"Неправильное" чувство

Когда в жилых домах гаснут окна, и спальные районы погружаются во тьму, в Сеуле два ночных огонька светят маяками поздним путникам. Чонин, будущий физик-теоретик, уже по привычке подойдёт к окну, думая о своём личном маяке - паре больших светло-карих глаз, каждое утро преследующих его у расписания факультета. А в это же время, в доме напротив, обладатель этих глаз осторожно подует на очередную порцию горького растворимого кофе и вспомнит соблазнительные пухлые губы, не дающие ему покоя вот уже целый семестр. Лухан подойдёт к окну и вздохнёт, заметив одинокий огонёк. - Кому-то тоже не спится, - грустно улыбнется он и поспешит закончить очередной проект по экономической географии. Эти двое, Чонин и Лухан, сходят с ума друг по другу. Но ни один, ни другой не сделают первый шаг, потому что... Они же оба парни! И эти мурашки... неправильно. И приятная тяжесть внизу живота от одного случайного взгляда... неправильно. И то, что на общей паре по экономике они всегда сидят рядом, нервно сжимая в руках ручки, и упорно молчат... непра...вильно? - Лу-ха-нии, - блондин вздрагивает, когда ему в щёку упирается шариковая ручка Бэкхёна, сидящего рядом выше. И щёки окрашиваются румянцем, когда мимолётный взгляд на соседа замечает лёгкую улыбку на этих прекрасных губах. - Лухан-и, Лухан-и, Лухан-и, Лухан-и, Лухан-и... - Ну, что? - не выдерживает он и резко оборачивается. Бэк невинно хлопает ресницами: - Привет. Чонин тихонько прыскает и усердно делает вид, что читает прошлый конспект. Бросив сердитое "Бён Бэкхён, придурок", Лухан разворачивается обратно. Его ручка предательски скатывается под парту. И парни одновременно наклоняются, чтобы поднять её. Ударяться лбами больно. А испуганно смотреть в любимые глаза напротив... незабываемо. - Ты... уронил, - Чонин протягивает коварную канцелярскую штучку, которая нагло выскальзывает, как только их руки соприкасаются. - Прости, - Лухан дёргается, как от удара током. Слова застряют в горле. Это их самый длинный диалог за все время знакомства. Хотя... официально они даже не знакомы. - У вас там, я смотрю, своя атмосфера, - хихикает Бэкхён. - Но пара... как бы... началась. Парни вскакивают, одновременно ударясь макушками о парту. Влюбляться... травмоопасно. "Давай сходим в кафе после пар?" "Ты свободен вечером?" "Ты мне так нравишься. Давай встречаться?" Но звенит звонок с пары, и ни один из парней так и не озвучивает вопросы, готовые слететь с языка. И Лухан снова грустно смотрит в спину уходящему юноше. - Хорош, - Бэкхён облокачивается ему на плечо. - Ну, и чего тупим? - А? - Лухан удивлённо смотрит на друга, и тот бьёт себя рукой по лицу. - Ты же умный мальчик. Не разочаровывай меня, а? Этот красавчик готов прыгнуть к тебе в постель по первому зову. - Дурак, - блондин густо краснеет и быстро выходит из аудитории. Чонину жарко. Он уже трижды сполоснул лицо водой, но щёки всё равно горят. Сегодня было опасно. Ещё чуть-чуть, и он бы не выдержал и впился бы в эти губы, дразнящие его всего в нескольких сантиметрах. - Ты тоже туп как пробка? Чонин поднимает голову и видит в отражении того мальчишку. Бён Бэкхён. Кажется, его так назвал... Лухан. Брюнет оборачивается: - Не понял. - А Лухана не надо понимать. Его надо валить и трахать. Сечешь, красавчик? А потом можно играть в любовь до гроба и ходить по универу за ручки, если вам так хочется. Только трахни его сначала, а? - он складывает руки в умоляющем жесте. И Чонин искренне смеётся. - Я подумаю. - Подумает он, - кривится Бэкхён и суёт ему в ладонь листок с адресом. - Думай быстрее. Мне больно смотреть на этого придурка, страдающего от безответной любви, хотя она взаимная. Чонин разворачивает листок и тихонько охает. Почему-то вспоминается окно, не спящее по ночам, как и он. - Это ведь ты? - брюнет не может оторвать взгляда от мягкого света, льющегося сквозь кружевные занавески. В голову приходит шальная мысль пересечь улицу, разделяющую их дома, долго трезвонить в дверь, а когда она откроется, целовать, целовать, целовать. Но это... неправильно. Очередная пара по экономике проходит под возмущённые фыркания Бэкхёна и учащённое сердцебиение от сладкого запаха блондина, сидящего рядом. Чонин уже собирается выйти из аудитории, как в нем что-то щёлкает, и он резко оборачивается, едва не сталкиваясь с предметом своего обожания. Лухан испуганно смотрит, и смелость брюнета потихоньку начинает улетучиваться. Поэтому он выпаливает прежде, чем она окончательно