Забыть нельзя помнить

Как забывается первая ссадина, оставленная раззадорившимся котом на втором году твоей жизни. Как тает в памяти синяк, полученный после падения с велосипеда. Как меркнут воспоминания о тысячах встреченных тобой рассветах. Так постепенно и незаметно сглаживается в мыслях образ когда-то увиденного чуда. Сказка по-прежнему продолжает оставаться сказкой, но уже не такой яркой и красочной, как вначале, а слегка потускневшей и поблекшей под безжалостным натиском новых воспоминаний. «Ах какая красивая ты выросла, милая!» — причитают престарелые соседки каждый раз, когда она идет по тротуару, ведя за руку повзрослевшего брата. Мальчишка то и дело пытается вырвать ладонь из цепких пальцев бдительной сестры и удрать к друзьям, призывно махающим руками с другой стороны улицы, но она должна сдать его с рук на руки родителям, отчитаться об удачно проведенных выходных, поэтому ни за что не выпустит хрупкой мальчишечьей руки. В красивой молодой девушке ничто не выдает бывшего угловатого пятнадцатилетнего подростка. Джинсы плотно облегают красивые округлые бедра, а широкая шелковая блуза лишь подчеркивает небольшую, но привлекающую внимание грудь. И лишь волосы остались прежними — густыми и длинными, ровно подрезанными и всегда пахнущими какими-то цветами, кажется, лилиями. Еще глаза. Намного зеленее, чем раньше. Намного. Такие нестерпимо, такие мучительно зеленые, что стороннему наблюдателю становится не по себе, если вдруг на него падает взгляд этих волшебных глаз. Девочка выросла — и перестала верить в сказки. Или запретила сама себе? С той необычной ночи, перевернувшей ее представления о возможном и нереальном, с того волшебного приключения прошел уже не один год. А было ли все на самом деле или это лишь плод ее разгулявшейся фантазии? Малыш крепко спал в своей кроватке, окно оставалось плотно закрытым, а циферблат часов ограничивался двенадцатью, а вовсе не тринадцатью цифрами. И она постаралась убедить себя, что это был лишь красивый сон. Что верный Хоггл, отважный сэр Дидимус и добрый Людо — лишь персонажи ее любимой книги, а противоречивый Король — только фигурка рядом с ее зеркалом, и не более того. Иногда, чаще всего летними ночами перед сном, огромный, опасный, пугающий, но все равно мучительно притягательный Лабиринт яркой искрой вспыхивает в ее сознании. Она снова стоит на холме, ей пятнадцать, и ветер раздувает непослушные волосы. Впереди — неизведанная даль, а позади самодовольно кривит губы сам Король Гоблинов, главный злодей и одновременно главный герой ее сказки. «У тебя тринадцать часов!» Она вздрагивает и подскакивает на кровати. Бешено колотится сердце, в висках пульсирует кровь, а в ушах звенит мужской смех. После этого она всегда не может заснуть и до рассвета просиживает в кресле с книгой — лишь бы не загоралось больше в памяти его лицо с хищно нахмуренными бровями, изогнутыми в кривой усмешке губами и такими пугающими, но одновременно отчего-то вызывающими туман в голове глазами с разными зрачками. Она гонит, гонит от себя этот туман, постоянно твердя: «Это наваждение!» Но забыть не может, хоть и старается всей душой. «Это был сон, просто сон!» Но на тумбочке рядом с кроватью в ее новой квартире стоит фигурка Короля и смотрит на нее своими пластмассовыми глазами так, будто они могут видеть. А музыкальная шкатулка, как и годы назад, продолжает играть волшебную мелодию, под которую они танцевали на балу, и все это вызывает странное щемящее чувство где-то в области сердца. Однако с каждым годом шкатулку заводят все реже, а фигурка постепенно покрывается тонким слоем всепожирающей пыли. В ее жизни появился мужчина. Высокий блондин с голубыми глазами, будто вышедший из мультиков про прекрасных принцев. Он действительно любит ее, она старается отвечать ему такой же нежностью, но кое-что все равно коробит ее мятущуюся душу. Ведь он же всего лишь принц, а вовсе не Король. Со временем она поймет и это, и многое другое, вспомнит все, что связывает ее с тем миром. Самое главное, чтобы не было слишком поздно, ведь правда, Сара?..