Я сильный, я верю тебе

      Ты снова здесь. Мы сидим в полумраке моей небольшой квартиры. Расположившись на диване потягиваем алкоголь и делимся новостями. Все легко, весело и непринужденно. Мы друзья. Теперь. Но так было не всегда. Мы расстались уже давно. И пусть в новых компаниях нам часто говорят, что мы похожи на пару, старую пару влюбленных, возлюбленных… Это не так. Я одиночка. А ты? Ты практически семейный человек. Но раз в месяц или два выдаются вот такие вечера. Пусть я и решил для себя – мне никто не нужен, я все равно жду нашей встречи. Я ненавижу себя за эту слабость, но понял, давно, что ничего не могу с этим поделать. Мне никто не нужен… кроме тебя. Я понимаю, что у нас нет будущего, мы не сможем быть вместе больше недели.       Что держит нас сейчас? В такие моменты. Общее прошлое? Интересы? Страсть?       У меня всего одна кровать. Большая кровать. Моя единственная женщина. Есть еще небольшой диван, что принимает всех гостей. Всех, кроме тебя.       И даже сейчас, когда ты помолвлен, я не могу на тебя злиться, обижаться, ненавидеть тебя… Я все смиренно принял. Я счастлив за тебя.       Но мы, как и раньше, делим мою «любимую женщину» на двоих. Как так вышло?       В первый раз после расставания. Для меня все было более чем странно. После концерта мы отлично отметили завершение тура, и я предложил тебе поехать ко мне продолжить. Зачем? Сам не знаю. Но к моему удивлению ты согласился. У меня мы снова пили, разговаривали, смеялись. Пришло время ложиться спать. Ты, как ни в чем не бывало, разделся и занял свое место на некогда нашей кровати. Я помню, меня это слегка удивило, но я решил, что, возможно, так и надо. А потом ты сам меня обнял, и я чувствовал, как зарывшись носом мне в макушку, ты вдыхал мой запах. Я тоже обнял тебя и терся носом о твою шею, плечи. Вдыхал такой родной, такой любимый запах – твой запах. – Я так скучал, – произнес я, совсем не подумав. Осознав, что это было сказано вслух, замираю, боюсь ответа. Любого ответа на самом деле. А ты сильнее меня обнимаешь, да так, что я боюсь, что все выпитое нами за вечер попросится наружу, говоришь: – Я тоже скучал. В этот момент я забыл, как дышать. Несомненно, я понимал, что ты не мой – но я все еще принадлежу тебе. Мое сердце зовет тебя, отзывается на твой голос. И я неуклонно продолжаю подавлять его голосом разума, иначе я бы унесся во все тяжкие после нашего разрыва.       А потом мы еще долго разговаривали в постели с выключенным светом. Ты продолжал обнимать меня. Это было совсем не так, как раньше, но ты делал это и совсем не как друг. А в моменты, когда ты замолкал, мне казалось, что все это неправда, что все это сон. Сердце отчаянно сжималось, позволяя на глазах появиться слезам. Не знаю, чувствовал ли ты мое напряжение или что-то еще, но в эти моменты ты проводил рукой по моему плечу, целовал меня в макушку и продолжал говорить. Тогда я чувствовал то давно забытое, невероятное спокойствие на душе и нежность. Я лежал, слушал тебя, что-то отвечал, а мозг подбрасывал неприятные мысли, которых я старался не замечать – а что будет завтра?       Утро наступило для нас далеко после полудня. Я проснулся первым и просто смотрел на спящего тебя. Я понимал, что это неправильно, так нельзя, но мне было откровенно плевать на это. А потом я легонько поцеловал тебя в уголок губ и устроился у тебя на плече. «Не просыпайся, останься со мной еще на какое-то время. Я хочу запомнить эти секунды, сохранить твой запах в памяти, который с таким трудом удалось забыть». Подавшись порыву, вновь целую тебя. Раз, второй… И вдруг ты стал мне отвечать, ловя мои губы. От шока, что разбудил тебя, что попался на месте преступления, я лишь широко раскрываю глаза. А ты начал блуждать руками по моей спине и легонько целовать мои губы. Твои глаза были закрыты. В тот момент меня накрыла паника. А что, если ты еще спишь? Что, если в твоем сознании вместо меня твоя невеста? Я вспомнил о твоих приступах лунатизма, мне стало страшно и я замер. А ты продолжал целовать меня. Будь проклят твой