Гость из мира Death Note

- Катя. Катя! Катя!!! - писклявый голос ворвался в мозг, словно ультразвук, и почти одновременно с этим она поняла, что кто-то несильно, но настойчиво трясет её за плечо. - Ну что с тобой? Чего застыла? Катя несколько раз с силой моргнула, и картинка перед глазами наконец стала четкой. В поле зрения вырисовалось позитивное лицо Марины Архейчик, взирающей на неё с улыбкой и легким недоумением. Разумеется, она же дергала её за руку. Катя попыталась пошевелиться и тут же схватилась за голову, ощущая внезапное головокружение и слабость. Захотелось присесть. Вот только когда это она успела встать на ноги? Разве она не сидела на полу в комнате Лайта, а рядом нависал Бог Смерти? И откуда здесь взялась Марина? Неужели все-таки... Катя шумно выдохнула и быстро огляделась по сторонам. Она сразу же узнала место. Белый кафель, умывальники, запашок аля "ароматы Франции"... Это был женский туалет их факультета. - Зайчонок, что-то не так? - поинтересовалась Маруся, трогая её за плечо. Прикосновение было вполне реальным. Значит, не мерещится. Марина здесь, она в порядке. Внимательно глянув на подругу, Катя увидела у неё в руке темно-синюю тетрадь с ручкой. Не может быть. Сердце замерло. Задержав дыхание, она изучила одежду подруги и свою собственную, стараясь припомнить, во что они были одеты в тот судьбоносный день. Так и есть. Как ни странно, но такие мелочи она помнила отчетливо, как будто их впечатал в память асфальтоукладчик. Те самые роковые туфли, когда-то потерянные при переселении, а сейчас одетые на ноги, отмели последние сомнения. Черт! Черт возьми!!! Катя облегченно перевела дух, а затем вдруг неожиданно для самой себя громко захохотала во весь голос. Значит, им всё же удалось. Ей удалось. Об*сраться! И всё вернулось. Вернулось назад в тот самый день, когда Маруся притащила в университет гребаную Тетрадь Переселения! В тот самый момент, когда она собиралась сделать первую запись, послав тем самым нахер их прежнюю жизнь. Катя застыла, пытаясь переварить произошедшее и принять, что теперь получается….случившиеся впоследствии сумасшедшие события ещё не произошли. - Зайчик! - её снова потрясли за плечо. Катя резко оборвала смех и тут же по привычке отбросила назойливую конечность. - Убери грабли! - беззлобно буркнула она. - Хорош меня ими тыкать! Маруся быстро отдернула свою лапищу, невинно моргая глазками. Её лицо при этом сохраняло то туповатое выражение, когда она не понимала, за что на неё злятся и изо всех сил пыталась спрятать улыбку. И лишь беся этим окружающих ещё больше. Сейчас же Катя отбросила её руку лишь по привычке. Наверное, впервые за всё их знакомство она готова была обнять вечно надоедливую подругу и искренне радоваться, что всё обошлось и с ней ничего не случилось. И их чертов безумный план удался! Но всё же Катя взяла себя в руки и решила обойтись без излишних соплей, слюней и прочей мерзости. Хотя смешок её всё ещё пробирал, заставляя невольно передёргиваться всем телом. Едва прошло первое осознание того, что случилось, как она обратила внимание на прочие мелочи. И тут же чуть сдержалась, чтобы не выругаться. На круги своя вернулось все. В том числе и болящее горло. И насморк, на который она обратила внимание только лишь теперь. С того дня, как они попали в мир "Тетради Смерти" она успела выздороветь. Теперь же всё вернулось. Катя горестно закатила глаза, чувствуя, как в носу начинает закладывать. Пошмыгала носом, попыталась сглотнуть. Скривилась от неприятных ощущений в