Часть 5
12 марта 2014 г. в 20:39
- Что ты наделал! - начал кричать я на командира. В этот момент мне стало страшнее, чем было прежде; мой автомат заклинил. Мне просто-напросто приходилось отталкивать тех немногих зараженных, что подбегали ко мне, и, плюс ко всему, меня посетила мысль, что командир свихнулся, и перестреляет всех нас. Охваченный этими мыслями, я начал отходить назад, но запнулся и упал на спину. Мне показалось странным, что многие зараженные прыгали в кучу, что доедала парня, которого им пожертвовал командир, ведь рядом были еще несколько свежих тел.
И тогда меня подхватил командир и затащил в дом. Дверь закрылась - женщина средних лет погасила свет и попросила нас следовать за ней. Поднявшись на ноги, я осмыслил, что произошло в последние десять минут, подошел к командиру и, схватив его за плечо, развернул лицом к себе.
- Ты! Что ты наделал?! Ты убил его! Мы могли бы все успеть! - произнес я с дрожью в голосе от всего происходящего.
- Ничего бы мы не успели! И если бы не я, мы бы сейчас лежали рядом с ним по ту сторону стены! Это смерть во благо другим! Как ты не понимаешь? - нервно произнес он. Было видно по его выражению лица, что он сам не в восторге от происходящего. Ему было даже страшно. Как и всем нам.
- Не кричите! Не привлекайте внимания! - строго, но в то же время умеренным тоном сказала хозяйка квартиры. Как позже выяснилось, ее зовут Надежда. Когда началась эвакуация в городе, она намеренно осталась в квартире. Думала, что так будет безопаснее. А сейчас она здесь как в углу. Еда и вода кончаются. Выходить за ней сама она не может, а ее дочь еще слишком мала. Она поделилась с нами своей трагичной историей. У нее был сын. Рома. И около трех дней назад он вышел в город, чтобы набрать еды. Она не хотела его отпускать, но он настоял. Он был смелым. Надежда показывала нам его фотографии и плакала. Она просто не могла сдержать своих слез. Потом настала тишина. Лишь иногда были слышны легкие всхлипы женщины и звуки рации - командир пытался наладить связь с базой, чтобы сообщить о положении, о том, что из всего отряда в живых остались лишь трое.
- Надежда, скажите, а вы уверены, что ваш сын мертв? - прервав эту неловкую тишину, спросил я женщину. Она подняла голову и посмотрела на меня красными от слез глазами
- Он бы вернулся. Он бы нашел способ вернуться.
- То, что он еще не вернулся, не значит, что он уже мертв. Может, он в безопасном месте. Или уже на военной базе. Если мы сейчас наладим связь, то уже завтра за ними приедут.
Надежда ничего не ответила. Она лишь отвела глаза в сторону и произнесла.
- Ребята, вы наверняка голодные, у нас еще остались консервы, я сейчас принесу.
- Надежда, Надежда, не нужно. Нам бы лучше воды, фляжки наполнить, - произнес командир, не отрываясь от рации.
- Да, конечно, давайте фляжки, я наполню их водой, - ответила эта добродушная женщина и, забрав у нас фляжки трясущимися от страха руками, ушла на кухню.
Прошло еще около часа. Мы сидели в тишине в полуосвещенной комнатке, в которой было всего лишь одно окно, но и оно было завешано, чтобы свет из комнаты не просочился наружу и не привлек лишнего внимания.
- Командир, а почему за нами должны вернуться? Разве будут они рисковать ради нескольких людей? - спросил парень из нашего отряда.
- Они обязаны вернуться даже если останется один боец. Тем более что я еще жив.
- Командир, вы... вы что-то не договариваете, - сказал я - мои руки потянулись к автомату, который я предварительно почистил, и он готов был к стрельбе.
- Солдат, ты что, сдурел? Зачем мне что-то скрывать? И ты не забывай, я тебе дважды жизнь спас. Так что ты у меня в долгу, - спокойно отвечал командир, периодически поглядывая на меня. К этому времени я уже держал автомат в руках, успев снять его с предохранителя.
