Когда ангелы срываются с небес.

В комнате не горел свет, но ощущалось чье-то присутствие. Кто-то плакал. Негромко, нет… Безмолвные слезы падали на белые одежды, оставляя еле заметные следы. Под окном на полу в изломанной позе сидел человек. Совсем еще юный, можно сказать ребенок. Глаза чуть приоткрыты, но не видят. На изгибе локтя кожа потемнела, усеянная мельчайшими точечками. Грязная квартира, пустые бутылки, шприцы, а на журнальном столике фотография когда-то счастливой семьи и вот этот ребенок в центре. Ясный взор, светлая улыбка, украшающая личико сорванца. Он зажал лицо руками, стиснув зубы, склонившись над бездыханным телом. Почему? Почему этот юноша не услышал его слов? Отказывался слышать, утопая в пороке, пытаясь так заглушить боль. Он упал на колени и обнял его, пытаясь огромными крыльями скрыть, спрятать от мира, такого одинокого и сломленного. Сейчас он и сам сломался. Взмахнув крыльями, он поднялся в темное небо. Так тяжело лететь, будто бы слеплен из свинца. Чуть позже он понял, что Небеса уже не примут, и нет больше смысла в существовании. Светлое существо опрокинулось и камнем устремилось вниз, сгорая от невыносимой боли. - О, еще один! – оскалился мужчина с огненно-рыжей шевелюрой, подпирая спиной дверной косяк и пуская в ночной воздух клуб табачного дыма. – Красиво летит… Не услышав ни слова, он обернулся. - Вик, ты б хоть посмотрел. Хватит в потолок плевать! - Насмотрелся уже. Каждый раз одно и то же. Как можно быть такими слабыми? Вик лежал на диване, закинув ногу на ногу, задумчиво смотря в пустоту, а именно на потолок. В этот момент раздался грохот, но жизнь Лондона не приостановилась ни на секунду. Люди спешили, бежали, не обращая друг на друга внимания. - Господин Амадей, мы привели его. Тихо донеслось из-за спины рыжеволосого мужчины. Это ничем не примечательный паб под названием «Белый клевер». На дверях сегодня висит табличка «закрыто», в помещении темно, даже тень не промелькнет. Но улица ярко освещена, люди снуют в магазинчиках, готовясь к предстоящему светлому празднику Рождества. Задняя дверь паба, уводящая в подвал, распахнулась, и на холодную улицу вышли двое. Их вполне можно было бы принять за рабочих заведения, которые просто прервались, до этого выполняя переучет. Виктор же сидел в этом самом подвале, безразлично глядя на ангела через прутья решетки. По сути, помещение напоминало погреб со сводчатым потолком, сыростью и эхом от где-то капающей воды, но на деле являлось временным местом заключения для падших. Обычно это место не ломилось от постояльцев, два-три не больше. Каждый белокрылый содержался в отдельной нише, отделялся от собратьев каменной стеной, а от надзирателей решеткой. Впрочем, Виктор не видел смысла в подобной предосторожности. Попадая сюда, белокрылые доживали свой век, как ангелы, возрождаясь или в падших, или в низших демонов-прислужников. От прежней чистой силы, мудрости и мощи не оставалось и следа. Так падшими они становились крайне редко, на памяти Вика был только один такой, чаще всего теряли крылья, а вместе с тем и веру в человечество. Виктор широко зевнул и тут же получил свернутой газетой по затылку. - Не фелонь, - Амадей сжал зубами сигарету. - Ну, слушай, эта работенка выматывает, сам бы попробовал наблюдать за ними столько времени. И что вообще за ними следить? Вон, смотри, спят себе, - Вик указал на одного ангела, сжавшегося в углу, скрывшегося в белоснежных крыльях. - Вот именно. Этот уже месяц у нас провел, а крылья выглядят здоровыми. Наводит на неутешительные мысли, не находишь? Не хотелось бы снова связываться с Серафимом. Виктор поправил свои смоляные волосы, махнув рукой. - Падших уже сто лет не появлялось, - он поднялся, направляясь к лестнице, - и не чернеют его перья. - Куда собрался? У тебя еще дежурство. - Прогуляюсь! Подмени меня! – нагло улыбнулся