горле. Затем глянула на Марусю. Та помнит обо всем, что случилось или нет? - Маруся, а зачем мы сюда пришли? - спросила Катя, делая вид, словно на неё напала забывчивость. Та удивленно выгнула бровь. - Потому что тебе надо было высморкаться. Но этот ответ её не удовлетворил. - А ещё зачем? - Чтобы проверить это! - заулыбалась Маруся, поднимая вверх руку, в которой была зажата темно-синяя тетрадь. - Ну так проверяй, чего ждешь, - сказала Катя. - Не тяни кота за яйца. Оторвешь достоинство. Маруся заулыбалась ещё шире, затем открыла Тетрадь и протянула её Кате. - Да проверила уже. Забавная штука, да? - она хихикнула. - Ладно, пойдем на пару. Катя машинально опустила глаза. На чистом листе была гигантским Марининым почерком выведена запись. Та самая запись. - Когда это ты успела? - спросила Катя, чувствуя, как в груди что-то неприятно сжалось. - Только что, когда мы стояли с тобой здесь, - удивленно отозвалась Маруся. - Слушай, с тобой все в порядке, зайчонок? - поинтересовалась она, напуская на себя серьезный вид. - Ты ведешь себя странно. - И что произошло потом? - перебила её Катя. - Ничего, - само собой разумеющимся тоном ответила Маруся, явно не понимая, чего от неё хотят. - Только ты застыла, как вкопанная. - Подруга улыбнулась и протянула, умиляясь: - А ты ожидала чего-то особенного? Этими словами она просто прикончила её на месте. "Черт, - подумала Катя, леденея, - она ни черта не помнит. И ЧЕРТ!!! Похоже, что от её записи ни хрена не случилось!" - Дай сюда, - не дожидаясь, она вырвала Тетрадь переселения из рук Маруси. Та изумленно заморгала, сжав губы в трубочку. - Э-э... Кать, - пробормотала она. Катя её проигнорировала. Она внимательно изучала запись, вчитываясь в до боли знаковые слова, буквы, ощущая невероятно сильный приступ дежавю и надеясь отыскать там хоть какую-нибудь ошибку. Наверняка она есть. Тетрадь ведь не работает, если запись сделана с ошибкой. Может, Марина неправильно указала их имена, или название вселенной. Она же может. Она делала уже так несколько раз. - Кать, - со стороны Маруси донесся неуверенный смешок, - Ты же не приняла всё это слишком близко к сердцу? "Заткнись!!! - подумала Катя. - Лучше заткнись и ничего не говори!" Она внимательно перечитала запись. - Это же просто чья-то шутка. Я шутила, делая запись. Или что ты пытаешься там найти? - непонимающе спрашивала Маруся. Судя по голосу, она начинала нервничать. Катя поймала себя на том, что уже раз десятый перечитывает запись, прекрасно понимая, что ошибки нет. И не может быть. Та первая запись была сделана Мариной правильно. За исключением неупоминания про туфли. Катя перепроверила: так и есть. Записи про туфли действительно не было. Всё было сделано с мельчайшей точностью, даже форма каждой буквы совпадала с той записью, которую она когда-то изучала в другом мире, сидя на диване в штабе Эла. Точная копия. Катя почувствовала сосущую боль в груди. Что она несёт? Это не копия, это оригинал. Просто она вернулась назад. Просто случилось то, о чем говорил Рюук. Запись не сработала, потому что перестал существовать тот мир таким, каким должен был стать. Если бы его не изменили. Невозможно попасть в ту реальность, которой нет. Катя закрыла Тетрадь, с силой сжимая её в руке. - Идем на пару, - сказала она, изо всех сил стараясь скрыть своё разочарование и страх. Потом. Потом она проверит ещё раз. Вдруг надо сделать запись по-другому. Попытаться попасть в другую серию. Или... ещё что-нибудь. Недаром говорят: надежда умирает последней.

