Страх

Страх, заполняет пространство. Страх, обжигает сознание. Страх, делает людей слабыми. Верят, боятся, им становится жутко, невыносимо, дико. СТРАХ. Подталкивает на необдуманные поступки, на вольности, на предательство. Как низко падает человек, всего лишь из-за собственной слабости. Невольно возникает презрение ко всей расе. Ночь давно накрыла город. Липкими сумерками расползлась по улицам. Мрак. Воздух прелый и густой. Влажность не дает и вздоха сделать. Идешь по узким улочкам и сипишь, словно сейчас прям тут откинешься, а все из-за туманов и весны. Днем сквозь молочные простыни над городом пробивается солнце, создавая парник. А ночью ветра резко меняют направление, и становится вовсе невмоготу. Легкие судорожно сжимаются, хватаясь за каждую крупицу кислорода. Душно, жарко, противно, накатывает тоска, сырость, грязь и так уже полтора месяца. Весна. Но ночью, все уродство города словно прячется, скрывает свое безобразное лицо и убегает в самые темные закоулочки. В Лондоне много домов с большими, грязными, сырыми подвалами. С мышами, снующими из угла в угол, запахом плесени и стоков. Махонькие окошечки, выходившие прямо на уровни мостовой, днем были единственными источниками света в этих захолустных местах. А вот ночью... Ночью, свет неоновых ламп, в одном из таких вот убежищ, ярким контрастом выделялся во мгле. В глухой тишине приглушенно раздается вопль страдания... Началось. Светлая комната, даже слишком светлая слишком яркая для двух серийных убийц. Один единственный стул, стоящий в центре. Жертва, попавшая в паутину. Глаза жертвы завязаны, и девушка еще даже не осознает куда попала. Но страх, уже завладел ею. - Что же милочка, поиграем? Ехидный голос с издевкой заполняет пространство. Алые пряди взметнулись в воздухе и маньяк с улыбочкой всадил острую иглу девушке под колено. Визг. Оглушающий, просто невозможно противный. -Кричи, кричи, шлюха... Более грубый и уверенный голос и его обладатель с садистским удовольствием ломает две фаланги на тоненьких наманекюренных пальчиках. И снова крик. Плотоядно улыбнувшись, хрупкий парень с длинным ярко красным волосом, обошел жертву и встал со спины, любовно проведя изящными пальцами по тонкой шее, заставив девушку забиться в истерике. Зыркнув на сообщника безжалостно вонзил очередную едва видимую иглу под скулу, оставив короткий кончик. Хриплое дыхание и надрывный вопль. Раскаленный метал, обжег нежную девичью кожу, вырывая из груди очередной мученический визг. На безобразно полных бедрах появилась выжженная надпись " Whore", затем еще и еще. Медленно упиваясь каждым вздохом, каждым криком очередной уличной шлюхи, все новые и новые иголки входили в формистое тело. Кровь медленными струйками сочилась из каждой раны, стекая и обрисовывая очертания тонких голубых венок на запястьях, подрагивающей груди, ногах. Горячие капли падали на пол, пачкая белую плитку. Длинный язык красноволосого прошелся по одной из кровавых дорожек, слизывая и наслаждаясь. Вкусно. По телу маньяка прошла мелкая дрожь, кровь, судороги, в которых бились жертвы, аскома подступающая к горлу, все это так будоражит кровь, зарождая истинное возбуждение. Мучительно, долго, кровь покидала орущее тело, не оставляя права на жизнь, а двое ходили вокруг. Иногда останавливаясь и начиная сладкие пытки. Залитый свинец в уже пустые глазницы, а жертва визжит. Адские муки накрывают бьющееся в конвульсиях боли тело, истекающее кровью. В локтях безжалостно вбиты колья, острые и горячие. Сил кричать не остается и захлебываясь собственной кровью и рвотой, девушка в муках постепенно умирает. Нееееет...еще не время. Ведро ледяной воды с солью. И опять сдавленный хрип. Скальпели оставляют глубокие длинные борозды на некогда прекрасном теле. Изрезав и снимая тонкие пласты кожи с рук, бедер, живота, груди, обнажая мышцы. На руках остается кровь. Много червонной субстанции, залившей пол, закрывая собой отвратную белизну кафеля. Эйфория, страсть, отдавая всю душу своему занятию, убийцы наслаждались каждым мгновением проведенным здесь. Сколько пыток, боли, страданий и смертей повидал этот подвал. Не одну шлюху он оставил в себе. Шлёндра давно перестала трепыхаться и вопить и уже ели дышала. Это были ее последние вздохи перед кульминацией сегодняшнего вечера. Взглянув на мужчину, красноволосый взял неподалеку стоящую колбу, мужчина взял вторую. Переглянувшись, они выплеснули содержимое на