"Сейчас"

8 глава.       — Это признание Вас правителем, Милорд, — констатировал факт чисс. Так сухо и бесцветно произносить слова мог только Траун.       Повелитель Тьмы сложил руки на подлокотники своего рабочего кресла, продолжал читать прошение народа Инчорр. Лет пятнадцать назад, а лучше двадцать пять лет назад, он бы счёл это своим триумфом, но сейчас это вызывало только смешанные чувства негодования и пренебрежения. Три тысячи участников неудавшегося государственного переворота по приказу Лорда Вейдера были приговорены к смертной казни. Основные обвинения преступникам были предъявлены не за попытку свержения правящего правителя, а за преднамеренную организацию незаконного вмешательства сторонних военных сил. Что в свою очередь приравнивалось к измене и каралось смертной казнью. Остальные судебные разбирательства после этого высшее руководство не касались. В числе этих трёх тысяч оказались деятели культуры, науки, политики и других общественных организаций, которые большое значение имели для звёздной системы. На столько большое, что после обнародования списков признанных виновных, было создано прошение от лица всего Инчорр, в котором народ «молит правителя о прощении и амнистии» для ста восемнадцати граждан, которые «внесли неоценимый вклад в историю, жизнь и развития всего народа Инчорр». Небольшая звёздная система на границе с Новой Республикой признавала власть Главнокомандующего, не сопротивляясь его воле, не бунтовала, не требовала и не спорила с его решением, она просила прощения для своих граждан.       — Предателей нельзя прощать, — прокомментировала документ Мара, которая по этическим соображениям считала, что Лорд должен был его увидеть.       — Сто восемнадцать граждан на столько важны для Инчорр, что народ решился просить за них помилования у Повелителя Тьмы, — Гранд-адмирал сплёл пальцы между собой, положив локти на стол. Его забавляла данная ситуация, хотя такое состояние у чиссов называлось ситуативным анализом. Трауну было интересно, как Вейдер будет выходить из данной ситуации. И, по мнению Джейд, он специально стал её оппонентом, увеличивая сомнения ситха. Хотя бы пока им разрешено было говорить. — Это покорное признание протектората флота и Лорда Вейдера как верховной инстанции своего мира.       — Но создание прецедента приведёт к размягчению…       — Народ верит в Главнокомандующего — это надо поощрять.       — Предательство необходимо рубить на корню, — стояла на своём статс-секретарь, — в противном случае мы погрязнем во внутренних междоусобицах.       … к основному прошению были прикреплены личные дела тех, для кого просят амнистии, со всеми наградами и званиями. Бегло пролистывая списки, Вейдер вполуха слушал своих советников. Он был вынужден признать, что Великая Сила, единственный источник, который он готов был слушать, была молчалива в такие минуты, и ему ничего не оставалось, кроме как допускать к таким дебатам своих приближенных.К его благу и помощи, советники никогда не сходились во мнениях, но учитывая опыт Республики, он не искал компромисс, это было бесполезно. На двух мостах долго не устоишь, и пример Амидалы был тому подтверждением, а у неё опыта было много больше, чем у него.       — Вера в правителя… — монотонно гнул своё Траун, его красные глаза напоминали эфир: такие же необъяснимые и почти не возможные для восприятия. Но Мара старалась не смотреть в них, стремясь сохранять максимум холодности и спокойствия:       — Эти существа вынесли внутренний конфликт за наши границы, привлекли в наши дела Республику и чуть не развязали очередную войну.       — Новая Республику наш союзник.       — На тот момент «Союз» был не подписан.       — Они не были осведомлены об этом.       Откинувшись на спинку кресла, Лорд пустил слабый импульс в Силе, желая, чтобы все замолчали. Статс-секретарь лучше и чётче других чувствовала такие приказы, тут же реагируя на них, остальные же, ощущали их, но с меньшей остротой, поэтому старались ориентироваться именно на поведение Джейд. Траун эмоции и желания ситха чувствовал меньше остальных, но больше остальных отличался внимательностью и проницательностью.       — Амнистию согласовать, — пробасил молодой правитель, который чувствовал себя ужасно старым, — всех, кто в этом списке, отпустить…       — Милорд… — почти шёпотом, с долей разочарования произнесла не согласная с таким решением Мара. Но Лорд продолжил:       — Судебные дела прекратить, — сиплое дыхание Вейдера разносилось по всему кабинету, механический бас был спокоен и холоден. «Как обычно», — отметила про себя Мара, готовясь зарегистрировать приказ. — Со всех должностей и постов снять, наложить запрет на занятия деятельностью, которыми были задействованы граждане в момент совершения преступлениями. Вето до конца жизни.       