Успех

— Поверить не могу, что мы наконец идём куда-то вместе! — Будь Юкина псом, он бы наверняка сейчас бешено вилял хвостом от избытка чувств, а так парень просто широко улыбался, и солнечные блики от его улыбки озаряли окружающее пространство лучше всякого прожектора. — Я тоже, — признался Киса, невольно улыбнувшись в ответ. Они действительно редко выбирались на прогулку вдвоём, а поход в кино давно уже стал чем-то из области фантастики, однако фортуна решила повернуться к ним лицом — на этот раз они и правда шли в кино. Если бы Юкине дали волю, он наверняка додумался бы взять Кису за руку или вытворить ещё что-нибудь, что шокировало бы окружающих, но на людях приходилось вести себя скромнее: они просто шли по тротуару плечом к плечу и время от времени бросали друг на друга быстрые взгляды. В кино, наверное, можно будет действовать менее сдержанно — хотя бы касаться друг друга в темноте никто не запретит… Киса уже предвкушал момент, когда они окажутся в зале с выключенным светом. Судя по лукавой улыбке Юкины, художник думал о том же самом. Не то чтобы фильм их вообще не интересовал, но всё же… Не так часто выпадает возможность сходить на свидание, и несмотря на то, что они уже довольно долгое время жили вместе, оба немного нервничали. Народу в выходной было много, и пришлось занимать длинную очередь в кассу. — Это ничего, — оптимистично заявил Юкина, глядя поверх голов на расписание сеансов. — Мы всё равно успеем. — Не такое уж большое удовольствие — стоять в очереди, — пробормотал Сёта. — Ну, Киса-сан, не бурчи! — добродушно потрепал его по макушке парень. — Мы же вместе. — Обязательно говорить об этом так громко? — А разве я сказал что-то особенное? — подмигнул художник. Киса фыркнул. Протолкавшись к кассе, они наконец взяли билеты и устремились в кинозал. Места оказались на самом краю предпоследнего ряда, но никого это не огорчило — чем меньше соседей, тем лучше. Киса уселся на самое крайнее сиденье и весь сеанс наслаждался осторожными, но волнующими прикосновениями Юкины, надеясь, что этого не заметят другие зрители, тем более последнему ряду тоже было чем заняться. Впрочем, суть фильма они уловили. И при выходе из зала было, что обсудить. — Ну что, сходим перекусить, или… — Юкина запнулся. — …может, сразу домой? Взглянув в его заблестевшие глаза, Киса честно прислушался к своим ощущениям. — Поесть и дома можно, — пробормотал он, отводя взгляд. Юкина улыбнулся, заставив редактора слегка покраснеть. — Только мне нужно… в туалет. — Иди, я тут подожду, — кивнул художник и отошёл к стене, а Киса, следуя указателю, спустился в полуподвал. Когда редактор поднимался по лестнице обратно, он вдруг услышал: — Киса Сёта-сан? Недоумевая, кто мог называть его так, Киса завертел головой. К нему подошёл высокий улыбчивый мужчина средних лет, в котором без труда можно было узнать одного из «важных шишек» «Марукавы». — Игараси-сан? — подскочил от неожиданности Киса. — Рад встрече, — улыбнулся подошедший. — Не ожидал увидеть вас здесь, однако это редкая удача — как раз хотел поговорить с вами. — Правда? Что ж, я к вашим услугам. — Не торопитесь? — Не слишком, — уклончиво соврал Киса, стараясь не смотреть в ту сторону, где предположительно находился Юкина. — Я отниму у вас буквально несколько минут. Видите ли, я много слышал о вас как о хорошем ответственном редакторе… — Спасибо. — И у меня есть к вам предложение — не хотите взяться за крупный проект? Известная мангака ищет редактора для новой работы, перспективы грандиозные. Это, конечно, не совсем моё дело, но я хотел бы предложить