Отражение

Чёрные волосы лезут в глаза, капюшон толстовки скрывает меня от реального мира, в висках барабанной дробью стучит музыка, играющая в наушниках. Я иду домой, не обращая внимания на людей вокруг. Они тоже не хотят меня видеть, что только к лучшему: я слишком устал, чтобы с кем-то общаться. Начинает накрапывать дождь. А через пару минут неспешной ходьбы он усиливается настолько, что я невольно перехожу на бег, надеясь укрыться в подъезде многоэтажки, в которой расположена моя квартира. Уже подбегая к двери подъезда, я замечаю его. Этот человек - худой, с темными волосами и в каком-то странном бежевом свитере с высоким воротником – он просто стоит на балконе и смотрит куда-то вдаль. Похож на сломанную куклу с навсегда поблёкшими глазами и угасающим внутри теплом. Ему нет дела ни до чего вокруг. И, разумеется, ни до кого. Возвращаясь из школы, я часто видел его. Так часто, что это стало своеобразной традицией: посмотреть на эту статую и, может, даже поприветствовать его. Не вслух, конечно. Замечал ли он меня? Понятия не имею. Мы никогда не встречались взглядами. Я никогда не видел его на расстоянии ближе пяти метров. Но почему-то чувствовал с ним такое единение, какого не было никогда и ни с кем. Этот человек – отражение моего внутреннего мира. Он жив, но мёртв. И я такой же. - Михару! Ну наконец-то пришёл! Что-то ты долго сегодня. - Да нет, как обычно. Просто прогуляться решил. Бабушка выглядывает с кухни, недовольно бурчит себе под нос, видя такого мокрого меня, а потом не терпящим возражений тоном приказывает: - Иди переодевайся. И побыстрее, а то заболеешь, чертёнок! - Да, конечно. Я захлопываю дверь своей комнаты, пробираюсь к шкафу с одеждой. А всё-таки, почему он каждый раз стоит на этом балконе? Почему смотрит в одну точку? Почему он стал таким? Нет, неправильно… Кто сделал его таким? Так вернее, но из-за смены формулировки вопроса ответов у меня не прибавилось. *** Я проспал. Я просто капитально проспал школу, но зачем-то всё равно туда иду. Не то, чтобы мне было нечего делать… Хотя это именно так. Мне нечего делать. Может, до книжного лучше пройтись? Я снова слушаю музыку. Это успокаивает монстра внутри меня, притупляет агрессию, а может, наоборот, дарит хоть какие-то чувства, кроме бесконечного безразличия. Я до сих пор не понимаю этого, но всё равно слушаю и теряюсь в переливах мелодии. И задумываюсь, перестаю существовать в реальном мире. Есть ли что-то странное в том, что я с кем-то сталкиваюсь по пути? Падая на землю, я понимаю, что нет. Мужчина-блондин подает мне руку, помогая подняться. - Эй, парень, ты в следующий раз хоть по сторонам смотри, - говорит он, а я не могу оторвать взгляд от того, кто находится за его спиной. «Это он, это он!» - кричит подсознание. Действительно, тот человек – парень ненамного старше меня – стоит, потупив взгляд. Он одет в чёрный плащ, на голове бежевая то ли кепка, то ли шапка с козырьком. Он скрывает свои синие глаза, прячет потухший взгляд, а я стою, не в силах отвернуться, и просто пялюсь на него. - Парень, ты в порядке? – снова этот блондин, мне так сейчас плевать на него. - Да, всё хорошо, - отвечаю как можно более дружелюбно, приветливо улыбаюсь и тут же перевожу взгляд на брюнета за его спиной. Он смотрит на меня, а мне кажется, будто ток прошёл через всё тело. - Ну тогда ладно. Идём, Йоите. Йо-и-те. Я облизываю пересохшие губы. Имя брюнета отдаёт кислинкой на языке и светлой грустью на душе. Чувствую, как бешено стучит сердце. Они уходят, а я смотрю им вслед и думаю, увижу ли я его ещё когда-нибудь так близко. Йо-и-те. *** Прошла неделя, и я всё так же видел Йоите каждый день, возвращаясь из школы. А он всё так же смотрел со своего балкона куда-то далеко-далеко, не желая видеть того, что было под ногами. В данном