оставшиеся от страдалицы кровавые обрубки. Плоть задымилась, стала сползать лоскутами обнажая кости, буквально мгновенно не осталось ничего ни от девушки, ни от деревянного стула, только огромная лужа красно-бурой крови растекшейся по всему полу. -Милый... Нежный шепот, обращенный к мужчине. Страсть переполнила два гнилых сердца, изливаясь наружу и восполняясь в долгом и сладком поцелуе. Юркий язычок проходится по кровоточащей губе и собирает жидкость. Присосавшись, словно вампир, Венерлин жадно пробует отравленную ядом кровь любимого. Горячо, сладко, чувственно, будто весь мир только для них двоих. Деланей сильнее лишь прижимает к себе любовника, а вокруг их переплетенных тел обвиваются серебряные нити. Свиваясь, цепляясь друг за друга и свертываясь, тонкие липкие ниточки образуют клубок. Шарообразный кокон сомкнулся над их головами, погружая в темноту и замкнутость. -Деланей... Сладко выдыхая в губы, он вдыхает горячее дыхание мужчины и возвращает его. Они дышат друг другом, живут друг для друга. Вот, что значит, человек нужен как воздух. Так, сладко и горько одновременно. Все чувства обостряются, становится нестерпимо душно, и только они друг для друга - живительный глоток воздуха. И снова пылкий поцелуй, объединяющий души. Скручивающий две частички внутри каждого в одно целое. Эти двое тоже бояться. Им страшно однажды проснувшись не найти второго, или просто потерять, навсегда. Руки непроизвольно ложатся на плечи, талию, блуждают по телу. Словно растворяясь, друг в друге, прижимаются теснее, любят, ласкают, по долго целуются, переплетая языки, и снова отдают себя друг другу. И не важно, сколько проходит времени, что вокруг, есть только ощущения, которым нужно отдаться, здесь и сейчас и ничего больше. Резко выдохнув, Вин, требовательно впился в столь желанные губы, истекающие кровью. Деланей же в ответ лишь сильнее прижал к себе свое счастье, словно желая упрятать от всего что вокруг. Их маленький мир. Норка. Где можно быть тем, кем хочется. Отдавать себя полностью тому, кого любишь. Не носить маску. Быть самим собой, быть любимым. Они понимают друг друга без слов, лишь по взгляду и движениям. Каждое желание, тайное, сокровенное, но понимают, явственно как свои собственные. Когда дыхание перехватывает, от очередного томящего поцелуя или прикосновения терзающего чувствительную кожу, сердце, кажется, останавливается, перестает биться, пропускает удары или же выбивает ребра, гулким эхом отдаваясь в висках. И сколько бы не было таких моментов в их жизни, сотни, тысячи тягучих как мед мгновений, всегда будет мало. Каждый раз будет необходимо еще и еще и снова, пока не насытишься, чего не случится, возможно, никогда. Нежно проведя мягкими пальцами по лицу Рыжика, Деланей влажными поцелуями очертил выпирающие, тонкие ключицы, точеную шейку и возвращаясь к медоточивым губам. -Деланей...любимый... Тяжело дыша, так как кислорода почти не осталось, но это лишь подливает безумства. -Люблю тебя... Так же рвано, сквозь долгий поцелуй, выдохнул ответ мужчина. На бледную, фарфорово-сияющую кожу Рыжика упала пурпурная капля, соскальзывая от виска, по щеке к шее. -Ой... Подняв взгляд, Вин томно облизнулся. Некогда серебристые нити, искусно сплетенной Пауком паутины, впитали кровь той шлюхи и окрасились в багряно-красный, как закат. Странный запутанные узоры, выплетающиеся и исчезающие в своих же узлах, словно ожили и задвигались. Изредка меж красных нитей появлялись еще не тронутые белые, те, что не успела испортить кровь. Грязная и блядская, как и ее обладательница когда-то. Она медленно стекала и капала с купола над головами влюбленных, пачкая лица, руки, плечи и одежду. Вскинув руку со скальпелем, зажатым музыкально-игривыми пальцами, Венерлин резким ударом вспоров кокон, при этом кровь впитавшаяся брызгами осталась на стенах, потолке, полу и на лице маньяка, будто проявитель, на фото выявляя и показывая его истинную сущность. Встав, Деланей обнял мужа и, развернув, вновь украл у него самый долгий, самый сладкий, самый вкусный и трепетный поцелуй, какие мог дарить ему только он - любовь всей жизни. Не тратьте, жизнь свою- Она не бесконечна. Цените каждый вдох, момент и час, Ведь в этом мире, пусть и небезупречном, Есть тот, кто молит небо лишь о вас. Не тратьте слов своих На тех, кто их не слышит На мелочь не достойную обид, На тех, кто рядом с вами ровно дышит, Чье сердце вашей болью не болит.