Такано-сану рассмотреть вашу кандидатуру. Если вы желаете, разумеется, — улыбнулся Игараси-сан. — Буду счастлив! — просиял Киса. Будущее мгновенно предстало перед ним в ярких красках. Наконец-то шанс показать себя, добиться успеха в карьере! Об этом он давно уже и не мечтал, и тут такая возможность! — Рад слышать. Я ознакомился с вашими работами, они все очень достойные, уверен, что сэнсэй… — Прошу прощения. — Сильные пальцы мёртвой хваткой сдавили руку Кисы выше локтя, и ледяной голос сообщил: — Нам пора. — П-подожди… — пролепетал ошеломлённый редактор, но Юкина уже волок его в сторону выхода — прочь от изумлённого Игараси-сана. — Юкина!.. Стой!.. Художник будто оглох: он продолжал тащить Кису по улице, как непослушного ребёнка, с таким видом, будто хотел совершить убийство. Рука Сёты онемела, он старался вырваться, но безуспешно. Докричаться до Юкины тоже не удалось, поэтому он стиснул зубы и решил дождаться более подходящего момента, чтобы выплеснуть на парня всю накопившуюся злость. Когда они дошли до дома, у Кисы от ярости клокотало в горле. Как можно было так грубо прервать столь важный разговор?! За такие выходки Юкина точно нарвётся на скандал… Едва они переступили порог дома, как Киса наконец вырвал руку и прошипел: — Ты что творишь?! Кто тебя просил вмешиваться?! — Кто это такой? — мрачно развернулся к нему Юкина, скрестив руки на груди. — Игараси-сан, один из спонсоров издательства! — И по какой причине он к тебе пристал? — Он ко мне не приставал, а подошёл поговорить! — Надо же. И о чём таком он захотел поговорить в нерабочее время? — сдвинул брови художник. Он тоже был взвинчен. — Представь себе, о работе! — Почему он не сделал этого в издательстве? — Откуда мне знать?! Видимо, не смог найти меня. — Да конечно! — сквозь зубы прошипел Юкина. — Не говори со мной таким тоном! — сорвался на крик Киса. — Мне предложили участие в крупном проекте, а ты всё испортил! Чего ты вообще полез?! — Ты улыбался ему, Киса-сан! — выпалил художник, глядя ему в глаза. — Потому что был рад оказанному доверию, только и всего! — Мне не нравится, когда на тебя смотрят так! — жёстко бросил Юкина. — Ты мой! — Я не твоя собственность! — выкрикнул Киса. — Какое право ты имел вмешиваться в мою жизнь?! Что ты вообще можешь понимать в работе, ты всего лишь студент! Мне дали шанс проявить себя, а ты всё испортил! — Если тебе так хотят предложить этот проект, то ничего страшного я не сделал! — парировал парень. — И повторяю: мне не нравится, когда на тебя так смотрят! — С чего ты взял, что на меня смотрят именно так? Не все такие извращенцы, как ты! — выпалил редактор, теряя голову от злости. — И не у каждого прохожего при виде меня возникают те же мысли, что и у тебя, ясно?! Вокруг полно нормальных людей! Юкина отступил на шаг, будто не верил своим ушам. Киса сжал кулаки и мерзко усмехнулся. — Что, не знал? — с издевкой осведомился он. — Да, вот представь себе! Так что избавь меня от своей дурацкой ревности и дай мне, наконец, пожить спокойно! Художник сощурился и окинул пристальным взглядом дрожащую от ярости хрупкую фигурку. — Хорошо! — резко выпалил он, развернулся и стремительным шагом прошёл в комнату. Загремели дверцы шкафа, и послышалось шуршание одежды. Не успел Киса глазом моргнуть, как Юкина возник на пороге с рюкзаком за плечами. Обувшись, парень выпрямился и покинул квартиру, хлопнув дверью так, что задрожали стены. Воцарилась тишина. Ещё не успокоившийся Киса смотрел на входную дверь. Дыхание постепенно выравнивалось, только теперь вместо этого чаще забилось сердце, причём достаточно