Я умер. Я тоже.

На той стороне все по-другому. Здесь лишь серые тени, черные линии и одиночество, от которого хочется лезть на стены. Или не задумываясь нажать на курок, чтобы не чувствовать все так ярко, как сейчас. Заснуть, ощущая свободу, не скованность движений от невидимых канатов, что скручивают ноги и руки. Вся эта загробная жизнь похожа на огромную карусель, которая рано или поздно приводит туда, откуда ты начинала. Сейчас ты снова здесь. Мистик Фоллс – город, который стал конечной точкой твоего жизненного путешествия. Ноги легко ступают по мягкой, покрытой желтыми листьями, земле. Недавно шел дождь, но ты не ощущаешь ни свежести, ни капель воды, которые остаются на ладонях, когда ты нечаянно касаешься листьев руками. И холода ты тоже не чувствуешь, хотя так хочется, чтобы щеки загорели от морозного воздуха, чтобы ледяные снежинки оседали на лицо. Но сейчас, ты прозрачная пластиковая бутылка из-под газированного напитка. Внутри пустота, лишь невидимая человеческому взору хрупкая оболочка, чтобы ты смогла почувствовать себя хоть чуточку существующей. Здесь не сорвешь голос, пытаясь докричаться до живых. Здесь голос, лишь отражение дальнего эха. Здесь нет развлечений, здесь только лес, город и люди. Лес. Покрытые красочными листьями деревья, ветки, хрустящие под подошвой изношенных сапог, тишина. Ты не боишься заболеть, поэтому ложишься прямо на мокрую землю, все еще надеясь найти давно канувшее в никуда физическое чувство. Здесь не болеют, разве что одиночеством. Копна светлых волос раскидана по земле, что делает картину еще более меланхоличной с нотками суицидальных мыслей. Странно, но здесь, именно здесь, в этом, погруженном в покой, месте ты ощущаешь себя свободной. Тихое, робкое трепетание в груди, воздух становится, будто не таким тяжелым и горячим, как в городах. Здесь не бывает людей, которые одним своим присутствием нарушают хрупкую пленку твоего терпения. Ты пытаешься разглядеть что-то в глубинах пожелтевшей растительности, возможно смысл продержаться здесь еще немного. А возможно, ты растягиваешь время, чтобы подождать, когда твое веселое времяпровождение разделит кто-то еще. Этот кто-то приходит немного позже, чем ты. Он ложится рядом, также всматриваясь в никуда. Ты чувствуешь силу, ярость и неповиновение в его оболочке, но никак не решаешься спросить его имя. Ты не знаешь, как звучит его голос, ведь вы ни словом не перемолвились. Вы словно играете в какую-то собственную, придуманную на ходу, игру. Молчанка. Никто из вас не решается спрашивать, никто не задает лишних вопросов. Ты просто чувствуешь, как своеобразная поддержка начинается ускорять твое мертвое сердце. Тебя все устраивает, похоже, что его тоже. Он также как и ты, мертв. Мертв. Звучит, как приговор. Карие, почти что дьявольские, глаза незнакомца всматривались в небо, иногда кидая взгляды на тебя, пытаясь включить проницательность. Выскрести из полной пустоты, хоть что-то осмысленное. Наполнить собственную пластиковую бутылку каплей мыслей о маленькой блондинке, потому-что других мыслей попросту не было. Твои ладони сжимают мокрые листья, собирая кучу в кулак, ведь ты все равно не чувствуешь сырости. Напряжение наэлектризовывают пропитанный влагой воздух, а на лице появляется озлобленная гримаса. Она всегда появляется не вовремя, ведь тебе не хочется, чтобы хоть кто-то стал свидетелем твоей слабости. А какие-то чувства ты и считала, своими слабостями. Таковы условия выживания в загробном мире. Слезами ты ничего доказать не сможешь, лишь покажешь свою истинную разбитую сущность, которая уже прилично погрязла в отчаянье и злобе. Ты знаешь, что мужчина чувствует тебя. Твои эмоции заполонили все пространство вокруг, и возможно, что он даже немного сбит с толку. Раньше ты не было столь открыта в его присутствии, словно замков на себя навешала, скорее от заполонившей твою голову высокомерности, чем от простого недоверия. Но ты знаешь, что ты доверяла. Доверяла насколько умела и была преданной настолько, что ждала его каждый день на этом самом месте, в реальности не имея на это никаких причин. Он мог не приходить, но приходил. Без слов, со стеклянными глазами, неизменно в черной кожаной куртке. Растрепанные волосы не развивались от ветра, ведь вы всего лишь отголоски прошлого. Но он всегда был лохматым, словно его рукой потрепали. Ты не знаешь, нравится тебе это или же нет. Ты решила, что задумаешься об этом позже. А сейчас твое тело лежит рядом с ним. Вокруг такая тишина, что, кажется, весь мир погрузился во тьму и мрак. Ты свернулась в клубок, снова показывая ему больше эмоций, чем нужно. Ты думаешь, что он поймет, что он поддержит. Ты не знаешь его имени, но ты привязана к нему тугой, толстой веревкой, что каждый день натирает руки до багряных мозолей. Ты знаешь, что если он не придет, то ты определенно сойдешь с ума, начнешь выдирать волосы и пытаться порезать себе руки. А деться все равно некуда. Ты останешься здесь. Дожидаясь его. Внезапный вздох, разрешал тишину. Оба вздрогнули, но виду не показали. Это немного задевает, но ты не ждешь поддержки. Его общество рядом, уже дает тебе силы. Но в груди все равно ломит, от недосказанности, от боли, от отчаянья. Он молчит, смотрит в небо, пытаясь что-то для себя решить. Ты тоже молчишь, не решаясь, снова нарушить хрупкую тишину. Пальцы раскинутые по земле, ждут прикосновения. И казалось, твоя немая просьба просто застыла в воздухе. Ты знаешь, он хочет этого так же, как и ты. Указательный палец мужчины, едва касается твоего мизинца. По телу, словно машина проехалась. Мурашки по спине, вдоль позвоночника, по лопаткам и куда-то вниз за пределы тела. Ты нашла силы на несколько часов. - Я умер, - вдруг произнес мужчина хриплым голосом. - Я тоже, - пролепетала ты.