Читай по губам

- ...сын моей подруги, - говорила мама, заваривая кофе и глядя на Тома так, что он уже точно знал, что именно за этим последует. - Хороший парень. - Ма-ам, - устало протянул Том. Но кто его когда слушал? Его мнение в этом доме равнялось примерно мнению кота. Хотя, нет, кот одним взглядом всех переубеждал, он главный. Нужно поучиться. - Ты же знаешь, - продолжала Диана, привычно игнорируя, - Леони до сих пор в больнице, он один. Сходи к нему, проведай. Я обещала, но дела... – она цокнула языком и повела плечом, как и всегда. Слишком много всего на его матери. - Я его даже не знаю! - возмутился Том. - Это же будет выглядеть, как минимум, странно! О чем мне с ним говорить? Вообще-то Том никогда был не прочь поговорить, но знакомиться вот так, без точек соприкосновения – попросту не мог. Не любил. Да и, стоит признаться, желанием не горел. Не хотелось, и всё тут. - Он не может говорить, - жестко прервала его Диана, и Том фыркнул с легким пренебрежением: ах, простите! - Том, - мягче заговорила мама, протягивая ему чашку, - у него последствия шока. Он совершенно один, ему нужна поддержка – и явно не моя. К тому же, вы могли бы... – и тут всё стало ясно. - Могли бы что? - раздражение нарастало. Определенно, мать, которая пытается устроить твою личную жизнь – худшее из зол. А если при этом она еще и знает о твоей ориентации, и действует с этаким заговорщицким настроем, будто не парня вместе с тобой искать пытается, а конфеты на спор из магазина крадет, тут хоть вешайся. А еще почему-то уверена, что стоит кому-то из окружения оказаться геем, у них с Томом тут же случится любовь... У них с матерью явно разные вкусы, хотя бы касательно мужчин. - Ну, это... - она сделала неопределенные пасы руками, прикрыла глаза, усмехаясь, и Том не выдержал - улыбнулся. - Переспать? Жениться? Диана со вздохом отмахнулась. Попросила в третий раз, уже безапеляционно, даже не попросила - перед фактом поставила: - Просто зайди к нему и уточни, все ли в порядке. - Я одного не понимаю, - вздохнул Том, поднимаясь из-за стола, - почему ты? Я? У него своих друзей нет что ли? - Куда? - удивилась она. - А завтрак? - Так сходить же к Крису надо, - мстительно фыркнул Том, - а времени у меня - сама знаешь. - Деловой, - фыркнула в тон ему в спину. Сбегая по лестнице, Том улыбался, думая о том, что повезло ему все-таки с родительницей. И если эти дурацкие слепые свидания с немыми мужиками нужны для того, чтоб порадовать ее лишний раз, то чего ему стоит? Разве что потраченных нервов. Он смутно помнил, кто такая Леони, и догадывался, что лучшими подругами они с матерью не были, но, как это бывало уже не раз, стоило кому-то попасть в беду, они каким-то шестым чувством, нюхом определяли, что Диана - хорошая, Диана всем поможет, и тут же объявлялись в их жизни. Хоть бы кто без груза проблем пришел. А, предположим, с мешком денег. Остановившись у двери дома, к которому привез таксист, следуя по указанному адресу, Том присвистнул. У этих мешок денег, кажется, был. Он смутно помнил, кто такая Леони, совершенно не помнил, как выглядит ее отпрыск, но, судя по предлагаемым ранее мамой вариантам, ничего хорошего не ждал. И увидев довольно недешевый особняк, в котором обитал вариант номер очередной, почему-то еще больше уверился в своих ожиданиях. Подумал почти возмущенно: могли бы сиделку нанять, чем меня заставлять через весь город ехать. Ну, или пацана какого-нибудь, если этому, травмированному, так уж необходимо, чтоб его на досуге мальчики развлекали... Поднося руку к дверному звонку, Том уже настолько накрутил себя, что едва ли не ругаться собрался. И даже рот открыл, чтоб начать ругаться, когда дверь