Попаданец (рабочее)

Красиво жить не запретишь. Но помешать-то можно. (народное творчество)

      — Доброе утро, капитан, — поприветствовала меня Сюзи, едва я поднялся на борт.       — Доброе, доброе, — отозвался я, мысленно предвкушая, как сейчас доберусь до каюты, рухну в постель и всласть поленюся. — Как у нас тут..?       Договорить мне не дал прозвучавший из динамика интеркома радостный вопль Джокера:       — О, с возвращением, капитан, а у нас побег!       Сбившись с шага, я замер в коридоре, мучительно пытаясь сообразить, кто у нас мог сбежать.       Так и не припомнив никаких узников, осторожно уточнил:       — Какой ещё побег, Джокер?       — Массовый! — восторженно пояснил пилот. Судя по голосу, сам факт, что кто-то откуда-то массово сбежал, доставлял ему несказанное удовольствие.       Во, блин, на сутки оставить нельзя! Резко развернувшись, я быстрым шагом направился в рубку, на ходу прикидывая, похоже это на пресловутое космическое помешательство или Моро просто с таблетками от своего синдрома Вролика переборщил.       Однако, вопреки ожиданиям, выглядел Джокер вполне нормально. Более того, заметив у меня в руках коробку с пирожными, он расплылся в одобрительной улыбке:       — Вот это вы правильно, капитан! То есть, лучше бы, конечно, попкорн, но пирожные тоже ничего.       После этой фразы я окончательно перестал что-либо понимать и, раздраженно уставившись на лучащегося весельем пилота, поинтересовался:       — Может, объяснишь, что случилось? Кто сбежал, откуда?       Вместо ответа, тот приглашающе кивнул мне на соседнее кресло и жестом конферансье активировал голоэкран правой консоли.       Пожав плечами, я устроился на подлокотнике, выжидающе глядя на экран, где появилась запись с камеры наблюдения в коридоре второй палубы.       Несколько секунд ничего не происходило, затем красная голограмма замка на двери медотсека замигала, сменила цвет на тревожно-желтый, и вообще исчезла.       Ой-йо!       — Джокер, — жалобно протянул я, — ты же не хочешь сказать…       — Да вы смотрите, капитан, смотрите, — улыбающийся во все тридцать два Моро, нагло выудил у меня из коробки пирожное и, откусив сразу половину, продолжил с набитым ртом: — Кепкой клянусь, это просто блокбастер!       На экране дверь медотсека слегка приоткрылась и оттуда высунулась Джек. Настороженно огляделась, едва слышно проговорила что-то себе за спину и, с усилием сдвинув створку диафрагмы (видимо серводвигатели отключились вместе с замком), выскользнула в коридор. За ней выглянул Тейлор, повертел головой, нашел взглядом камеру, состроил умоляющую рожу и осторожно, бочком, выполз из медотсека, затем так же вылез Массани, а потом…       — Сейчас будет мой любимый момент! — предвкушающе пробормотал Джокер.       Вслед за Массани из медотсека выбралась Лоусон. В смысле, попыталась. Но, так как дверь была открыта не полностью, а едва-едва, только чтобы протиснуться, да и то боком, церберша банально застряла. Её выдающийся бюст никак не пролазил в слишком узкую щель.       Не зная, то ли плакать, то ли смеяться, я молча наблюдал, как под ехидные комментарии бритоголовой, Тейлор с Массани освобождают яростно шипящую Миранду из коварного плена.       — А все от того, что кто-то слишком много ест, — назидательно прокомментировал происходящее на экране Джокер. — А потом растет в… — он, запнувшись, покосился на меня, — плечах.       Тем временем, цербершу таки вытянули в коридор, правда, в процессе чуть не раздев, и вся четверка собралась в кружок, яростно перешептываясь.       Особый колорит сцене придавало то, что все четверо были замотаны в простыни на манер римских тог. Точнее, это Тейлор с Лоусон и Массани изображали из себя римских сенаторов, у Джек же грудь и поясница были словно в кирасу закованы в медицинский корсет, а простыня сложена в несколько раз и обернута вокруг бедер на манер короткой юбки. Плюс, биотичка, как усталый воин на копьё, опиралась на стойку от какого-то прибора.       Блин, надеюсь, она эту стойку просто вытащила, а не разломала какую-нибудь хреновину ценой в половину «Нормандии».       Судя по доносящимся обрывкам разговора, компания решала, кто пойдет в разведку с риском попасться на глаза нашему доброму доктору и принять удар на себя. Добровольцев, разумеется, не находилось.       