Loves me not.

I complicated our lives, By falling in love with him. Я усложнил наши жизни, Влюбившись в него. I complicated our lives, Now I’m losing my only friend. Я усложнил наши жизни И теперь теряю единственного друга. I don’t know why, I had to try Living my life on the other side, Я не знаю, почему, но я должен попробовать Посмотреть на свою жизнь по-новому. Now I’m so confused. I don’t know, what to do… И сейчас я растерян, И не знаю, что делать дальше… © Tatu - Loves me not ***** Они вваливаются в тесную, душную, пропахшую тяжелым запахом любимого одеколона Пака комнату. Бэкхён падает на кровать, тяжело дыша и запрокинув голову. Чанёль поворачивается к входной двери и слегка дрожащими пальцами заталкивает ключ в замочную скважину. Бэкхён рывком стаскивает с себя потную футболку и молча наблюдает за тем, как Пак закрывает дверь. Красиво очерченные и ярко подведенные глаза прищуриваются, и Бэкхён говорит, проводя рукой по влажной шее: - Та нуна из стаффа, которая сегодня делала нам макияж перед выступлением… Она явно на тебя запала. - Он мелодично смеется и начинает расстегивать на себе узкие концертные штаны. - Смотрела на тебя и текла, как самая настоящая сучка. Чанёль наконец справляется с замком и поворачивается лицом к Бёну. Он усмехается и идет к кровати, на ходу снимая с себя черную толстовку с большим капюшоном: - Та, в короткой мини-юбке и в футболке с символикой SHINee? Я бы ее трахнул. Бэкхён стягивает с себя джинсы вместе с белыми боксерами и цокает языком: - Я бы тоже. Но, увы и ах, нельзя. И потом, она фанатка SHINee. Я бы чувствовал себя так, словно оприходовал чужую жену. Чанёль чертыхается, пытаясь расстегнуть неподдающуюся ширинку. Бэкхён некоторое время молча наблюдает за матерящимся сквозь зубы Паком, потом не выдерживает и, закатив мастерски подкрашенные глаза, тянется к молнии руками: - Безрукий ублюдок. Давай я сам! Чанёль наблюдает за тем, как длинные изящные пальцы Бёна ловко справляются с непослушной ширинкой и быстрым движением стягивают с него мешковатые джинсы. Он поднимает на Бэкхёна глаза и ухмыляется: - Что, хён, не терпится? Он переступает через упавшие на кровать джинсы и нависает над лежащим Бэкхёном. Бён смотрит на сильные руки с четко проступающими мышцами и мысленно матерится, испытывая легкий укол зависти. Чертова природа, почему она дала этому придурку Паку все, что так отчаянно хотел он, Бён Бэкхён? Один рост чего стоит! - Да, не терпится, - цедит Бэкхён и, грубо схватив Пака за плечи, тянет его на себя. – У нас уже третий день подряд выступления на всяких ТВ-шоу, у меня даже подрочить времени не было. - А у меня было, - радостно сообщает Чанёль, с силой разводя в стороны стройные ноги Бёна и проводя языком по соленой от пота шее. – Я подрочил в туалете перед выступлением на Inkigayo. Бэкхён рвано выдыхает и поглаживает широкую спину теплыми ладонями: - Везучий мудак! А вдруг там были камеры? Чанёль обхватывает рукой его член и начинает поглаживать, скользя большим пальцем по влажной теплой головке: - Блядь, об этом я не подумал! - Ну и дебил! – злорадно фыркает Бэкхён и глухо стонет, когда Чанёль с силой сжимает его ствол. Удовольствие застилает глаза красным маревом, Бён чувствует, что в легких не хватает кислорода. В комнате пахнет дурацким одеколоном Пака, желанием и юношеским недотрахом. Чанёль засасывает кожу на его плече и тянется к тумбочке, нашаривая свободной рукой смазку. Второй рукой он сильно и размашисто дрочит Бэкхёну, размазывая липкую смазку по возбужденному члену. Бён скользит взглядом по широкой подтянутой груди и большому, стоящему колом красноватому члену. Затем с отвращением говорит, наблюдая сквозь полуопущенные ресницы за тем, как Чанёль погружает в баночку со смазкой пальцы. - Блядь, ну до чего же ты все-таки мужик! Пак хмыкает и сжимает руку на его достоинстве. - Это самый лучший комплимент из тех, что я слышал за последнее время. Ты тоже, Бэкхённи-хён, - он обводит