не исчезла: - Сейчас большая перемена. Давай вместе выпьем кофе? - Йес! - слышится беспалевный визг Бэкхёна. И звук падающего рюкзака Лухана. Блондин не верит своим ушам. - Что? - ему кажется, что сейчас он услышит "Забей. Я пошутил". Но вместо этого... - Кофе. Ты и я. - Короче, он согласен. А то вы мешаете движению, - Бэкхён пихает друга прямо в руки брюнету и выталкивает их в коридор. - Ну, ок. Так и стойте. Я через неделю приду с вас пыль смахнуть. Так близко, что голова идет кругом. У обоих. Чонину не верится, что он держит в руках свое самое драгоценное сокровище. А "сокровище" вздрагивает, когда у его ног приземляется рюкзак. Но боится шелохнуться лишний раз. Потому что тепло. И до одури приятно. Рука Чонина скользит по его спине и замирает на поясе. - Лухан... - А... кофе... да, - блондин выходит из ступора и нервно смеется. Он поднимает свой рюкзак, с улыбкой замечая, что рука Чонина не исчезла, а лишь переместилась выше. В кафе толпа народу. И все столики заняты. - Может лучше в парке посидим? - как-то слишком буднично спрашивает Лухан и осекается, вспоминая о том, что рядом с ним стоит его мечта, вообще-то. - Ой. - Согласен, - Чонин достает бумажник и обнимает парня уже двумя руками. Смелость потихоньку возвращается. - Заказывай и расплачивайся. В руки блондина ложится чужой бумажник. - Почему... я? - У меня руки заняты, - хихикает Чонин. На них косятся другие студенты. А он лишь улыбается, вдыхая аромат стоящего рядом чуда. - Какой ты кофе любишь? - голос Лухана немного дрожит. Но сам он перестает дрожать уже после нескольких минут в объятьях Чонина. Маленькая победа. - Латте, - слышится тихий голос у самого уха. - А ты? - Тоже, - блондин берет заказ и разочарованно выдыхает, когда руки исчезают с пояса, чтобы взять горячие стаканчики. Чонин светится от счастья. В парке тихо, и разговор не вяжется. Парням кажется, что они делают несколько шагов назад, и это расстраивает обоих. Они смотрят на свой остывающий кофе и молчат. - Здесь не хватает твоего друга, - усмехается Чонин. - Он бы быстро разрядил атмосферу. - Не надо Бэкхёна, - Лухан невольно морщится. - Достал уже со своими пошлыми шуточками. - Если бы не он, я бы так и не решился заговорить с тобой, - брюнет поднимает голову, встречая заинтересованный взгляд. Лу поджимает губы. Сердится. - Что он тебе сказал? - Ну, если кратко, то... валить и трахать. А потом чистая светлая и до гроба. Лухан поперхнулся кофе: - Я его убью! Да чтоб его Чанель изнасиловал в подворотне, скалкой, без смазки и несколько раз! Вот же ж! Э? - он резко закрывает рот рукой и испуганно смотрит на хохочущего парня. Когда он смеётся, в уголках его глаз появляются маленькие морщинки. Очень красиво. И Лухан зависает, любуясь этой красотой. - Не думал, что ты такой красноречивый и продвинутый в этих делах, - Чонин сглатывает, когда тот прикусывает губу, виновато опуская взгляд. - Прости. Он и правда иногда невыносим. Лухан почти не вздрагивает, когда смуглые пальцы касаются его щеки. Он лишь прикрывает глаза, наслаждаясь такой невинной лаской. - Мы живем в соседних домах, - сообщает Чонин, не переставая гладить нежную щеку. - Каждую ночь все окна в районе гаснут. Кроме одного. Я долго смотрю на его свет, и он согревает меня даже на расстоянии. Мне почему-то кажется, что это твое окно. Блондин открывает глаза и утопает в шоколаде взгляда парня. - 12-й этаж? - Да. Кружевные занавески и цветок на подоконнике. А еще жирный серый кот, дремлющий там днем. - Он не жирный, он пушистый, - возмущается Лухан, прикасаясь к руке своей ладошкой. - Тогда я знаю, где твои окна, Ким Чонин. Брюнет подается вперед и замирает в паре миллиметров от желанных губ. - Мне сейчас так страшно. - Почему? - Лухан облизывает губы и чуть приоткрывает, от чего у парня рядом вырывается тихий стон. - Я боюсь, что ты исчезнешь. Или скажешь, что это дурацкий розыгрыш и что двум парням влюбляться друг в друга неправильно. - Неправильно. Но я влюбился. Поэтому поцелуй меня, Ким Чонин, если ты такой же неправильный, как и я. Чонин целуется нежно, страстно и до одурения сладко. Лухану не нужно целоваться со всем населением планеты, чтобы знать - губы Чонина самые мягкие на Земле. В его поцелуях хочется раствориться, и Лухан исчезает, теряется в параллельной реальности, где есть только он и этот восхитительный брюнет. Их поцелуй уже вышел за все рамки приличий. Плевать, что их могут увидеть. От соприкосновения горячих языков по телу бегут