- Да нет. Мы вышли из базы под предлогом осмотреть окружности. Мы их осмотрели, но ты повел нас дальше. Также я видел, как ты сидел около мертвого зараженного - ты срезал с него клок волос, при помощи шприца набрал кровь, и отрезал ножом кусок его кожи. После в гипермаркете ты не ушел один, ты чего-то ждал. И как нам могли там сообщить по рации, что вирус не передается по воздуху, если нет связи! И тогда, днем, когда ты вернулся за мной! На самом деле ты вернулся не за мной, а за моим телом; ты хотел собрать с моего тела кровь и кожу для изучения, чтобы сравнить результаты здорового, зараженного и недавно укушенного. Почему ты нам ничего не сказал? Мы нужны лишь для того, чтобы ставить на нас опыты? Вы знали, что не все выживут, и толпа не обученных новобранцев не догадается о ваших намерениях. А спасал ты меня потому, что ты предполагал, что я заражен! У меня открытая рана, и ты думал, я заражусь!
Вдруг командир выхватил пистолет и выстрелил в меня - пуля попала в нож, который висел на моей груди. После он выстрелил во второго парня, и тот упал замертво. Маленькая Вера, дочь Надежды, с криком убежала в другую комнату; Надежда начала вопить ужасным криком, и командир выстрелил ей в лоб. Женщина тут же свалилась мешком на пол - пуля просверлила ее голову, образуя во лбу аккуратное отверстие; струи крови потекли по ее лицу. Командир, думая, что я тоже мертв, пошел за девочкой. Он тихо ходил в темноте с пистолетом и приговаривал:
- Верочка, выходи, я тебя не трону, выходи. Веро-очка, ты где? - Вдруг из угла послышались тихие всхлипы. - Не бойся, Верочка, все уже позади.
Он направил пистолет в сторону, откуда доносились звуки, и сделал несколько выстрелом. Всхлипы прекратились. В тишине раздавались звуки падающих капель крови. Довольный, с улыбкой на лице, командир вернулся в освещенную комнату и, ничего не подозревая, подошел к рации. Что-то тихо приговаривая, он начал настраивать рацию, и смог настроиться на нужную частоту. "Эх, гляди, как легко все. Стоило их поубивать, и связь появилась сразу".
Установив связь, он начал говорить:
- База, база, прием. Это командир Стеценко; база, прием. - Из рации начали доносится хрипы, и кто-то по другую сторону ответил командиру:
- Стеценко! Почему не было связи? Что с операцией?
- Я смог собрать нужную информацию. Все, что нужно, я достал. За исключением анализов только зараженной плоти.
- Что ж, хорошо, что остальное успел. Из отряда остался кто живой?
- Нет. Троих пришлось убрать мне лично, остальное сделали зараженные.
- Хорошо. Вы сейчас находитесь на укрепленной позиции?
- Так точно. Я осел в квартире гражданского. Но в связи с обстоятельствами мне пришлось убрать гражданских.
- Хорошо. Мы найдем вас по сигналу рации. Оставайтесь на связи. Утром вас подберет конвой.
- Так точно. Буду ждать, - договорил командир и отключил рацию. - Как же все оказалось просто, - произнес он, и в это время я ударил его прикладом в затылок - он потерял сознание.
- Просто, просто, командир Стеценко, просто... - пробормотал я и начал думать, что же мне делать дальше. Мне нужно уходить. Ведь, когда прибудет конвой, меня расстреляют или, что еще хуже, отдадут на растерзание зараженным. Разные мысли приходили мне в голову на тот момент. Но все было не то. И я решил дождаться рассвета и уйти. Я решил бежать домой. Я должен был узнать, что с моими близкими. Но вот что мне делать с командиром, я не мог решить. Для начала я связал его, чтобы, если он придет в чувство раньше времени, это не обернулось мне жуткими последствиями. Я забрал его пистолет и автомат. Нести с собой три автомата было глупо, но я не хотел оставлять оружие тут. Пособирав магазины для автоматов, я пораспихивал их по карманам, а автоматы Стеценко и парня... Он погиб из-за меня, а я даже не знаю его имени... Автоматы я спрятал в доме. Перед входной дверью я поставил стул и перетащил туда командира Стеценко. Привязав его к стулу простынями, которые я нашел в доме, я привел его в чувство, обрызгав водой. Но, чтобы не слушать его речи, я воткнул ему в рот самодельный кляп из ткани. Собравшись, я ждал рассвета, сидя рядом с командиром. Тот дрыгался, пытался кричать, падал вместе со стулом, и вот, когда он упал снова, я подошел, чтобы поднять его, и увидел, как из его кармана выпал пузырек с кровью. Подобрав его, я поднял его и сказал:
- А это я заберу, как и остальное, - и, проверив его карманы, я нашел три пузырька с кровью, пару пакетиков с волосами и кусками кожи. И вот уже скоро я должен был уходить, но я решил снять с него кляп.
