Пой же вместе со мной!

- Какие добрые татары... - Меня это тоже слегка пугает,- покивал головой Иван, за которого я крепко держалась, чтобы не убежал он и чтобы самой не потеряться. А то знаю я эти поля, чуть отвернешься, а уже насмерть затерялся в каком-нибудь другом времени. У нас в стране по-другому не бывает. Татары и правда были крайне добры. Настолько, что я начала подозревать в них замаскированных туземцев-каннибалов из какой-нибудь Африки, которые приехали попробовать русскую экзотику. Но Ваня сказал, что этого не может быть, потому что они хорошо говорят на татарском и русском. Правда, в первом я не могла удостоверится, потому что татарского не знала. Ну, если не считать слова вроде таракан, барабан, арбуз и прочие. Среди татар было всего лишь трое человек, одна женщина и двое мужчин. Как я поняла из их разговоров - муж, жена и брат жены. Они были вольным фотографами и зарабатывали на жизнь тем, что снимали различные природные явления или просто пейзажи, дабы потом утонченные люди ставили их на обои на рабочем столе компьютеров. Это была необычная работа, поэтому я крайне интересовалась всем, чем можно было. Добрые татары даже дали мне сфотографировать Ваню и кота. Кот, кстати, им понравился больше всего. Сначала, конечно, мой умный и подозрительный питомец относился к ним холодно и с опаской, потому что, как и я, не был уверен в безкотовом рационе татар. Но потом брат жены-татарки сказал, что у них осталась половина конской колбасы, которую кто-то умный и неженского пола из их компании оставил на солнце. Люди колбасу есть не рисковали, но деть ее куда-то надо было. А так как кузнечики и белки отказывались употреблять конину, они предложили колбасу моему коту. И вот тут он понял, что на самом деле всю жизнь любил татар, что они ему снились в самых сладких мечтах и что только татары достойны места в его маленьком сердце. - Но они не мираж, это хорошо,- кивнула я, которая уже ни в чем в этой жизни не была уверена и могла утверждать, что да, в поле могут быть миражи. В поле вообще может быть что угодно. - Да, и просто отлично, что мы продолжаем двигаться по маршруту,- кивнул на мой кивок Ваня, глядя на карту. Я туда больше смотреть не рисковала, потому что ничего кроме разочарования там не было, а море я уж и так смогу увидеть. Оно же большое и синее, да и пахнет водорослями. Если бы Ваня был большой, синий и пах водорослями, я бы его точно заметила. А там целое море! - Но мы делаем это медленно. Нам нужен самолет,- уверенно сказала я, потому что других способов добраться до места за три дня я не видела. Разве что непрерывно ехать на автобусе или машине, но нам пока такого не светило. - Корабль отправляется!- закричали шутливые татары, которые сделали нужные им бесценные фото леса и готовы были ехать и везти нас дальше. Мы, оставшиеся стоять неподалеку, чтобы своими телами и тенями не мешать фотографическому процессу, радостно поскакали к машине. Ехать было весьма весело, долго и интересно. Татары болтали между собой то на русском, то на татарском, из-за чего возникало ощущение, что они маньяки и договариваются, как легче будет нас расчленить, машина быстро ехала вдоль поля подсолнухов, а я и кот крепко держали Ваню. Потому что я буквально видела в его очаровательных глазах идею о том, как бы выпрыгнуть из окна автомобиля в это цветущее чудо. Но мои предрассудки и четверка по физике говорили мне, что если на полном ходу выпрыгнуть из автомобиля, то будет плохо и больно. Глаза Вани становились полны грусти и нелюбви ко мне, на что я показывала ему свой кулак с крепко сжатым в нем шарфом. А кот просто потягивался на коленях Ивана и открывал рот, зевая и намекая на свое историческое прошлое, когда он был львом. По пути пришлось заезжать в города, чтобы добрые татары занимались своими татарскими делами, а татарские попутчики не поубивали друг друга на заднем сидении. Поэтому попутчики, то есть мы с Ваней и котом, гуляли по аллеям и улицам недалеко, иногда садясь на лавочки и кормя голубей котовым кормом. А потом кот прыгал за голубями. - Если бы мы шли пешком, то смогли бы нарвать подсолнухов,- все еще обижался на меня Россия, скрещивая руки на груди и как бы ненавязчиво демонстрируя свои бицепсы, которые помогали ему открывать закатанные в банку огурцы без открывашки. - И остались там на ближайшую вечность, да? К твоему сведению, примерно через шестьдесят лет мне умирать, а я хочу на море! Сейчас, а не спустя вечность!- строго отказалась я от того, чтобы мы пошли пешком до поля подсолнухов. Ваня надулся. Ему хотелось цветов и не хотелось того, чтобы ему сопротивлялись, но отмена крепостного права и свержение коммунизма в пользу демократии запрещали ему просто оглушать и тащить меня за собой. - К тому же, там тоже могут быть подсолнухи. Водные подсолнухи, которые растут около моря. Большие и синие,- с уверенностью сказала я, чтобы не омрачать радостный летний день. Ваня задумался над тем, не сошла ли я с ума и не пора ли звать скорую помощь. - По-моему, тебе надо в тень,- все-таки вынес вердикт Брагинский. Но я просто отмахнулась, вздыхая. Хотелось на море, а до него надо было еще лететь, лететь и лететь. И это при том, что мы едем на машине. Однако море отказывалось приближаться. Несмотря на нашу хорошую скорость в восемьдесят километров в час, мне постоянно казалось, что мы то ли стоим на месте, то ли просто ползем мимо лесов и полей, которых было так много, что просто непонятно, как они умудрялись уместится в одну страну. Страна сидел рядом и видимо тоже познавал эту мудрость. Но вскоре леса кончались и началась оживленная трасса, проходящая мимо маленьких и больших городов. Мимо нас проезжали машины, грузовики, огромные фуры и маленькие мотоциклы. Мы с Ваней сместились к одному окну и стали давать всем проезжающим имена и ставить на то, обгонит ли синее Вольво красный Мицубиси. В общем, бесконечное веселье бесконечных русских просторов тянулось до ужаса бесконечно. Но надежда еще была.