кончиком пальца влажную головку, - мужик, несмотря на твои припадки ПМС и болезненную зависимость от косметики. Бэкхён охает и выгибается вперед. - У меня не зависимость, а привязанность, - сквозь зубы парирует он, чувствуя, что вот-вот кончит. Пак натягивает презерватив и ловко размазывает пахнущую чем-то сладковатым смазку по собственному члену. - Я не педик, - говорит Чанёль и, громко выдохнув, вводит в Бэкхёна сразу два пальца. - Я тоже, - отвечает Бён, с силой царапая широкие плечи коротко остриженными ногтями, стискивая зубы и прикрывая глаза от тянущей боли. Они действительно не педики. Бэкхёна привлекают хрупкие брюнетки с застенчивой улыбкой и большими сияющими глазами. Чанёлю больше по душе фигуристые милашки с большой грудью и ногами от ушей. А еще им обоим нравится хороший секс без обязательств. Бэкхён оставляет на спине Пака красные полосы, прикусывая нижнюю губу и смаргивая выступившие слезы. Чанёль ввел в него уже три пальца и теперь методично растягивает его, проводя влажной от пота ладонью по вздымающейся груди. - Блядь, а сиськи-то у тебя где? – выдает он. Бэкхён смеется и вскрикивает, когда Чанёль наконец-то задевает простату. - В манде, - стонет он, с силой царапая широкую спину. – В манде, которой у меня нет, не было и никогда не будет. Смирись с этим фактом, чертов ты мудак, и трахни меня наконец! Чанёль рывком вытаскивает пальцы и, приставив к растянутому входу влажную головку, одним движением входит в него практически до конца. Бён кричит и выгибается, стискивая руками сбившуюся простынь. Жизнь айдола создает определенные трудности. Бэкхён прекрасно понимает, что любую его девушку тут же вычислит толпа озверевших поклонниц и устроит несчастной такую жизнь, что той останется лишь наглотаться таблеток и умереть. Чанёль осознает, что, стоит ему оказаться пойманным на свидании, как ополоумевшая сасэнка отрежет ему член к херам. Когда их с Бэкхёном дружеские отношения переросли во что-то более горизонтальное, Чанёль уже и не помнит. Просто это было почему-то настолько естественным, что не вызывало никаких сомнений. Чанёль не педик. Бэкхён не педик. Они трахаются друг с другом, потому что с кем-то другим нельзя. Друзья с привилегиями, как в популярном голливудском фильме. Никаких чувств, только взаимное удовлетворение грубых физиологических потребностей. Чанёль не испытывает к Бэкхёну ничего, похожего на любовь, нежность или страсть. Трахаться с Бёном хорошо. Не нужно лишних прелюдий, не надо никаких уговоров, и никаких шансов на то, что хён от него залетит, если презерватив внезапно порвется. Бэкхён рядом практически двадцать четыре часа в сутки и так же, как и он, страдает от жесткого недотраха. Чанёль прикрывает глаза и с силой вбивается в узкую задницу, чувствуя, как Бэкхён рвано дышит ему на ухо. Одной рукой он опирается на кровать, другой – обхватывает влажный член Бёна и с силой проводит мокрыми от пота пальцами по стволу. Бэкхён громко вскрикивает и вонзает ногти прямо в его плечи: - Ох, блядь! Член в его руке пульсирует, и Бён кончает, пачкая липкой спермой пальцы Чанёля. Мышцы вокруг его плоти сжимаются, и Пак кончает, чувствуя, как перед глазами плывут разноцветные круги. Бэкхён не любит его. Он не любит Бэкхёна. Никаких сложностей и ненужных условностей. Чанёль вытирает липкие от спермы и пота руки об одеяло и ложится рядом с тяжело дышащим Бёном. Расцарапанная спина отчаянно саднит, и Пак болезненно щурится: - Блядь, хён, а царапать каждый раз обязательно? Бэкхён несильно толкает его в бок острым локтем и смеется: - Либо я тебя царапаю, либо ты в следующий раз снизу. Чанёль поворачивается к нему лицом и парирует: - По канонам фанфиков, которые пишут про нас фанатки, я всегда должен быть сверху. - Почему это? Я старше! - Зато я выше и сильнее. - Мудак ты… Бэкхён проводит ладонью по животу, собирая пальцами липкую сперму. Чанёль смотрит на него умиротворенным взглядом, и Бён как-то отстраненно думает, что