две недели напоминать. И хорошо, если этого времени хватит… Помнишь, что было в прошлом году? Ну, когда Ри случайно нашла древнее захоронение гигантского Эдафозавра? Ты тогда забыл обо всём и усвистел в горы на раскопки, а я одна сидела. А ведь мог бы и меня позвать! Мне же тоже интересно! По мере того, как она говорила, глаза Шона раскрывались всё шире. После слова «свадьба» он нервно сглотнул, а, услышав про захоронение, чуть не вцепился в неё с требованиями о подробностях. Но всё же удивление победило, только вот ни слова из себя Шон пока выдавить не мог… — Нет, ну я понимаю, что хоть кто-то из хозяев замка Дейл на торжестве присутствовать был просто обязан, тем более, что среди гостей была сама Императрица Астер, — продолжала тем временем Тим, — но, объясни мне, личинке-переростку, почему это всегда именно я? Впрочем, смотрела Тим на него всё время весело, и в глазах её по-прежнему странным образом смешивались добрая насмешка, любопытство, нежность, любовь… и желание. Только сейчас Шон вдруг осознал, что, как и девушка, лежал в постели полностью обнажённым… Ему вдруг стало неуютно без своей неизменной чёрной мантии. — А, впрочем, забей, — снова улыбнулась Тим и легонько коснулась губами его плеча. Шон вздрогнул. По телу вновь пробежала волна тепла, сердце забилось чаще… «Даже не думай!» — предупредил Мрак-дракон. «Сам знаю!» — с лёгким разочарованием отозвался Шон. «А почему?» — удивился ворон. Шон с драконом решили промолчать. — Тим, — осторожно начал Шон. — А, собственно… Разве сегодня какой-то особенный день? Девушка изумлённо вытаращила глаза. — Ты что, правда, забыл? — озадачилась она. Шон виновато пожал плечами, всё ещё ничего не понимая. Голова непривычно шла кругом. — Странно, — тихо пробормотала Тими, глядя на него каким-то непонятным взглядом. — Ну, ладно… В этот день, ровно пятнадцать лет назад, ты впервые меня поцеловал. В этой самой комнате. Помнишь? Маг глубоко вздохнул, пытаясь хоть как-то уложить всё в голове. Потом огляделся. Да, комната та же, в которой он заснул вчера с Тим — его спальня в Галарэне. Только со вчерашнего вечера многое изменилось. Например, этого резного шкафа из чёрного дерева с женской одеждой тут не стояло. И овального зеркала в золотой оправе на стене никогда не висело. И вообще, обычно тёмная и мрачно-прекрасная комната стала как-то теплее, уютнее… И носила теперь отпечаток женской руки. Но как такое могло случиться? И о каком таком поцелуе идёт речь? Шон был совершенно уверен, что никогда в жизни не целовал эту девочку, хотя порой очень хотелось. И как Тим могла стать взрослой за одну ночь? И не только Тим… — Твой дракон, — тихо сказал он, внимательно проверяя ауру девушки. Тёмные брови на красивом юном лице изогнулись в удивлении. — Что с тобой, Шон? — серьёзно спросила она. — Твой дракон, Воробей. Когда он вылетел? Теперь девушка уже серьёзно нахмурилась, глядя на него исподлобья. — Ты не хуже меня знаешь, когда вылетела Чёрная Молния. Ради всех богов, Шон, ты же рядом был! Ты даже заставил Аскани всё снимать на кристалл! — Где? — вырвалось у него. — Да что с тобой?! — Тим настороженно отскочила от него. — Ты — будто и не ты вовсе… Шон глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. А потом… Ментальный щит привычно соскользнул, частично открывая сознание. Хаотичные, беспорядочные мысли были надёжно скрыты дуэтом двух Мраков, а к сознанию Тим маг, не колеблясь, послал девушке волну растерянности, замешательства, непонимания. А на лице Тим, по ходу его мысленного рассказа, поочерёдно отражались то недоверие, то изумление, то неподдельный интерес, то искреннее любопытство… Когда он закончил, вновь скрыв мысли за щитом, тонкие брови были сосредоточенно нахмурены, а отрешённый