***
Блейн лежал на полу в углу комнаты, ожидая, когда боль во всем теле утихнет, и шум в голове прекратится. Каждые вздох и каждый выдох причиняли неимоверную боль. Что произошло, чтобы его отец сорвался? Неужели Фил наконец-то рассказал? Блейн смутно помнил произошедшее сегодня. Он убил своего отца? Блейн открыл глаза и посмотрел вокруг: нет, не убил. Если бы он это сделал, то была бы кровь, так? Кровь. Блейн чувствовал привкус крови во рту там, куда его бил отец. Это вернуло его к первоначальному вопросу – что заставило Джеймса так себя вести? Блейн медленно перевернулся на спину и попытался сесть, но зашипел от боли. Он закатал футболку, чтобы оценить ущерб: весь его живот был покрыт фиолетовыми пятнами, напоминая о том, что сделал Карофски с Куртом. Курт. Ему нужно позвонить Курту и уйти из дома раньше, чем отец снова решит его атаковать. Но ему не понадобилось: в этот момент Курт позвонил сам. Блейн медленно дополз до стола и ответил на звонок. - Курт? - Блейн! Боже, Блейн! - Что случилось? - Блейн, мне так жаль, прости меня! Я не знал! - О чем ты говоришь? - Статья… в газете… о-о твоем отце. Я не… не знал… Я не знал, что он журналист… - Курт, я не понимаю о чем ты. Что за статья? - Проверь почту. Блейн заставил себя встать и открыть лэптоп. В голове перестало шуметь, но она все еще болела. Он открыл почту и нашел там письмо Курта, слушая его плач в трубке, пока читал статью. Черт. Не удивительно, что его отец попытался прибить его: статья выставляла Джеймса как аморального политика, и Блейн не сомневался, что Джеймс попытается оспорить статью. Он еще раз пробежал глазами по странице. Последствия будут ужасными. - Курт… собирайся, мы уезжаем.***
- Нет! Ты с ума сошел или думаешь, что я идиот? Ты остаешься! Берт стоял в центре гостиной и кричал на Курта. Кэрол сидела на диване, спрятав лицо, пока Финн сидел на лестнице, подслушивая разговор. Курт решил показать статью отцу. К тому же, завтра утром все будут уже в курсе, так что будет лучше, если отец узнает раньше. Но Берт все говорил и говорил, что засудит газету, семью Андерсонов и всех остальных, кого он не мог вспомнить, потому что Курт сказал, что уезжает. С Блейном. - Пап… - Курт попытался объяснить. - Я не хочу быть здесь завтра, когда все журналисты будут искать меня. Мне надо быть далеко отсюда, и Блейн хочет… - Не говори мне, чего хочет Блейн! Мы сейчас говорим не про него, а про тебя, и ты мой сын, а значит, остаешься здесь! Какого черта ты подумал, что я позволю убежать тебе с твоим парнем? С ума сошел? Или ты думаешь, что я сумасшедший? - Берт, прошу, успокойся… - Нет, Кэрол, не буду! Все вело к этому с первого момента! Я знал, я знал, что что-то произойдет! Надо было остановить его еще месяц назад, до того, как это все стало слишком серьезным. - Пап… - Нет, разговор окончен! Ты остаешься. Отнеси свои вещи обратно в комнату. Курт не двинулся с места. Он никогда не перечил своему отцу, обычно они добивались компромисса, но сейчас это точно не сработает. Блейн уже едет, чтобы забрать его, и Курт поедет, с разрешения или без. - Пап, я люблю тебя, и честно… я никогда не пошел бы против твоих желаний, но… Прости. Я нужен Блейну, и он нужен мне, так что я ухожу. Берт в тревоге посмотрел на сына. Он тяжело вздохнул и сел в кресло. - Курт, что между вами происходит? Он словно давит на тебя. Это все не хорошо… - Пап… Я люблю его, но сейчас речь не об этом. Блейн сказал, что завтра, когда газеты разойдутся, все станет ненормальным. Отпусти меня на выходные. Я обещаю вернуться к понедельнику, если все успокоится. - Нет, если тебе надо уехать из города, пока все не стихнет – хорошо, ты, я и Кэрол уедем к ее сестре в Кливленд, но… убежать с Блейном? Прости, но я не соглашусь. Курт притих. - Мне 18. - И что? - Технически мне 18… Я могу пойти, куда угодно, и без твоего разрешения. Но… мне оно нужно. - Что ж, ты его не получишь. Курт чувствовал, как с каждым новым словом отца его сердце разрывалось на куски. Он и вправду собирается пойти против него? В дверь позвонили. Берт вскочил, ему не терпелось сказать хоббиту, чтобы тот проваливал. Как он только посмел сказать Курту бежать вместе с ним. Блейн стоял на пороге. Вообще-то, он прислонился к дверной раме. На его щеке был большой синяк, губа кровоточила, он сам выглядел уставшим и измученным. - Блейн! – Курт побежал к нему. - Я в порядке, - слабо улыбнулся Блейн. – Ты готов? - Курт… - предупреждающе сказал Берт. Блейн внезапно осознал, что Берт и Кэрол были здесь. Он вошел в дом и взглянул на Берта - выражение его лица объясняло все. - Берт, послушайте, Курту надо уехать на ночь. Когда завтра утром газеты разойдутся по магазинам, начнется нечто ужасное, поверьте. Я знаю политиков и журналистов достаточно хорошо, поэтому могу точно сказать: теперь это уже не только история штата Огайо. - У тебя, должно быть, железные нервы, раз ты посмел прийти в мой дом и сагитировать моего сына поехать черт знает куда! Он бы не попал в такую ситуацию, если бы не ты! - Я понял это и именно поэтому хочу увезти его отсюда. Есть знакомое мне место… уединенное и… - Блейн замолчал, понимая, как