Блуждающий в ночи

Тогда я уже понимал, что мой подарок прекрасной даме будет несущественный, не такой уж и полезный для этого времени, но тогда, на тот момент, в том самом доме, мне показалось, что это будет очень даже неплохой идеей подарить ей платье. Какой же там был выбор: различные платья, самых различных цветов и фасонов. Даже представить не могу, что тогда творилось в моей голове и как это выглядело со стороны: через комнату лежало ещё не остывшее тело, убитое мной; этажом ниже было два головореза, которые явно не будут рады встрече со мной; позади меня на кровати лежала мёртвая девушка. А я стоял и как безумный разглядывал и выбирал платья для девушки, не зная ни её предпочтений, ни даже размера платья. Но всё же тогда мой выбор пал на одно замечательное платье ярко-синего цвета с глубоким вырезом на спине и красивыми позолоченными цепочками, вьющимися вокруг пояса, словно плющ, обвивающий могильные ограды. Сняв с вешалки, я осторожно сложил его и прибрал в свой почти пустой рюкзак. И вот я уже нёс это платье подвыпившей и очень даже привлекательной Валерии, и либо в этот вечер она была красивее чем когда-угодно, либо во мне уже говорила четверть бутылки вина, которое мы приготовили с Лерой на пару. Зайдя на кухню, я увидел её, стоявшую ко мне лицом и закрывающую глаза двумя руками, а на её лице играла безупречная улыбка. На тот момент я был готов поклясться своей жизнью, что более прекрасной улыбки прежде я никогда не видел. В воздухе витала очень необычная атмосфера, и, казалось, в тот момент нас не волновало ничто в этом мире. Совершенно всё было по боку, главное происходило тогда, в той самой комнате. Очень медленно я подошёл к ней, Лера слышала мои шаги, это было видно по её всё более и более натягивающейся улыбке. Творение чудного модельера я держал перед собой и улыбался так глупо, что со стороны это, вероятно, выглядело очень даже комично. — Лера, у меня для тебя кое-что есть. Что-то, чего ты совсем не ожидаешь увидеть, но то, что может тебе очень даже понравиться, — проговорил я. Валерия, она такая смешная и чудесная. Сначала приоткрыла правый глаз и начала смотреть сквозь пальцы, не убирая рук от лица, следом открыла левый глаз и так же продолжала смотреть через пальцы рук. Улыбка с её лица медленно пропала, она так же тихо опустила руки и смотрела на меня глазами, полными эмоциями, но я не мог разобрать, какими они были: радость, грусть, отчаяние, боль. Ни говоря ни слова, она приблизилась ко мне и крепко обняла. Так мы и стояли, обнявшись в свете свечей, некоторое время. Далее шел текст, написанный до того неразборчивым подчерком, что Галя, как ни старалась, она так и не могла прочесть, что там написано. Всё её попытки разобрать почерк были тщетны. Немного расстроившись, она пропустила те места, где не могла разобрать почерк, и продолжила читать с момента, когда снова смогла разбирать текст. К её радости, пропустила она всего-лишь немногим больше половины страницы, но всё же она чувствовала, что там осталось что-то важное, что ей обязательно нужно было знать, но смирившись, она продолжила читать дальше. Как только Лера выбежала из кухни с платьем в руках, я медленно подошёл к столу, взял в руки бутылку вина и начал осматривать её. На сосуде с сим чудным напитком была белая этикетка с серо-серебристыми буквами. А носило это вино название «Wine Cabernet 1985». Открыв пробку, я взял бокалы и налил в каждый этот виноградный напиток, который этой ночью поднимал нам настроение, и взяв один из бокалов, сел в кресло и стал ждать. Долго скучать не пришлось, прошло совсем немного времени, как вдруг осторожными шагами на кухню вошла прелестная девушка в своём новом платье. Оно на удачу оказалось ей как раз, и сидело на Лере оно чертовски сексуально. На её лице была милейшая улыбка и немного румянца. Медленно поднявшись с кресла и прихватив со стола второй бокал с вином, я стал приближаться к главной королеве этой ночи. Протянув ей бокал с вином, только и смог вымолвить: «Оно тебе очень идёт. Ты выглядишь просто обворожительно. Надеюсь, платье тебе нравится». Спокойно и нежно Лера ответила, что платье просто роскошное и изящное, что ей очень