***
- Где мой кофе? - Лиам вскидывает руки, не найдя на столе горячего напитка, лишь пустой пластмассовый сосуд. Своим криком он привлекает весь участок - проституток, стучащих на своих сутенеров, наркоманов, продающих за дозу душу, пожилых дамочек с наращенными ногтями и полицейских разных рангов. Лиам сминает стаканчик и выкидывает его в ближайшую урну, переполненную испорченными рапортами. Быстрым шагом направляется в допросную, делая едкое замечание себе под нос. - Действительно свиньи*. Толкает дверь, кидая злой взгляд на парня с татуировками, который сейчас уже потирает запястья, разминая их после наручников. - И что он сделал? - Спрашивает Лиам, не сводя взгляда с задержанного, пока садится рядом с Найлом. - Исписал граффити заднюю стену пансионата для престарелых глухонемых, - читает Найл рапорт, написанный патрульными. - Блять, пансионата для глухонемых, понимаешь? - Поднимает он голову от бумаг и пристально смотрит на улыбающегося парня напротив. - Ебучего пансионата для дряхлых глухонемых. Лиам пододвигает к себе папку с фото в анфас и профиль. Замечает, наконец, какие у парня пронзительные глаза, отбрасывает эти мысли, и поднимает взгляд на него, встречаясь с карими, хитрыми и хищными глазами преступника, осквернителя государственной собственности. - Зейн Джаавад Малик, 1993 года рождения. - А взгляд скользит по исписанным чернилами рукам. - А почему это мы с этим недоноском должны разбираться? - Негодует Найл. Хоран не знает, что Лиам попросил начальника дать им пару дел не связанных с убийствами, просто его уже воротит от крови и бездыханных тел. - Я сам. - Почти шепотом отвечает Лиам. - Что? - Переспрашивает Найл, сводя брови на переносице. - Я сам разберусь, оставь нас одних, - просит Лиам, все еще не теряя зрительного контакта с Зейном. - Пожалуйста. - Добавляет после нескольких секунд. - Как хочешь. - Кидает Найл, с шумом вставая из-за стола. Как только дверь за напарником захлопывается, Лиам чувствует на себе испепеляющий взгляд. Лиаму это не приносит удовольствия, лишь дискомфорт - он не привык к тому, что его рассматривают. От этого мышцы на его руках напрягаются и Зейн может наблюдать как они перекатываются под клетчатой тканью тонкой рубашки. Взгляд Лиама потуплен в рапорт, а когда он все же решается его поднять, нарушитель откидывается на стуле, закладывая руки за голову. И Лиам чувствует себя никем в этой комнате - ситуацию контролирует не он. - Прекрати. - Говорит, срываясь Лиам, говорит громче и властнее, чем сам ожидал. - Прекратить что? - Парирует Зейн, вытягивая ноги, а вместе с ними и все тело, устраиваясь удобно нижними конечностями между ног Лиама. Своеобразная форма флирта. Зейн улыбается, он все еще выигрывает. Лиам поднимает полные крови глаза на преступника и если бы это не было наказуемо, Лиам показал бы ему, что не стоит вести себя так с ним. Показал бы прямо сейчас, на этом самом столе. Но он сдерживает себя, стискивая челюсти. - Так мне предъявят обвинения? - Нахально смотря прямо в глаза вскипающему полицейскому, говорит нарушитель. - Или я могу идти? - С этими словами он встает и направляется к двери. Зейн делает несколько шагов и вмиг оказывается перед дверью, но Лиам проворнее. Он хватает преступника за шкирку и разворачивает к себе лицом, давя пятерней на грудь. Их лица лишь в нескольких сантиметрах друг от друга и Зейн может видеть как у Лиама на висках вздулись вены, он слышит как часто он дышит, как часто вздымается его грудная клетка, когда глаза спокойно изучают его лицо. - Ты шутить со мной вздумал? - Цедит сквозь зубы детектив, заставляя Зейна поежится. Это почти не заметно, но на лбу Малика выступили крохотные капельки пота - испарина, но Лиам детектив убойного, и от него не скрыть этого. - Парень, ты хоть понимаешь, что это не просто штраф? Это тюремный срок. - Лиам предельно четко дает понять нарушителю в какое дерьмо он вляпался. Зейн громко глотает комок в горле, его колени начинают трястись. Тюрьма, как ярко красная вывеска, вспыхивает