отворилась, а потом закрыл. Но не сразу. Парень на пороге был из тех, встречая которых Том с неизменной тоской думал: "Ну, почему ты натурал?!". Определенно альфа-самец. Огромный, хотя себя маленьким Том не считал никогда. Такой рельефный, что руку хотелось протянуть и потрогать. Боги, как хотелось, плевать на всё – коснуться щекой, потереться, помурлыкать немного, ощущая и только ощущая. Черты лица - хоть сейчас же бюст из мрамора ваяй. Только улыбка - натянутая, растерянная. И вопрос в пронзительно голубых глазах. Сразу отрезвляет, резко. "Точно! - чуть не хлопнул себя по лбу. - Он же не говорит!". Том улыбнулся, протянул руку: - Привет, я от Дианы. Том. Ты - Крис, так? И вдруг испугался, что это окажется не Крис, а какой-нибудь его отчаянно натуральный друг, заглянувший в гости. Или сосед. Или та самая сиделка, о которой только что думал. Впрочем, стрельнуть телефон и впиться всеми конечностями в это прекрасное, ох, боги, великолепное тело это не помешает. Но хозяин дома, как-то осторожно, будто боялся поломать, сжал его ладонь, и кивнул. Дважды: сначала - подтверждая, что он - Крис, вторым кивком - приглашая войти. Том вошел, сделал несколько шагов в холл, развернулся, наткнувшись на вопросительный взгляд. Крис уже запер дверь и неуверенно оглядывался, будто никак не мог определиться, что теперь делать с гостем. - Мама просила узнать, все ли у тебя хорошо, - сообщил Том. И впервые в жизни пожалел, что так и не научился слету находить общие точки соприкосновения. Столько свиданий вслепую - зря. Знал бы, что встретит такого - усиленно бы развивал эту способность. Впрочем, не факт, что помогло бы. Если способности такой отродясь не было. Да и каким бы ты красноречием не обладал - как говорить с тем, кто не говорит вообще? И будто подтверждая эту его мысль, Крис ответил легким кивком. Мол, все хорошо. И все. - Красивый дом, - неожиданно для себя сообщил Том, понимая, что звучит оно не к месту. Что в целом его присутствие тут не к месту. Крис пожал плечами. В воздухе повисла очередная неловкая пауза. - Мама сказала, - снова начал Том и подумал, что совсем он маменькин сыночек. Каждое предложение начинается с "мама сказала", - вы в аварию попали... Крис пожал плечами повторно и коротко глянул на дверь, то ли намекая Тому, что ему пора бы, то ли раздумывая, не сбежать ли самому. Неприятная тема. "Молодец, - с издевкой похвалил себя Том, - красноречие прямо фонтаном бьет". И уже совсем по-дурацки, предпринимая последнюю отчаянную попытку остаться здесь, неожиданно даже для себя пожаловался: - Я есть хочу. Крис растерялся еще больше, чем в тот момент, когда узрел его на пороге, а Том очень быстро продолжил: - Я позавтракать не успел, надо было к тебе заехать, а у меня дел много... Крис еще раз, уже вполне выразительно, покосился на дверь, потом решительно направился к Тому. Четкие широкие шаги, стремительные. "Ты чего?" - чуть не возмутился Том - с таким лицом и такой скоростью подходят обычно, чтоб ударить. Или поцеловать. Или схватить за шкирку и выставить за дверь. Последний вариант показался максимально логичным, и Том даже собрался уже кричать: "Я сам!", но Крис прошел мимо, к столу, стоявшему за спиной гостя. Тома обдало волной древесного тягучего запаха. Он и развернулся, будто потянувшись за запахом, увидел, как Крис, склонившись над столом что-то черкнул в открытом блокноте. Поднял, демонстрируя надпись. "Надо кому?". Ушло несколько мучительных секунд на то, чтобы понять, что тот имеет в виду. Ответ на фразу: "надо было к тебе заехать". И холодный взгляд вполне определенно давал понять, с какой интонацией хозяин дома об этом спросил. - Мы за тебя переживаем... - начал