у донсэна очень красивые глаза. Он хмыкает и накрывается тонким шерстяным одеялом. Бэкхён не любит Чанёля. Чанёль не любит Бэкхёна. И поэтому все очень и очень просто. ***** Больше всего на свете Чанёлю сейчас хочется упасть в свою теплую уютную кровать и поспать пару часов. Он рассеяно скользит взглядом по тихо переговаривающимся одногруппникам. Кенсу стоит в полудреме, удобно оперевшись плечом о стену. Крис сверлит немигающим взором столик, за которым сидят участницы Miss A, и со стороны может показаться, что он заинтересован хорошенькими девушками. Но Чанёль прекрасно знает, что на самом деле Ифань спит, хоть и продолжает стоять абсолютно прямо и с непроницаемым выражением лица. Он глубоко выдыхает и прикрывает глаза, мысленно борясь с подступающим сном. Чанёль ненавидит постоянный недосып, однообразную, плохо подогретую еду и необходимость вечно изображать из себя веселого, всегда довольного жизнью идиота. Он презирает фансервис и сгорает со стыда, когда в очередной раз по велению координаторов ему приходится виснуть на Сехуне или обнимать Сухо, которому в такие моменты хочется провалиться сквозь землю. Кажется, игра в геев забавляет только ванильных Хунханов и примкнувшего к ним Сюмина. Маленькая интернациональная шведская семья. Внезапно он чувствует легкий тычок в бок и лениво приоткрывает глаза. Бэкхён наклоняется к нему практически вплотную и шепчет, щекоча горячим дыханием ухо: - На нас сейчас направлена камера, а это значит, что пришло время для игры в гомоеблюшку. Сделай вид, что я говорю тебе что-то милое, пока я буду нести какой-нибудь рандомный бред интимным шепотом. – Бэкхён мило улыбается и напускает на себя слегка смущенный вид. – Ты видел, какая классная задница у гримерши В.А.Р.? Я бы трахнул ее в нашей гримерке, прямо на любимом свитере Лэя! Чанёль не сдерживает легкий смешок и внимательно смотрит на красивое породистое лицо Бёна. Почему-то с Бэкхёном играть в фансервисные игры легко и совсем ненапряжно. Может, потому что только два часа назад Бён дрочил ему в туалете на автомобильной заправке. Пак наклоняется совсем вплотную к лицу Бэкхёна, так что карие глаза смотрят на него в упор. Он прекрасно знает, что через пару часов фанатки растащат этот момент на гифки, картинки, нарисуют целую стопку фанартов разной художественной ценности и напишут сотни фанфиков, в которых он трахает Бёна на всех горизонтальных поверхностях. - Готов поспорить, на Тамблере ожидается феерия Бэкёлей, - слышит он насмешливый шепот одногруппника и не сдерживает улыбки. Потому что с Бэкхёном все происходит как-то легко и естественно. Потому что с Бэкхеном так просто и хорошо. Потому что Чанёль не любит Бекхёна. А Бэкхён не любит Чанёля. И они могут дружить и трахаться без всяких предубеждений. ***** - Мне плевать, что вы ебетесь каждую ночь, но делайте это потише, вы мешаете спать, - недовольно цедит Чонин, накладывая в тарелку дымящуюся лапшу. Бэкхён показывает ему средний палец и емко парирует: - Завидуй молча, дорогой. - Чему завидовать? – кривится Чонин. – Тому, что вы два педика, которые трахаются друг с другом в соседней комнате? - Мы не педики, - хором говорят Чанёль и Бэкхён. Бён отвешивает Чонину подзатыльник, а Чанёль хмыкает: - Зато мне, по крайней мере, есть кого трахать, а ты, мой милый донсэн, развлекаешься в туалете по ночам в гордом одиночестве. Ну, если не считать твоей правой руки и портрета Ли Хёри. Остальные парни разражаются нестройным хохотом. Чонин вспыхивает и отодвигает тарелку. - Идиоты! С этими словами он вскакивает со стула и быстрым шагом выходит из кухни. Сухо смотрит на Чанёля укоризненным взглядом: - Ну что ты так грубо? - Пошел ты, Сухо, - хором отзываются Чанёль и Бэкхён. Остальные смеются в голос. Сухо грустно вздыхает и становится похожим на ослика Иа-Иа. - Никакого уважения к лидеру! Крис откладывает в сторону вилку и говорит, не сводя с Чанёля цепкого взгляда черных глаз: - А вы не боитесь, что рано или