больно. «Вот и пусть убирается вместе со своей ревностью! Будет знать, как срывать сделки всей жизни!» — думал Киса, а внутри него разливался странный холод, медленно заползавший в самые потаённые уголки души. Редактор плюхнулся на диван, подтянул колени к груди и крепко обхватил их руками. Киса всегда знал: ничто не вечно. Любые отношения рано или поздно заканчиваются, неважно, из-за чего. Ведь все, с кем он встречался, неизменно уходили, оставляя его в одиночестве, и, зная это, Киса предпочитал бросать первым — бросать, пока самого не бросили, ведь так легче. Да и было бы из-за чего страдать: на свете полно красивых парней, выбирай — не хочу. Но ещё никогда, никогда за всю жизнь ему не было так больно… Почему? *** Хотелось остановиться и закричать во весь голос, но Юкина упрямо шёл вперёд широкими шагами, едва не переходя на бег. Его словно что-то толкало в спину и понукало: прочь, прочь, подальше оттуда… В голове вертелись обрывки ядовитых фраз, сказанные любимым голосом, который злость изменила до неузнаваемости. Воспоминания о ссоре и о том, как Киса-сан мило болтал с тем мужчиной в кино, улыбаясь тому, жгли хуже раскалённого железа. Прочь, прочь… Очнулся он только через несколько кварталов. Хотелось пить, и парень без колебаний устремился к ближайшему кафе. Переступив порог, Юкина сообразил, что это то самое кафе, его любимое, где он впервые поцеловал Кису-сана… Захотелось тут же развернуться и уйти, но, движимый странным, почти мазохистским желанием усилить свою боль, художник всё-таки вошёл и сел за тот самый столик. — Кофе, пожалуйста, — попросил он, едва заметив официанта. А тут ничего не изменилось, хотя он уже не помнил, когда был здесь в последний раз. Всё так же, как и тогда, только напротив не сидит хрупкий смущённый темноволосый редактор, в свои тридцать лет похожий на мальчишку-подростка, не теребит чашку, не вспыхивает от комплиментов… Юкина с силой потёр виски, чтобы отогнать воспоминания. — Ваш кофе. — Спасибо. Парень пил маленькими глотками, чтобы не обжечься и заодно растянуть удовольствие, правда, напиток показался ему безвкусным. Одна половина Юкины желала сию же секунду вернуться и помириться с любимым, другая требовала вспомнить о гордости и напоминала о словах Кисы-сана, брошенных ему в лицо. «Вот, значит, какого он мнения обо мне…» — подумал художник, сжав зубы. Нет, возвращаться он не станет. «Вечно я мешаю ему работать, вот и пусть работает». Однако почему-то доводы разума звучали не слишком убедительно… Впрочем, Юкина был сильно расстроен, этот скандал просто выбил его из колеи. Дверь распахнулась, и в помещение вошли трое мужчин в деловых костюмах, обмениваясь шутливыми репликами, — у них явно было хорошее настроение. Заметив среди них того самого человека из кино, Юкина чуть не взвыл от досады. «Как нарочно!» Мужчины устроились в другом конце зала, но их было хорошо видно с того места, где сидел парень. Он смотрел на виновника ссоры, и у него сами собой сжимались кулаки. Не допив кофе, Юкина потребовал счёт, расплатился и вылетел из кафе, чтобы не натворить того, о чём впоследствии придётся пожалеть. *** Заметив сквозь приоткрывшиеся ресницы тусклый свет в щелях между шторами, Киса подскочил как ошпаренный. — Проспал! Юки… — позвал он и осекся, вспомнив, что они с Юкиной… вчера… расстались. Эта мысль пригвоздила его к месту ледяным копьём на целую минуту, пока редактор силой не заставил себя подняться с постели и начать собираться на работу. Им овладела какая-то странная рассеянность, но взгляд невольно подмечал: а вот здесь лежало то, здесь