Том, но взгляд не изменился. - Мама... - начал заново, потом сокрушенно вздохнул и отмахнулся. Крис бросил блокнот на стол и криво усмехнулся. А Том вдруг понял, что останется. Потому что в этой усмешке увидел: ему и впрямь отчаянно нужно, чтобы кто-то был рядом, ему тоскливо и одиноко в этом огромном доме. Он просто не хочет, чтоб рядом были из жалости. Или потому что "мама сказала". "Что ж ты, такой распрекрасный, и - без друзей?" - почти снисходительно подумал Том и деловито осведомился: - Так есть у тебя что поесть? Крис в который раз пожал плечами, подхватил блокнот и направился прочь, почти так же стремительно, как только что прошел мимо. Том - следом. Думая почти с усмешкой: "Ну уж нет, так просто от меня не сбежишь...". * * * Друзья у него были, но сплыли. Это Том выяснил, пока сидел за столом, ел нечто вкусное и холодное, хотя его наверняка нужно было разогревать, судя, по крайней мере, по внешнему виду. Крис устроился напротив, сначала - все так же делано раздраженный, но потихоньку оттаивая. Беседа, хоть таковой не являлась в полной мере, завязалась на этот раз непринужденно. Поначалу Крис только кивал и пожимал плечами, потом - понемногу начал записывать ответы. - То есть вообще не приходят? - удивился Том, и пока жевал, Крис быстро черкнул что-то. Том подался вперед, чтобы посмотреть одновременно с его жестом протягивания листка ему, и чуть не врезался носом в этот листок. Рассмеялся и немного удивился легкому смешку со стороны Криса. Ему-то уже начало казаться, что тот не издает звуков в принципе. "А что им со мной делать?" - было написано на листке. "Я бы сказал, что с тобой делать", - подумал Том, но вслух спросил: - А что они раньше делали? "Раньше мы нормально общались". Том поднял глаза, вновь на миг почти утонул в пронзительно небесном взгляде, но заставил себя вынырнуть и перевести дыхание. - Ты же понимаешь, что мы с тобой сейчас тоже нормально общаемся? - серьезно спросил. Крис снова пожал плечами и отвел взгляд. - Эй, - Том протянул руку, коснувшись его запястья, уже потом понимая, что делает что-то не то. Он хотел сказать, что люди, бросившие его в беде, не правы. Хотел сказать, что людям таким - грош цена. Что из-за таких не должно быть той боли в усмешке, которую он увидел... Хотя нет, этого он сказать не хотел, это он уже подумал. Скажи он такое - его точно за дверь выставят. Понятно же - Крис совершенно не склонен к разведению соплей и самокопанию. Он много чего хотел сказать, но в очередной раз не смог, теперь - засмотревшись на грудь и задумавшись над тем, специально Крис носит такие облегающие футболки или его размера попросту нет в магазинах. Вероятно, пауза снова возникла, потому что тот неожиданно щелкнул пальцами перед носом. Том отдернул руку, думая о том, что это - вероятно, самое дурацкое свидание вслепую в его жизни, а уж их, дурацких - спасибо, мама, - у него было немало. Крис смотрел вопросительно и напряженно. Будто ждал чего-то. Или не знал, чего ждать. И нужно было что-то срочно сказать, а в голове крутилось только дурацкое "где футболку покупал?", ну, и стандартное "мама сказала". - Я... - Том решительно поднялся. Великая житейская мудрость: когда не знаешь что делать - беги. - Мне правда нужно идти. Направился к дверям, быстро, решительно, но как же хотелось, чтоб его окликнули. Как же хотелось. И уже почти у дверей в очередной раз вспомнил: его не могут окликнуть. Просто физически не могут. Развернулся, готовясь выдать очередную тираду типа "мама сказала завтра зайти", но тирада не понадобилась. Крис уже стоял. Стоял и смотрел так, с таким пронзительным отчаяньем, растерянно, щемяще, что Том, не сбавляя темпа, двинулся обратно