нравится, и предложила выпить за столь чудный подарок, и поблагодарив меня, поцеловала в щеку. Это был самый лучший вечер с самых давних пор. Мы забыли обо всём. Мы пили, танцевали, веселились, всё было просто восхитительно, таких ночей у меня не было даже ещё до всего этого. Да и девушек таких я ещё не встречал. Лучи света уже давно во всю пробивались сквозь завешенное окно в комнату, словно вода сквозь трещины; первое, что я почувствовал открыв глаза — это то, что Лера все ещё спала, и спала она, лёжа головой на моей руке. Вставать я особо не спешил, лишь смотрел на девушку, спящую рядом со мной, одеяло накрывало её не полностью, и было прекрасно видно её оголенную и небольшую грудь, прекрасные ножки. У Леры была безупречно белая и очень привлекательная кожа, словно она Белоснежка, только её волосы были цвета каштана. Она выглядела чертовски сексуально, и я был счастлив, что она рядом. Повернув голову в обратную сторону, я увидел отблёскивающее от солнечных лучей синее платье, висящее на спинке стула. Неожиданно я задумался о том, что ждёт нас потом. Что будет ждать нас впереди, какие трудности встретятся у нас на пути? Размышляя над этим, я уснул. Проснулся ближе к вечеру, осмотрелся: Леры рядом не было, платья на стуле уже не было. Полежав ещё немного, мне пришлось медленно и неохотно вставать и одеваться. Я резко встал, меня немного шатнуло, но это быстро прошло. Одевшись, я медленно вышел из комнаты и побрёл на кухню, где, как и предполагал, будет Лера. Но на кухне её не оказалось, лишь на столе стояла пустая бутылка вина и полу-наполненный вином бокал. Глупо было бы, если бы я тогда не решил выпить это вино. Сказано — сделано, подойдя к столу, взяв бокал в руку, я медленно насладился этим алкогольным напитком, и ставя бокал, по неосторожности локтем толкнул бутылку, и во время падения она ударилась о стул, стоящий рядом со столом, что издало довольно-таки звонкий стук, который разнёсся по всему дому; бутылка, к счастью, не разбилась. Вдруг из ванны послышался голос. — Проснулся? С глупой улыбкой на лице, я двинулся в сторону ванны, и подойдя к двери, облокотился о дверь. — Да, проснулся. Долго мы спали? — Ну, я не долго *послышался тихий смех и небольшая пауза*, а вот ты гораздо дольше. После снова на несколько минут воцарилась тишина. — А ты не хочешь принять горячую ванну? — негромко проговорила девушка. — Хочу, — так же негромко ответил я. — Так может тогда присоединишься? Мне тут одной скучновато, — снова произнесла девушка, снова послышался её хохот и плески водой. — А надо присоединиться? — в процессе снятия футболки промолвил я. — Коне-е-ечно, — провозгласила Лера и снова послышались всплески воды. Читая эти строки и дочитывая остальные, Галя порядком покраснела от такого поворота событий, ведь как заядлый читатель, во время прочтения она уже мысленно переносится к главным героям и переживает всё с ними, а тут такое, что для девочки было явно не привычным. Смутившись, Галя дочитала абзац и решила оставить дальнейшее прочтение дневника на завтра, к тому же уже была глубокая ночь, а она снова зачиталась, да и спать уже хотелось. Как только солнце поднялось из-за горизонта и первые лучи стали огревать землю, Галя уже бодрствовала, и сидя на кухне с кружкой чая и дневником, продолжала чтение. 28 мая 2020г. Прошла пара дней с последней записи. Эти два дня прошли совершенно спокойно. В области нашей безопасности от окружающего мира. Запасов еды и воды нам хватит ещё на определённое время, и сейчас есть вещи более важные, чем эти, но всё же не стоит забывать и об этом. Хоть мы и жили это время, будто ничего и не произошло, как бы мы не пытались укрыться от всего этого, как бы не прятались от этого «Апокалипсиса», у нас ничего не вышло. Этой ночью сидя на кухне и разговаривая между собой, мы снова слышали крики и стрельбу. Выглядывали в окна, видели живых, выживших, и мы было уже были готовы выйти им на помощь и предоставить убежище, я уже успел собраться к выходу, как меня остановила Лера. Сказала, что никуда не пустит, она видела действительно огромную толпу заражённых, и вылазка привела бы только к плачевным последствиям. Сейчас утро. Как бы я не