Пересечение

В первую секунду Северус Снейп испытал легкое изумление. Он отлично понял, ЧТО случилось, однако, ответ на вопрос ПОЧЕМУ это случилось не приходил столь же легко. Что же, значит, самое время позвать человека, который мелькал в воспоминаниях мисс Грейнджер чаще, нежели даже Гарри Поттер. Похоже, только Малфой сумеет объяснить, зачем они завязали драматический узел, развязка которого сейчас без сознания грела пол теплом своего тела. Покосившись на лежащую на полу гриффиндорку, мужчина направился к двери. Ему удалось сделать всего пять шагов по пустынному на первый взгляд коридору, пока он не наткнулся на первую живую душу, а, точнее, сразу на две живые души, тесно сплетенные между собой. - Мисс Паркинсон, - скучающим тоном нарушил всю подземную романтику строгий декан, заставив парочку вмиг разлететься в разные стороны, насколько им позволяла узкая щель, - отклейтесь, пожалуйста, от мистера Забини, и попросите мистера Малфоя немедленно явиться ко мне. – Не глядя на едва различимые в темноте лица, которые наверняка вспыхнули огнем смущения, профессор направился обратно в кабинет. Его мантия, как всегда, развивалась за спиной, - от неё будто веяло ледяным ветром, от которого любой силы пламя в глазах мгновенно затухало. Поскучневшая Пэнси поправила выбившую прядь волос и пожала плечами. Вариантов не наблюдалось, поэтому девушка нехотя поплелась на поиски Драко, по пути в гостиную зачем-то заглядывая во все щели – видимо, в надежде найти его. Кто знает, как решил провести этот вечер слизеринский принц? Снейп тем временем вернулся в свой кабинет, хлопнув дверью. Он, не мигая, смотрел на распластавшуюся на полу девушку, возвышаясь над ней угрюмой тенью. Выглядела его ученица из рук вон плохо. Наверное, по его вине, - не стоило проникать в её голову, заставляя выдавать свою правду. Но откуда же он мог знать, что они с Драко настолько серьезно решили защитить информацию о том, чем занимались целых два месяца? Детские шалости теперь грозились перерасти во взрослую проблему. - Ладно, мисс Грейнджер, только в благодарность за спасенную жизнь, - решился мужчина, подхватив девушку на руки. Не то, чтобы он был обладателем привычки носить своих студенток на руках, однако, в нем все еще не успели умереть последние капли сострадания. Кроме того, разум подсказывал, что от лежания на ледяном полу Грейнджер определенно не станет здоровее. Он и так достаточно сильно навредил ей: пускай не специально, но все же навредил – этот факт весьма угнетал зельевара своей неопровержимостью. Как не огрызайся вине, она все равно будет скалить зубы в ответ – такова природа этого чувства. Девушка была легкой, хотя с пушинкой ее тоже нельзя было сравнить. Любопытно, откуда вообще взялось это глупое выражение? Её кожа обожгла своим теплом холодные ладони. От неё пахло какими-то маггловскими духами – не сладко, но и не кисло. Как-то беззаботно пахло. Запах из детства: яблоки в карамели, которые продавались за три квартала от темного дома, который никогда не посещали солнечные зайчики. «О, Северус, да ты – романтик», - за некстати накатившие воспоминания мужчина разозлился сам на себя. Он довольно осторожно опустил девушку на кушетку. Когда-то он ещё спорил с Дамблдором, что эта кушетка здесь абсолютно бесполезна. Но вот - пригодилась-таки через десять лет. Профессор присел возле Гермионы на корточки. Никогда ему не доводилось рассматривать её столь близко, да и как-то потребности не было. Сейчас потребность в осмотре появилась, но, отмечая довольно знакомые симптомы, мужчина не мог автоматически не констатировать привлекательность крупных кудряшек, будто нарочно закрывших от него половину лица. Совершенно по-детски беззащитного лица школьной всезнайки, которой он, как оказывается, обязан жизнью. До чего же мерзко! Северуса передернуло – из-за неосмотрительности Малфоя гриффиндорка превратилась в спасительницу злобного профессора. Шикарно. Раздражает. Почему-то пришло на ум сравнение с холодной каплей воды, медленно стекающей по затылку. Он был человеком, который сам создал свой характер. Груз вины он тащил самостоятельно, и неизменно сам искупал свои грехи храбрыми, порой отчаянно храбрыми, поступками. Все сам. Одиночество… оно же такое уютное, в нем ощущаешь и силу, и покой, и радость. Со времени его