и так же, не сбавляя темпа, поцеловал. Крис ответил на поцелуй, мягко, осторожно, почти тут же легонько оттолкнул и написал на бумажке: "Не надо меня жалеть". - Да кто тебя жалеет? - фыркнул Том. - Ты в зеркале себя видел? Крис усмехнулся в ответ. Было понятно: видел. Снова принялся выводить буквы, склонившись над блокнотом, Том оперся о стол, заглядывая через плечо. "Целоваться со мной тебе тоже мама сказала?" - и насмешливый взгляд. - Ты не поверишь, - честно ответил Том. * * * Пахло гарью и еще чем-то невыносимым. Резина, жжёная. И железо. И кровь, наверное. Должна быть кровь. Вокруг толпились – было им дело... Он не мог сосредоточить взгляд, не мог собраться с мыслями. Больно, по сути, не было. Ничего не было. И думалось, что умирает, что потому не может уже справляться с собой - душа почти покинула тело. И не хотелось. Просто не надо было говорить. Такое дурацкое простое правило: не говори, не отвлекайся, следи за дорогой. Не говори. Выжили бы тогда все. А так... Он не мог повернуть голову, чтоб увидеть, что происходит рядом. На него кричали, в глаза светили чем-то. Выли сирены. Нужно было собраться, на миг, на секунду, чтобы спросить: что с мамой? Что с людьми? И он собрался, втолкнул душу обратно в тело, широко распахнул глаза и вдруг понял: он не сможет спросить. Такое дурацкое простое правило: не говори. Наверное, застонал во сне, потому что тут же за плечи встряхнули. Открыл глаза - Том всматривался в лицо, сидя рядом на диване. Напряженно, наготове, в руке - блокнот. Деньги, что ли, ему начать платить? Вон как профессионально работает... Крис мотнул головой. Злые мысли лезли в голову, но не на Тома злился - на себя. А Том - странный парень, запавший на него, но хороший. Наверное. Крис еще слишком плохо знал. Но то, что вырубился при нем, уже о чем-то говорило. Впрочем, это могло быть совершенно не доверие, а просто одна из тех отключек, которые случались после травмы. А врачи все твердят: психосоматика. Он загибаться будет, а они - психосоматика. Крис отмахнулся от блокнота. Том прижался к нему чуть ближе, поглаживая по груди, успокаивая. С ним было легче, хорошо, не так больно. Не так терзала память. Том приходил уже который день подряд. Назвать их парой язык, наверное, не повернулся бы. Том просто приходил. Сидел, брал за руку, откровенно восхищенно рассматривал, иногда - целоваться лез. Крис старался побыстрее отстраниться, не потому что не нравилось, наоборот - нравилось даже слишком. Но серьезные отношения сейчас были ни к чему. Ни одному, ни другому. Крис это понимал, Том, возможно, поймет позже. И каждый раз Крис боялся, что тот обидится, уйдет. И каждый раз - тоскливое предчувствие одиночества. И каждый раз твердо повторял себе: так будет правильно. Один головой ударенный инвалид, второй - влюбчивый маменькин сынок. Ну, кому оно надо? И каждый раз Том оставался. Ему было все равно, как правильно. - Рано или поздно ты будешь должен мне рассказать, - заявил Том в ответ на жест. Крис молчал. - Это авария, да? - спросил Том. - Что там произошло? Крис молчал. - А если заставлю говорить? - хищно усмехнулся Том, почти ложась на грудь, но тут же дернулся, распрямился, пробормотал. - Прости... – и снова прильнул к нему. Том успокаивал и сам. Крис запустил руки в рыжие кудряшки и вздохнул. Неправильно всё это. От извинения Крис отмахнулся. За что ему-то прощения просить? Его и рядом-то быть не должно. Никого не должно. Одному молчать проще. - Не отмахивайся, - тут же строго скомандовал Том, и Крис почему-то очень четко представил себе его маму, а тот, будто догадался об этом, продолжил совсем по-родительски. - Крис Хемсворт, прекрати винить себя за что бы то ни