пытался увидеть хоть-какое-либо движение в окно, ничего на горизонте видимости не было. Мы не можем тут прятаться вдвоём ото всех, когда люди там гибнут, и было принято решение, что я пойду на разведку. Может, встречу выживших, и, по возможности, поищу провиант. Собравшись, взяв с собой кортик, пистолет, оборудовав его перед этим глушителем, бутылку воды и рюкзак, я выдвинулся на новое приключение, если его можно так назвать. Выйдя во двор, я чувствовал странную тревожность. Как и обычно обходил углы, был очень осторожен. Выйдя к месту, где прошлой ночью видели группу людей, убегавших и отстреливающихся от заражённых, нашёл множество гильз и одно растерзанное тело; видимо, бедолага был ранен. Он выглядел мертвее мёртвых, его одежда в области живота была разорвана вместе с кожей, было видно с расстояния десяти шагов, что в нём совершенно нет внутренних органов. Всё было под чистую съеденно, и обратив внимание немного левее, можно было увидеть кучу кишок (скорее всего они принадлежали ему), вокруг которых ходили вороны и клевали их. Зрелище было не очень уж и радостное, и выходить на улицу после нескольких спокойных дней в доме, видеть такую картину было не особо и прекрасно. Ночью группа, перепрыгивая и перелазив сетку одного из дворов, отправилась искать спасение в шестидворку недалеко от нашего дома. Но успевали не все. В сети был один из уже заражённых, который только прошлой ночью был человеком и стремился жить. Теперь же он, с обглоданным лицом и застрявшими руками в сетке, хаотично дергал руками и рычал. Смиловавшись над ним, я отправил его к Богу Смерти. Но лезть через сетку мне не хотелось, и я решил обойти забор и идти по следу выживших, они должны были спастись и находиться в одном из домов. Поскольку стадо так и не завернуло за угол, чтобы попасть за забор, лишь несколько направились туда, но я не думаю что для группы из шести человек это было уж такой проблемой. Медленно, с кортиком в руке, я шёл вдоль забора из сетки. Признаков жизни нигде не виднелось, лишь во дворе обездвиженно лежали тела, по всей видимости, заражённых. Перед тем, как войти во двор и пойти за группой, я снова взвесил своё решение, нужно ли мне это. Тогда-то мне это казалось важным, я рвался сделать добро, помочь людям. Тогда я ещё не знал, чем это обернётся. Очень осторожно я продолжил движение, но уже по двору. Двери первого из домов были открыты на распашку, окна были выбиты, мародеры поработали на славу, выносили всё, что только могли, выносили всё. Мебель, технику — всё что могло им приглянуться. Такие люди были и будут всегда, и в любой ситуации они будут появляться. Они среди нас, среди всех нас, таких же как и мы. Возможно, именно ты видишься с ними по несколько раз в день, возможно это твой друг, а вполне возможно что это и ты сам. Но всё же, я решил осмотреть этот дом, именно в нём могли скрываться люди. Уже около дверного проёма я прибрал клинок и достал пистолет, мне казалось, что так будет безопаснее. Медленно и осторожно я просматривал комнату за комнатой, но ни людей, ни заражённых я там не обнаружил, как, собственно, и чего-то ценного. Единственное, что привлекло моё внимание — это самая большая комната. В этой комнатушке из мебели не было совершенно ничего, лишь дверной проём и выбитое окно, всё было явно вынесено, обои на стенах были ужасно обшарпаны, и было ясно, что состояние стен было в таком состоянии ещё до начала «Всеобщего безумия». 3 7 10 4 1 0 0 1 8 11, эти цифры были написаны на одной из стен, при ближнем рассмотрении было ясно, что написано это кровью, а на другой стене был текст «Все мы дети Мёртвых, Мы Призраки, состоящие из звездной пыли, запертые в оболочках из плоти, так освободите же себя, Сыны Мои, и обретите Покой» После прочтения этих строк мне стало жутко не по себе, неожиданно заболела голова, и появились рвотные позывы, стало трудно дышать, упал на колени, начала появляться отдышка, как вдруг в дверном проёме появился кто-то. Сначала мне показалось, что это живой человек, но как только он сделал ко мне пару шагов, стало ясно, что это зараженный. В попытке спастись, я начал ползти к окну, я был в бреду, словно одурманен, не пытался