поздно это перерастет во что-то большее и перестанет быть сексом без обязательств? Бён округляет глаза и делано удивляется, прикладывая ко рту ладонь: - Ифань-ши, как ты ухитрился без запинки выговорить такую длинную и мудрую фразу на корейском?! Я в шоке! Все снова хохочут. Крис закатывает глаза, а Бэкхён кладет руку Чанёлю на плечо и, улыбаясь, громко говорит: - Во что это может перерасти? Неужели ты думаешь, что я могу полюбить Чанёля по-настоящему? Да скорее снег в мае выпадет! Он начинает мелодично смеяться, слегка запрокинув голову. Пак скользит взглядом по кадыку, изящной шее, розовым губам, которые он так ни разу и не поцеловал за то время, что они занимаются сексом. И чувствует легкий укол в груди. Бэкхён не любит Чанёля. Чанёль не любит Бэкхёна. Но от слов Бёна ему почему-то становится немного не по себе. ***** Адреналин играет в теле, заставляя кровь буквально гореть. Ноги Бэкхёна лежат у Чанёля на бедрах, а его рука обхватывает возбужденный член Пака, методично двигаясь по влажной плоти. Чанёль утыкается лбом в плечо Бэкхёна и двигает рукой по члену Бёна, глухо выстанывая какие-то бессвязные слова. - Сколько у нас осталось до записи на Music Core? – спрашивает Пак Бэкхёна. Бэкхён с трудом отрывает взгляд от собственной руки, надрачивающей сейчас чужой стоящий колом член и смотрит на наручные часы. - Десять минут, - говорит он и крепче перехватывает возбужденную плоть Чанёля длинными, удивительно изящными пальцами. – Значит, надо ускориться. Он увеличивает темп, не сводя с Чанёля слегка расфокусированного от возбуждения взгляда. Пак откидывает голову назад и закусывает нижнюю губу. Когда они трахаются, Чанёль кажется Бэкхёну на удивление красивым. Все черты его лица будто бы приобретают какую-то болезненную, четко выраженную привлекательность. Пак в такие минуты не похож на свой вечно улыбающийся, наигранно-веселый образ или же на усталого, сонного Чанёля, с которым Бён делит комнату в общежитии. Чанёль в такие мгновения становится дьявольски прекрасным и удивительно беззащитным. И Бёну сложно признаться в этом самому себе, но в душе он гордится, что он единственный знает такого, иного Пака. Чанёль зажмуривается и еле слышно стонет. По руке Бэкхёна стекает липкая сперма, и он прикрывает глаза в ожидании собственного оргазма, как вдруг чувствует на своих губах чужие, слегка потрескавшиеся теплые губы. Блядь. Чанёль только что его поцеловал. Осознание этого вспыхивает в затуманенном похотью сознании, и Бэкхён кончает, коротко вскрикнув прямо в губы Чанёля. Кончая так сильно и ярко, как он не кончал никогда в жизни. Дрожащие ноги практически его не слушаются, но Пак осторожно поддерживает Бёна под острые локти. Бэкхён поднимает голову и с трудом шепчет одно-единственное слово, физически ощущая, как кожа губ, которой касался Пак, горит, как от пламени: - Почему? Некоторое время Чанёль молчит, сверля взглядом покрытую побелкой стену тесной подсобки, в которой они заперлись двадцать минут назад, дабы получить разрядку перед выступлением. Наконец он переводит на Бэкхёна растерянный взгляд и еле слышно шепчет, будто объясняя самому себе: - А я и не знаю… Просто мы никогда… и я увидел тебя, и мне… Захотелось… Он резко замолкает. В кладовке повисает тяжелая давящая тишина. Бэкхён кожей чувствует липкую неотвратимую неловкость, которая возникает между ними, заполняя все пространство маленькой комнатки. Чанёль не любит Бэкхёна. Бэкхён не любит Чанёля. Но все почему-то не так просто, как раньше. ***** Бэкхён молча наблюдает за тем, как Чанёль смеется, наклоняясь к девушке как можно ближе. Та в ответ проводит наманикюренными пальчиками по широкому плечу, обтянутому тонким синим кашемировым свитером и томно облизывает покрытые яркой помадой губы. Чанёль что-то говорит девушке, и та улыбается, слегка поводя точеным плечиком. Бэкхён залпом выпивает бокал шампанского и отворачивается. Главной прелестью закрытых вечеринок компании является