не хватает этого… Большая пустая квартира в его распоряжении, только это совсем не радует… В итоге на работу он всё-таки опоздал, и это, естественно, не ускользнуло от внимания главного редактора. — Киса! — взревел Такано-сан сразу же, как только сотрудник возник на пороге офиса. — Где тебя носит?! Тебя порекомендовали известной мангаке, а ты именно сейчас решил отлынивать?! — Простите, я… — Заткнись и марш работать! И чтобы больше этого не было, ясно?! Думаешь, тебе всё можно?! В издательстве полно хороших редакторов, которым можно отдать проект! Я и так с трудом добился, чтобы тебя взяли! — Простите, Такано-сан, больше такого не повторится, — скороговоркой выпалил Киса, садясь на своё место. — Уж постарайся! — Он переживает, — вполголоса сообщил сидевший рядом Онодэра. — Проект действительно важный. — Знаю, — буркнул Киса, исподлобья наблюдая за главредом, ругавшимся с кем-то по телефону. Повышенный тон начальника невольно напомнил ему вчерашнюю сцену… — Всё в порядке? — осторожно осведомился коллега. — Конечно, в полном, Ри-тян, — тряхнул головой Сёта с безразличным видом. Онодэра вряд ли поверил, но настаивать не стал. Выкинув из головы всё лишнее, Киса погрузился в работу — вернее, попытался это сделать, но что-то ему постоянно мешало. Вроде как он и не думал ни о чём постороннем, но сосредоточиться на деле было неимоверно трудно. К обеду он не сделал и половины того, что планировал, заслужив очередной выговор. — Опять хочешь дотянуть до крайнего срока? Не тот случай! — заявил Такано-сан, шлёпнув сотрудника по макушке папкой с документами. — Работай, а не витай в облаках! — Да я только и делаю, что работаю! — неожиданно даже для себя откликнулся Киса резким тоном. Главный редактор прищурился. — И это ты называешь работой? За это время можно было целый том выпустить! — Я стараюсь изо всех сил! — Ты не стараешься, а дурака валяешь! Это тебе не шутки, Киса! И если бы ты действительно работал, ты бы не отвлекался на споры с начальством! Киса прикусил язык, понимая, что позволил себе лишнего. Такано-сан с суровым видом прошествовал мимо. — Да что с тобой сегодня, Киса? — удивился Хатори. — Ничего, — пробормотал тот, низко склоняясь над столом и тем самым показывая, что разговор окончен. Если бы можно было так же просто отделаться от лишних мыслей… *** — Юкина-кун, ты собираешься домой или как? — А что, уже пора? — Парень с трудом поднял голову и обнаружил, что за окном стемнело, а занятия в институте окончены. — А… да. Спасибо. — Ты какой-то странный… — Всё в порядке, — лучезарно улыбнулся Юкина, хотя на сердце скребли все когтистые существа мира. Казалось, день, в течение которого у него всё валилось из рук, тянулся бесконечно, однако вот он уже и пролетел. Собравшись, художник вышел из здания и потянул носом холодный воздух. Пора домой… и что дальше? Он совершенно не представлял себе, что делать дома — одному. «Поужинать, помыть посуду, немного посмотреть новости и лечь спать, — проговорил он про себя. — Что сложного? Все так делают. Да так и раньше было…» Да, возможно, они с Кисой-саном не придумали оригинальных способов коротать вечера, и всё же вдвоём всё было иначе… особенно ночью… Зажмурившись, Юкина с силой потёр глаза. «Хватит об этом думать. Хватит уже». Ноги сами принесли его туда. Задрав голову, парень посмотрел на светящиеся окна. Будь всё по-прежнему, он бы сейчас пошёл в этот подъезд и буквально через минуту вошёл бы в квартиру, где его уже ждали… Поддавшись порыву, Юкина сделал шаг к дому, но сразу замер на месте. Потом он развернулся и прошёл мимо здания, убегая