Сон ангела

А история эта повествует о мальчике, что родился при полной луне. Бедное дитя, ведь не ведает он о том, кем же являются его мать и отец. Не знает он, что же это за создания Божьи, не суждено было им встретиться. А истина так проста, но так печальна. Женщина, подарившая жизнь сему ребёнку, вела блудный образ жизни. Не было у неё даже помыслов о рождении отпрыска, да Судьба распорядилась иначе. Наступил новый день, а вместе с ним и зародился плод в чреве матери. Ох, не хотела же мадам рожать. Не столько предстоящая боль её пугала, сколько мысль о том, что придётся оставить ей её развратное дело и снова стать нищенкой, просящей кусок хлеба у местных богачей, чьи сундуки наполнены золотом. Рыдала же сея девица горючими слезами, да возникшая проблема не хотела уходить, напрочь игнорируя чужие страдания. А затем появилась хитрая мысль, мол, подбросить ребёнка отцу – мнимому аристократу, что один раз провёл с ней страстную ночь. И неважно ей было, ошибается она или нет, ведь запомнить каждого мужчину не стоит и пытаться. Лелея свои планы, согревающие душонку, она провела несколько месяцев словно в забытье, не ведая, что то последние её моменты жизни. И нет на свете человека, готового пожалеть эту женщину, погибшую во время родов в подворотне. А милое дитя, лежавшее рядом, тоже могло покинуть сей мир, отправившись вслед за несчастной матерью. Да вот спасла его старуха, что в ту пору мимо проходила. Городок то погрузился в полутьму ночную, да суждено сей бедной дамочке собраться в лес пойти, дабы собрать какие – то редкие цветы, издающие прекрасный звон во мраке. Взяла она его себе. Кормила и заботилась о нём, а главное – любила. Однако не скрывала, что не она его истинная матушка. Минули годы. Мальчик подрос. И не чаяла старуха та души в нём, ведь был он ей помощником во всех домашних делах, да и жить стало намного веселее. И казалось, что дитя это, голубоокий малец - посланный ей ангел с небес Богом. Каждое утро и вечер, перед тем как лечь спать, она молилась, в мелодичной песне своей благодаря создателя сего мира за эту опору и поддержку. Но пришёл однако день, ставший роковым в истории людей этих. Обычный вечер наступил, когда парнишка, нежно так поцеловав бабулю в лоб, поинтересовался, от куда же он и кто его родители. Не хотелось старухе огорчать ребёнка этого, ведь для неё спасением был он, как уже говорилось ранее. И что же оставалось делать ей? На сердце стало тяжело, но выдавив улыбку, она негромко начала свой рассказ. А совесть так и мучала её, словно о чём – то предупреждая, однако муки вынести она была готова, лишь бы сохранить спокойствие душевное мальчишки. -Слушай меня, дитя милое. Давным давно, когда на свете не было и мысли о моём появлении, правила миром этим царица славная, кою народ весь честный любил и уважал. И вот однажды весть по королевству её прошла, что, мол, ждёт наследника она. Правительница, что заботилась о всех нас, и есть мать твоя. А скрепила союз она с самим Богом, да живёт вечно создатель рода людского, истинный король наш, любящий каждого своего ребёночка. Всё бы было хорошо, не наступи сразу после твоего рождения жестокая и страшная война, что заставила потухнуть множество жизней. Во имя спасения твоего, тебя усыпили, не спрашивай, не знаю я как. Быть может, были в ту пору врачи такие, сейчас которых уже нету. И ты пребывал в объятьях Морфея всё это время, пока не разрушились чары эти и не нашла тебя я. Сколь же было удивление мальчонка, узнавшего историю рождения своего. Замешательство сливалось с восхищением, а радость путалась в сетях страха. До того противоречивые чувства он испытывал, передать словами трудно. Отправившись в постель пораньше, он долго уснуть не мог, заново и заново вспоминая рассказ старушки. И так сильно он мечтал, что потерял всю искренность рассуждений своих, опустившись до чувства превосходства над другими. Неважно, богат человек или нет, не сравнится он с сиротой этим, чьим отцом является сам Бог, создатель мира этого. И мать неплоха была, правила людьми всеми. Не удивительно, что они оба нашли друг в друге родственную душу. А теперь есть он... Куда там народу до него, ведь созданы все были по подобию Адама и Евы, считаясь детьми их. А он ведь намного выше их, разве нет? Думы эти отпускать его не хотели, однако вскоре усталость дала о себе знать и он уснул с улыбкою на устах. А затем пришёл кошмар, что не видел до этого ни один человек. Странная, какая – то липкая и мерзкая темнота окутала мальчика. Чувство возникало такое, будто резко глаза закрыли плотной, грубой тканью, совсем не пропускающей свет. А ещё тишина, что так сильно давила на барабанные перепонки. Может это всё просто сон? Тогда надо немедленно проснуться! Но как? Парнишка попытался произнести хоть что – нибудь, но не услышал он собственного голоса. Может быть он оглох? Или... А вдруг он и не говорил, а просто думал, что говорит? И как теперь это узнать? Вопросы такие молниеносно метались в головушке его, создавая невыносимую боль, ещё больше пугая. Словно огромный рой пчёл жужжал рядом, не давая сосредоточиться. Сколько времени прошло? Минута, час? Казалось бы, что хуже уже не будет, но ошибочным предположение