лунатизм! Мое плохое зрение! И закрытые наглухо шторы! Я не мог видеть твоих глаз. Я не мог понять, осознаешь ли ты, то что сейчас делаешь!? Но, видимо, почувствовав мою панику, ты остановился и заглянул мне в глаза. – Я же просил не будить во мне зверя, – коварно улыбнувшись, ты вновь припал к моим губам. Ты здесь. Ты со мной. Я почувствовал невероятное облегчение и счастье. А потом все закружилось, завертелось, взорвалось. Для меня мир уменьшился до размера твоих затуманенных глаз, до твоих горячих прикосновений и губ, до сладких стонов и нехватки воздуха в легких от них. Я сдался первым. Перед глазами поплыл весь оставшийся мир, и лишь ощущение тебя во мне не давало выпасть из реальности. Еще несколько сильных толчков и ты со стоном излился на мой живот. Я притянул тебя к себе. Ты пытался сопротивляться, но все же сдался и рухнул на меня. У самого уха я слышал твое сбитое дыхание, чувствовал стук твоего сердца. Затем услышал, как ты лениво, но так же с усмешкой повторил, – Я же просил не будить во мне зверя. Я улыбнулся и крепче прижал к себе. Я так хотел сказать, что люблю тебя. Сердце стучало и повторяло в унисон: «Скажи! Скажи! Скажи!» А я лишь сильнее прикусил губу, а по щеке предательски скользнула слеза. Я испугался, что ты ее заметишь и быстро стер ее. Разум убеждал: «Зачем ты хочешь это произнести? Ему это не нужно, а сделаешь себе только больнее. Не глупи. Молчи! Молчи! Молчи!» Вместо так желанных к произнесению слов, я сказал: «Пойдем, покурим?» Ты согласился. По пол сигареты скурили молча. Я не знаю, о чем думал ты, но я думал тогда вовсе не о том, что мы наделали, об этом осознание пришло позже. Я думал о том, что все было не так как раньше, но и не кардинально по-другому. Ощущение, восприятие, эмоции иные. И я не мог понять – в чем дело? Да что и говорить? Я и сейчас не знаю. Почти каждый раз как первый. Мы поговорили, выпили кофе и ты уехал. Оставшись в четырех стенах, я не нашел ничего лучшего как думать. Очень много думать. До меня дошло осознание, что мы совершили преступление против твоих отношений. Я решил принять ванну, и за всеми не веселыми мыслями не заметил, как вода остыла и у меня уже зуб на зуб не попадал. В общем, тогда я заболел. Ты, конечно, тогда ничего не знал. Нам как раз тогда дали полторы недели выходных. На все вопросы, типа «Когда успел? Как угораздило?», я лишь отвечал, пожимая плечами: «Понятия не имею» и вымученно улыбался. Друзья, родители воспринимали это как усталость и с пожеланиями скорейшего выздоровления уезжали восвояси. А я? А я оставался в четырех стенах и думал-думал-думал…       Спустя три недели ты появился на пороге моей квартиры без предупреждения и с бутылкой чего покрепче. Мы пили, говорили, играли в видео игры и… Нет, в этот раз ничего не было. Мы общались, будто ничего не произошло. Это удручало и радовало одновременно. А потом ты пришел снова. Это уже была весна. И мы занимались любовью всю ночь напролет. Да, для меня это любовь. Пусть скажут, что я слабак, что у меня нет гордости… Пусть говорят, что я похож на твою шлюху. Стоит тебе уделить мне немного внимания, как я тут же раздвигаю ноги. Пусть. Да у них и половины нет того, что ты даешь мне! Пусть сам того не зная… Я вообще не знаю, что творится у тебя в голове. И я очень боюсь, что однажды ты не придешь. Просто скажешь: «У меня семья. Я больше не могу тратить на тебя свое время. Прощай!» Я боюсь этого до дрожи в коленях. Но ведь это неизбежно? Хорошее всегда заканчивается. И как это обычно бывает – внезапно. Но я не хочу думать об этом. Не буду. Сейчас ты сидишь напротив меня, улыбаешься и взахлеб рассказываешь, как ты ездил с друзьями отдыхать. – Ты обязан в следующий раз поехать с нами! – делаешь глоток, – тебе понравится, я обещаю, – закуриваешь. – Обязательно, – улыбаюсь и смотрю в окно. А я обещаю быть рядом, до тех пор, пока нужен тебе. И когда настанет момент, когда ты перестанешь нуждаться во мне, я надоем тебе… Я уйду. Обязательно.       Ты всегда говорил, что я сильный. И я верю тебе.       Я люблю тебя, поверь мне.