- Ты идиот! Отпусти меня, развяжи меня! Я убью тебя, - нервно, почти крича, говорил командир.
- А ты не кричи, не кричи. Будешь кричать, тебе же хуже. Вот сейчас рассветет, я открою дверь, мне нужно будет уйти. А от твоих криков зараженные уже хоровод водят вокруг дома, а ведь я должен уйти целым. И я использую тебя. Как ты тогда говорил? Это смерть во благо, понимаешь? Во-о-от. А чем меньше ты кричишь, тем больше у тебя шансов выжить.
- Ты псих! Военные скоро будут здесь, они убьют тебя. Хотя не-ет, они не убьют тебя. Я попрошу, чтобы они разрешили это сделать мне. Я вырежу твои глаза, пущу в толпу зараженных и буду смотреть, как ты истекаешь кровью, - с полным ненависти голосом сказал Стеценко.
Немного помолчав, подумав, я подошел, выхватил его нож, приставил к его рту и сказал:
- Да ну? А не посещает ли тебя такая мысль, что я тебе сейчас отрежу что-нибудь и пущу в толпу зараженных? А? У меня больше шансов.
Командир пытался что-то сказать, но плотно приставленный нож к его рту мешал.
- Ты, военная мразь, ты даже не задумывался о судьбе людей, которых убил. Сколько человек ты погубил? Ты даже не пожалел маленькую девочку. Уж больно ты... серьезный. Давай нарисуем тебе улыбочку? - продолжал говорить я, охваченный яростью. Было видно, что он напуган, ему стало страшно за свою жизнь. - Светает... Видишь, ты боишься за свою жизнь, а другие отнимаешь как плюешь. Уж больно ты серьезный. Че ты такой серьезный, а? - произнес я уже с какой-то ноткой веселья в голосе и разрезал ему обе щеки. Он начал кричать, но я замотал ему рот полотенцем.
- Так-то лучше. Тебе идет улыбочка. И знаешь, пожалуй, я сам уйду. Без тебя. А дверь оставлю открытой. Эдакий подарок зараженным... А вообще, тебе идет улыбочка - снова повторился я.
Кровь уже пропитала полотенце. Я подошел к двери и отомкнул ее ключом; повернувшись, взглянул на Стеценко и сказал:
- Все происходит, как в страшном сне, и находиться здесь опасно мне.
Открыв дверь, я немного огляделся вокруг. Солнце уже немного осветило улицы, и, как я ожидал, зараженных не было видно. Тогда я открыл дверь нараспашку и услышал мычание командира - повернувшись к нему, я увидел, как он лежит вместе со стулом на полу.
- Ну что ж, командир Стеценко, твоя игра закончена. Ты проиграл, - произнес я и пошел вперед. На месте, где еще ночью лежал парень из нашего отряда, была только лужа крови и ботинок. Я решил быстрее покинуть это место, ибо скоро сюда прибудут военные, и тогда мне не поздоровится. Я так думаю, за этот день, если ничего не случится, я должен был дойти до дома. Из города я вышел благополучно и, идя по трассе, я не мог выбросить из головы эту ночь. Казалось, она перечеркнула все. Я никак не мог забыть крик маленькой Веры. Визг ее мамы. Злобную усмешку командира. И мне было ничуть не жаль его. Я жалел лишь о том, что не успел остановить его перед тем, как он выстрелил в ребенка.
Так я прошагал в раздумье без каких-либо происшествий около часа. Меня всего трясло, хоть на улице была уже неимоверная жара. Шагал я, повторюсь, по трассе. И тут снова мои стереотипы разбились. Я представлял все по-другому... В моем представлении на трассе стояли сотни машин, покореженных, перевернутых... Так и было, но их было немного. В основном в кюветах и на обочинах лежали куски покореженного метала, а неподалеку и сама машина.