Виктор, успев взбежать по лестнице и не услышать проклятия Амадея. Вик на протяжении долгой жизни никогда не задавался вечными вопросами о своем происхождении. Он знал, что относится к нижнему миру, что олицетворяют таких, как он, с непроглядной тьмой. Виктора притягивало смятение людских душ, он никогда не возлагал на человечество надежды и считал хранителей такими же слабыми, как и их подопечные. Но однажды на Трафальгарскую площадь в темную весеннюю ночь рухнул он. Виктор отчетливо помнил прекрасное видение, озарившее мрак неосязаемым светом. Крылья, отказавшиеся слушаться, трепетали. Тогда демон склонился над ним и увидел на бледном лице еле заметную улыбку и смиренный взгляд серых глаз. Взгляд осмысленный, полный горя и страдания, не такой, как у других сорвавшихся. Этот ангел провел в сыром подвале три с половиной месяца, когда Виктор заметил, что перья, на не потерявших силу крыльях, начали темнеть. Разгорелся скандал, Небеса прознали о падшем и послали шестикрылого рыцаря избавиться от бельма, позорившего их род. Виктор не понимал подобной политики. Дело удалось решить без лишних жертв. Конечно, пришлось побеспокоить одного из великих князей… Но все же легкое недовольство Амаимона ничто в сравнении с тем, если бы Серафим обнажил свой раскаленный меч. Виктор зашел в теплую кофейню и тут же проследовал к комнате для персонала. Оттуда наверх вела лестница, по которой он быстро поднялся, оказываясь в просторной студии с широкими окнами без штор. - Велегард? Свет падал только из окон, поэтому в помещении царил приятный полумрак. Осмотревшись, Виктор заметил, что на кровати, располагавшейся в углу комнаты, ворох одеял приподнимался и опускался. Аккуратно обойдя беспорядок из красок, кистей, всевозможных художественных принадлежностей на полу, Виктор подошел к постели и приподнял одеяло за угол. Зрелище оказалось, скажем так, удивительным. Юноша не просто лежал, он разбросал свои конечности и уткнулся лицом в подушку, приоткрыл рот и похрапывал. Его белые, выкрашенные, волосы разметались в разные стороны. У Виктора дернулась правая часть лица, потому что этот пернатый дрых еще и нагишом. - Велегард! – рявкнул Вик, так что глаза юноши тут же распахнулись, округлившись. Он вскочил, закрутив всклокоченной головой и пытаясь настроить окуляры. - Виктор? – прищурился Вел, дотянувшись до лампы на прикроватном столике. – Ты чего такую рань? - Рань? Уже шесть вечера, твоя смена через час, а ты все дрыхнешь. Будь немного ответственней. Велегард наклонил голову, закутавшись обратно в одеяло. - Так я ответственный. Я предупредил Томаса, чтобы он меня разбудил. Это ты просто пришел на полчаса раньше. И кто мне вообще говорит об ответственности? - Какой ты испорченный стал, - Виктор скривил губу, поймав Вела за скулы, - а раньше таким лапочкой был. Исполнительный, услужливый. Волосню не красил… - Пфф, ненавижу этот серый цвет. Грязный, скверный, - оскалился Велегард, его зрачки расширились, - ненавижу. Почему я не могу выкрасить все тело этой белой краской? - Ооо, - протянул Виктор, усмехнувшись и резко повалив юношу на постель, прижимая к простыням, сомкнув пальцы на чужой шее, - да ты опять спятил, Вел! Слышишь меня? Слышишь?.. Виктор наклонился, касаясь губами ушка и сладко шепча. - Ты и есть скверна, Вел. В этот момент в комнате громко заиграла музыка, видимо, по велению Виктора, чтобы посетители тихой кофейни внизу не услышали раздирающий душу крик падшего. Велегард забился под демоном, разрывая в клочья простыни. - Хочешь посмотреть на себя? – мягко улыбаясь, спросил Вик под отрицательные выкрики, стаскивая Велегарда с постели, заставляя подойти к зеркалу, украшенному прекрасной черной рамой в полный рост. Вел вырывался, кричал, пытался отвернуться, но руки Виктора держали его крепко. - Смотри, каким ты стал, - Виктор прижимал Велегарда