Без чувств

Свет остался, остался звук — остальное стёрлось

Аккуратно выводить иероглифы стало для Бьякуи неким подобием разговора, но не с живым человеком, а с безмолвной бумагой. Иногда капитану казалось, что он и сам — не более чем дорогая рисовая бумага. Холодный, бесчувственный, с ровными строчками иероглифов, описывающих жизнь и бытность шинигами. Но бумага, как и доверие, коварно и двояко: если смял единожды, идеально ровной больше не станет, можно даже не стараться разгладить. Кучики думал, что любимая приёмная младшая сестра предала, защитив от смертельного удара незаметно подкравшегося квинси. Она улыбалась даже тогда, когда грудь была раскурочена так, что ни одним лечебным заклинанием не спасти. Мужчине казалось, что это его грудь превратилась в кровавое месиво с торчащими рёбрами, как будто Штерн Риттер вырвал прямо из сердца перчаткой Санрей[1] всё то важное, для чего он жил раньше. Рукия была единственным шинигами — нет, человеком — который заставлял что-то чувствовать. Но теперь он окончательно сломан. И как жить без Рукии, без части драгоценной семьи? Как? Бьякуя нашёл ответ гораздо быстрее, чем хотелось бы. Без чувств. *** Сой Фонг патрулировала один из глухих западных районов Руконгая. Все Пустые давно были уничтожены меткими ударами, в самом патруле давно не было необходимости, но она отчаянно нуждалась в тишине. В безумном свисте успокаивающего ветра, бьющего прямо в лицо, когда женщина неслась на пределе скорости шунпо. Таким мастерством и Богиня Скорости бы гордилась! Шихоуин Йороуичи — необыкновенная личность. Любимый учитель, талантливый командир, обожаемая госпожа, лучшая подруга и даже старшая сестра. Раньше. Теперь она мертва. Смерть шинигами была воистину героической: она уничтожила большую часть одного из подразделений квинси, ненавидимых Сой Фонг. Она уговаривала Шихоуин, приводила доводы, но Йороуичи была непреклонна. Яркая вспышка, короткий, но опасный взрыв. Последнее воспоминание — лукавая улыбка, не сходившая с губ до самого конца, и искра неподражаемого веселья в жёлто-зелёных кошачьих глазах. Сой Фонг придерживалась такого же мнения о доверии и бумаге, как и Бьякуя. Как же жить шинигами без старшей сестры, без путеводной звезды, сияющей ярче всех? Как? Она легко нашла ответ, резанувший по сердцу тупой болью: Йороуичи бы не одобрила такого решения, но боль была сильнее. Без чувств жить спокойнее. *** Когда на Сой Фонг напал новый отряд квинси, когда не осталось сил на продолжение битвы, она не проявила никаких эмоций, кроме презрения. И когда лук предводителя поднялся для добивающего удара, женщина не шевельнулась. Даже когда нападающие исчезли в смертельном вихре смерча из розовых лепестков сакуры, которая была лишь оптическим обманом зрения, искусно отражающим свет, шинигами лишь коротко спросила: — Зачем? Я бы и сама справилась. — Я прибыл сюда по приказу Главнокомандующего. — Вы могли и отказаться, капитан Кучики. Тогда почему не сделали этого? Она мгновенно увидела ответ на вопрос в холодных серых глазах. Столько отголосков давней боли и постоянной печали. И решение, некогда принятое после смерти близкого дорогого сердцу человека. Жить дальше ради памяти, но — без чувств. Бьякуя увидел в глазах напротив такое же решение, ту же боль и печаль. — Возвращаемся, капитан Сой Фонг, — он безразлично проигнорировал последний вопрос, исчезая в шунпо через секунду. Возможно, это был обман зрения, как и светящиеся лепестки шикая Кучики Бьякуи, но женщине на мгновение показалось, что уголок резко очерченных губ мужчины поднялся вверх в понимающей улыбке. Впервые в жизни Сой Фонг усомнилась: есть ли смысл жить без чувств?