было! Крис удивленно поднял брови. - Думаешь, я не вижу? - тихо спросил Том, наклонился и провел рукой по щеке. Дыхание перехватывало, когда он оказывался так близко, в глаза всматривался с такой нежностью. Никто из бывших не смотрел на него так. Никто и никогда. И в который раз понимал: это не нежность - жалость. У Тома комплекс какой-то. Есть даже название, но Крис не помнил. Извечная жажда благотворительности. - Ты считаешь, что нам нельзя сближаться, потому что с тобой что-то не так, - проговорил Том. Крис закрыл глаза. В знак согласия, да и просто не хотелось смотреть сейчас на него. Видеть его. Несколько дней вместе, а он уже так хорошо знает, видит, чувствует. Иногда казалось, что именно потому, что Крис не говорит - не может спрятаться за потоками речи. Бессловесную маску носить труднее, и он - не может. И этот, с его цепкими серыми глазами, видит полностью, в душу заглядывает. И почему-то остается рядом, хотя бежать давно уж пора. Но он – остаётся. Неправильный он. - Но с тобой все в порядке. Крис даже глаза открыл от удивления. Даже руками развел: это ты называешь "в порядке"? - Да, - ответил Том на немой вопрос. - Ты не говоришь не потому, что не можешь - ты не разрешаешь себе. И меня ты себе тоже не разрешаешь. А Крис только подумал, что удивляться дальше некуда, а глаза еще шире открыть уже невозможно. Резко вырвал блокнот из руки Тома, тот немного отстранился. Схватил ручку, черкнул: "Нет". - В таком случае, - проговорил Том жестко, поизучав надпись так долго, будто Крис там стих написал, а не одно короткое слово, - я делаю вывод, что я тебя попросту не устраиваю, - и прищурился, поджав губы. Крис снова закрыл глаза, откидываясь назад. Давно пора было эти выводы сделать. - В таком случае, - голос Тома вновь зазвучал мягко, по-кошачьи вкрадчиво, и Крис в который раз немного растерянно посмотрел на него, - я требую прощального секса. Это не лезло ни в какие рамки, как и следующий его жест: забросил руки за спину и одним движением сорвал с себя футболку. Показывая, демонстрируя себя, хоть и застеснялся немного от непривычной наготы – Крису понравилось. Том наклонился, осторожно коснулся губами губ, чуть прикусил, и тот не выдержал - выгнулся, громко выдохнув. Сил на сопротивление уже не осталось. На какое, к чёрту, сопротивление, если в руках – мягкий, жаркий, горячий, до боли притягательный Крис? "Хочешь секса, мартовский кот? - подумал едва ли не со злостью. - Будет тебе секс!". Обхватил за плечи, надавил, почти толкнул, сбрасывая на пол. И оказался сверху, усмехаясь – мол, как я тебя. Том запустил руки ему под рубашку, всё так же кайфуя от ходящих под ладонями мышц, по нему видно. Крис наклонился, целуя в шею, кусая, оставляя метки. Широкие и алые, почти вульгарные и всем заметные засосы, и сразу же начал их вылизывать – мокро, влажно, наслаждаясь тихими и с такой гордостью отданными стонами. Хмыкнув, спустился к груди, прикусывая сосок, и Том глухо застонал, подавшись вперед. Хочет, жаждет, желает. Тело ответило почти судорогой. Крис вжался в него, толкнувшись несколько раз, запустил пальцы в волосы, дернул, заставляя почти прогнуться, сел, провел рукой по груди, по животу, ненадолго оттягивая момент, останавливая время и любуясь податливым телом в своих руках. От каждой ласки по коже проходила ощутимая дрожь, и Крис не выдержал – прикоснулся и губами, целуя и кусая. Метки его должны быть везде. Том лежал, закрыв глаза, дышал громко, часто, чуть дрожал от возбуждения, но послушно ждал. Не спешил, наслаждался. Крис выдохнул прерывисто, отпустил, соскользнул ниже, так, чтоб добраться до ремня. Щелчком расстегнул, вжикнула молния на его джинсах, за ней - на своих. Он