слово в мозгу и зудит, зудит, зудит в нем. Зейн старается дышать, но выходят рваные горячие полустоны почти в губы Лиаму. Зейн опускает голову, не в силах противостоять системе в целом и Лиаму в частности. - Но есть и другой путь. - Тихо говорит Лиам и Зейн вскидывает голову, с надеждой смотря детективу в глаза. Лиам убирает руку и Зейн будто заново обретает способность дышать. Пока преступник пытается насыщать свою кровь кислородом, пока есть такая возможность, пока он на свободе, Лиам что-то пишет повернувшись к нему спиной и склонившись над столом. Спустя несколько секунд детектив вновь поворачивается к Зейну лицом и между его пальцев зажата визитка. Он ловко поворачивает ее лицевой стороной, на которой красивый шрифт цвета хаки гласит: "Лиам Пейн. Детектив убойного отдела полиции. Участок номер 17." и номер телефона. Тут же поворачивая ее стороной изнаночной, на которой исписано пару строк от руки синими чернилами. Лиам приближается вплотную и почти шепотом, мягко, будто заключая сделку, произносит: - Я могу помочь тебе. Никаких обвинений, но ты выполнишь для меня одну услугу. - Подходит так, что их тела соприкасаются, кладя визитку в задний карман джинс Зейна. - Здесь мой домашний адрес, я жду тебя в десять. - Лиам даже не убирает руку с ягодицы нарушителя, поглаживая ее. - Какую услугу? - Зейн размыкает губы, когда Лиам нажимает на его челюсть длинными пальцами, и прежде чем Зейн понимает, что происходит, Лиам очерчивает его нижнюю губу мягким, мокрым языком. - Ты знаешь. - Улыбается. - Ты знаешь. И Зейн зачем-то кивает. Он соглашается, сам толком этого не поняв. Лиам ведет руку вверх - по пояснице, по позвонкам, вдоль тела, прижимая к себе Зейна, который чувствует каждое его прикосновение даже через толстую толстовку. - Выметайся. - Слышит Зейн влажный шепот на ухо и слабый скрип двери за спиной, прежде чем оказаться в людном коридоре. Лиам вытолкнул его и теперь улыбается, а его полные губы сочатся красным и блестят от слюны, особенно сейчас, когда они растянуты в улыбке. Дверь перед его лицом хлопает, обдавая его холодным потоком воздуха, который пропитан рутинной и скучной работой. Лиам сидит в допросной несколько минут, ожидая, когда уйдет Зейн. Он знает как они уходят: вжимая в плечи голову, постыдно быстро и молясь в мыслях Богу, чтобы вновь не оказаться здесь. Но вот время вышло и Лиам вновь направляется к черному ходу, вновь затягивается остачертевшей сигаретой и вокруг него нет шума города. Никаких автомобильных гудков или скрежета тормозов, стука каблуков по тротуару или смеха подростков, лишь тиканье его наручных часов и скворчание табака, когда сигарета тлеет между уже пожелтевших пальцев.***
Когда часы уже показывают без пяти минут встречу с худощавым, татуированным и манящим парнем, Лиам выходит из душа. Он вытирает полотенцем лишь волосы, не удосуживаясь стереть крупные капли с тела, которые путаются в волосах на широкой груди, скатываются по напряженным мышцам спины к маленькой округлой заднице и обреченно падают на пол ванной, прекратив свое существование, как только их высушит сквозняк по полу. Противный писк дверного звонка немного будоражит его и он хватает черную растянутую майку с верхней полки стеллажа, на котором хранятся чистые, аккуратно сложенные, полотенца. Нехотя натягивает на мокрое тело майку, которая больше открывает, чем скрывает, а следом надевает белые боксеры. Он открывает дверь, точно зная, кто стоит по ту сторону порога его квартиры. И ткань его одежды почти мокрая, и если футболка не становится прозрачной от этого, то трусы как минимум прилипают к ногам, паху и ягодицам. И первое, что видит Зейн, когда поднимает глаза от грязной плитки подъезда - это мокрые боксеры Лиама, которые, к счастью ли или к сожалению, почти полностью скрыты под тканью длинной майки. Лиам отступает вбок и приглашает войти жестом, а когда Зейн проходит в коридор, он не слышит дружественного приветствия, а лишь: - Иди в душ. Чистое полотенце найдешь на полке. Зейн не решается