встать, забыл о пистолете, просто полз к окну, и чем ближе я к нему подползал, тем проще становилось дышать. Сколько бы я не полз, комната всё никак не кончалась, а заражённый, хоть и шагал ко мне, не приближался. В один момент, я повернулся, чтобы посмотреть сколько осталось до окна, и оно неожиданно стало от меня отдаляться, комната начала вытягиваться, в глазах начало двоиться, и похоже, что я потерял сознание. Очнулся в самом углу комнаты, в руках пистолет, рядом лежит кортик. Страх охватил меня, и я неожиданно вспомнил историю из детства: в тот день в детстве мне было точно так же страшно, и происходило что-то подобное. Было мне тогда лет десять, и я с лучшим другом решили одной летней ночью залезть в заброшенный дом с фонариками, о котором ходит множество страшных легенд. Самая популярная и правдивая из которых была о том, что не так давно, лет двадцать тому назад, в этом доме жила пара. Их нельзя было назвать молодожёнами, но они и не были пожилыми. Легенда гласила, что муж заподозрил свою жену в измене, хотя таким она и не думала заниматься, и вот однажды, напившись, он начал кидаться на нёё с претензиями и криками, она пыталась бежать, но он запер все двери на замки, он был очень пьян и зол, а его жена была беспомощной и ни в чем не повинной женщиной. В итоге всё дошло до того, что он жестоко избил её, после чего изнасиловал её и, удовлетворённый, уснул в пьяном угаре. Жена не могла такого простить, этот случай был уже не первым, каждый раз она терпела его издевательства, но в этот раз он перешёл все границы, и её любовь сменилось жуткой ненавистью и злостью, она хотела его смерти, она ненавидела его, и взяв с кухни кухонный нож, она пришла в спальню, где, собственно, и спал этот боров, её руки дрожали, с красных от побоев и слёз глаз, по побитому лицу, текли слёзы. Она занесла нож, и дрожащей рукой ударила его в горло, но что-то пошло не так: может, рука дрогнула, может, она не рассчитала свои силы и вонзила нож вовсе не в горло, а в плечо пьяному мужу, в котором уже последние несколько лет она видела только демона в человечьем обличье, но до последнего любила его и верила, что он изменится, но этого так и не произошло, и никогда бы не произошло. С этого момента версии расходятся, по одной из версий легенды, она быстрым движением вынула нож и сразу же вонзила его повторно, но в этот раз попала в его шею, и начала прокручивать нож в руке, кровь брызгала во все стороны, текла по её рукам, а она начала смеяться, безумно и безудержно, и когда его тело уже перестало подавать признаки жизни, она ещё несколько десятков раз ударила его ножом, после чего повесилась, или, как говорят некоторые, что сам дьявол потусторонней силой вдохнул жизнь в мертвеца, и тот повесил её своими руками, но эта версия не пользуется популярностью, а вот вторая, которая ближе к правде, как гласят старинные жители этого места, что так и было. После того, как его благоверная воткнула в его плечо нож, он сразу же пробудился ото сна и от происходящего впал в безудержную ярость, столкнул её с себя, вытащил нож и откинул его в сторону, несколько раз ударил её ногой, и ринулся быстрым шагом на кухню. Жена в это время была уже без сознания; вернулся в комнату он с топором, и множество раз ударил её этим топором и окончательно сошёл с ума. Несколько дней не выходил из дома, одел жену в свадебное платье и спрятал в подвале в гробу. Она стояла у него в подвале в открытом гробу около недели, пока местные жители не заметили, что их семейство неожиданно перестало являть себя обществу. Когда начались разборки, первым делом пошли к ним домой, муж двери не открывал, а лишь угрожал из-за двери, позавешивал окна и кричал что придёт судный день, в мёртвых вдохнут новую жизнь, и они обретут бессмертие, и станут они следующей ступенью эволюции. Местные очень взволновались этому, и была вызвана на тот момент милиция. Когда они пытались вести с ним переговоры, ответа с его стороны не поступало. И как только они собрались ломать двери, дом вспыхнул пламенем, начал гореть изнутри, этот психопат спустился в подвал, облил гроб вместе с мёртвой женой и всё вокруг, взяв её за мертвую руку прошептал, что