Все конфеты мира будут твои

Маленькие солнечные зайчики, проникшие в комнату сквозь причудливые шторы, складывались в затейливые узоры, делая обстановку, и без того не вполне обыденную, еще более странной и экзотичной. Малыш сидел на диване, поджав под себя ножки, и внимательно наблюдал за действиями мужчины. Мистер Вонка апатично перебирал маленькие конфетки в разноцветных обертках, небрежно разложенные на белом блюдце. Кондитер был полностью погружен в свои мысли, отчего его лицо приобрело еще более странное, чем обычно, выражение, а фиолетовые глаза, не моргая, смотрели куда-то в пустоту. Но вдруг мужчина резко переменился, словно очнувшись от задумчивости, и с явным воодушевлением обратился к вздрогнувшему от неожиданности ребенку: - Мальчик мой! Знаешь, что я только что придумал? - Нет, - честно ответил малыш, замотав головой. - Конфеты! Все конфеты мира! Они будут принадлежать тебе. Только тебе, понимаешь, малыш, только тебе! - с лихорадочным блеском в глазах начал кричать кондитер. - Хочешь? - Хочу, - немного скромно ответил ребенок, несколько смущенный предложением, однако вполне оценивший сладость мысли, - хочу, мистер Вонка. - И ведь не только конфеты. Шоколад, карамель, леденцы... да мало ли еще чего! Хочешь? - мужчина замолчал в ожидании и, заметив утвердительные кивки Чарли, продолжил, несколько поубавив пыл, заговорщическим тоном: - Тогда... но тогда я попрошу у тебя кое-что взамен. - Что же, мистер Вонка? - ребенок, уже полностью покоренный перспективами, сгорал от любопытства. - О, мой мальчик. Я знал, знал, что ты не откажешь мне. Ты спрашиваешь: что это? О, Чарли, это нечто более ценное, чем сладости, нечто более сладкое, более желанное... - мужчина замер, пытаясь вспомнить, точно ли ничего нет слаще. - Вы уверены, что есть что-то слаще конфет? - Нет, несомненно, несомненно это слаще всяких конфет, Чарли, - мужчина притянул к себе ребенка и, сняв перчатки, нежно провел пальцем по пухлым розовым губкам мальчика, - это несомненно в миллионы раз слаще. Тебе обязательно понравится. Я обещаю.