задумчивый взгляд был направлен словно куда-то сквозь него. — Как интересно… — наконец пробормотала она. — Согласен, — кивнул маг. И он не лгал. Это и впрямь было очень интересно. Тим снова как-то задумчиво кивнула, закусив губу. Шон отвёл глаза. Тело снова устроило настоящий бунт, забыв о том, что оно принадлежит не абы кому, а учёному, которому все эти «страсти-мордасти» вроде как были равнофигственны. Карие глаза с золотистыми искорками вновь задумчиво посмотрели на него. Теперь в них была растерянность. Неуверенность. Тревога. — И что же делать? — тихо спросила она. Шон пожал плечами. До него только сейчас дошло, что, судя по реакции Тим, рядом с ней должен был находиться и другой Шон… Тот, который помнит. Который в прошлом году усвистел на раскопки древнего захоронения, забыв о годовщине свадьбы, на которой он, судя по всему, присутствовал. — Расскажи мне, — попросил он, стараясь не разглядывать девушку. Сейчас, когда она додумалась закутаться в простыню, стало немного легче. Но именно «немного» — тонкая белая ткань скрывала очень мало, а вот фигурку обрисовывала и подчёркивала весьма и весьма хорошо. — Ну… — Тим неожиданно весело фыркнула, в карих глазах мелькнул озорной огонёк. — Мы с тобой впервые встретились, когда Аскани обвинили в изнасиловании одной девицы, и Дэрек позвал тебя на выручку, чтобы… — Воробей! Не хулигань! Тим заметно смутилась, замешкалась. А потом в её взгляде появилось что-то эдакое, тёплое, нежное. — Ты уже очень давно меня так не называл, — тихо призналась она, улыбаясь уголками губ. Неожиданно для себя Шон тоже улыбнулся. — Ладно, — решительно кивнула Тим и отвернулась, пытаясь сосредоточиться. — С чего начать… Это началось после того, что случилось на островах викингов. Это же ты помнишь? Шон согласно кивнул. — Так вот… Аскани тогда был сам не свой. Словно потерял что-то очень ценное… Он избегал меня тогда, не желал объяснить, позволить мне ему помочь… Это уже потом он сказал, что мучился из-за чувства вины. Якобы если бы не его глупость и его ревность, то ничего плохого не случилось бы. Якобы из-за этого не мог даже смотреть мне в глаза. Но тогда я этого ещё не знала, и мне было очень плохо… На лице её появилось былое выражение горя, боли, тоски… Она словно забыла о том, что и кому рассказывает, мысленно вернувшись в прошлое. Прошлое, которое в его реальности как раз происходило. Её прошлое. Его настоящее. Выходит, его каким-то чудом зашвырнуло в будущее? «Я даже знаю, кому можно сказать спасибо,» — недовольно встрепенулся ворон. «Очередная выходка Матери,» — согласно рыкнул дракон. «Привет из будущего!» — внезапно раздался в его сознании ехидный, но довольный смешок. Ну, спасибо. — Не знаю, что бы со мной было, если бы не ты, — продолжила Тим, вернувшись к реальности, и открыто ему улыбнулась. — Ну, точнее, не ты, а он… И, в то же время, ты. Другой ты. Ты же понял? Шон снова кивнул. Он ни брыха не понял, но общую мысль уловил. — Ты очень помогал мне, Шон. Даже на ночь оставался со мной, чтобы мне не было одиноко. В этой самой комнате. А потом… Теперь её лицо озарила нежная, сияющая улыбка, в одно мгновение превратив хорошенькую девушку в самую сногсшибательную на свете женщину. И эта улыбка была обращена к нему. Равно как и сияющие любовью глаза. — Однажды утром, ровно пятнадцать лет назад, тебе приснился какой-то кошмар. Не знаю, что это было, ты так и не рассказал мне. Но… Тем утром ты поцеловал меня. Не помнишь? Тер Дейл задумчиво покачал головой. Так вот оно что… Выходит, в его реальности всё уже движется к тому самому переломному моменту. И это, выходит, он сделал первый шаг? А ведь поклялся же, что ничего предпринимать не станет! Но, получается, после этого они с Тим остались