они всегда будут вместе, и чиркнул спичкой. Но всё это легенды, к тому же, кто бы мог слышать, что он ей шептал в последние секунды жизни… Но легенда есть легенда, и многие говаривали, что ночами около дома видели женщину в свадебном платье в крови, или же человека с окровавленным топором, без лица. И вот мы же осмелились с другом ночью зайти в тот дом. Так же ходил слух о том, что все, кто туда заходил, и по счастливой случайности, выходили живыми, не проживали после этого и пары лет. Были слухи, что там пропадали дети. Но мы были смелыми детьми и ночью решили отправиться туда. Дом с улицы выглядел очень маленьким, но внутри он был гораздо крупнее. Он был обделан белой, уже осыпающейся штукатуркой, и этот пугающий номер на доме «26». Долго мы не решались зайти и стояли метрах в пятнадцати от дома. Светили фонарями в окна, в надежде увидеть хоть что-то, не заходя. Но ничего так и не увидели, и было принято решение всё-таки зайти внутрь. Первым шёл я, поскольку друг наотрез отказался идти впереди. С фонарём на перевес, обдумывая каждый свой неосторожный детский шаг и отсвечивая каждый пройденный сантиметр, мы тихо и осторожно зашли внутрь. Первая комната была почти пустой, это было что-то вроде прихожей, стоял лишь пустой сервант на кривых прогнивших ножках, всё было в паутине, всё скрипело и было прогнившим. Я надеялся на то, что дверь дальше в дом будет закрыта взрослыми на замок, но моё желание на тот момент предательски разбилось об немного приоткрытую дверь. Вся дверь была в ободранной краске, царапинах, трещинах, и выглядела очень пугающе, а на ощупь она была ещё противнее, чем на вид, но делать было нечего, пришлось касаться её и открывать. А открывалась дверь ещё хуже и страшнее, чем выглядела. Открывалась медленно, и с ужаснейшим скрипом, будто это был не крик, а молитва по пробуждению духов этого дома. Но дверь всё-таки поддалась моим уговором и была открыта на достаточное расстояние, чтобы мы могли пройти внутрь. Внутри нас ждали ещё комнаты, и следующая, в которую мы зашли была ещё мрачнее и страшнее предыдущей, и из неё было ещё два дверных проёма. Ну, мы решили начать осматривать эту комнату, но дабы было не так страшно, решили не расходиться, а вдвоём рассматривать каждый уголок — так было бы спокойнее. Окно было в этой комнате единственное, и оно было завешено тряпками; мы решили ни к чему не прикасаться здесь, а просто побыстрому посмотреть и бежать оттуда быстрее. Начали осмотр с антресоли, которая стояла в самом углу комнаты. На ней стояло зеркало. Всё выглядело так странно, будто здесь кто-то бывает. Особой пыли не было, предметы были сложены осторожно, но больше всего ввело нас в ужас и шок то, что на антресоли около зеркала лежал небольшой пинцет и кружка с алым веществом внутри, и было видно, что кружку поставили не так давно, и к нашему большому сожалению, мы в отражении зеркала увидели, что из соседней комнаты на нас смотрит чьё-то лицо, белого очертания; поворачиваться и рассматривать, кто там стоит, у нас не было желания, мы с дикими криками ринулись к выходу Но, поскольку были очень напуганы, два глупых паникующих ребёнка налетели на дверь, а она открывалась внутрь комнаты, в которой мы находились, и так вышло, что мы её крепко захлопнули; она была старинная, крыша была в дырках, и когда шли дожди, вода попадала внутрь, текла по двери, и древесина немного разбухла, плюс трещины в ней сделали своё дело, и дверь была захлопнута. Вначале мы бились в конвульсиях, толкая дверь от себя, тем самым вталкивая её в дверной проём ещё сильнее, и она заходила туда всё больше и больше, и всё это достигло того, что мы были уже просто не в силах даже вдвоем открыть её. Наверняка, наши крики были слышны многим живущим поблизости жителям, но в тот момент мы готовы были попрощаться с жизнью, мы просто кричали и пытались открыть дверь, не поворачиваясь и не светя в ту сторону фонарями, которые уже как несколько минут повыпадали у дверей и лежали у нас в ногах. Как же было глупо поднимать фонари, но от того, что света было очень мало, да и свет был в ногах и в разные стороны, становилось мрачнее; сев и схватив фонарь, я по инерции посветил в