взглянуть в лицо Лиаму, хоть и не стыдится того, что пришел отдаться ему. Ведь еще в участке он готов был к тому, что Лиам поставит его раком, прижимая щекой к столу и оттрахает. Хотя? Не стоит никого обманывать, он мечтал об этом как только увидел этого мужчину еще в коридоре. Настоящего, сильного, грубого, властного. Но сейчас почему-то все чувства собрались воедино и даже не понять страх ли это смешанный с отчаяньем или желание вперемешку с горечью обиды, что он никогда после его не увидит. Но он не разбирается в своем комке чувств и эмоций сейчас, когда не наклоняясь снимает кроссовки, кидая украдкой беглый взгляд в спину уходящему Лиаму. Он следует по коридору, пока не находит нужную дверь. В ванной комнате жарко после того, как Лиам принял душ, и Зейну ничего не остается как стянуть с себя футболку, липкими ладонями включить холодную воду и осесть на пол на ледяную и мокрую плитку. Счастливый билет или затянутая петля на шее? И есть ли у него путь назад? А означает ли эта дорога, что он не сядет? Когда конденсат от горячего воздуха и холодной воды собирается на стенах и коже Зейна, он решает все же ступить в душевую кабину, а значит и вступить в сделку с Лиамом. Вода, попадающая на стекло кабинки, похожа на надежду не пасть так низко - так же быстро утекает и скрывается из виду в сливе. И он не знает, что делать дальше, кроме как вытереться и повязать полотенце на бедрах, выйти из ванной и застрять взглядом на Лиаме, который все также одет, сидит на диване и читает газету, окутанный приглушенным светом лампы на тумбочке. И Зейну кажется, что проще прыгнуть с крыши, чем выдавить из себя хоть слово, но к его облегчению, Лиам замечает его. - Садись. - Хлопает он ладошкой по месту рядом с собой, не отводя глаз от Зейна, который осторожно подходит и садится к нему на диван, и лишь тогда Лиам возвращается обратно к чтению. - Чувствую себя проституткой. - говорит Зейн, но Лиам никак не реагирует, лишь хмыкает в ответ, так и не оторвавшись от газеты. - Ты только не бей. - Лиам, наконец, переводит свой взгляд на Зейна, но потом вновь возвращается к газете. - Ты главное подчиняйся. - Все также не смотря на Зейна, отвечает полицейский после незначительной паузы. Зейн сглотнул. Без сомнений, он хотел чтобы кто-нибудь имел над ним власть, в то время пока имел его. - Что мне делать? - Не знаю. Что хочешь. - А если я хочу уйти? - Все кроме этого. Между ними виснет тишина, она давит, но что-то предпринимать не пытается никто. Лиам потому, что это он хозяин положения, ведь он оказывает услугу, хотя ему хочется набросится на парня в полотенце, с мокрыми волосами и татуировками, что сидит сжавшись рядом. Бесспорно хочет, но нет. Зейн же просто не знает как начать. - Эм...но я даже не знаю с чего начать. - Ты можешь сначала поласкать меня или себя. - Вдруг подсказывает Лиам. Он старается скрыть волну возбуждения, что теплом разлилась по телу, ведь стоило ему только подумать о том, как этот парень делает себе приятно, как в голове тут же начинается хаос. По коже плеча растекаются языки пламени, когда холодные подушечки пальцев несмело ласкают. И Лиаму требуется лишь несколько секунд, чтобы принять решение. Он отбрасывает в сторону газету и запихивает поглубже нежелание завладеть телом Зейна, набрасываясь на него, зажимая его между своим телом и диваном, хватая пальцами за подбородок, грубо требуя поцелуя. А мысли Зейна будто растворяются в воздухе, он лишь отдает себя на растерзание пухлым губам. А пальцы другой руки Лиама больно сжимают бок, как будто круги по воде от камушка расходятся эти ощущения. И он бы вырывался, сопротивлялся, если бы хотел. И Зейн боролся бы языками вечность, если бы Лиам не прервал их рваный, колкий, горячий поцелуй. Зейн пытается прийти в себя, глухо вдыхая раскаленную атмосферу вокруг, хлопая ресницами, пока Лиам сидя на диване не снимает майку, пока он не кидает грубое: "Встань." И Зейн встает, еле держась на ногах, которые кажутся сейчас наполненными чем-то вязким, то ли