случае меня. И почему меня вообще это волнует? Не должно было, но сильно цепляло невнимание именно этого человека. Я не знал, что за чувства он вызывал во мне. Влюблённость? Отнюдь. Глупо говорить о влюблённости, когда ты и не знаешь человека вовсе. Интерес? Уже теплее. Те вопросы, что меня волновали, скорее всего, были продиктованы именно интересом. Ведь он был моим отражением, и сложно было найти человека, который не хотел посмотреть на себя со стороны. Но было что-то ещё. Так или иначе, я шёл сейчас со школы, полностью погружённый в мысли о Йоите, как и всегда перед мимолетной встречей с ним. Плеер я забыл дома, так что отвлечься мне было не на что. Собственная зацикленность не казалась странной, настолько я привык к ней. Всё было как всегда. До определённого момента. Брюнета на балконе не оказалось. Жгучее разочарование волной прокатилось по коже, когда я осознал эту простую истину, но сменилось на ярчайшее удивление, стоило мне увидеть его прямо перед собой. - Йоите! – я прошептал это, но он услышал. - Привет, - ответил он, - это ведь ты каждый день проходишь мимо, - в равнодушных синих глазах что-то мелькнуло всего на секунду, а потом исчезло, вновь оставляя после себя безжизненность и пустоту, - ты каждый раз смотришь на меня, как будто чего-то ждешь. Я почувствовал, что начинаю краснеть. Захотелось отвернуться, чтобы никто не видел. Йоите смотрел куда-то сквозь меня, возможно, он ждал ответа, а я всё молчал. Тогда он просто пошёл дальше, оставляя меня за спиной. - Стой! – я схватил его за рукав плаща. - Не прикасайся ко мне, - вскрикнул он, вырывая руку и буквально отскакивая на полметра. – Не надо, не касайся. Горечь и обреченность, проскользнувшие в его словах, железным обручем сдавили мне сердце. Я всегда был сильным эмпатом, всегда остро чувствовал эмоции других людей, но мне не было до них дела. Зарыть на периферии сознания и забыть, вот что я обычно делал с чужими чувствами. Сейчас же я видел перед собой человека, умирающего не физически - хотя, кто знает? – а уничтожающего себя изнутри. Наверняка у него были на то свои причины. Ну а у меня были свои. И тогда я решил сделать первый шаг к нему навстречу. - Йоите, можно я приду к тебе завтра? – ты ведь хочешь быть спасенным, даже если скрываешь это. Я знаю, ты нуждаешься в этом так же, как и я. - Ты придёшь ко мне? – удивление в его голосе, казалось, можно было потрогать руками и даже размазать по листу бумаги. – Не стоит. - Я приду. *** Я сдержал обещание и пришёл тогда. А потом приходил к Йоите каждый день. Иногда мы о чём-то подолгу говорили – после у него всегда болело горло, Йоите говорил, что с непривычки, - но чаще просто сидели и молчали. И это было потрясающе. Тишина не оглушала, она была мягкой и тёплой, окутывала и придавала сил, как здоровый сон. Мне было комфортно с Йоите, а ему со мной. Я любил Йоите. Теперь я мог признаться себе в этом, но о его чувствах узнать боялся. Спросить казалось самым простым решением, но оно было невыполнимо. А вдруг я разрушил бы этим хрупкое понимание, установившееся между нами? Красная нить, связывающая нас, была такой тонкой. Одно движение и разорвётся. Было ещё кое-что откровенно жуткое и дававшее пищу многочисленным сомнениям в моём подсознании. Я боялся, что когда-нибудь приду в его квартиру, но дверь мне никто уже не откроет, и, как бы я ни стучал, в доме Йоите будет пусто, словно там никого и никогда не было. Это ощущение преследовало меня с самого начала знакомства. Человек, столь внезапно вошедший в мою жизнь и занявший в ней самое важное место, часто казался мне неживым, даже не существующим. Словно призрак или видение, он мог исчезнуть в любую минуту. Он не терпел заботы о себе, запрещал к себе прикасаться, а мне так часто хотелось его обнять, просто показать