сторону того дверного косяка, и увиденное не просто поразило меня, это врезалось в память на всю жизнь, что-то так и продолжало смотреть на нас из-за угла, только голова уже была более явно видна и высовывалась сильнее, страх настолько охватил нас, что мы уже не колотили дверь, мы забились в углу и почему-то, светя на дверной проём двумя фонарями, сидели в углу. Наверняка, это делалось для того, чтобы видеть, что делает это существо, но ор не кончался. Новая волна страха накатила на нас с усиленной силой после того, как из дверного проёма появилась рука и ударила о стену рядом, но спустя пару секунд, кто-то ударом открыл дверь и мы фонарями посветили на неё, и как же мы обрадовались, увидя местных жителей, а когда снова посветили на дверной проём, там уже никого не было. Нам тогда никто не поверил, но мы это видели. И когда нас выносили взрослые, в прихожей на стене появились цифры, которых не было, когда мы туда заходили. 3 7 10 4 1 0 0 1 8 11. Нам никто не поверил, никто не поверил. Оклемавшись от воспоминаний, я кое-как поднялся на ноги, взял кортик в руку, и, осмотревшись, медленно пошёл к выходу, и заметил то, чего не было: около дверного проёма было выцарапано ножом, или чем-то острым, слова: «Будь осторожнее, ты нам нужен. Ты нужен мне». Странно это всё и очень мрачно, мрачно, — подумал я, — мрачно. Выйдя на улицу я увидел, что яркий свет ударил мне в глаза, словно я провел несколько часов в кромешной тьме. Недалеко от порога лежал полностью разделённый на пополам заражённый, и разделён настолько ровно, что это было странным до невозможности. Человек точно бы так не смог сделать. Ну что ж, похоже, я потерял сознание. Нужно выдвигаться дальше, за группой, возможно, я смогу их найти, и если удастся договориться, я приведу их к нам в убежище, и, возможно, мы все уживёмся или предоставим им временное пристанище. Нужно идти дальше, в следующий дом. Надеюсь, что в нём такого не произойдёт. Всплыли не особо радужные воспоминания из детства, до сих пор становится не по себе, когда вспоминаю тот случай. Хотя, иногда даже сам я думал, что мы это сами придумали всё. Сейчас этого дома там нет. Его снесли, а на его месте построили новый. Но воспоминания остались. А с другом тогда работали психологи. После чего ему потребовалось дополнительное лечение, и он с родителями улетел за границу. Жаль его, похоже с ним совсем было плохо. Размышлять об этом я мог долго, но мои размышления прервал дикий рёв неподалёку, очень даже знакомый мне рёв. Это явно то самое существо, нужно прятаться, и особо много вариантов у меня не было, только как забежать в следующий дом. В нём хотя бы была дверь, и она была не заперта. Зайдя внутрь, я закрыл её и пробежал немного глубже, но вбегая в комнату, я был вынужден остановиться, в меня целилось три человека с не дружелюбными физиономиями. — СТОЯТЬ! СТОЙ! Выкинь пистолет, кидай же, ну! Предупредительного не будет, сразу же пущу пулю в лоб! Быстро! Делать было нечего, и пришлось отбросить пистолет в сторону. — САДИСЬ! НА ПОЛ, ЖИВО! — продолжал кричать угрожающий мне мужик, на вид ему было около 30-32 лет, он был с небольшой щетиной, на голове была бандана, за которой виднелись светлые локоны волос, взгляд у него был тяжёлый, на правой щеке обезображивающий шрам, одёт был в кофту и сверху на нём была куртка нараспашку, не смотря на то, что на улице было довольно-таки жарко. Двое его оппонентов были совершенно схожи, похоже, что были братьями, возможно, близнецами. Тот, что был слева, был в кепке, с большим лбом, волос из-за кепки видно не было, лицо угрюмое, нос с горбинкой, видно, что ломали и, возможно, не один раз, щетина и пышные усы. У того, что был с права от того, что отдавал команды, так же был большой лоб, и на нём так же была кепка, но совершенно другого вида и одета была так, что сдвинута на затылок, и было видно, что у него очень короткие волосы темного цвета, такая же щетина, нос целый, усов не было, но очень уж похож на того, что был левее от их главного. — Ты кто такой? И зачем идёшь за нами? Ты из этих вояк, которые охотятся на всех? За нами пришёл? Так знай, сука, мы тебя пристрелим и пустим на корм гнилым быстрее, чем ты