резко поднялся, стягивая их, ожидая, что это же сделает Том, но тот открыл глаза и в который раз поступил не так, как от него ожидают. Он усмехнулся и медленно облизнул губы, глядя исподлобья. Оказался перед ним на коленях и дохнул на влажную головку, а затем - обхватил губами пульсирующий от возбуждения член. Теперь застонал Крис, подавшись вперед и вновь запуская пальцы в волосы. Несколько движений губами, порывистых, без ритма, Том отстранился, провел языком по головке, и Крис с очередным стоном снова подался в него. Руки Тома скользнули по внутренней стороне бедер, на внешнюю, пробежался ногтями по ногам и совсем по-кошачьи вцепился в ягодицы. Все это улавливалось на грани сознания, сквозь пелену возбуждения, которое накатывало волнами, и губы на члене приносили облегчение лишь на миг, призывая следующую волну. Крис сжал его волосы в кулаке и решительно дернул, призывая отстраниться. Том послушался, глядя снизу вверх, снова так же, как перед этим дурацким сеансом психоанализа - со щемящей нежностью, которую теперь за жалость уже было не принять. Крис опустился на колени перед ним, впился жадным поцелуем в губы, хранящие теперь его запах, стянул все-таки джинсы с Тома, насколько мог. Почувствовал, как того колотит, как хочет разрядки он сам, отстранился, взял за плечи и развернул, вдавливая ладонь в спину. Том опустил лицо на сжатые в кулаки руки, замер. Приготовился, расслабился под ним, Крис чувствовал, и дурел от этого. Крис вытащил из-под подушки смазку, одним движением прошелся по своему члену. Растягивать не было ни времени, ни желания, и он просто вошёл аккуратно, медленно - Том судорожно выдохнул, прошептал сорвано: - Крис... И от этого пришла новая волна, огромная, грозившая накрыть с головой, и хотелось сейчас же сбросить её, толкнуть вперёд, бесчисленное количество раз, сильно, резко, чтоб до боли. Но Крис сдержался. Медленно двинулся вперед. Назад. Почти вышел. Снова осторожно вперед. Сладкая дрожь пробежала по телу. Выдавил еще немного смазки себе на ладонь, обхватил член Тома, и тот уже не застонал - вскрикнул. И снова: - Крис! И обхватил его руку своей. И совсем тяжело стало, и видеть, и дышать. Только двигаться. В такт приходящим волнам, в такт его и своим стонам. Все быстрее, все сильнее, все труднее, невозможнее сдерживаться. И наконец резко распрямился, отпуская, сжимая бедра и кончая. И тут же вновь наклонился, вновь схватился за него, послушно двигая рукой, направляемый вновь обхватившими тонкими пальцами. Еще пару секунд - и, в очередной раз выдохув "Крис", Том толкнулся в его руку особенно сильно, выгнулся, застонал. Отпустил. Несколько мгновений не двигался, пытаясь отдышаться. А потом, как ни в чем не бывало, поднялся, натянул штаны, схватил с дивана футболку. Встретился взглядом, спокойно сообщил: - Ну, я пойду, - и зашагал к двери. Крис смотрел вслед ошарашено. И только когда дверь за ним захлопнулась, вскочил и, уже на ходу застегивая джинсы, побежал следом. Остановился на пороге, Том был уже далеко. "Нет, - подумал с отчаяньем, - куда ты?! Хрень это все! Ты нужен мне! Не уходи! Том!". - Том! И только когда тот медленно развернулся, улыбаясь хитро и самодовольно, понял, что произошло. - Том, - повторил он ошарашено, - Том, - хриплым голосом, почти не помня слова, всё ещё помня запрет, но… - Ага, правильно - кивнул тот, приближаясь, - а то как-то нечестно. Я сколько раз "Крис" сказал... - Ты... - пробормотал Крис, постепенно приходя в себя. - Специально... Ты... Тварь ты хитросделанная! - Ну, вот, - с деланным сожалением вздохнул Том, подходя совсем близко, - а так хорошо было, когда мол... Договорить не успел - Крис заткнул его поцелуем.