Препирательства продолжались пока внезапно раздавшийся звонок лифта не заставил этих горе-беглецов замолчать, и с ужасом уставиться на открывающиеся створки. В гробовой тишине — только у Тейлора беззвучно шевелились губы, кажется, церберовец пытался молиться — двери лифта распахнулись, и оттуда медленно вышел… Вакариан.       От облегченного вздоха узников отсека Иф «Нормандия», наверное, чудом по швам не лопнула, как воздушный шарик от перепада давления.       Турианец же, узрев выдающуюся четверку сенаторов в изгнании, замер на месте, отвесив от удивления мандибулы.       — Так, Гаррус, ты ничего не видел! — первым сориентировался Массани.       Вакариан окинул взглядом замотанных в простыни людей, приоткрытую дверь медотсека и… довольно потер руки, заявив:       — Три десерта! — чуть подумав, добавил: — С каждого!       — Слышь, гребешок, а харя не треснет?! — шепотом возмутилась Джек.       — Ну как хотите, — демонстративно пожав плечами, Вакариан направился обратно в лифт.       — Согласны! — торопливо выпалила Лоусон, стегнув по биотичке яростным взглядом.       — Договорились, — кивнул Гаррус и как бы между прочим заметил: — Кстати, я бы на вашем месте поторопился, пока Чаквас у Солуса в клинике.       — То есть, её нет на борту?!! — в один голос завопили обманутые хитрым турианцем беглецы.       — Но она же вернется, — ухмыльнулся тот, быстрым шагом скрываясь в направлении кают-компании.       Глядя как народ, узнав, что непосредственной опасности нет, торопливо разбегается по каютам, я лихорадочно прикидывал варианты. Судя по таймеру записи, побег был три часа назад и если наш врач до сих пор отсутствует, то можно успеть выловить беглецов, запихать их обратно и сделать вид, что ничего не было. Главное, чтобы…       — Сюзи, Чаквас на борту? — с надеждой поинтересовался я.       — Да, капитан, — разбила в прах мои надежды ИскИн. — Доктор Чаквас вернулась из клиники семнадцать минут назад.       Мысленно застонав, я обвиняюще уставился на появившийся над консолью шарик.       — Сюзи, но ты-то куда смотрела?!       — Я поставила в известность мистера Моро, как старшего офицера корабля, — укоризненно промигала та. — Но он не счел нужным принимать какие-либо меры.       — Джокер!       — А что Джокер? — состроил непонимающую мину пилот. — Они же ничего не нарушили. Чаквас сказала: не беспокоить. Насчет держать и не пущать указаний не было.       — Вот сдам тебя ей сейчас! — прошипел я.       — Меня нельзя, я на вахте, — невозмутимо отозвался Моро, выводя на свою консоль контрольные голограммы.       Вот гад, а! Устроился тут! Ну, ничего, я ещё отомщу и мстя моя будет ужасна! Только позже, сейчас самому спасаться надо.       На секунду мелькнула слабовольная мысль — а может сбежать и попросить у Арии политического убежища? Не выдаст, поди. Но, чуть подумав, я отмел её как несоответствующую героическому облику. Я же Шепард! Гроза Жнецов, спаситель галактики! Я тут самый главный!       — Капитан, доктор Чаквас просит вас зайти в медотсек, — сообщила Сюзи. — Она говорит, что это срочно.       Испуганно вздрогнув, я выбрался из кресла и уже на ходу бросил:       — Скажи ей, что чуть позже. В данный момент не могу, дела.       Так, сейчас главное — принести кого-нибудь в жертву нашему доктору, иначе последствия будут непредсказуемы. Чаквас в ярости — это вам не какой-то там Предвестник, это, блин, локальный апокалипсис на отдельно взятом корабле.              Напустив на лицо самое сосредоточенное выражение, я быстрым шагом проскочил по кораблю и, остановившись перед дверью в каюту церберши, коснулся голограммы замка, активируя интерком.       — Миранда?       Тишина. Ни ответа, ни привета. Затаилась, блин.       Вздохнув, настойчиво постучал по голограмме:       — Мисс Лоусон, есть разговор. Срочный.       — Шепард, это не может подождать? — донеслось, наконец, оттуда. — У меня тут…       — Да-да, калибровка у вас в самом разгаре, — раздраженно перебил я. — Успокойтесь, одна я стою перед вашей дверью. Чаквас не наблюдается.       После минутного молчания, — с духом она там собиралась, что ли, — дверь все же распахнулась.       — Миранда, ну что за детский сад? — прямо с порога попытался я надавить на сознательность церберши. — Побег этот… Вы же взрослая женщина!       Лоусон в ответ, сложив руки под грудью, хмуро уставилась на меня, всем своим видом показывая, что как раз потому, что она взрослая женщина, на подобные детские подначки не поведется.       Ещё раз вздохнув, правда, на этот раз мысленно, — ну, попробовать-то стоило, — я уселся в гостевое кресло.       — Ладно, оставим. Собственно, у меня к вам дело.       — И какое же?       — Так как на Горизонте, нас, всех нас, Призрак просто использовал как приманку… — начал я.       — А у вас есть доказательства? — не дала мне договорить церберша.       Блин, да у неё упрямство затмевает даже её же стервозность.       — Миранда, прекратите, ослиные ушки вам не идут, — фыркнул я, окидывая взглядом явно посвежевшую женщину. Все же несколько дней вынужденного отдыха определенно пошли ей на пользу. — Вот если кроличьи. И пушистый хвостик пимпочкой. Тогда ваша фотосессия заполонила бы все обложки журналов, а модели «Плейбоя» пострелялись бы от зависти.       — Шепард!       — Что Шепард? То, что в колонии были агенты «Цербера» вы, надеюсь, отрицать не будете? Или, что совершенно случайно взорвавшийся генератор как-то подозрительно напоминает диверсию? А уж про внезапно оказавшуюся поблизости оперативно-тактическую группу, я вообще молчу.       — Это не доказательства, — упрямо поджала губы церберша. — Все это лишь косвенные…       — Да-да, черты, черточки. Но ведь из этих черточек складываются очертания, а из очертаний — буквы, а из букв — слоги, а из слогов возникает слово, и это слово: «Поджог»! — ядовито процитировал я одного известного русского адвоката (1).       Сверлившая меня недовольным взглядом Лоусон поморщилась:       — Ну, хорошо, допустим, вы правы, все это спланированная операция и что из этого? Скажите, а в вашу бытность коммандером ВКС начальство часто делилось с вами стратегическими планами?       Мда, тут она меня уела, конечно. Исполнителям доводят информацию исключительно в рамках поставленной задачи. Добрые генералы, рассказывающие рядовым всю подноготную, бывают только в кино.       — Нечасто, — признал я. — Но, тут есть нюанс. Призрак мне не начальник. Союзник, не более. — И заметив наползающую на лицо церберши улыбку, вскинул руку. — Только не надо так снисходительно улыбаться, Миранда, то, что наши с Призраком весовые категории весьма отличаются, я понимаю прекрасно. Но посмотрите на итоги этой спланированной операции: «Нормандия» получила серьезные повреждения, вместо роботов у нас куча металлолома, половина десантной группы загремела в медотсек, похищены тысячи колонистов… а Коллекционеры потеряли несколько сотен хасков и десятка четыре десантников. Нет слов, прямо-таки выдающаяся победа! Царь Пирр (2) гордился бы нами!       Лоусон, чуть скривив губы, отвела взгляд, бездумно постукивая стилом от планшета по столу. Ну да, упрямство упрямством, но она же не дура и то, что операция на Горизонте с оглушительным треском провалилась, понимает прекрасно.       — Ещё неизвестно какие повреждения получил их крейсер, — пробормотала она через минуту.       — Ух ты, мне прямо сразу полегчало! — сложив ладони перед грудью, я восторженно захлопал ресницами. — Правда, толку с этого, раз он смог подняться в космос и уйти? Ну и даже если мы им чего поломали, что с того? За пару недель починят на своей базе.       — Хорошо, но что вы от меня-то хотите, Шепард? — раздраженно вопросила церберша, отбрасывая стило. — Чтобы я написала осуждающее письмо Призраку? Или убедила его рассказать вам всё-всё-всё?       — Да сдалось мне его «всё-всё-всё». Лучше бы денег на ремонт корабля подкинул.       — Ремонт судов «Стар Минералс» проходит на верфи компании. Бесплатно. Дайте мне связаться с руководством, и могу заверить, что нам предоставят док вне всякой очереди.       — Ага, щаз! — язвительно фыркнул я. — Только трусики поглажу. Чтобы значит предстать перед вашим руководством во всей красе.       — Тогда не понимаю, чего вы от меня добиваетесь! — уже откровенно зло прошипела Лоусон.       — Всё просто — чувства хороши, когда они взаимны. И раз Призрак считает приемлемым не делиться со мной информацией, а ставить перед фактом, я поступлю так же.       — То есть? — напряглась церберша.       — Миранда, вы слышали о проекте «Повелитель»?       — Нет.       — Разве? — Я на секунду задумался. — А впрочем, не важно, главное, что у вас есть доступ к сети «Цербера». Так вот, когда у них там всё грохнет, я хочу узнать об этом первой. Ну, одной из первых.       Взгляд Лоусон из напряженного стал откровенно подозрительным.       — А почему вы решили, что у них там грохнет?       — Потому что я знаю, чем они там занимаются. И знаю, что добром это не кончится.       — А если я откажусь? В конце концов, по нашему с вами договору я не обязана предоставлять вам внутреннюю информацию «Цербера».       Ух, какие мы храбрые!       — Сюзи, свяжи меня с доктором Чаквас, кажется, мисс Лоусон до сих пор нездоровится.       — Это шантаж! — немедленно возмутилась церберша.       — Ни в коем разе, — мягко улыбнулся я. — Это предложение, от которого нельзя отказаться.              Нет, Миранда ещё поупиралась, конечно, повозмущалась, поморозила меня взглядом, и даже попыталась воззвать к моей совести, типа: «больные всей «Нормандии», объединяйтесь!», но… все это так, «в правилах игры». В конце же концов, как я и рассчитывал, согласилась. Правда, скорее из желания узнать, откуда у меня информация о проектах «Цербера», да ещё столь подробная.       Ладно, главное — договорились. Вот только кого бы теперь отдать на съедение Чаквас? Чувствую, Массани будет отстреливаться до последнего, а Тейлор укрылся у Касуми и у них там наверняка сейчас «лечебные» процедуры в самом разгаре. Мда, как все запущено. Стоп, есть же Джек! Тем более она самая пострадавшая, надолго нашего врача отвлечет.       Решено, сдаем бритоголовую! Только надо в лабораторию зайти, была там, у Солуса, одна вещь…       По-быстрому заскочив в царство нашего безумного гения, я спустился в малый трюм и, мысленно проклиная идиотские взбрыки Джек, не желающей как все нормальные люди жить в каюте, с некоторым трудом добрался до её обиталища. Чуть не убившись пару раз по дороге.       — Мисс Зеро, мне кажется, или вы тут забаррикадироваться пытались? — холодно поинтересовался я у сидящей на своей импровизированной кровати биотички.       — Вот ещё, — фыркнула та, напряженно следя за моими руками. Точнее, за стальным пеналом размером с зажигалку, который я крутил между пальцев.       — Значит, показалось. Видимо те два ящика сами в проход выбежали.       — Ага, когда кажется, молиться надо.       — Креститься.       — Да хоть лбом о стену биться. — Биотичка раздраженно скривилась. — Чё тебе от меня надо-то?       Слегка подбросив на ладони пенал, я сжал его в кулаке, спокойно поинтересовавшись:       — Помните, я вам говорила, что на этом корабле существуют определенные правила?       — И чё? — Джек, чуть прищурилась, настороженно следя за каждым моим движением.       — И то, что в эти правила входит пункт: выполнять указания судового врача. А не бегать по кораблю, ломая оборудование.       — Какое ещё оборудование?!       — Стойка откуда? — я кивнул на прислоненную к стене железку.       — От ширмы, — Джек попыталась было пожать плечами, но тут же, побледнев, схватилась за ребра. — Там, между кроватями стояла.       — А, тогда ладно. Но в любом случае, сбежать из медотсека с вашими ранами, это…       — Слушай, героиня, — перебив меня, прохрипела Джек, — тебе-то какая разница подохну я или выживу?       — Никакой. Но только если вы будете подыхать… где-нибудь за бортом моего корабля.       Бритоголовая, стиснув зубы, промолчала.       Ну да, в данный-то момент у нас за бортом «Омега», а там раненому одиночке действительно, сдохнуть, как два байта переслать.       — Итак, ваше решение? — чуть отстраненно поинтересовался я, разжимая кулак и словно любуясь лежащей на ладони металлической безделушкой.       — Ладно, уговорила, — небрежно буркнула Джек, явно пытаясь продемонстрировать, что соглашается она, только чтобы от неё отстали, — подлатаюсь в твоей больничке.       — Прекрасно, ловите тогда, — кивнул я, бросая ей пенал и разворачиваясь на выход.       Ну вот, проблему решили. Может тогда сразу к Массани заглянуть насчет его планов мести бывшему компаньону? Хотя нет, тут надо бы сперва с Лиарой посоветоваться.       — Это чё за хрень?! — прозвучал у меня за спиной безмерно удивленный возглас.       — Хм? — я обернулся к Джек, которая квадратными глазами смотрела на открытый пенал с лежащей внутри обычной инфокартой. — Ах, это. Это описание системы биотических тренировок диверсионно-разведывательных групп Республики Азари. Вообще-то профессор Солус достал его для Гранта, но вдруг вам тоже будет интересно прочесть. Увы, скопировать не получится, там защита, но нам до Хагалаза пять суток идти, так что время у вас будет.       И, оставив зависшую с открытым ртом Джек, я удалился, довольно мурлыкая себе под нос:              Я скажу, во-первых, ты Тамарка стерва.       Так играть на нервах надобно уметь…              Нет, все же быть женщиной неплохо. Есть в стервозности что-то привлекательное.