только успеешь достать свою рацию, — бурно продолжал, чуть-ли не крича, их явный лидер. — Тише, тише, говори тиш-, — начал перебивать его я, на что получил удар по рёбрам от кого-то, кто появился из-за спины; удар был не такой сильный, но речь перебить явно смог. — Молчать, сука, мы тебя сейчас пристрелим и делов-то, нужен ты нам больно, и своих проблем хватает без вояк на хвосте. Мы не вернёмся в ваши лагеря. — Дайте же мне сказать, я не воен-, — не успев договорить, снова получил удар в ребра. — Стой, Алёна, подожди, пускай скажет, — глава этой группы обратился к той, кто меня пинал. — Я не военный. Я местный, шёл за вами, чтобы предложить помощь, — начал уж было говорить я, как вдруг мою речь прервал ужасный рёв поблизости, почти за стенами дома. Все неожиданно затихли, тот что стоял справа от лидера, двинулся к окну, — Стой! Не подходи, ложитесь, прячьтесь все и сидите тихо, — пробормотал я полушепотом, но так, чтобы было слышно всем, — Это уже не просто заражённый, он сильнее и больше остальных, не думаю, что стоит его сюда привлекать, там, где он появляется, обычно находится много заражённых, десятки, если не с сотню, — закончил я и потянулся к своему пистолету, на что получил ногой по почкам, только уже сильнее от той же Алёны и понял, что пистолет мне не получить. — Ты что, решил обмануть меня? Алёна, следи за ним, а мы сейчас разберёмся, что там за сброд, воющий за окном, смотри за ним, — произнёс их главный и двинулся с усатым к окну. — Нет, прячьтесь, мы же все погибнем и станем такими же как и они, прячьтесь же, — истошно продолжал повторять я, и тут снова послышался рев и ужасный рык, очень близко, в нескольких десятков метров. Главный, выглянув в окно, по всей видимости увидел то, что издаёт эти звуки. Его глаза широко открылись, шрам на лице растянулся вместе с удивлённой гримасой, после чего он резко толкнул парня с поломанным носом, с командой ложиться и прятаться, что, собственно, и сам сделал. Алёна упала на пол рядом со мной, мы находились за небольшим креслом, братья зажались по углам комнаты, а глава этой группы упал прям под окном. Было слышно, как заражённые бегают за стеной, начались стуки в дверь, они усиливались с каждой секундой, в окне появилась большая тень, и я понял, что это именно то существо, и движется оно к двери, а у него бы явно хватило сил выбить эту дверь. Нужно было что-то делать. — Они учуяли нас, видимо. Или услышали. Уже ломятся в дверь, а если этот ревун начнёт бить дверь, она долго не выстоит, отдайте мне пистолет и пойдёмте за мной, я вас выведу, я знаю как от сюда выйти, это дом знакомого, я знаю как выйти, — начал тихо произносить я, — или мы все погибнем здесь и станем такими же как и они. — Олег, что делать? Они ведь действительно будут ломиться сюда до последнего, — начала так же тихо говорить Алёна, лежащая рядом, — Если он не врёт, у нас есть шанс. — Нет, чёрт, нет! Не давайте ему оружие, он при первой же возможности перебьёт нас, — произнёс Олег, — да и они сейчас немного постучат и разбегутся, тут то мы и допросим этого вояку. Только он договорил, как в дверь послышался значительный стук и рык, перебивавшийся в рёвом. — Разбегутся? Послушайте меня, не знаю как вам, но моя жизнь мне дорога, отдайте мне оружие и я пойду, а вы как хотите, — начал уже со злостью произносить я, — меня в доме ждут, я не могу не вернуться, ну же, уходим, или дайте уйти мне. — Аа, чёрт с тобой, но смотри, если что-то пойдёт не так, мы тебя отдадим на съедение этим тварям в первую очередь, и никакого пистолета ты не получишь. Так, пойдёшь впереди, поведёшь, — с отчаянием произнёс главный группы, — а там посмотрим, что с тобой делать, если выведешь нас от сюда. Удары в дверь становились всё чаще и сильнее, рык и рёв слышались всё чаще и чаще. Как только я начал подниматься на колени, Алёна проползла вперёд и забрала мой пистолет. «Вот так потом и помогай попавшим в беду, добрых дел решил наворочать, идиот» — думал я про себя в тот момент, а Олег уже было начал нервничать и повышать тон. — Медленно вставайте, и старайтесь проползать так, чтобы в окно вас видно не было, и за мной. Медленно и тихо. Переходим в ту комнату, тише…