от манивших его, словно мотылька, окон. Дома было пусто и тихо. Всё так же тикали запылившиеся часы, так же, как и всегда, гудел холодильник, так же стояли на полках томики манги… Длинные пальцы парня почти коснулись разноцветного корешка, но в последний момент рука безвольно упала. Юкина растянулся на полу, закрыв лицо локтями, и в пустоте прозвучало тихое: — Киса-сан… *** «Ничего уже не поделаешь. Всё так, как нужно. Можешь заняться работой. Хватит думать». Перед Кисой стояла полная чашка остывшего кофе и лежали страницы, которые ещё предстояло проверить. Красные пометки исправлений виднелись только на первой. Редактора не тянуло ни ужинать, ни работать, хотя необходимо было сделать и то, и другое. Вместо этого он тупо пялился в стену и думал о Юкине. «Теперь он свободен и наверняка уже выбрал себе кого-то из толпы своих многочисленных поклонников. Разве такому парню откажут? Интересно, кто на этот раз — парень или девушка? Это однозначно кто-то значительно моложе меня, кто больше подходит ему по возрасту и по характеру. Да так и есть». Такие мысли не вызывали ничего, кроме смутной тупой боли, не такой уж и сильной. Возможно, он просто устал. Или дело в той апатии, которая владела им с самого утра? Перепалка с Такано-саном стала для Кисы единственным эмоциональным всплеском за целый день, дальше была пустота и холод. Ничего не хотелось делать, даже проект, над которым он так жаждал работать, не приносил должного удовлетворения. Вокруг была пустота. Киса пытался уверить себя в том, что он взрослый серьёзный человек и должен вести себя соответственно, но это не мешало ему чувствовать себя ребёнком, брошенным на произвол судьбы. А кто был виноват? Он сам. Редактор даже не понял, каким образом в его руке оказался телефон, а пальцы уже сами набирали нужный номер. Он почти нажал кнопку вызова… но пришёл в себя и отбросил аппарат в сторону. Нет, он не станет звонить. Из-за Юкины он чуть не лишился важной работы, так что в данной ситуации Киса считал себя правым. Разве что выражения, которыми он высказал своё неудовольствие, были, возможно, излишне резкими… «Неужели я действительно назвал его извращенцем?» — припомнил Киса, и ему вдруг сделалось тошно от самого себя. Решив немедленно приступить к работе, он, резко придвинув к себе листы, опрокинул чашку с кофе, и бумагу залила коричневая жидкость. Сёта взвыл от досады, но было поздно. Пришлось посреди ночи звонить в издательство (обращаться к мангаке он не рискнул) и униженно просить прислать копии раскадровок… Он просидел над ними до самого утра, лихорадочно исправляя и указывая на неточности. Когда первые лучи рассвета коснулись пола, Киса уже практически ничего не видел от усталости. Зато работу свою он выполнил. *** Юкина рисовал. В последнее время рисовал он одно и то же. Это уже походило на диагноз, но парень просто не мог остановиться и иногда ловил себя на том, что даже пальцем на столе вычерчивает контуры любимого лица, которое знал наизусть. Рисунки он часто выбрасывал, чтобы не скапливались, только появлялись всё новые, и художник ничего не мог с собой поделать. Невозможно подсчитать, сколько раз в день он хватался за телефон и по нескольку секунд смотрел на экран, но что-то постоянно удерживало его от звонка. Обида. Как бы ни хотелось, он ещё не мог забыть слов, сказанных Кисой-саном в пылу спора — проходили дни, а он помнил всё почти наизусть. «Зато теперь он, наверное, счастлив. — Юкина грустно улыбнулся своим мыслям. — Наконец ему доверили важную интересную работу, это здорово. И я ему совсем не нужен». И что толку