к себе спиной, одной рукой обхватив за талию, другой же проводя по груди, - растерял всю стать, весь свет… - Хватит! - Даже твой голос уже не такой, - демон провел пальцами по животу своей жертвы, забираясь ниже. – Больше не можешь ты петь так ласково и нежно, птичка сорвала голос. - Замолчи! - По мне, ты стал прекраснее во много раз. Порочный, - Виктор прислонился губами к шее Велегарда, - в пошатнувшейся душе мрак, и никак не забелить, не очистить. Велегард тяжело дышал, смотря затуманенным взглядом на свое отражение. По бледному телу, выделявшемуся из темноты, блуждали руки демона, оставляя следы где-то глубоко внутри. Вел стиснул зубы, и по щекам покатились слезы. - Ты падешь еще ниже, пока я снова и снова буду осквернять тебя, - засмеялся Виктор, резко дернув юношу и прижимая грудью к стенке. – А тут у нас что?.. Велегард не смог увернуться. На его лопатки легли горячие ладони Виктора. Он закричал от невыносимой боли, и вверх взметнулись два черных, как смоль крыла. - Они идеальны. Такие сильные, тяжелые крылья. Ты ведь стольких пытался спасти… - Хватит, Виктор…хватит. Прекрати снова и снова… - Снова и снова шепча этим людям в их глухие уши. Спасал, отводил, и они все равно исчезали в адском жерле, да? Велегард дрожал, его ноги подкосились, и он рухнул на пол, зажимая лицо руками. - Ну, все? Поостыл? Пора уже смириться, ты не станешь прежним, - Виктор помог Велу подняться, обнимая и прижимая к себе. Демон взял Велегарда за лицо, целуя губы. Крылья пропали, оставляя только ворох черных перьев. - Теперь ты только мой. Знай, кому принадлежишь. Они спускались в сырой подвал, когда Амадей поджидал их внизу, бросая укоризненные взгляды исключительно на Виктора. - Привет, Вел, - тепло поздоровался он с юношей, но тот никак не отреагировал. Велегард прошел мимо, беря стул, подставляя его к самой решетке белокрылого, усаживаясь. - Что ты опять с ним сделал?! – зашипел Амадей, резко ловя Вика за воротничок, слегка встряхивая. «Ни к чему непричастное» лицо того выглядело до неприличия убедительным. - Все с ним в порядке. Поиграли немного, как и всегда. - После этих твоих «как и всегда» игр на него смотреть страшно. Виктор пожал плечами и закурил, наблюдая, как ангел оживился в своей нише, раскрывая крылья и подползая к рукам Вела, которые тот просунул через прутья. Белокрылый больше ни с кем из надзирателей себя так не вел, не проявлял совершенно никакого интереса. Велегард улыбнулся, ловя лицо ангела в теплые ладони, пальцами вытирая его слезы. - Такой мягкий, - Вел подтянул юношу к себе еще ближе, заставляя лицом припадать к прутьям решетки, - чистый. Ты боишься. Велегард улыбался и целовал чужие ресницы, лоб, вдыхал сладковатый запах, исходивший от волос. - Эй, Вел, будешь кофе? – крикнул Виктор, но Велегард демонстративно проигнорировал демона, продолжая гладить несчастного ангела. – Вот засранец! – оскалился Вик и уже собирался подойти к наглецу, но был перехвачен Амадеем. - Разве не очевидно, что он обиделся? Оставь уже его в покое. Амадей и, испускающий убийственную ауру, Виктор поднялись наверх. Когда Велегард услышал скрежет железной двери, возвещающий о том, что демоны покинули подвал, он немного отодвинулся от решетки и забрался во внутренний карман куртки. - Я принес тебе кое-что, - Вел достал небольшой сверток, разворачивая. Внутри оказалась сладкая пастила. Он протянул ее через прутья несчастному. Угощение вряд ли могло как-то скрасить пребывание тут, но Велегарду хотелось сделать хоть что-то, пока он не до конца растерял остатки былой доброты. В других нишах ангелы уже лишились крыльев, теперь медленно теряя и суть. - Ты уверен, Дей? - Сто процентов. Видел шестикрылого собственными глазами. Сегодня в баре было полно народу. Веселый гомон отдавался от стен. Амадей протирал бокалы за барной стойкой, пока Виктор лениво