то, что здесь все друг друга знают. В случае романа или секса на одну ночь правда никогда не станет достоянием общественности, потому что в SM Entertainment все, как в Вегасе. Все, что происходит на корпоративах компании, остается тайной самой компании. Подобные вечеринки – это одна из немногих возможностей подцепить себе симпатичную девочку. Бэкхён снова смотрит на собеседницу Чанёля и отмечает, что та вполне во вкусе Пака. Длинные ножки, смазливое личико, большая грудь. Явно ненастоящая, но Чанёлю наплевать, ему главное, чтобы буфера были похожи на арбузы, пусть даже они будут сделаны из пенопласта. Бэкхён берет новый стакан шампанского и думает о том, что наконец-то у Чанёля будет первый за долгое время нормальный гетеросексуальный трах. Что наконец-то его, Бён Бэкхёновская задница не будет отчаянно саднить, и он не будет стонать, придавленный сильным телом Пака, вгоняющего в него свой член до предела. Ведь Чанёль не педик. И Бэкхён не педик. Никакой любви, только грубый секс и снятие напряжения, и как хорошо, что все эти пидорские игры закончены. После того памятного дня в кладовке на Music Core что-то резко изменилось. Бэкхёну казалось, что в их белоснежном и идеально ровном монолите отношений появилась огромная уродливая трещина, которая становилась все шире. А еще в груди было больно. Сначала немного, но с каждым днем, капля за каплей, липкое тягучее чувство становилось все сильнее, пока не превратилось в настоящую агонию. Прямо сейчас. Когда Бэкхён увидел Пака в компании привлекательной брюнетки. Бён отстраненно думает, что Чанёль и девушка отлично смотрятся вместе. Пак такой здоровенный, широкоплечий и сильный, а его собеседница такая хрупкая, миниатюрная и хорошенькая. Хоть ноги слегка и кривоватые, и накрашена она, как привокзальная блядь. Чанёль что-то шепчет девушке на ухо и та, слегка зардевшись и стрельнув густо намазанными глазами, кивает. Тогда он берет ее под руку, и они вместе направляются к выходу. Бэкхён провожает их взглядом и, допивая залпом третий стакан шампанского, говорит себе, что ему плевать. Плевать, что девушка прижимается к Паку всем телом. Плевать, что Чанёль улыбается ей так нежно и смотрит на нее своими черными нахальными глазами. Ведь Чанёль не любит Бэкхёна. А Бэкхён… А Бэкхён первый раз в жизни напивается вдрызг. ****** Он разлепляет глаза и глухо стонет. Комната плывет перед глазами, во рту поселился отвратительный запах перегара, и Бэкхёну до боли хочется блевануть. Он с усилием опирается на локти и пытается подняться, со стоном выдыхая. Кто-то вовремя подставляет ему небольшой таз под голову. Бэкхён склоняется над предложенной посудиной, благодарно хрипя: - Спасибо, Чанёль… - Не за что, - отвечает ему Пак голосом Сухо. Бён думает, что у него слуховые галлюцинации с перепоя и с трудом поднимает гудящую голову от таза. Слегка помятый Чунмен смотрит на него в упор, и в глубине карих глаз Бён видит нескрываемую жалость. Он качает головой и отвечает на немой вопрос Бэкхёна: - Он еще не вернулся. Бэкхён зажмуривается и наклоняется, силясь справиться с приступом тошноты. К голове подкатывает боль, настолько сильная и отчаянная, что глаза начинает щипать, и Бэкхён скулит, чувствуя, как по щекам стекают горячие слезы: - Блядь, ну почему так плохо-то? Почему у меня сейчас такое чувство, будто меня что-то раздирает на части изнутри. Ебанное похмелье, я его ненавижу!!! Он закрывает лицо слегка подрагивающими руками. Сухо вздыхает и говорит, забирая у него таз: - Дурак ты, Бэкхён. Это не похмелье тебя дерет, а любовь. И плохо тебе не только потому, что ты нажрался шампанским вперемешку с водкой как последняя свинья, а потому что сделал ты это из-за Чанёля, когда сходил с ума, глядя, как он окучивает ту девочку из стаффа TVXQ. Бэкхён яростно мотает головой и шепчет, поднимая на Сухо красные, воспаленные глаза: - Это неправда... Я не люблю Чанёля! Не люблю! И мне плевать, что его сейчас нет рядом, что он сейчас