тогда проходить мимо его окон? Какой смысл браться за карандаш, чтобы без конца изображать человека, который ясно дал понять свою точку зрения? Зачем думать об этом изо дня в день, чувствуя, что боль, вопреки расхожему мнению, не уходит со временем, а наоборот, становится лишь сильнее? В магазине приходилось улыбаться и перешучиваться с покупательницами — это была его работа, хотя даже они заметили, что лучезарный Юкина Ко слегка утратил свой блеск. Впрочем, это не мешало девушкам раскупать товар, который он советовал, а большего и не требовалось. — Привезли новую мангу. Постарайся продать побольше, хотя, думаю, она и так будет иметь успех… — Новая манга? Странное ощущение заставило сердце Юкины забиться чаще. Новая манга… Неужели та самая? Подойдя к прилавку, на котором разложили новенькие тома, парень взял один и раскрыл. Не обращая внимания на имя мангаки, Юкина отыскал имя редактора и впервые за долгое время улыбнулся искренне. — У тебя получилось, Киса-сан. *** — У тебя получилось, Киса! Поздравляю! — Вы были на высоте! — Колоссальная работа! — Это стоит отметить! Эй, кто за? — Спасибо, не стоит, — отозвался Киса в ответ на шумные чествования. Сердце переполняла гордость от проделанной работы — его манга сегодня поступала в продажу, тираж был выпущен внушительный, и все сулили работе большой успех. Киса знал, что действительно поработал на славу и гордиться тут есть чем, но на все предложения отпраздновать отвечал вежливым отказом. Почему-то не было настроения. — Что ж, Киса, хорошая работа, — сдержанно улыбнулся Такано-сан. — Спасибо. — Кстати, можешь быть свободен, выходные ты заслужил. Но если будешь опаздывать, последствия окажутся крайне неприятными, и даже приобретённый статус героя дня тебе не поможет, — посуровел неисправимый главред. — Ясно, — усмехнулся сотрудник. Сегодня даже угрозы ему не страшны. По старой привычке Сёта решил отправиться в магазин и посмотреть, как будет продаваться его манга. Да, возможно, это было глупо, да и Ёкодзава-сан говорил, что это территория отдела продаж и редакторам там делать нечего, но трудно было удержаться от искушения. Поэтому Киса пошёл прямиком в магазин, лишь на пороге сообразив, что это… тот самый магазин. Неудивительно, что ноги привели его сюда — в другие книжные он просто не заглядывал… Что делать? Уйти? Но раз уж он всё равно здесь… Киса остановился и заглянул в помещение сквозь стеклянную витрину. Он прекрасно знал, что новые тома обычно выставляют на самом видном месте, недалеко от прилавка, чтобы все сразу видели новинку, возле которой всегда стоял роскошный парень, высокий, с солнечной улыбкой и слегка взлохмаченными волосами… Юкина и теперь был здесь, только он стоял у кассы, спиной к Кисе, разговаривая с продавцом. Поджав губы, Киса жадно рассматривал фигуру любимого человека и чувствовал, как сердце бьётся в горле. На миг он забыл обо всём, в голове вертелась только одна мысль: «Как же я скучаю…» Краем глаза Киса увидел полку для новинок. Она была пуста. Шумно выдохнув, редактор чуть не прижался носом к стеклу, не веря своим глазам, но факт оставался фактом: нигде не мелькало знакомой обложки. Его манга… не поступила в магазин? В тот самый магазин, который всегда продавал больше всех? Ошарашенный Киса не сразу заметил, что Юкина развернулся, и когда их глаза встретились, он вздрогнул и отпрянул от витрины. Парень раскрыл рот, будто говоря что-то, и шагнул в его сторону, но Киса уже мчался по улице, не в силах остановиться. Влетев в квартиру, он запер дверь и привалился к ней спиной, тяжело