электрические разряды, и парни останавливаются только тогда, когда сознание грозится отключиться из-за нехватки кислорода. На телефоне Лухана десяток пропущенных звонков от Бэкхёна. Чонина ищет куратор. Но его губы скользят по щеке и коже за ушком, а сердце отбивает радостный ритм. - Ты мне нравишься, - такая очевидная фраза, но Чонин хочет, чтобы у них всё было максимально... правильно. - Ты мне тоже. - Будешь со мной встречаться? - Мог бы и не спрашивать. Ты прекрасно знаешь ответ. - Ким Чонин, что за дорамы на скамейке?! - оказывается, парк хорошо просматривается из окон физлаборатории. - Вы не собираетесь защищать практикум? Чонин морщится от грозного крика своего учителя и целует смеющегося Лухана в уголок губ: - До встречи, Лу. Блондин краснеет и ещё долго сидит на заветной скамейке. Ему не верится, что всё это происходит на самом деле. И крыша просто едет от счастья. Лухан подходит к окнам лаборатории, где сейчас занимается... его парень. - Ким Чонин, ты - самый классный парень в нашей Галактике! Чонин смеётся, смущаясь от любопытных глаз одногруппников. Он вырывает из тетради листок и делает из него самолётик. Когда Лухан ловит послание, на крыле написан номер телефона. И блондин гаденько посмеивается, записывая его в телефонную книгу. Теперь Чонину не будет скучно по вечерам. Спальный район опять погружается во тьму. И снова только два окна горят приветливыми огоньками друг другу. У Чонина уже болит рука. Но он ни за что не согласится положить трубку. Его мальчик оказался весёлым и болтливым. У него так много интересов, что общаться с ним одно удовольствие. - Чонин-а, - блондин присаживается на подоконник, глядя на светящееся окно в доме напротив, - давай встретимся? Прямо сейчас. Брюнет замирает, мельком глядя на часы. Начало третьего. - Только если у тебя есть печенька, - он смеётся, слыша, как парень хлопает шкафчиками на кухне. - Зефирка подойдёт? - Уже бегу. Звонок в дверь заставляет сердце Лухана пропустить удар. Чай с зефиром отходят на второй план ровно через пять секунд после зрительного контакта двух пар влюблённых глаз. Губы, руки и другие части тела хотят иного. Лухан смеётся, когда стянутая с него майка летит на голову жирного (читать "пушистого") кота. - Где у тебя спальня? - усмехается в губы любимого брюнет, спотыкаясь о собственную куртку. - Где возьмешь, там и спальня. Кот спешит спрятаться от творящегося в его квартире безобразия. Лухан стонет громко и сладко. Чонину даже немного жаль соседей, но ровно до того момента, когда его пальцы погружаются в узкий анус парня. Блондин тяжело дышит и выгибается, когда подушечки пальцев пробегаются по бугорку внутри. У Чонина всё плывёт перед глазами. - Чонин, - от жаркого стона крыша едет окончательно, и брюнет входит в податливое тело, попадая в плен стройных ног и шаловливых рук. Лухан горяч. Он шепчет "Ещё" и плавно двигается на бёдрах Чонина. А тот залипает на каждой венке на шее, каждой капельке пота, стекающей по груди. Ему кажется, что совершеннее парня быть не может. Лухан запрокидывает голову, кончая уже в который раз. Его ресницы слегка подрагивают, а губы что-то бессвязно шепчут на китайском, и это настолько красиво, что Чонину хочется брать его снова и снова. Потому что Лухан в оргазме офигенен. Они опускаются на диван и ещё долго целуются, блуждая руками по телам друг друга. И каждый засыпает в уверенности, что держит сейчас своё счастье в руках. А на следующий день даже у Бэкхёна карандаш вываливается изо рта, когда парни заходят в аудиторию в обнимку. - Я сплю? Ущипните меня. Ну, ущипните же! Ай! Йя! - Сам попросил, - удивлённо пожимает плечами Чанёль. - С тобой мы поговорим позже, - Лухан тыкает в Бэка ручкой. Но тот лишь фыркает, заглядывая между парнями. - Ну, как? Было? Было, а? Ну, расскажите, интересно же! - Если ты имеешь в виду крышесносный секс, громкие стоны и сердитые взгляды соседей с утра в лифте, то да. Было, - Чонин довольно потягивается и мурлычет что-то под нос, пока Лухан смущённо прикрывается методичкой. - Ох, у меня такой горячий парень. Если бы ты знал... Хотя, нет. Тебе это знать не надо. - Неужели? - хитро улыбается Лу, выглядывая из своего укрытия. - Цыц! - его тянут за галстук под парту, и Бэкхён с улыбкой наблюдает, как парочка горячо целуется. - А ещё вчера они краснели при взгляде друг на друга, - он мог бы им сказать, что уже началась лекция. Но так не хочется прерывать. Вот если из-под парты полетит одежда, тогда другое дело. Хотя...