выздоровления прошло немного времени, но он уже привык не зависеть от чужой воли: его мысли и его поступки зависли только от него, и в этом была его сила. И вот, пожалуйста, Северус, дальше ты должен жить с мыслью, что тебя спасла твоя же студентка. Та самая, которую ты всегда шпынял на своих уроках. Потрясающе. Распишитесь и низко поклонитесь. Ну, кто просил этих детей ввязываться в большие игры? Кто просил их спасать его пустую, в общем-то, жизнь? И как теперь избавиться от мысли, что каждым своим вздохом он обязан юной гриффиндорке? Он - обязан. Как ужасно звучит. - Профессор, Вы вызывали меня? - Драко всегда входил без стука. Такая уж у него была привилегия. Единственный любимчик за все время преподавания в Хогвартсе. - Профессор... - начал было говорить светловолосый парень, разворачиваясь. - Ух... Вы что, убили Гермиону? - бросив взгляд на кушетку, выдохнул Малфой. - Не говори глупостей, Драко, - поморщился мужчина, невольно отметив, что Малфой назвал девушку Гермионой. Любопытно, когда это Драко узнал, что у «грязнокровки Грейнджер» есть имя? Довольно странное имя, - сложное и сухое. Поднявшись, Северус отошел на несколько шагов назад. Опершись рукой о парту, он внимательно наблюдал за единственным сыном Малфоев. - Тогда что с ней? - ни капли волнения, только безграничное удивление. Наклонившись над девушкой, парень отбросил её густые волосы, открывая лицо. Обнаружив следы ожога на висках, нахмурился. – Профессор, что это? - Я у тебя хотел это спросить. - Я только что вошел, если Вы не заметили, - огрызнулся Драко, осторожно касаясь пальцев шеи девушки. Слава Мерлину, Снейп не солгал. Жива. По крайней мере, мертвые с пульсацией сонной артерии ему еще не встречались. - Драко, я не намерен играть с тобой. - Терпению Северуса пришел конец. - Хватит! Требую немедленно объяснить мне, почему кроме тебя в спасителях моей, без сомнения, бесценной жизни, оказалась еще и мисс Грейнджер? - Она сама Вам рассказала? - серые глаза Малфоя наполнились изумлением, словно кубок - чистой водой. Его изумление было подлинным, это нельзя было не заметить. - Более или менее, - уклончиво ответил Мастер Зелий. - Вы применили к ней Империус! - почти с восторгом констатировал Малфой. Снейп красноречиво промолчал, удивляясь, почему он ещё не сидит в Азкабане, раз уже второй человек за последний час уверен в том, что он регулярно пользуется этим заклинанием. Драко тем временем, не дождавшись ответа, склонился над Гермионой, засунул руку в карман на ее свитере и извлек оттуда... обычную конфету, завернутую в яркий фантик. Присев на кушетку рядом с девушкой, он, не реагируя на пристальный взгляд профессора, стал избавлять шоколад от обертки. - Я не применял к мисс Грейнджер Империус, - холодно возразил Северус, видя, что его молчание было трактовано неверно. - Позволь узнать, что это ты у неё украл? - Не украл, а взял. Шоколад, сэр, обычный шоколад, - спокойно ответил светловолосый слизеринец. - Маггловский шоколад? - Маггловский, да... У неё всегда с собой маггловские конфеты... Я к ним как-то привык, - криво усмехнувшись, признался Малфой. Съев конфету, он добавил: - не нужно так смотреть на меня, сэр. Шоколад он и есть шоколад... Не важно, чей он - есть его гораздо удобнее, чем наших лягушек. Приятно есть конфету, которая затем не будет прыгать у тебя в желудке и... - Довольно, Драко, в твоих пристрастиях я уже разобрался, - оборвал его профессор, - я безумно рад тому, что ты любишь шоколад, но ты, кажется, так ничего мне и не рассказал. - Что Вам рассказывать, сэр? Я был слаб после всех тех темных заклинаний, которые мне пришлось применить в хижине, мне нужна была помощь, а Гермиона оказалась единственным человеком, способным нам помочь. Она – умна, стоит признать, - нехотя заметил Малфой, покосившись на гриффиндорку. – Ей хорошо дается зельеварение. Она – старательна, рассудительна, не теряет головы. Но, главное – это то, что Гермиона не устраивает драм. Переставьте, что я попросил о помощи Поттера – кроме него самого к Вам тут же ринулся бы весь Хогвартс, и все увидели бы Вас, лежащего без сознания в луже собственной крови. - Драко закатил глаза. Снейпа даже передернуло от подобной перспективы. - Согласитесь, приятного мало. Я поступил разумно. - Разумней некуда, - пробормотал преподаватель. Внезапно