вместе. Удивительно. А ведь тогда он запрещал себе даже мечтать о ней. — Я тогда очень удивилась, — снова весело фыркнула Тими. — Тем более, я была вроде как помолвлена… И ещё мне было стыдно, что после того утра я всё чаще думала о тебе и всё меньше — об Аскани. А потом Аскани вдруг разорвал помолвку. Сказал, что никогда не сможет относиться ко мне, как раньше. Не сможет смотреть мне в глаза и не вспоминать при этом мою развороченную спину, пострадавшую по его вине. Стоит ли говорить, что мучилась и страдала я недолго? — вновь лукаво покосилась на него девушка. — А как же Ас? — поинтересовался Шон. — А что Ас? — усмехнулась Тим. — Через месяц в империи будет великое торжество… Принцесса Брианн выходит замуж. Угадай с минус одного раза, за кого? Ясно. Значит, выхухоль тоже внакладе не остался… Теперь Шону хотелось буквально забросать её вопросами. Спросить, как сейчас поживает Ринон и сложилось ли у неё с Шао. Разобрались ли они с проблемой Хашурга и алтарей. Как именно смогли отвадить настойчивого Дианура. Как живут сейчас Росс и Тин. Кто в итоге возглавил герцогство Сайгирн. И что там за захоронение?! Но сердцем он чувствовал, что знать ему всё это пока не нужно. Ведь знать о будущем слишком много — вредно. «Верно, — одобрительно улыбнулась Мать. — Всё это ещё только предстоит тебе». «Но зачем?» — поинтересовался Шон. Однако ответа не последовало. Понятно. Значит, и это Шону придётся выяснять самостоятельно. — Сейчас! — Тим внезапно сорвалась с постели, прижимая к груди тонкую простыню, и помчалась куда-то прочь из комнаты. Шон успел только озадачиться, стоит ли идти за ней, как она уже вернулась, сжимая в кулаке огромный сапфир. Маг заинтересованно поднял бровь. Он уже примерно догадался, что это за камень. Должно быть, на нём запись… Интересно! — Наш семейный архив, — фыркнула Тим, присаживаясь на кровать и решительно активируя камень. Да… Такого Шон не ожидал. В этот раз он, увы, не сумел удержать рот закрытым. Иллюзия была до боли реалистичной. Звуки, пейзажи, даже запахи словно ворвались в уютную спальню… А высоко в небе, среди воздушных, невесомых облаков, двумя стремительными молниями носились два дракона. Мрака Шон узнал сразу. А вот дракон поменьше… Миниатюрная, ловкая, юркая драконица. Чёрная, как смоль, чешуя то и дело вспыхивает на солнце серебристо-голубыми всполохами. Красиво изогнув шею, драконица трубно зарычала, словно призывая весь мир посмотреть на её триумф, и пулей метнулась к земле, с ужасающей скоростью пикируя на сложенных, переливающихся голубым серебром крыльях. И лишь у самой земли распахнула крылья, мощно оттолкнулась и стрелой взмыла в небо, ликующе рыча. Шон не мог бы скрыть своё восхищение даже при всём желании. Ликующая, свободная, яростно-опасная, стремительная, драконица была похожа на его сбывшуюся мечту. Она была прекрасна. Внутри раздался призывный, требовательный рык — Мрак тоже так считал. — Чёрная Молния, — гордо объявила Тим. А картина вновь изменилась. Видимо, камень потому и был таким огромным, что на нём хранились больше записей, чем одна. Теперь посреди маленькой спальни появился богато украшенный храм. И у алтаря Шон с недоверчивым удивлением видел самого себя — другой Шон стоял рядом с Тиану, в чёрно-серебристом костюме, спокойно расправив плечи, на голове красуется тонкий обруч с солнечным алмазом. И он улыбался… А теперь иллюзия демонстрировала ему спокойно улыбающегося Аскани, за руку ведущего Тим по богато украшенному проходу. Впереди, сияя счастьем, вышагивали по очереди Бель, Тин и Бри с букетами подружек невесты. И Тими… Она выглядела, как богиня, сошедшая на землю с небес. Лёгкое снежно-белое платье тоже переливалось серебряными бликами. Тёмные волосы, в которых, словно капли