дыша. «Убежал. Испугался? Чего? Это даже смешно… Тогда почему сердце так колотится?..» Киса только на мгновение впал в странное состояние полусна, и вдруг раздался звонок в дверь. Сёта окаменел, прижимаясь затылком к двери. Звонок повторился, на этот раз более настойчивый. Потом застучали в дверь — спиной он ощущал удары. «Почему я не открываю?» Это была последняя здравая мысль — через секунду Киса развернулся, открыл замок и повернул ручку, действуя словно на автомате. Юкина шагнул в прихожую: взъерошенный, задыхающийся от бега, с неистово сверкающими взволнованными глазами, и Киса вдруг понял, что не может оторвать от него глаз. Один широкий шаг — и его уже обнимают сильные руки художника, до боли стискивая в объятиях. — Киса-сан… — прошептал Юкина, прижимая губы к его виску, и Киса прижался к нему ещё сильнее, хотя, казалось бы, уже некуда. — Прости меня, я должен был прийти раньше. Прости. Я вёл себя как полный идиот. — И ты меня прости, — выдавил из себя редактор, не веря, что парень на этот раз правда рядом. — Я наговорил тебе… всего… Это неправда, я так не думаю! — Сегодня в магазин привезли твою мангу. Я сразу понял, что это та самая, и прочёл её прямо там. Ничего лучше в жизни не читал… — Мангака хорошо потрудилась… — И ты, Киса-сан. Манга появилась благодаря тебе. Я распродал абсолютно все экземпляры и себе тоже купил, чтобы перечитывать — не удержался, — тихо хмыкнул Юкина, обжигая кожу Кисы своим дыханием и притягивая его ещё ближе. — Ты молодец. — Спасибо. — Прости меня. Знаешь, я так обиделся, что даже звонить не стал, хотя так хотел… И почти каждый день проходил под твоими окнами, но не зашёл… Так глупо, да? Я безумно скучал… — Я тоже. Едва работать мог из-за этого… — признался Киса. — Глупые мы с тобой, — улыбнулся Юкина и жадно прильнул к его губам, на что Сёта ответил с не меньшим жаром. Казалось, что это только сон: всё вдруг так сошлось, сложилось воедино, что теперь они снова были вместе, словно и не было этой дурацкой ссоры… С трудом отстранившись друг от друга, они продолжали смотреть глаза в глаза, не в силах оторваться. Молчание прервал художник. — Знаешь, Киса-сан, в последнее время я много думал и… кое-что понял. Я не могу без тебя, понимаешь? Что бы ни было, как бы ты ко мне ни относился и кем бы ты меня ни считал, я всё равно не оставлю тебя, потому что… просто не смогу этого сделать. Если бы я даже не увидел тебя возле магазина, я бы всё равно пришёл сегодня — не выдержал бы больше ни дня без тебя. Я действительно очень сильно люблю тебя, Киса-сан, — уверенно заключил Юкина, прижимая ладонь к щеке Кисы. Тот закрыл глаза, растворяясь в прикосновении и сказанных словах. Всё-таки он был не прав: разве можно сравнивать Юкину и тех, кто был до него? Нельзя, потому что никто до него не говорил таких слов, не смотрел так, не любил так, как Юкина, а главное — сам Киса никогда так не любил… — Я тебя тоже. — Спасибо. Поцелуй возобновился, и на этот раз они значительно дольше не могли его прервать, а когда наконец оторвались друг от друга, Юкина с улыбкой заметил: — Наверняка ты толком не ел во время работы, я прав? Ничего, сейчас быстро что-нибудь приготовим. Надо же отпраздновать твой успех! — Это вовсе не обязательно… — Нет, Киса-сан, не спорь, такое просто нельзя не… — Я имел в виду, не обязательно для этого готовить ужин, — пробормотал Киса, поднимая на него глаза. Парень засмеялся и снова прижал его к себе. — Никому не отдам тебя, мой Киса-сан, — прошептал он. — И не спорь. — А я и не собираюсь… — отозвался Сёта — и это были последние слова, прозвучавшие в этот вечер…