* * *

Ничего не вышло. Ни во второй, ни в третий, ни в десятый раз. Тетрадь отказывалась работать. И хоть как-то реагировать на записи, что делала в ней Катя. Несмотря на сказанное Рюуком, она надеялась, что он блефует. Она надеялась на это, даже умом понимая, что в его словах есть логика. После исчезновения Тетради Смерти Лайт уже не станет Кирой, и все события, приуроченные к тому отрезку, что называется "Тетрадь Смерти" никогда не случатся. Неудивительно, что в них нельзя попасть. Поэтому нечего было ожидать, что сработает запись о том, чтобы оказаться в событиях четырнадцатой, восемнадцатой или двадцать первой серии. Но оставалось ещё кое-что. Первая серия. В которую угодили они втроем, когда собирались всё изменить. До того, как она сама лично сожгла это чертово оружие убийства, ход событий чужой вселенной нарушен не был, и всё шло своим чередом. Они существовали, а значит был шанс попасть туда. И Катя до последнего надеялась его использовать. Неизвестно, правда, как после этого пересечься с детективом L, ведь теперь, когда нет Киры, нет и повода обращать внимания на Японию и показываться там. Но об этом Катя собиралась подумать позже. Все её мысли на тот момент сосредотачивались на том, как попасть в мир, где он есть. Где он хотя бы существует. Оказаться там и осознавать, что он здесь в этой реальности живет, дышит воздухом, радуется или грустит. Но ничего не вышло. Мир Эла перестал носить название "Death Note". Может, вместо потерянного у него появилось какое-то другое имя. Или несколько. Вот только ей его никогда не узнать. Никогда не попасть туда. Как Катя изо дня в день билась над Тетрадью, сколько не думала - факт оставался фактом. И она была поставлена перед ним: ей не перехитрить судьбу. Она была не готова, не хотела мириться, но мирозданию было плевать на её страдания. И Катя готова была взвыть от отчаяния. Маруся недоумевала, зачем она забрала у неё тетрадь, которую та купила для написания своих великолепнейших стихов. Подруга вообще никак не реагировала на намеки Кати обо всем том, что произошло со всеми ними так недавно. События, которые так хорошо помнила Катя, стерлись из памяти Марины. Они стерлись из памяти Алины. Они стерлись также и из памяти Мака. Точнее, для них все они попросту не существовали. В жизни Марины никогда не было путешествия в мир "Тетради Смерти", штаба расследования, Лайта, Рюука, поисков Киры по возвращению домой. Никто из друзей Кати не переживал прихода Эла в их мир, никто из одногруппников никогда не знал Влада Корсарова. Это и понятно. Все изменилось. Время отмоталось назад и все пошло по-новому. И в этой версии не было Эла. И его не мог никто знать. Вот только почему она помнила обе версии? Почему это забыли Маруся и Мак? Ведь они тоже меняли тогда историю. Или дело в том, что последний решающий штрих внесла именно она, когда сожгла Тетрадь в комнате Лайта? И как теперь это принимать: как наказание или как награду? Фактически она пережила самые незабываемые дни в своей жизни, приключения, которые вряд ли кто-нибудь хотел бы забыть. Какой смысл в яркой жизни, если её не помнить? Вот только кроме неё никто не помнил. Не с кем было поделиться воспоминаниями, некому было рассказать, чтобы не сочли сумасшедшей. Да и сама Катя после всех проверок Тетради Переселения начала сомневаться, а не приснилось ли ей всё это? Действительно, разве могло быть такое в реальности в мире, где нет никаких чудес, никакой магии. Чтобы убедиться, что она не спятила и Тетрадь действительно работает, она пробовала записывать в неё названия различных фильмов, аниме и прочего. И та отреагировала далеко не сразу. Видимо, не все вымышленные многочисленными авторами миры действительно существует. Значит. Рюук не врал, говоря, что лишь некоторые люди, могут в своих фантазиях описать реальный мир, существующий где-то вне нашего. Гребаные пророки! Или как их там? И что ей теперь делать? Учить язык, ехать в Японию и искать создателя "Тетради Смерти", чтобы просить написать ещё что-нибудь с Элом в главной роли? Катя готова была рвать на себе волосы, ругаться с использованием всех известных ей матов, кричать, биться головой о стену, метаться в истерике, лечь на кровать лицом к стенке и плакать. Размазывать слезы и сопли по своему лицу, потому что умудрилась влюбиться в человека, который живет даже не на другом материке, а гораздо, гораздо дальше. И что самое худшее... Её друзья ничего не помнят, а