это было. Мысли всё быстрее и быстрее пролетали, совсем скоро спутавшись и смешавшись, так что нельзя было уже определить, где конец первой, а где начало второй. Голубоокий сорванец чувствовал, что всё это лишь игра его воображения, не более. Однако мир иллюзий этот был слишком манящим и притягательным. Почему же так?.. Чьи – то холодные, шершавые руки схватили за горло, и страх, что начал уступать место полной безысходности, возвратился снова, заставив сердце забиться с новой силой. Пареньку неистово хотелось вырваться, ведь не только дышать стало трудно, но и голос чей – то рядом прозвучал. Рядом? Почему он так уверен в этом? Ведь всё это происходит только в голове его. Ноги слушаться не хотели, да и вообще есть ли они у него? И что же делать? Позволить испугу взять над собой вверх? Ну нет! Он сын самого Бога, ему не страшна вся это нечисть! И тут же: -Любовь моя, наивная же у тебя душа. Но не бойся, это и тянет меня к тебе. Голос этот принадлежал явно старухе какой – то, был он совсем хриплый, сухой. Хоть и говорила она ласково и нежно, однако была в нём угроза скрытая, напугавшая больше, чем всё остальное. А она словно почувствовала это. -Почему же ты боишься меня? Я не хочу причинить тебе зла, только лишь предупредить о лжи, которая с недавних пор кружит вокруг тебя, милый мой. Доверься мне. То чувство, что ранее подсказало мальчику о мире этом, появилось вновь, словно разгоняя тьму чёрную. Нельзя слушать её, нельзя! Но нет, не суждено было искорке перерасти в настоящее пламя. Поглотил её мрак, не дав времени на спасение паренька. А тот вдруг ощутил некую умиротворённость и спокойствие, даже чувство полной безопасности где – то рядом мелькнуло. Руки всё ещё держали горло, не позволяя свободно дышать, но то будто отодвинулось на второй план. -Позволь мне рассказать тебе истину, - шептала старуха. – Я не хочу, чтобы ты заблуждался. Слушай же меня! Та мерзкая женщина обманула тебя. Она сказала, что ты Его сын, но это не так. У тебя никогда не было отца. А твоя мать вовсе не правительница. Она всего лишь бедная женщина, которая жила на улице, не имея средств даже для своего прокормления. Но тебя она любила. Ты чудо, посланное с небес на землю. Все хотят тебя заполучить. И тогда та, с которой ты живёшь сейчас, убила твою маму, вонзив нож в сердце её. Она насмехалась над её трупом, а затем сбросила его в грязную канаву. Тебя же она забрала себе, потому что верила, что когда ты подрастёшь, ты сможешь сделать её счастливой и богатой. Когда же случится это, она просто вышвырнет тебя на улицу, ведь станешь ты для неё совсем бесполезным. Не спорь со мной, пожалуйста, ведь я говорю не правду, а истину. Недоверие ещё теплилось в душе мальчика, а затем и оно перестало согревать. Каким – то образом он понимал, что всё сказанное правда. Не сердце и не разум подсказывали об этом, нет. А словно кто – то чужой вложил свои мысли, объяснения в него, полностью уничтожив его собственные. Словно туча серая закрыла небо голубое и лучикам солнца не даёт к земле опуститься, погружая мир весь в тень. Но тут... -Это не правда. Зачем ты мне врёшь? Парнишка не хотел произносить это, ведь он уже смирился с... правдой или ложью, не столь важно это. Он просто смирился, не желая больше бороться. Собственные слова, прозвучавшие, как тихий хрип умирающего, показались чужими и в какой – то мере он даже постеснялся сказанного, будто озвучил нехорошую мысль. А она чувствовала всё это, а посему только тихо, но так же хрипло, словно задыхаясь, засмеялась ему на ухо. Всё тише и тише слышался её голос, а вскоре и совсем затих. Горлу больше ничего не мешало, дышать стало легче. А вот туча... Не суждено больше солнцу греть сей мир. Победа. И округа погрузилась в вечный мрак, о свете и тепле скорбеть перестав. Проснулся он в поту холодном, тяжело дыша, с колотящимся сердцем. Руки невольно метнулись к шее. Дотронувшись до кожи, он ощутил довольно сильную боль, за которой пришёл приступ тошноты. Но главное – это мысли. Хоть то был всего лишь сон, они не стали прежними, продолжая метаться из стороны в сторону, совсем не давая передохнуть, успокоиться, несмотря на то, что тьма уже ушла. И только одна дума сияла так ярко, что даже слепой увидел бы. Она затмила всё остальное, навязывая идею одну. А ещё странно то, что не помнил мальчишка о старухе вовсе, будто и не было её. И речи он её забыл. Трудно, очень трудно разобраться во всём, а потому решил он закрыть очи ясные и повиноваться желанию самому яркому. Не заметил же он, как искра мысли переросла в дикое пламя. Всего несколько часов прошло, а старушка добрая шла уже будить любимого мальчонку. Но нет, ангелок этот оказался угодным всем. А куда немолодой женщине тягаться с самой Смертью? Решила же она забрать его к себе. И поступила она так, не медля ни минуты. Дальше жизнь в избушке этой протекала мирно и спокойно, пусть и не так весело, как было раньше. Старалась не вспоминать хозяюшка, как увидела она мёртвого сынишку повесившегося, пусть и не родной по крови он был. Лишь изредка она поднимала лицо к голубому небу, молясь, чтобы новая жизнь была для него счастливее старой. И не замечала она слезу на щеке, что каждый раз появлялась.