утренней росы, блестели и переливались бриллианты, красиво уложенными волнами струились по плечам. И огромные карие глаза светились неподдельной, искренней любовью. Не Кузнечик, не Воробей, даже не Дракошка. Богиня. На его глазах Аскани, не колеблясь, вложил хрупкую ладошку кузины в его ладонь, отец Арисий, сердечно улыбаясь, раскрыл древнюю книгу… Вот он уже надевает Тим на палец тонкое золотое кольцо с чёрно-радужным, как сам космос, камнем… — Камень с луны, — тихо пояснила реальная Тим. А в иллюзионном храме другой Шон, тихонько улыбаясь, уже осторожно взял лицо невесты в ладони, склонился к ней, касаясь губами её губ… Запись давно закончилась, а Шон всё ещё сидел, ошарашенно уставившись в пустоту Он только что видел собственную свадьбу. Более того, эта самая свадьба имела место около пятнадцати лет назад, и он на ней выглядел счастливым и влюблённым идиотом! Хотя как раз это радует. И сейчас его бросало в жар при одной лишь мысли о том, какой была ночь после этой свадьбы… — Неожиданно, правда? — поинтересовалась Тим. — У нас есть дети? — внезапно вырвалось у него. Тим поперхнулась. Устремила на него внимательный, пристальный взгляд. Поджав губы, покачала сама себе головой. — Что один, что второй… — рассеянно пробормотала она. — Нет, детей у нас пока нет. Но ты уже полгода упрямо намекаешь мне, что неплохо было бы продолжить род… Хотя твои попытки мне нравятся, — тут она снова лукаво улыбнулась и закусила губу. — Например, пару дней назад ты заговорил мне зубы и заманил на озеро Полумесяца. Якобы поплавать, прочистить сознание… И, хотя на ребёнка я всё равно не согласилась, но… — тут она мило заалела, — знаешь, было здорово. Только Мать как-то нехорошо хихикала в самый ответственный момент, бормотала что-то про повторение истории… В следующий раз выберем обычное озеро, чтобы… хм… поплавать. Безо всяких вредных божественных сущностей с их хихиканьями и экспериментами. А Шон едва сдержал улыбку. Он-то знал, что за история могла повториться, когда он потащил её «плавать» в озеро. Согласна Тим или нет, а очень скоро придётся ей осваивать материнство. Интересно, как она будет выглядеть, держа на руках его ребёнка? — Я хочу дочку, — задумчиво улыбнулся Шон. — Хоти, — безапелляционно припечатала девушка. — Долго тебе хотеть придётся. Шон только загадочно улыбнулся. — А почему мы здесь? По идее, должны жить в замке Дейл. — А мы там и живём, — улыбнулась Тим. — Только каждый год возвращаемся в этот день в Галарэн, в эту самую спальню. Чтобы, как когда-то, проснуться в той самой постели. Как интересно… «Перспектива мне нравится…» — задумчиво протянул Мрак-дракон. «А ты говорил, забудь про неё, она не для нас, она чужая невеста…» — радостно передразнил ворон. Вот она, судьба. Неумолимая, безоговорочная… щедрая. Подарившая ему, как оказалось, не головную боль и проблемы с опекунством, а личное счастье. Любовь… И почему он раньше не верил, что может испытать её? Сейчас Шон вспоминал всё. Как впервые увидел её, робкую, запуганную, с затравленным взглядом и вечным недоверием в глазах. Как заглянул в её сознание и содрогнулся, увидев всё, через что она прошла в свои тринадцать лет. Но выбралась, смогла, преодолела всё и нашла свой путь. Он был восхищён её храбростью. Уже тогда Шон почувствовал в ней не просто будущего дракона, но близкую, родную душу. Такую же, как он. И маг не удержался: подарил ей амулет, практически привязав к себе, приглядывал за ней, следя за её успехами и неудачами… И каждый вечер удивлялся, когда она думала о нём. Не звала, не просила помощи. Даже не знала, что он её слышит. Просто вспоминала с теплотой и благодарностью. И он привык. Привык чувствовать её тепло, которое она дарила просто так, щедро и бескорыстно. И