ему, что он не один. Йоите застрял в самом себе и с каждым днём проваливался всё глубже. Он искренне считал, что никто не сможет его полюбить, что он никому и никогда не будет нужен, что его существование вообще бессмысленно. С ним было сложно, но без него, без этих встреч, разговоров и тишины я уже не мыслил себя. А вдруг однажды я узнаю, что его просто нет? Может быть, это моё воображение играет со мной злую шутку. Этот иррациональный страх со временем буквально проник под кожу, стал преследовать во снах, да и наяву спасения от него не было. Меня трясло, я не знал, что оставалось делать, если бы я потерял этого человека. Йоите замечал, что со мной что-то творится, но никогда ничего не спрашивал. Я не знал, почему, и от этого боялся ещё больше. Замкнутый круг разрастался, я не видел выхода. А потом случилось кое-что очень странное. *** В тот день я пришёл к Йоите с большим опозданием. В школе задержали, и, хотя я изо всех сил старался уйти пораньше, ничего не вышло. В квартире Йоите было темно, раскрытая дверь будила все мои страхи, заставляя их тонкими цепями опутывать мой разум. Я вбежал в гостиную. - Йоите! – крик отразился от стен. Мне никто не ответил. Спустя секунду я заметил его. Брюнет сидел на полу, обхватив колени руками. Взгляд его был направлен в стену. По лицу текли слёзы. - Йоите! – я подбежал к нему, сел рядом и крепко обнял. – Йоите, что с тобой? – немного отстранившись, я провёл рукой по его волосам. - Михару? Ты вернулся? – спросил он хриплым, сорванным голосом. - Я и не уходил. Я рядом, ты же знаешь. Ты ведь чувствуешь моё тепло? Чувствуешь, я с тобой? - Мне казалось, ты уже не придёшь. Он смотрел на меня, такой потерянный, что даже дрожь прошла по телу от его взгляда. Неужели действительно думал, что я его брошу? Вот так возьму и исчезну из его жизни? Он боялся потерять меня даже больше, чем я его. Теперь я понимал это совершенно отчетливо. - Спаси меня, Михару. Я не хочу умирать. Если ты оставишь меня, я… не знаю…, что буду делать, - он закашлялся и отвернулся, хотя до этого смотрел мне прямо в глаза, - меня уже не будет. - Не говори об этом, - я снова обнял его, - не смей даже думать. Мы сидели так довольно долго. Пока Йоите не успокоился, я обнимал его, гладил по спине, перебирал волосы, а сам слушал его дыхание. Я думал, как показать ему, что он такой же живой, как и все, даже если и отличается от остальных, что он достоин любви и дружбы. Не знаю, кто сумел доказать ему обратное, но стены, которые Йоите возвёл вокруг себя, были почти непреодолимы. Почти, потому что я не собирался сдаваться. *** - Йоите, мы идём гулять! – я буквально влетел в квартиру к своему брюнету. - Что? - Собирайся, пойдём в парк, - я схватил его за руку, привычно ощутив мягкую кожу перчаток, которые он практически никогда не снимал. - Зачем? - А разве для этого нужен повод? Прошло уже два месяца с того страшного вечера, когда я действительно увидел разбитую, искалеченную душу Йоите. Два месяца я вытаскивал его из этого чёрного болота, в которое он сам себя загнал. Два месяца делал подкоп к стенам, окружавшим его, искал открытую дверь. Я приходил к нему каждый день, старался вытянуть погулять по городу, сходить в парк или на аттракционы – однажды мы даже катались на колесе обозрения, никогда не забуду лицо Йоите в те минуты – или в кафе, в общем, делал всё, что угодно, лишь бы Йоите знал: он не один. И я видел, как он менялся. И внешне, и внутренне. Так же менялся я сам. Мне больше не было всё равно. Я нашёл свой смысл в жизни и делал всё, чтобы этот человек понял, кем для меня является. И вот сейчас, когда я иду по парку рядом с Йоите, вижу слабую улыбку на его лице и блеск в глазах, держу его за руку и ощущаю лучи солнца на своей коже, я понимаю, что всё это того стоило.