Prophetic Dream

- Капельницу сюда, живо!!! - Больного на носилки! - Ввести поддерживающий препарат, чтобы он смог дотянуть до операционной! Ай… Как больно… Моя голова… Почему они все так кричат? Не кричите, пожалуйста… - Живее, живее! - Пульс? - Учащенный, у него может произойти разрыв сердца! Разрыв сердца? Он случился уже давно… когда я узнал, что он не вернется… Ай… как закладывает уши… Не могу открыть глаза… как будто их клеем залили… что же это? - Двойную дозу! - Не трясите его! Что со мной делают? Я ничего не ощущаю… только какая-то притупленная боль… В спине… шее… в голове… как эхо после колокола.. Ай… сердце жмет… дубасит… сильно… ай… этот стук заглушает меня… Боже, что же это? Мне жарко… огонь… это огонь под кожей! Кто-нибудь! Снимите с меня кожу! Ай… я не могу пошевелиться… а я есть?... кто-нибудь… Меня трясет.. черт… кто-то выдирает мою душу из тела.. Нет… больно… больно! Помогите… - Парень, держись! - Сион! Голос… мамы? Мама… - Сион, очнись! Сион, я тебя прошу, борись! Бороться? Зачем?.. Мне страшно… Просто дайте мне увидеть его… Нэдзуми…. *** Мммм… Прохлада… мягкие перья птицы ветра охлаждают меня… Как же хорошо… ни боли, ни тревоги… так спокойно… телу так легко… Как будто я парю на облаках…. И еще я слышу песню… добрую тихую песню природы… Ветер – дирижер. Ручей, трава, листья деревьев – музыканты, играющие неповторимую симфонию теплого летнего вечера… Когда солнце еще не скрылось за линией горизонта, но небо уже покрывается коркой вечерних сумерек… Прислушиваясь воле мелодии, я не спеша открываю глаза… Видеть заполошенные вечерние облака так забавно, они словно бегут наперегонки, подгоняемые добрым ветром. Как мать подгоняет своих детей с улицы к ужину. Хотел бы я лежать так вечно… посреди высокой свежей травы… и наблюдать за небом. Легкое шуршание, вызванное явно не движением природы. Это шаги. Они приближаются. И затихают недалеко от моей головы. - Сион… Этот голос… по первым нотам я уже могу различить доброту, мягкость и одновременно с тем сдержанность этого до дрожи знакомого голоса… Внезапный порыв встрепыхнувшейся души заставляет меня резко присесть. Эхо этого голоса все еще звучит усталыми отголосками позади меня. Я не спешу оборачиваться, боясь, что мой слух сыграл со мной злую шутку, и я просто на просто ошибаюсь… Но что-то внутри меня шепчет «Это он…»… и я медленно поворачиваю голову. Тук-тук-тук… Мелодия моего бьющегося сердца звучит громче, чем песнь природы, и по мощности музыкального тона беспокойный источник жизни моего тела может посоревноваться даже с ветром. - Нэдзуми…. У меня сбилось дыхание… Не может быть… это действительно он… Буквально в трех шагах от меня стоит парень… ростом повыше меня, хотя с моего сидячего положения он выглядит просто великаном… Его темные волосы, забранные в хвост на затылке, развиваются на ветру, подобно его мантии, которая повязана на шее как шарф. Он как всегда надет в свою незаменимую куртку, помятые и потрепанные временем штаны, одна штанина в самом низу неаккуратно ободрана, словно его ногу пыталась прокусить собака. - Ты звал меня? Мои плечи охватывают беглые мурашки. Так приятно и невероятно тепло, наконец услышать его голос… - Звал… Я не могу оторвать взгляда от Нэдзуми. Кажется, что если я глаза в другую сторону, он просто раствориться в воздухе, как мираж… как галлюцинация…. Моя личная галлюцинация… - Я здесь. Он такой спокойный… его глаза мирно смотрят на меня, но в его спокойности я вижу дикую усталость… Тебе, наверно, опять нелегко пришлось, Нэдзуми? - Где ты был? Я тебя так давно ждал… - Прости, Сион. Так надо… - Надо? Нэдзуми, почему ты сказал, что не вернешься? Зачем ты прислал Гамлета с этой запиской? На меня вдруг накатывает отчаяние. Дрожь, крупная дрожь, я хочу упасть лицом на холодеющую под вечер землю и рыдать. Боже, Нэдзуми, ты хоть представляешь, как без тебя было невыносимо