ему нравилось, как она на него смотрит: открыто, восхищённо, без тени страха или недоверия. А потом этот торт… Он даже не знал тогда, что сказать. Никто, кроме Бель, никогда не мог сделать ему такой подарок: простой, бесхитростный, но полный тепла и нежности жест. Даже Тиану, когда они учились в академии, скорее веселил его, чем поздравлял. А Тим узнала, испекла торт… Каким-то чудом даже догадалась, что именно он любит. Ему стало так тепло тогда. А потом это её желание на луне… Его охватило двоякое чувство. С одной стороны, хотелось щёлкнуть девочку по носу, чтобы думала головой — в четырнадцать лет мечтать о поцелуе с почти сорокалетним мужчиной?! Но, с другой стороны, он вдруг понял, что хочет исполнить это желание. Виду он, конечно, не показал… Но уже тогда задумался. А потом этот брыхов Кубок Судьбы. Он никогда не чувствовал ничего подобного. Никогда ещё его так не тянуло к девушке. И вообще, плотскую сторону отношений он изучил достаточно подробно, но без особого фанатизма — ему просто было интересно. И он никогда не понимал, почему от этого все в таком восторге. Ну да, приятно, это хорошо. Но ведь, к примеру, разложить на атомы структуру того же драконьего базальта гораздо интереснее! Так он думал, пока с дури не потянул в рот последнюю каплю того напитка. И ведь Мать-то как подсуропила! Знала же, что не удержится, попробует! Любопытство сгубило кошку. И дракона, и чокнутого ворона, и самого Шона по башке с размаху долбануло. Вот и он… Он тогда еле сдержался. А ведь, надо смотреть правде в глаза, если бы не её растущий дракон, так просто он её не отпустил бы. Получила бы она свой «поцелуй на луне» с двадцатикратными процентами. И он обидел её тогда. Оттолкнул, не объяснив ничего толком. Сделал больно. И понял, что натворил, только когда она решительно сняла его амулет, оборвав связь. И ведь, если по честному, той ночью он пришёл к ней не только потому, что не мог позволить девочке вновь захлопнуть свою раковину. Всё гораздо проще. Он не хотел терять её тепло… Шон до сих помнил, как холодно и неуютно ему стало, когда она отгородилась от него хлипкой, но всё же заметной ментальной стеной. И он не выдержал. Пришёл, рассказал всё, как есть… и даже показал наглядно. Тогда он впервые понял, почему Тиану и Арден так сходили с ума при одной мысли о Бель. Впервые почувствовал то, что ощущали они, держа её в объятиях. Вот только после этого Тим успокоилась. Совсем. Теперь он был ей только другом и учителем, не больше. Тогда у него, помнится, мелькнула предательская мысль, что он теряет девушку, но привычно отмахнулся. Нельзя потерять то, что тебе не принадлежит, говорил он себе. И роль друга его вполне устраивала. В отличие от Мраков. Эти двое тогда развили настоящую деятельность тайком от него. Ворон упрямо тащился в «Серебряный Нарвал» к Тим, стоило только Шону уснуть. Дракон, внимательно оценив способности девушки, буквально напичкал её драконьей мудростью, чуть не сведя с ума. И ведь нарочно, гад чешуйчатый! Специально слегка перешёл грань дозволенного, специально разбудил его самого как раз вовремя, чтобы Шон мог вырвать глупышку из его сознания. Знал ведь, чем это может кончиться! Правда, надеялся на хотя бы один поцелуй… Была бы Тим наука — не связывайся с хитрыми и коварными драконами, если принципиально не собираешься замуж. Впрочем, своего они добились превосходно — так или иначе, а Шону пришлось признать, насколько эта юная и хрупкая девушка ему дорога. Не как человек. Как девушка… Помнится, тогда для себя он решил, что не станет отгораживаться от неё или отталкивать, но и первого шага не сделает. Ей и так тяжело пришлось, нечего ещё и этим путать. Влюбится, захочет быть с ним — хорошо, они будут вместе. Если