Вдруг я увидел подозрительно целую машину, стоящую на середине дороги. Она не побита. Шины все целы. Рядом никого. Но подходить к ней было опасно, поскольку в свое время я много играл в компьютерные игры, и это было уж больно похоже на засаду - где-то сидел человек с оружием. Скорее всего, снайперская винтовка. И стоит мне подойти, как тут же моя черепная коробка разлетится на мелкие кусочки, а мозги будут соскребать зомби с дороги... Я решил обойти ее, сойдя с трассы. Так прошел еще километра два в раздумьях о том, что произошло. Я просто не мог перестать думать. Я убил человека. Ну а если подумать, я его не убил, я его оставил там умирать, поэтому за убийство это не считается. Или считается? Но он был плохим человеком и очень жестоким. Но не делает ли меня жестоким то, что я... "нарисовал" ему улыбочку на лице? Кто я теперь - убийца? Но ведь зараженные - это тоже люди. Мертвые, но люди. Или это живые мертвецы?
В моей голове был туман, и вот, единственное, что заставило меня на время оставить эти мысли, это то, что я увидел приближающуюся машину. Она не была похожа на военную. Я начал кричать и махать руками, но на мои миролюбивые действия они ответили автоматной очередью, однако, к моему счастью, не попали в меня. Тогда я отбежал и спрятался за одну из сгоревших машин. Когда они подъехали, я услышал крики: "Эй, вояка, что, засцал, да? Иди к нам, давай" и далее, далее. И я понял, что они не настроены дружелюбно. Это были мародеры. Мне грозила смерть, если бы я что-то не придумал. Я не знаю, что на тот момент двигало мною, но я подобрал камень и с криком: "Ловите, пацаны, гранату", кинул из-за машины этот камень в них. Как ни странно, они поверили, и уже спустя десять секунд их машина удалялась от меня на все большее расстояние.
Подходя уже ближе к своему селению, на краю трассы я увидел заправку. Заходить туда было опасно, но мне нужно было. Там есть аппараты с водой и едой. Но это заправка... Если там будут зомби (а по закону зомби-апокалипсиса они там будут), там будет пальба... А один выстрел не туда и... "БУМ" - и все. Но все же я решился тихо туда прокрасться и оглядеться. Я решил идти не с автоматом в руках, а пистолетом. Так более-менее безопаснее. Войдя на заправку, я осмотрелся. Вроде никого не было. Лишь было видно, как за пределами заправки пара зараженных доедают бедолагу. Я подошел к аппарату, но, поскольку у меня не было с собой денег... не оказалось как-то... я решил осторожно, пытаясь не издавать лишнего шума, разбить стекло аппарата. Лишь позже я понял, что это глупая идея. Но на тот момент я очень хотел пить. Не говоря уже о еде.
Когда мои попытки разбить стекло потерпели фиаско, я не выдержал и выстрелил в аппарат. Этот выстрел наверняка слышали все зараженные в радиусе километра, но мне посчастливилось - в этот раз я не услышал протяжного крика. А это значило, что не все зомби будут бегать за мной.
После выстрела сразу убегать я и не думал, мне нужен был батончик. Но тут из-за угла вышел заправщик в синем комбинезоне и с кепочкой на голове. Так эта тварь в меня еще и кровью плюнула. Ну я успел увернуться, но ему показалось мало, и он захотел меня сожрать. Бежать? собирать остальных зомби в округе своими действиями?
Адреналин и чувство голода затуманили мой разум, и я выстрелил заправщику в голову. Он упал. И пока остальные мертвяки подтягивали ко мне свое гнилые кости, я выламывал стекло и проклинал того, кто придумал ставить на такие аппараты подобные стекла. Взглянув направо, я увидел пять мертвых объектов, у которых явно была цель та же, что и у меня: пожрать они хотели, только не батончики. Мне еще тогда показалось странным, что я просто стою, жду чего-то, а они медленно тащат свои ноги по асфальту. Не бегут. Ну что ж, мне это на руку, глядишь, еще и пообедать успею.
