Ночные крыши.

Когда сбросили в тьму людской суеты Из светлого теплого звездного Рая, В начале я жаждал, искал высоты, По крышам гулял, на ветра не взирая. Я небом дышал и пеплом от перьев Братьев моих и сестер вдруг истлевших, Я под сомнение ставил поверье, Что ангел – не феникс, не встанет, сгоревши, В небе алевши холодным пожаром… Но, день за днем, я встречал взгляды падших, И в них синь небес умерла под нагаром Со списком надежд, под заклятьем увядших. Я ж небом дышал и, гуляя по крышам, Быть выше старался безверья и смуты. Вот только всегда крики ангелов слышал И ломался как спичка в эти минуты. Бросался на стены, вонзал в камень ногти И в ногти – камень. И выл слишком громко. Я бился о прутья, заламывал локти, Разделяя боль, от безумства на кромке. Но держался. Старался. Боролся. Искал Для братьев своих и сестер путь спасенья. Но под тяжестью тела и мой дух устал… И сомненья свои я взял под сомненье. По крышам гулять стал я только ночами, А днем дым от свеч вдыхал, умирая Душою за ставших себе палачами, Под куполом церкви. Казалось, до рая Ближе оттуда. Но до рая далеко Что с крыши, что с ямы могилы глубокой. Не видит нас, павших, Всевышнего око. Последним полетом нам стала дорога С небес - и на землю. Возврата не будет – Я понял, вдыхая рассерженный ветер. Отныне не Отче, а люди нас судят – Как равных в своих разномастных заветах. Я понял, гуляя сегодня по крышам, Что равно с людьми не нужен я небу, Что в рангах не сброшен я был, а возвышен, Что законы чертогов – отныне лишь небыль. Кто-то из наших той ночью сломался, Под пустотой, легшей на рваные плечи. А я каждый вечер под высь забирался И в час сумерек темных был почти вечен. Привычкой дурной эти стали прогулки, Но век людей краток – запреты истают На крыши домов, где ночь от ночи гулки Все меньше стенания братьев. Стихают Проклятья и крики. Ряды поредели… Кто-то сорвался с катушек, разбился. Иль все-таки держится, но на пределе. А кто-то – как я. Принял все. И смирился. И таким стала ближе чертогов земля, И бессмертна душа святой дух сменила... Вновь шагая по крыше в мглу, думаю я, Что это падение нас воскресило.