тоскливо??? - Потому что не хочу обещать тебе того, что сам не знаю… Он держит руки в карманах, но глубина его темных, подобно бездонной бездне, глаз выдает, что он нервно сжимает ладони в кулаки. - То есть не знаешь? - Трудные времена, Сион… Я связался с миром, в котором могу погибнуть в любой момент. Сион, война не закончилась. Есть еще места, где я должен поднять свой дух за свободу… - Но Нэдзуми… - Я медленно поднимаюсь на ноги, не могу больше слушать тревожный шепот травы – Мне так тебя не хватает… и.. я верю в твое возвращение… - Даже я в это не верю… - НЭДЗУМИ! Это крик. Крик бессилия. Я не могу больше вслушиваться в ровный тон голоса Нэдзуми, чтобы найти в нем хоть долю тех чувств, которых ожидаю… - Я… я так больше не могу! Начинаю рыдать, не жалея слез, которые простилают обжигающие мокрые дорожки на щеке, рисуя решетку моей печали. Закрываю лицо ладонями, чтобы хоть как-то заткнуть свои неугомонные переживания. Начинаю чувствовать вечерний, почти ночной холод. Но вдруг… Тепло объятий… Нэдзуми осторожно обхватил мои плечи руками и, дождавшись пока я затихну в изумлении, крепко прижал меня к себе. Какой же он безумно теплый… и такой родной… Я прижимаюсь к нему, как ребенок, которого чем-то сильно напугали, а теперь успокаивают. - Успокойся, Сион…- будоражащий легкий шепот прямо у моего уха, разгоняющий тепло по лицу. - Нэдзуми… Я всхлипываю и, обвив его шею руками, что есть силы, прижимаюсь к нему, утыкаясь мокрым лицом в мантию на его плече, стараясь угомонить свои слезы. Он меня гладит… Замерзшей ладонью он скользит по моим волосам на затылке, пытаясь меня успокоить. - Сион… Запомни. Что бы не случилось, я всегда буду с тобой. - Спасибо… Я не могу отвечать нормально, в голове чуть отдает дурманом от его запаха… такой приятный, как запах человека из родного дома… Нэдзуми берет мою ладонь и прикладывает к своей левой груди. Тук-тук-тук. Сейчас биение наших сердец сливается в унисон одной песни. Песня любви? - Я скучал, Сион. От этой фразы меня кидает в жар, а лицо заливается румянцем. Пересилив себя, я медленно поднимаю голову и, встретившись своими глазами с его нежным, заботливым взглядом, смущенно улыбаюсь. - И я скучал.. Нэдзуми.. Он осторожно берет мое лицо за подбородок. Каждая жилка под горячей кожей реагирует на прикосновение его мягких пальцев. - Нэдзуми… Я…- срывается с моих губ. И он тут же накрывает их своими губами. Такое нежное, мягкое прикосновение. Я таю. Тепло отвечаю на поцелуй и чувствую, как прикован к нему в объятьях. Безумно хорошо. Нэдзуми, как же ты мне нужен… Как же я люблю… - И я тебя… - он тихо произносит мне это в губы, словно видит движение каждой моей мысли. - Спасибо… тебе… Я чувствую, как от тепла я начинаю впадать в дрем. Глаза медленно закрываются, тело слабеет в его руках. Нэдзуми бережно кладет меня на траву, укрывая чем-то мягким. Видимо это мантия. Чувствую невесомый поцелуй в щеку. Нэдзуми отдаляется. Нет, нет… постой.. Нэдзуми…. *** - Нэдзуми… - беззвучно шепчут немые губы, и я открываю глаза. Все белое и ослепительно светлое. Из открытого окна льется ветер, который не дает покоя летним тюлям на окнах. Белые стены, кушетка, аппарат, измеряющий частоту пульса и высоты давления, полочка с медикаментами, капельница в левой руке. Больница. Просто больница, просто отрубился. Просто сон… Печально… На меня вот-вот нахлынут слезы… Я ведь так хотел его увидеть… А сейчас… просто явление во сне… Такое живое… такое яркое… Нэдзуми… Я пытаюсь в отчаяние и безысходности сжать в кулаках простынь кушетки, как вдруг понимаю, что правой ладонью ощущаю что-то мягкое… Тук. Тук. Тук. Аппарат, измеряющий пульс, не сойди с ума вслед за мной. Я медленно поднимаю руку и наблюдаю мягкую ткань в своей ладони. Не может быть… Мантия Нэдзуми? Откуда?... Перехватывает дыхание… Вещий сон? - Где ты, Нэдзуми? – я прижимаю мантию к своей груди – Я жду тебя…