И вот они уже подобрались слишком близко, и я подумал, что надо бы отойти, жить-то хочется. Но все же не больше, чем хочется есть. Справа на меня шла мертвая кучка - я повернулся налево, чтобы бежать, но не тут-то было: там тоже шли зомби. И тут я, не выдержав, крикнул: "Да вы дадите мне нормально поесть-то?", но зараженным, видимо, это не понравилось, и они начали ускорять движение. Делать было нечего, я выбрал сторону, с которой зомби было поменьше, и пошел навстречу им как ни в чем не бывало. Я думал, что они пройдут мимо, а не-е-ет. Эти сволочи стали на меня бросаться. И мои выстрелы их не особо обрадовали, они начали бегать! Это было ужасно. Мы бежали кросс вокруг заправки. Я мог бы конечно убежать уже отсюда. Но-о... мой батончик остался еще в аппарате. Подбежав к нему, я ударил стекло ногой - оно затрещало, и появилось пару трещин от места выстрела. Я хотел ударить снова, но эти твари меня уже догнали, и тут я решил зайти в эту будку, где обычно сидит женщина-кассир. Я нашел входную дверь, и, на удивление, она оказалась открытой. А если быть точнее, замок был выбит... Мародеры. Я забежал внутрь и пододвинул к двери стол. Я, глупый и наивный, тогда подумал, что все, можно отдохнуть, но, когда повернулся, я увидел довольно-таки полную женщину с окровавленным лицом, без глаза и с черными густыми усами. Она была зомби. И когда она выпрямила свои руки и начала шагать в мою сторону, я было подумал, что мой крик услышал каждый зараженный в периметре пяти километров. Я хотел выхватить пистолет и выстрелить, но, черт возьми, я его выронил где-то. Тогда быстрым движением руки я скинул автомат с плеча (на тот момент я аж сам удивился, как быстро я его взял в руки), направил дуло на нее и нажал курок... Но китайское оружие снова подвело меня, и автомат опять заклинило. Мой следующий крик был ужасен. Мы бегали вокруг другого стола. Точнее, я бегал, а она передвигала свое бренное тело. Что мне оставалось делать, если я оказался в замкнутом помещении с бронелобым зомби? Дверь заперта, да и с другой стороны еще больше зомби. Оружия нет. Ножом? Такой нож, как у меня, не возьмет ее... Тогда я начал кидать в нее всем, что попадалось под руку. Но ее, кажется, это только злило... И тогда сам Бог послал мне помилование, и я увидел в углу бейсбольную биту. Видимо, для особо буйных клиентов. Схватив биту, я приготовился к схватке. И когда она приблизилась, я стал бить наотмашь, одурманенный адреналином.
И вот когда уже вся моя одежда, как и все вокруг, была в крови, а это тело лежало на полу с развороченной головой, вот тогда-то я и понял, в какой я жопе... И именно в этот момент я вспомнил одно замечательное правило при зомби-апокалипсисе: если не уверен, что живой труп - мертвый труп, бей наверняка - не пожалеешь. Ну что ж, для уверенности я еще пару раз ударил ее битой по голове.
Да... похоже, я тут надолго. Пока они стояли у двери, выходить было опасно. Тем более с неисправным автоматом.
Пока я там сидел, я снова почистил его, и, думаю, теперь он был готов к стрельбе. Отодвинув немного стол, я приоткрыл дверь.
- Никого нету, славненько, пойду заберу батончик, - пробормотал я, и перед тем, как выйти, повесил биту на пояс, зацепив ее за ремень. Выйдя, я огляделся у аппарата. Странные они. Не было никого. Тогда у адской машины, которая не хотела отдавать мой батончик, я положил автомат, взял биту и начал выламывать стекло. С каждым ударом я осматривался вокруг, не бежит ли где зараженный. И вот оно, счастье, я отколол еще кусок стекла и смог отогнуть его. Снова оглянулся: никого не было. Я набрал в карманы батончиков и начал выходить из заправки, как увидел толпу зараженных рядом с машиной тех мародеров, которые атаковали меня. Видимо, у них закончился бензин, и они решили пробраться, чтобы набрать его... А тут я взбудоражил местное население мертвецов. Ну не повезло парням.
А я быстрым ходом ушел оттуда, решив не упускать момент.