девушка шевельнулась. Наверное, очнулась от громких голосов. Северус покосился на часы – прошло пятнадцать минут. Значит, он все верно рассчитал. Гермиона дернула рукой, словно желая поправить вечно мешающие волосы, но вновь провалилась в свою тьму. При этом рукав её свитера задрался, обнажая безобразную надпись «грязнокровка» оставленную явно не заклинанием. Северус нахмурился, не без любопытства осматривая «метку». - Это подарок тетушки Беллы, - с отвращением пояснил Драко, правильно определив направление взгляда Снейпа. - Гермиона ужасно стесняется его, - смотрите-ка, он, кажется, неплохо выучил её за два месяца. Как сближают людей страхи... - Да, она пытала её в моем доме. Я слышал... это было в самом деле жутко. Впрочем, как и все, что делали Пожиратели, - тихо закончил Малфой. Его лицо изменилось - словно тень войны промелькнула в светлых глазах слизеринца. Снейпу не впервые приходилось видеть людей, которых жестоко пытали Пожиратели смерти. Чего таить – он сам пытал, скрываясь за маской. Но ему не доводилось ещё видеть человека, чья чистота не исчезла после этого, пережила подобные пытки и унижения. Человека, сохранившего в себе детское понятие о добре и зле, тьме и свете. Гермиона Грейнджер казалась не тронутой ужасами войны, не смотря на то, что они непосредственно коснулись её, - даже если судить только по буквам, вырезанным на нежной коже. Даже Гарри Поттер изменился - теперь он смотрел на мир совсем иначе. И только она осталась такой же, какой и была - маленькой девочкой, верящей в святость и нерушимость каких-то собственных, выдуманных идеалов. - Она согласилась помочь мне, при условии, что никто об этом не узнает, даже Вы. Гермиона отчего-то считала себя ужасно виноватой... - тем временем продолжил Малфой. - Первый месяц она даже ходить к Вам боялась. Правда, после первого же визита её было сложно выгнать из Вашей палаты. Она сидела в ней часами, рассказывая Вам Мерлин-знает-что, - Драко усмехнулся краешком губ. Он сам поступал так же, но кому это известно? - Я согласился. Я бы с кем угодно союз заключил, чтобы спасти Вас... - И тогда вы заключили Нерушимый Обет, - констатировал Северус. Естественно, он сразу распознал страшное заклинание, которое эти дети, несмотря на свое образование, все-таки не сумели правильно наложить. К счастью. Ещё когда девушка стала умолять его не требовать от нее ответа, он что-то заподозрил. Однако, полностью в своих догадках он утвердился только когда она уже лежала на полу с обожженными висками. - О чём ты вообще думал, глупый мальчишка? - накинулся на него Снейп. - О Вас, профессор! - буркнул Малфой. - Она попросила, я согласился. Гермиона догадывалась, что Вы будете в ярости, поэтому хотела стопроцентной гарантии того, что я не проболтаюсь. И я молчал... молчал бы и сейчас, если бы Обет уже не был нарушен. - Ладно тебе врать, Драко, - усмехнулся профессор, направившись к одному из шкафов. – Ты же специально неправильно наложил Обет, не так ли? Боялся проболтаться? - Ожидал чего-то подобного, - Малфой ничуть не смутился тому, что его поймали на лжи. Да, он обманул Грейнджер, которая никогда на практике не имела дела с Обетом и не умела его правильно накладывать. Но кто от этого выиграл? Только она. Если бы не его маленькая хитрость, то сейчас он бы ел холодные конфеты – потому что ее тело уже начало бы остывать. – Знаете, профессор, было бы не очень красиво убить Гермиону одним словом после всего того, что она сделала. Профессор, - видя, что Снейп больше не реагирует на него, повторил Малфой, - Вы никак не поможете ей? Она же… - Драко, перестань любезно напоминать мне, что мисс Грейнджер спасла мне жизнь. По твоей вине я и без того в глупейшем положении, - мужчина развернулся. В руках у него была маленький флакончик. – Это – заживляющее средство, от ожогов. Раз тебя так сильно волнует судьба этой девушки, поделюсь тайной исцеления: просто вотри это зелье в ее виски. Затем бери её на руки и неси в гостиную Гриффиндора. А я, пожалуй, отправлюсь работать – в нормальной атмосфере. - Профессор, я буду странно выглядеть в гостиной Гриффиндора вечером…с Грейнджер на руках. - То есть, ты полагаешь, я с мисс Грейнджер на руках буду выглядеть намного естественней? – съерничал профессор, покидая свой кабинет, - хорошего вечера, Драко.