наверняка втрахивает в матрас ту девку с силиконовыми буферами и обнимает ее руками. – Он сбивается практически на стон. – Своими большими, сильными и такими теплыми руками. В голове возникает образ Чанёля. Чанёль, смеющийся с ним на репетиции. Чанёль, лежащий с ним на одной кровати и напевающий какую-то попсовую песенку. Чанёль, удивительно красивый мудак Пак Чанёль, до синяков сжимающий его влажные от пота бедра и вбивающийся в него горячим твердым членом. Пак Чанёль, целующий его легко, нежно, страстно… Бэкхён тихо и безнадежно плачет на плече у Сухо, а тот обнимает его, поглаживая по острым позвонкам и шепча мягким, каким-то отеческим голосом: - Глупые, глупые вы дети… Неужели вы думали, что так и будет продолжаться? Рано или поздно кто-нибудь обязательно влюбится, и ваши отношения без напряга превратятся в сплошной запутанный пиздец… Из которого есть только один выход. - Какой, - будто со стороны слышит Бэкхён свой севший от рыданий голос. Сухо некоторое время медлит, потом отвечает, вздыхая и поглаживая Бёна по спутанным волосам: - Либо вы возненавидите друг друга до такой степени, что будет тошно находиться рядом друг с другом. Либо полюбите друг друга окончательно… - Он отстраняет Бэкхёна от себя и укрывает мягким пледом. - Давай-ка ты, пидорский алкаш, ложись спать. Утро вечера мудренее. Бэкхён хочет сказать Сухо, что никакой он не пидор. Что он вовсе не любит Чанёля, а ненавидит его всеми фибрами души. Но вместо этого он судорожно всхлипывает и проваливается в тяжелый сон. ***** Сквозь сон он слышит тихие голоса и еле слышный стук двери. Бэкхён осторожно разлепляет опухшие заплаканные глаза. В полумраке он видит высокий силуэт Пака, который стоит, прислонившись к стене, и смотрит на него в упор воспаленными глазами. Бён рывком садится на кровати. Чанёль выдыхает и хрипло говорит: - Привет. - Привет, - отвечает Бэкхён, скользя взглядом по слегка помятому, но все равно невероятно привлекательному лицу. В голове калейдоскопом проносятся воспоминания: вечеринка, шампанское, Чанёль и девушка, пара, медленно идущая к выходу. На душе становится больно и пусто. Бэкхён с трудом разлепляет сухие губы и шепчет, чувствуя, как каждый звук отдается в груди ранящим уколом: - Ты… Он замолкает и начинает тереть повлажневшие глаза. Чанёль качает головой: - Нет. Он делает несколько шагов и садится к кровати. Ставит большие ступни на матрас и обхватывает колени руками. А затем смотрит на Бэкхёна в упор: - Я не смог. – Он начинает мерно раскачиваться вперед-назад. - Мы пошли в отель, разделись, я уже начал ее ласкать, но все время представлял тебя. И, когда я уже должен был в нее войти, я снова увидел тебя и… не смог. Просто не смог. Стало так пусто и больно, что никак. Чанёль подается вперед. Бэкхён не отстраняется, и теперь их лица находятся практически вплотную друг к другу. Бён чувствует легкий запах перегара и немного морщится. - Я сбежал из отеля и пошел гулять по городу. – Глаза Чанёля становятся усталыми и безнадежными. – Зашел в бар, нажрался соджу, уснул где-то там, прямо на табурете. А как проснулся, ноги сразу понесли сюда. Потому что я… - он запинается и закусывает губу. – Я… ты… Трещина в их с Чанёлем отношениях становится широкой, как пропасть. Безупречный белый монолит раскалывается на уродливые осколки, но Бёну плевать. Потому что теперь они будут строить новый. Пусть не такой идеальный, зато без напускной легкости. - Чертов педик, - жалобно шепчет Бэкхён, обхватывая руками широкую шею Чанёля. - На себя посмотри, - неловко отвечает тот и медленно наклоняется к губам Бёна… Сухие губы Чанёля осторожно целуют его собственные. Бэкхён плавится от переполняющих его чувств и думает о том, что все возможно. Даже снегопад в мае, разбивающий остатки белоснежной стены в невесомую пыль. Чанёль не любил Бэкхёна. Бэкхён не любил Чанёля. Чанёль любит Бэкхёна. Бэкхён любит Чанёля. Бэкхён потерял лучшего друга, но взамен обрел нечто большее. The End.