прозвучали его слова. – Я просто хочу увезти Курта отсюда. - Может быть, это все на пользу, но этого не произойдет, Курт остается здесь. Блейн молчал. Он и так был слаб от схватки со своим отцом. Он не мог контролировать ситуацию, все было не по плану. Но это был отец Курта, в конец концов. Его парень любил Берта, и Блейн уважал Хаммела-старшего. Однако он без Курта не уедет. Как и много раз до этого, он не чувствовал вины. Курт ему нужен, особенно сейчас, когда тьма стала сильнее и горячее, ему нужен его Ангел, чтобы это все успокоить. Не нужно было многого: его связь с Куртом и так была сильной, так что стоило только прикоснуться. Блейн взял Курта за руку. - Слушай, Курт, я не собираюсь ввязывать тебя в это. Если твой отец не хочет, то тогда ты останешься здесь. Я буду в порядке. - Нет! Я поеду с тобой! - Курт… Я не хочу, чтобы ты выбирал между мной и своим отцом. Оставайся дома. Курт чувствовал, что на него накатывает истерика. Ему надо было поехать с Блейном, он должен был быть с ним. Это было уже не желание, а потребность, потребность в Блейне. Это причиняло ему боль. - Нет! Я еду с тобой! – Курт повернулся к отцу, безмолвно умоляя отпустить его. – Пап, прошу… Берт посмотрел на Блейна, на Курта и снова на Блейна. Что сейчас произошло? Берт был уверен, что Блейн только что что-то сделал. Что-то, что заставило Курта отчаяться, но это не имело смысла. Что с Блейном такое? - Если вы его отпустите, я обещаю позаботиться о нем. Я люблю его и никогда не позволю чему-нибудь случиться с ним. Я буду его защищать. - Как ты его защитил от этого кошмара? Блейн поморщился. - Пап… это не его вина. Именно я был тем, кто разговаривал с журналистом. Берт снова задрожал в кресле. Разочарованный. Казалось, что Курт сейчас сломается, но и идея отпустить его причиняла Берту боль. - Пап, - Курт опустился на колени перед отцом. – Ты мне доверяешь, чтобы принять собственное решение? - Курт, это нечестно. Ты знаешь, что я тебе доверяю, но это… это не тот случай. Ты хоть понимаешь, чего ты просишь? Вся эта ситуация ужасна, но вас увидят вместе. Будет еще хуже, Курт. И не только в плане политиков, которые смогут выйти сухими из воды, но и всего остального. Я не могу позволить тебе бродить незащищенным. - Но Блейн будет со мной и я… смогу сам за себя постоять. Папа, я прошу. Пожалуйста? Берт взглянул Курту в глаза и увидел, что уже проиграл эту битву. Он встал с кресла и подошел к Блейну. - Только выходные. Телефон должен быть включен. Позвоните, когда приедете туда, и потом еще каждый день. Вам лучше вернуться в воскресенье ночью, или пожалеешь. И если с ним что-то случится, я разобью твое миленькое личико не сходя с места. Немедля. - Я обещаю, ничего не произойдет. Я лучше умру, чем позволю чему-нибудь случиться с Куртом. Берт посмотрел Блейну в глаза. Несмотря на облегчение, вся ситуация пугала Берта, потому что Блейн точно говорил правду. Он крепко обнял Курта. - Будь осторожен, звони каждый день и возвращайся в воскресенье ночью. Курт кивнул. Он обнял напоследок Кэрол и вышел из дома. Его отец и Кэрол наблюдали за тем, как они уезжают. - Берт… почему у меня ощущение, что будет хуже, чем мы думаем? И что Курту будет намного безопаснее с Блейном, чем здесь? - Потому что это Блейн, - вздохнул Берт. – Я не знаю, что с этим ребенком, но у меня такое чувство, что он может убить за Курта, не моргнув и глазом.***
К пяти часам вечера пятницы Берт радовался тому, что отпустил парней. Телефон в его магазине беспрерывно звонил. Звонили журналисты, искали Курта, звонили придурки, чтобы съязвить. Репортеры с близлежащих городов появились перед его дверьми, чтобы поговорить с любовником сына сенатора, так что Берт сдался, закрыл магазин и поехал домой. Дома было не лучше. По стране на новости про неизвестного сенатора никогда бы не обратили внимания, но так как там были задействованы подростки-геи, гомофобия и политика, новость разлетелась по всей стране. К трем часам местные журналисты и назойливые соседи собрались перед домом Хаммелов-Хадсонов, надеясь взять комментарий у Курта или сфотографировать его. Ходили слухи о том, что уже собирался митинг геев в субботу утром. Центр движения ЛГБТ так же сообщил, что уже в пути, чтобы поддержать Курта и Блейна. - К утру мы окажемся дома как в ловушке. Что будем делать? - Кэрол зашторила окно и выключила телевизор. - Ничего, - посмотрел на нее Берт. - Я знаю, что звучит странно, но… может попытаться связаться с родителями Блейна или компанией его отца? - Нет, пусть этот ублюдок утонет в этом.***
Джеймс Андерсон и тонул. В алкоголе. Все сотрудники ушли из дома, чтобы перекрыть информацию в СМИ, а так же, чтобы отвадить всех журналистов от дома Андерсонов, которые надеялись взглянуть на бедного несчастного Блейна. Джеймс, Элейн и Фил были внутри. Официальный комментарий, данный СМИ, был о том, что семью подставили, а данные были сфабрикованы. Но проблема была в том, что Блейна не было здесь, и никто не знал, где он. - Что будет, если его где-нибудь заметят? – спросила Элейн. – Люди знают, где мы живем. Джеймс пожал плечами и налил еще стакан бурбона. Ему было плевать.