это кровь застыла в венах. - Повернись спиной. - Вновь грубо. Зейн поворачивается, а внутри все сжимается. И не разобрать сейчас от трепета или от страха. - Руки за спину. Зейн подчиняется, возбуждаясь даже от приказного тона, будто Лиам производит задержание. И это совсем близко к истине, настолько, что на запястьях Зейна застегиваются наручники. Второй раз за этот день. - На колени. Сначала он становится на одно колено, затем на другое, иначе потеряет равновесие и окажется лицом в грубом, высоком, белом ворсе ковра. Он поднимает глаза на Лиама, что стоит перед ним в одних боксерах. И хочется утопить подушечки пальцев в волосах на груди, почувствовать мягкость кожи, провести вниз - по кубикам, плоскому низу живота, к дорожке, которая так не кстати скрывается за резинкой нижнего белья. Но наручники не позволяют этого сделать и он почти стонет, когда облизывает пересохшие губы, прежде чем обхватить ими стоящий член через ткань. Любопытный взгляд наверх, Лиам запрокинул голову, а его рука зарылась в волосы на затылке и тянет их. Зейн выпускает зубки, покусывая член. Лиам сильно сжимает пальцы на затылке в кулак, когда стонет. И этот стон укрывает плечи Зейна бархатом. Повторный укус и Зейн чувствует как ноги Лиама трясутся, обхват губами, укус, еще укус и полицейский отрывает его от своего члена, оттаскивая за волосы с голодным рыком. Он глубоко дышит, а Зейн любуется им. Пока трусы не падают в ноги, а член не оказывается в руке. И Лиам ведет членом, едва касаясь головкой, по скуле, столь идеальной, что можно подумать будто она выточена из дорогого мрамора древнегреческим скульптором, а Зейн закрывает глаза. Когда горячая, пульсирующая плоть касается его губ, он размыкает их, тут же ощущая давление - желание Лиама войти в его рот своим членом. И головка скрывается во рту через мгновение, а грубый ворс ковра и махровый начес полотенца больно впиваются в его колени, создавая контраст между сладостью гладкой головки, заполнившей его рот почти целиком и болью полыхающих коленок. И онемевшие пальцы цепляются вновь за подбородок. - Смотри на меня. - Хрипло и низко. Карие глаза смотрят с каким наслаждением Лиам проталкивает член глубже. Зейн давится и пятит тело назад. - Бери полностью. - И пальцы перемещаются на затылок, не давая отстраниться. И из глаз стекают слезы, когда головка упирается в глотку, когда пустой желудок готов плеваться желчью - единственным, что он сохранил в себе. А Лиам тонет в нежности рта, сокращении мышц горла, но понимает, что вечно это не может продолжатся. - Губы. Сомкни сильнее губы. - Практически криком. И Зейн смыкает, давясь и жмурясь. Несколько толчков и Зейн чувствует как явно пульсирует член на его языке, он, кажется, стал даже больше. Мокрый и раскаленный он выскальзывает изо рта, тут же охваченный пальцами. Плюется спермой на грудь Зейну, который только и начал дышать, заполняя грудную клетку кислородом. И колени трясет, а по груди к животу стекает липкая жидкость, которая по пути теряет все свое тепло, почти что мгновенно становясь ледяной. Зейн глотает густую слюну. Дороги назад нет - две сплошные, а Лиам дрожащими руками укладывает его лицом в синтетический ковер, прижимая щекой и срывая полотенце. - Первый секс? - Оглушая шепотом, прижимаясь грудью к спине, когда так хочется дотронутся. - Отвечай, когда я спрашиваю. - Удар-шлепок по ягодице, да так, что Зейн всхлипнул. - Нет. - Разрывая дряблый воздух криком, как бы забывая сказать, что давно не было секса, а так хотелось ощутить в себе чей-то жар, чтобы рвало изнутри на мелкие кусочки. И тепло тела, что было позади, исчезает на минуту, а когда Лиам возвращается, он отглаживает место удара, будто пытаясь унять боль. Рука скользит и обхватывает член Зейна, который давно стоит. Несколько ленивых движений, выжимающих глубокие вздохи из Зейна. И ничего. До тех пор пока у кольца мышц не чувствуется холодная вязкая жидкость на длинных пальцах. А кисти на пояснице трясутся и пытаются выбраться из наручников, пока влажный