нет… Что ж, он будет её другом и никогда не покажет виду. Только вот Тим всё больше привязывалась к Аскани. И в один день Шон не удержался — привёл её на луну, предложил загадать желание, внимательно следя за её мыслями. И даже специально напомнил о её прошлом желании. Только она не ощутила ни смущения, ни смятения… И попросила удвоить количество дней в его лаборатории, чтобы не расставаться с Аскани. И Шон, и оба Мрака тогда одновременно с грустью вздохнули ментально, понимая, что Шону удалось то, чего он хотел с самого начала — она действительно воспринимала его только как друга и учителя. Не больше. Тогда он и запретил себе даже думать о том, захочет ли она быть когда-нибудь не как он, а с ним. А потом и думать стало некогда — постоянные выматывающие схватки с проклятыми алтарями набирали обороты. Всё, на что его хватало, это хотя бы иногда заглядывать к ней, проведать и научить какому-нибудь интересному заклинанию. И только Мрак по-прежнему, даже будучи полудохлым от усталости, упрямо махал крыльями, стремясь к ней… А потом — острова… Разве мог Шон знать, чем обернётся эта троллева поездка к викингам для малышки? Он был совершенно уверен, что сможет обеспечить её полную безопасность. И выполнил обещание — он действительно не спускал с неё глаз, помогал, защищал, готовый отразить любой удар… Только забыл о том, что за Аскани, с его-то ревностью, надо следить ещё пристальнее. И проморгал. Его невнимательность обернулась для всех них большой бедой, и повезло, что не обернулась необратимой трагедией. Но ему никогда не забыть её полный ужаса крик, когда она увидела любимого жениха, окровавленного, на чёрном алтаре. Когда чуть не сошла с ума, решив, что он умер. Когда, не задумываясь, пошла на смертельный риск, чтобы спасти его — а Шон ничего не мог поделать… А теперь оказалось, что именно эта ошибка, стоившая ему, им всем, так дорого, в конечном итоге привела его и Тими к счастью, никого не оставив несчастным. Это ли не называется Судьбой?.. «Это называется Провидением, мой любимый сын…» — пришло откуда-то со стороны озера. Шон рассеянно усмехнулся. Судьба, Провидение… Любовь. Счастье. Тимиредис. Богиня. — Знаешь, я очень редко называю по имени, — медленно произнёс он. — Ты у меня была Кузнечиком, Воробьем… И только Мать знает, кем ещё… Как я называю тебя сейчас? — Будешь смеяться, — подмигнула Тим, снова без стеснения вытягиваясь на постели рядом с ним. — И всё же? Девушка озорно улыбнулась, но лукавый блеск в её глазах быстро сменился нежностью. На губах снова заиграла ласковая улыбка. — Богиней, — призналась она. Шон улыбнулся. И в этот раз первым потянулся к её губам. Этот поцелуй был странным. В нём была и робость, неуверенная нежность первого поцелуя, и огненная, обжигающая страсть, влекущая их обоих куда-то ввысь, выше облаков, за грань, даже дальше, чем Вселенная… Тим потеряла голову первой. Шон не возражал, когда она, не размыкая их слитых воедино губ, переместилась, мягко толкнув его и заставив лечь на спину, а затем оседлала его бёдра. Пальцы её нежно гладили его лицо, зарывались в волосы. Его руки легли ей на поясницу, привлекая её ближе, прижимая к себе крепче. Грудью он ясно ощущал её обнажённую грудь с напрягшимися вершинами сосков. А поцелуй становился всё нетерпеливее, всё жарче, всё хаотичнее… Шон вздрогнул, когда Тим мягко прикусила мочку его уха, и чуть слышно хрипло застонал, когда она беззастенчиво потёрлась бёдрами о его плоть… Шон отстранился первым. Тяжело и часто дыша, он ошалевшим взглядом смотрел в её огромные голодные глаза с расширенными зрачками. Сейчас она была прекрасна, как никогда. Покрасневшие щёки, лихорадочный блеск глаз, растрёпанные пряди волос, приоткрытые, припухшие от поцелуя губы, с