потягивал виски, иногда болтая стакан в руке и гоняя кубики подтаявшего льда по кругу. - Это паршиво. Значит, все-таки тот пернатый падший. Хорошо они время подгадали – в Рождество наши хозяева не покажутся. Соглашение, все дела. Какой странный вкус… - Тебе, я смотрю, совершенно наплевать. В этот раз Небеса так просто не оставят падшего. - Да, мне наплевать, кто этот крылатый мне? – гневно чуть ли не рыкнул Виктор, отодвигая пустой стакан. Амадей усмехнулся. Виктор вышел из бара, тут же поглощенный толпой. - А про Велегарда так не говорил. В три часа ночи улицы были пусты. Даже подвыпивших компаний не наблюдалось, и зимний мрак выглядел зловеще. Виктор не спеша прогуливался по мостовой, не обращая внимания на подозрительную тишь, зато представляя, как сейчас завалится к Велегарду, и тот напоит его обжигающим ликером. Все же, Виктор отмечал, что привязался к Велу. Из сладких размышлений вывел звук: кто-то медленно, сквозь падающий снег, двигался навстречу демону. На незнакомце был одет темный плащ, поэтому, пока они с Виктором не поравнялись, последний не мог понять – кто перед ним. Шуршащая ткань волочилась по земле. Виктор остановился, чувствуя раздражающий запах, такой резкий и приторный. Незнакомец уже прошел мимо, когда Вик обернулся и стащил с чужой головы капюшон. Золотистые волосы тут же разметал холодный ветер, а на Виктора смотрела пара стальных глаз. Он ударил демона по вытянутой руке. - Серафим, - глаза Виктора потемнели. Надменность во взгляде шестикрылого раздражала. Они всегда смотрели так на демонов, как на грязь. Первое время этим и Вел отличался. Ангел снова накинул капюшон, продолжая путь. Амадей вздрогнул, услышав шаги. Ночью он дежурил в подвале, поэтому гостей не ожидал. Шуршащая ткань волочилась по ступенькам. - Серафим! – демон вскочил, но ангел будто бы его и не видел. Он скинул плащ, оставаясь в белоснежных одеждах, когда в правой руке появился меч. Сталь его пылала. Амадей не решался подходить близко, пока в руках шестикрылого красовался раскаленный меч. Отращивать потом месяц новую конечность не представлялось хорошенькой перспективой. А в нише в этот момент покорно ожидал падший. Велегард бежал по улице, счастливо улыбаясь, сжимая в руках картонный пакетик. Внутри были сладости. Подбегая к двери подвала, Вел резко остановился. Снег тихо падал и укрывал легчайшим одеялом землю. На заднем дворе паба еще не успели наследить, не успели испортить такую зыбкую красоту. Босые ноги теперь ступали по снегу, протягивая за собой белые одежды. Весь цвет бы слился воедино, если бы не заляпанный в алой крови подол шестикрылого. Велегард выронил пакет, непроизвольно пошатнувшись, когда губы Серафима расползлись в улыбке. - Скверна… - произнес он, оголяя жемчуг зубов, - … грязь. Отвратительное чудовище. Велегард смотрел на красные, расползшиеся пятна. Он увидел, как бился в агонии ангел, когда его тело проткнули раскаленным мечом, видел, как обратился пеплом. И алые пятна так резали глаз. - Ты прав, - Велегард прошел мимо шестикрылого, - но мои руки до сих пор не испачканы в чужой крови. В следующую секунду Вел рухнул на землю. Спину рассекли поперек. Нестерпимая боль пронзила все тело, а Серафим наступил мыском на лопатку Велегарду. Ужасный, надрывный крик вырвался из самых недр, и тогда шестикрылый произнес: - Я лишь вершу суд и избавляю мир от грязи. И тебя ждет наказание, Велегард-защитник, не забывай об этом. Три пары огромных могучих крыльев взметнулись, и Вел остался лежать среди алого снега совершенно один. Один в целом мире, отверженный Небесами, сохраняющий те ничтожно малые частицы добра в сердце. Он улыбнулся. - Не сегодня. *** Холодная рука проскользнула между прутьев решетки. Ангел подался навстречу. Пальцы сжались и резко дернули, заставляя припасть к стали. - Оскверню весь твой свет. Серые глаза улыбались.