значит... Эл её не помнит. Черт, он её попросту не знает. Не знает, что где-то там в другой вселенной есть она. И не узнает. И будет жить дальше. А она-то его помнит, и как теперь жить с этим? Несправедливо! Почему она должна мучиться? А если бы у неё был шанс его забыть, она бы им воспользовалась? Скорее всего да. Чтобы жить спокойно дальше и ни о чем не думать. Потеряв всякую надежду вернуться в тот мир, Катя потеряла всякий интерес к Тетради Переселения и к тем возможностям, что она могла дать. Ее не интересовали другие миры, лишь его мир. Но в него она вернуться не могла. И это убивало. Она ничего не сказала об этом ни Марине, ни кому-либо ещё. Просто зашвырнула Тетрадь куда-то в полку и оставила там лежать, как ненужный хлам, сама же чувствуя, как начинает погружаться в глубокую депрессию. Утешала лишь причина, по которой она приняла окончательное решение сжечь Тетрадь и покончить со всем этим. С Мариной, Маком и Алиной все в порядке. И с дядей Алины, Павлом. Кто были люди, напавшие на них? Лайт управлял ими с помощью Тетради Смерти? А такое возможно - ведь он сам был в их мире, а тот, за которым они втроем следили, не мог быть в курсе происходящего. Или это были наемные убийцы? Миса на недостаток денег не жалуется, могло ли ей быть такое по карману? Могла ли она вернуться в свой мир и нанять кого-либо охранять Лайта? Может быть. В любом случае, на этот вопрос ей никто не ответит. Ягами Лайт - гребаная сволочь. Он убил Павла. Почти наверняка убил тогда и Алину. Марину. Мака. Ему почти удалось отправить на тот свет её друзей. Не успей она все изменить... В тот момент, когда Рюук сказал ей, что будет после сожжения тетради, Катя на мгновение всерьез задумалась о том, чтобы не уничтожать Тетрадь. Вот только двое её близких друзей на тот момент были уже мертвы. В этом сомнений нет, если к делу руку приложил Лайт, он же Кира. И когда Катя думала об этом, внутри поднималась такая бешенная ярость, что можно было задохнуться. Кто этот ублюдой такой, чтобы так просто лишить жизни дорогих ей людей? Не он был с ними рядом, когда они радовались, грустили или переживали, не ему распоряжаться их судьбой и жизнью. Он убил Эла, лучшего детектива всего их долбанного мира, когда был не достоин даже находиться рядом с ним. Сжечь, сжечь к чертям эту Тетрадь!!! Что Ягами без неё? Никто! Кусок дерьма с непомерно завышенным самомнением! Тетради больше нет, нет, нет! Пусть же теперь живет в своём дерьме, до Эла ему не дотянуться. Пусть уберет свои корявые ручонки от Марины и Максима! От Алины и Павла. Катя испытала настоящее удовольствие, лишая "божественного" Киру его главного оружия. Оу, подумай только, Лайтик, его утянула у тебя простая студентка с биофака, с вполне себе средним интеллектом. Теперь в её жизни уже не будет Эла, зато два других человека живы и здоровы. И Катя мечтала застрелиться, вспоминая детектива, и радовалась, видя каждый день своих друзей. Не зря она всегда так боялась влюбиться. Как говориться, любовь - это сначала счастье, а потом разбитое корыто, которое разве что в топку. Катя обзывала себя сопливой дурой, которой только не хватало для полного образа начать постить на стену ВКонтакте цитаты о вечной любви, и не могла не думать о нём. Вспоминать мельчайшие подробности их недолгого, но яркого знакомства. Едва начавшихся отношений, и какими они могли бы быть, не разделяй их пространство и время. Иногда ей казалось, что она его уже просто ненавидит за то, что он далеко и не знает о ней. Она начинала его винить, в том, что не нашел тогда выхода получше, чем просто изменять судьбу. Сомневалась в том, а действительно ли он любил ее, потому что, если бы любил, то уж точно придумал бы выход для них обоих. Но он просто ушел из её жизни, оставив одну разбираться со всем тем, что ей теперь осталось. Всего лишь воспоминания. И действительность, в которой его нет. И уже никогда нет будет. Как же она порой его ненавидела, думая обо всем этом. И скучала. И мысленно представляла, как говорит ему всё это. Раз за разом прокручивая всё это в голове. Весь мир как будто сосредоточился лишь в одном-единственном человеке. Которого здесь нет. И некому было даже пожаловаться и рассказать, как ей хреново. И в каком она ужасе, понимая каждую секунду, что такого, как он, она нигде не встретит. Никто не мог выслушать. У друзей, с которыми Катя все пережила, эти несколько недель были вычеркнуты из жизни. Если бы они только знали!