палец забирался внутрь, пока пачкал в смазке тугие стенки. Второй палец и руки в кулаки, так что костяшки белеют. - Я бы тебя отшлепал. - Сквозь зубы. - Отшлепай. - Закатывая глаза в стоне. Но Лиам не спешит, он даже нежен. Он терпеливо ожидает, когда мышцы расслабятся, и лишь потом добавляет третий палец, наконец, задевая простату. Зейн задыхается, кажется сейчас он прыгнул в пучину и захлебнулся мясистой пеной. И когда пальцы с легкостью скользят внутри него, когда они уже приносят наслаждение, они покидают его тело. И Лиам рвет зубами блестящую упаковку презерватива, раскатывая на вновь вставшем члене латексное изделие. И когда Зейн этого не ожидал, он получает шлепок по заднице, вскрикивая, упираясь лбом в ковер, хватая ртом воздух. Еще шлепок, но слабее. - Ты же не думал, что ты уйдешь безнаказанным? Шлепок. Крик. Боль почти невыносимая. - Отвечай. - Нет. Шлепок. Стон-крик. Он может терпеть боль, она почти приятна. - Что нет? - Не думал. Шлепок. Стон. Это уже не боль, это теперь наслаждение. Красные от ударов ягодицы берутся Лиамом в ладони, с силой и напором, будто он хочет скомкать их, как бумагу. Осторожно проникает внутрь, будто протыкая насквозь. Боли нет, лишь чувство того, что наконец пазл встал на свое место. И черт с ним, если этого пазла не хватало именно в заднице. Грубые до трясучки толчки. - Зачем ты это сделал? - Лиам входит на всю длину. - Сделал что? - Зейн стонет после этих слов потому, что член детектива покинул его тело. - Нарушил закон, - и Лиам кажется рождается заново, произнося слова связанные с работой, с властью. - Может потому, что я плохой парень? Ах. - Лиам вновь входит, грубо дразнит. - А что делают с плохими парнями? - Замирая на несколько секунд в тесном плену мышц Зейна. - Наказывают. - Так ты хочешь, чтобы я тебя наказал? - Да. - Толчок. - Как? - Сжимая ягодицы Зейна и почти что полностью выходя. - Трахни меня. И Лиам срывается. Бешено вколачиваясь в Зейна, держа его рукой за запястья, влечет его руки к своему телу, мешая их стоны, как будто противный и пошлый виски с колой. В горле Зейна уже першит от стонов, но он не может прекратить так реагировать на каждое прикосновение твердого члена к своей простате. И Зейну кажется, что он сейчас кончит, так и не дотронувшись до себя, но стоило только подумать об этом, как Лиам выходит, отпуская его руки. - Встань. - И голос Лиама столь властный, что у Зейна дергается член от новой волны возбуждения. Зейн аккуратно встает, стараясь не упасть. - К стене. - Зейн задыхается от его команд. - Ноги шире. - Лиам бьет его по ногам, заставляя расставить их широко в стороны. Зейн прижался лбом к ледяной стене, ожидая шлепков. Но он лишь чувствует пальцы в своих волосах, которые тянут, вынуждая Зейна повернуть голову набок. Его глаза закрыты, он не может их открыть, ведь для него наслаждение чувствовать, а не видеть. И он чувствует как Лиам кусает его губу до крови, входя в него. Зейн стонет, когда Лиам замирает, посасывая место укуса, а потом и вовсе запускает ему язык в рот, чтобы поделится вкусом крови. Как только их языки перестают соприкасаться, Лиам вновь начинает вколачиваться в Зейна, и тот ощущает, как его горячий и истекающий смазкой член упирается в холодную стену, и Зейн выпячивает задницу. Руки Лиама скользят по торсу, нежными подушечками, создавая контраст между грубостью толчков и нежностью рук, которые уже внизу живота. Одна рука берет горячую плоть Зейна, начиная двигаться. И пальцы нарушителя вновь собираются в кулаки, но как только чувствуют позади напряженный пресс, расслабляются и просто оставляют царапины от ногтей по низу живота, между их мокрых, покрытых испаренной, тел. - Кончай. - Приказной тон, хриплый голос, мокрое тело позади и Зейн стонет, толкаясь в руку Лиама, забрызгивая холодную стену спермой. Лиам стонет с ним в унисон, захваченный в плен сокращающимися мышцами, почти кончая в презерватив, но он хочет не этого. Он разворачивает к себе лицом ничего не соображающего парня и ставит на колени, да