которых рвано срывалось прерывистое дыхание… Всем своим видом она словно молила о продолжении. И маг тоже этого хотел. Но не сейчас, и не так. Потому что где-то там, в прошлом Тим и его настоящем, в его объятиях спала юная, неокрепшая ещё и до боли ранимая девушка с мокрыми ресницами. Которую он когда-нибудь утром поцелует. На которой когда-нибудь женится. Всё у них будет: и первый поцелуй, и первая ночь… В их распоряжении целая вечность. Вечность, полная дикой, головокружительной любви и манящей свободы, которую они добровольно разделят на двоих. А женщина в его руках… Он любит её. Но она принадлежит тому, другому Шону. Так же, как его малышка через пятнадцать лет станет принадлежать ему. — Прости, — хрипло выдохнул он. И она поняла. Зажмурилась, глубоко вздохнула, успокаивая дыхание, вновь открыла глаза, в которых страсть постепенно вновь сменялась нежностью… — Я люблю тебя, Шон тер Дейл, — тихо сказала она. — Любила пятнадцать лет назад, люблю сейчас и буду любить вечно. Помни об этом, когда… когда вернёшься. «Я запомню,» — мысленно пообещал себе Шон. «Я тоже,» — серьёзно отозвался Мрак-дракон. «А я всегда это знал!» — радостно встрепенулся ворон. «Пора,» — мягко, но с самодовольной улыбкой вмешалась Мать. И Шон даже понять ничего не успел, как его накрыла непреодолимая сонливость, увлекая за собой, обещая покой, тишину… Последнее, что он запомнил перед тем, как закрыть глаза — это сияющие любовью и толикой грусти карие глаза Тими и её нежную улыбку…* * *
Это утро почти ничем не отличалось от других, ему подобных. Та же мягкость и свежесть постельного белья, те же тёплые лучи солнца, пробивающиеся сквозь тонкую ткань занавесок, тот же лёгкий аромат мелиссы лимонной в воздухе… Шон вспомнил мгновенно. И резко подскочил на кровати, оценивая ситуацию. Его спальня в Галарэне. Такая, какой он сам сделал её. Он сидит в привычных бриджах и тунике без рукавов, в которой ложился спать. И свернувшаяся калачиком у него под боком девочка пока мало напоминает ту великолепную женщину, которой она станет пятнадцать лет спустя, когда расцветёт своей полной, зрелой красотой. — Шон?.. — малышка сонно заворочалась рядом, очаровательно зевнув, и нахмурилась, заметив его выражение лица. В её мыслях маг ясно видел своё отражение: взволнованное, напряжённое лицо, ищущие глаза, учащённое дыхание, тёмный, шальной взгляд… — Ты в порядке? — заволновалась его Воробей. — Что случилось? Тебе что, кошмар приснился? А Шон вдруг светло улыбнулся, разглядывая её лицо. Он вдруг понял, что это за утро. И что он сделает мгновение спустя. Тим ошарашенно застыла, когда он коснулся её губ нежным, осторожным поцелуем, не забывая, что этой девочке нет ещё даже пятнадцати… Огромные карие глаза растерянно распахнулись, ресницы задрожали. Но во взгляде он не заметил ни страха, ни неприятия. Только удивление, затем сменившееся задумчивостью… В этот момент Шон тер Дейл понял наконец, зачем Мать его так озадачила. Потому что эта девушка всегда была предназначена для него. Но он никогда не сделал бы первый шаг сам, если бы кое-кто всемогущий и ехидный его не подтолкнул… И потерял бы её, потому что Тим слишком привязалась к нему, чтобы даже задуматься о природе её чувств. Они вечность любили бы друг друга, но по-прежнему оставались бы только друзьями, потому что никто из них не сделал бы первый шаг. — Всё будет хорошо, — невольно улыбнулся Шон, проведя пальцами по нежной коже её щеки. — Ладно… — растерянно прошептала Тим, не отрывая от него широко раскрытых глаз. — Так что тебе приснилось? — Не важно, Тими. Это уже не важно… И да, Воробей… Я тоже тебя люблю… …А через два дня Аскани отвёл Тим с сторону и, печально опустив глаза, сообщил о своём решении. Он разорвал помолвку.