так, что Зейн мог бы разбить коленки, если бы не ковер. Лиам снимает презерватив, отбрасывает его в сторону и вновь толкается в рот Зейна, заставляя глотать член, упираясь головкой в глотку. Через несколько толчков, когда он кончает, по подбородку Малика стекает сперма, смешавшаяся с кровью из искусанной губы. Лиам снимает наручники. Зейн садится на пол, облокачиваясь о диван. Он стирает с губ и подбородка коктейль из семени и крови, провожая взглядом Лиама, что уходит из комнаты. Молча, лишь унося с собой тяжелое дыхание, оставляя в комнате Зейна с его бешеным сердечным ритмом и учащенным дыханием. Зейн собирается отдышатся минуту или две и уйти, возможно даже не сказав и слова. Но в комнату вновь заходит Лиам, в его руках пепельница и прикуренная сигарета. Он молча садится рядом, так же облакачиваясь. Пепельница между их голых ног и Зейн задерживает на ней взгляд, пока перед его лицом не возникает сигарета между большим и указательным пальцами Лиама, будто это не табак, но все равно Зейн затягивается из его рук. Они молча курят одну сигарету на двоих, как подростки по подворотням. Когда сигарета уже обжигает, Лиам тушит ее и выпускает клуб дыма в воздух пропитанный их потом. - Можешь не беспокоится, я все улажу. - Смотря прямо перед собой, говорит Лиам. Зейн смотрит на него и кивает, поднимается с пола и уходит одеваться в ванную. Когда он уже одетый стоит в дверном проеме, смотря в глаза Лиаму, он не находит слов и лишь сдавленно шепчет: - Спасибо. Лиам даже не провожает его до двери. - Пока. - Говорит Зейн, рассыпая буквы на грязный пол тусклого подъезда за входной дверью Лиама.***
Чай с мелиссой на потертом, захламленным бумагами, столе - отголосок тепла семьи, счастья и улыбок. Он делает глоток, когда Найл кричит ему: - Пиздуй в допросную. - Дерьмо. - Лиам плюет бранное слово в остывший чай, вставая из-за стола. Он лениво переставляет ноги в тяжелых ботинках, джинсы спали и он уже забыл как их подтягивать, в один из серых дней, что запятнаны кроваво-красными брызгами, он просто плюнул на это. Уже привычно толкая дверь, он замирает на пороге. - Зейн? - Лиам. - Будто приветствуя, говорит парень, неожиданно оказавшийся вновь в этой комнате. Зейн улыбается, его губа еще не до конца зажила и он морщится от боли, стирая эту самодовольную улыбку с лица. - Что ты тут делаешь? Какого черта, Зейн? - Лиам повышает на него голос, но не кричит. Зейн лишь вздыхает, встает со стула и подходит к Пейну, закрывая дверь, что Лиам даже не закрыл, так и застряв между коридором и допросной. - Я надеялся, ты будешь рад меня видеть. Лиам лишь отмалчивается, стараясь оставаться холодным, но это трудно, ведь Зейн видел его настоящим - многоликим, но прогнившим, и все равно вернулся. Зейн перестает святиться. - Лиам. - Его карие глаза смотрят прямо в глаза полицейского. - Ты сможешь вытащить меня отсюда? Пейн вздыхает и открывает дверь, делая шаг в коридор. - Хоран, освободи его. - Кричит куда-то вглубь участка. - Ты его что ебешь? - Доносится крик-ответ, хотя скорее вопрос. - На хуй иди. Лиам закрывает дверь и Зейн прижимает его к ней, целуя, собирает в кулаки его рубашку. И Лиам рад был бы оттолкнуть его, но впервые за долгое время ему кажется, что он нашел человека, который может помочь ему выбраться из трясины будней. - В десять. - Говорит Лиам, смотря на синяки на запястьях от наручников, когда Зейн прекращает их поцелуй. - В десять. - Кивает Малик. Лиам открывает дверь и выходит в коридор, сталкиваясь с Найлом, в руках которого несколько бумаг на подпись. Он пропускает напарника, закрывает за ним дверь, но не спешит к черному ходу - нет необходимости в новой дозе никотина. Он открывает дверь и две пары глаз выжидающе смотрят на него. - Купи кофе. Закрывает дверь и уже уходит прочь, но возвращается, чтобы вновь открыть дверь и кинуть фразу, что перевернет его жизнь: - И захвати зубную щетку. * Свинья - это неприятное прозвище для полицейского в Англии (на сколько мне известно), что-то вроде нашего Мусор.