Таких условий не ожидал даже Траун:       — Милорд, в списке профессора, академики и деятели культуры.       — Есть вещи пострашнее смерти, — философски ответил ситх.— За предательство надо платить. И их цена — дело всей жизни.       Мара осторожно посмотрела на Лорда, и аккуратно произнесла:       — Среди них есть и профессора, чьи научные труды наверняка могут быть нам полезны. А так же эксперты в других прикладных областях. Вы хотите оставить без работы сто лучших граждан Инчорр. Возможно, мы бы смогли их задействовать в своих интересах?       Вербовка и дальнейшая работа на флот стала систематичной в последние годы. Иногда Милорд и его подчиненные считали, что выгодней использовать, чем уничтожать. Мара считала, что изменников надо уничтожать, но раз главком решил сохранить им жизнь, она хотела по максимуму выжать из этих жизней.       — От некоторых существ польза -это способность не вредить, — спокойно ответил Вейдер, заготовив ещё одно условие амнистии.-И гарант этой «пользы» будет встречная ответственность помилованных граждан перед просящими. В случае нарушения моего приказа хоть одним амнистированным, смертная казнь грозит и тем, кто просил за него.       В справедливости такого решения вслух сомневаться никто не стал. Просить милосердия у Повелителя Тьмы изначально было плохой идеей, и даже его советники не могли предположить, что ситх всё так вывернет. Он создал прецедент, который навряд ли кто-либо ещё решит повторить.       — Жёсткое решение, — прокомментировал Траун.       — И мудрое, — с долей восхищения Мара уже забивала в коммутатор распоряжения.       Под непроницаемой маской Вейдер самодовольно ухмыльнулся, подавая знак, что все могут быть свободны. Чувство усталости постоянно накатывало с новой силой, он хотел побыть один, разгрузить голову от своры мыслей и просто посмотреть на звёзды. Джейд отчётливо чувствовала его накатившую меланхолию, быстро свернула документы и вышла. Чисса же мало интересовали его желания, особенно те, которые он не произносил вслух.       — Вы — дивергент своего вида, Лорд Главнокомандующий, — без единой интонации в голосе начал Траун: — как и своей религии в целом.       Лорд уже практически привык к своеобразной без эмоциональной манере речи чисса, и к темам, которые он задевал. Вейдер не любил тратить время впустую, не нуждался и в оценочном мнении, но чисс вынуждал его выходить на диалог:       — Не думаю, что Вы обладаете достаточной информацией для подобных выводов.       -Касательно религии или вашего вида? — уточнил синекожий.       — Я допускаю, что Вы знакомы с человеческой природой в достаточно мере для заключения таких выводов, — поддержал разговор ситх, — но вот о Силе вы знаете меньше, чем полагалось бы.       — Ваши верования меня мало интересуют. Они субъективны и абстрактны. Метаморфозные проявления её не несут конструктивного отличия вашей религии от прочих.       Если бы он мог обречённо вздохнуть, то он бы сделал именно так. Но Великая Сила лишила его этого маленького удовольствия, взамен дав гораздо больше, чем он мог ожидать. Но сейчас в глубине души он старательно пытался замять своё уже хроническое раздражение по поводу суждений существ, которые никогда не касались и не имеют ни малейшего понятия о Великой Силе, но которые так же резко и решительно судили её, отношение к ней и её использование. Мира с чиссом просила именно сама Великая, и он должен был признать, что ему давно не хватало именно такого критичного, независимого и конструктивного собеседника, который на всё смотрит под другим углом. Первичные ощущения его не подводили: поводов для разговора с чиссом было гораздо больше, чем для войны. Траун так же это осознавал, и Вейдеру хотелось верить, что и он так же это ценит. Многолетний опыт нахождения при дворе Палпатина научил обоих, что нельзя никому верить, и что только личные выгоды способны удержать разумное существо от предательства или удара в спину. Беря в расчёт амбиции Гранд-адмирала, Вейдер решил, что держать его поближе к себе будет самым разумным. К тому же, тот пост, который предложил ему Главнокомандующий в новом государстве даёт гораздо больше возможностей и влияния, чем мог получить сам чисс, вступи он в одиночную борьбу против Вейдера и Новой Республики. По завершению их работы в Чисском секторе, Траун накрепко будет связан с интересами флота ситха и в нём самом во главе флота. И как следствие: не опасен для его власти.       — Не повторяйте человеческой ошибки, Гранд-адмирал: Не судите то, с чем мало знакомы.       — Рассматривая вопрос конструктивно, то можно утверждать, что мы с окружающей и населяющей средой практически не знакомы.       — Именно.       — Именно исследования, наблюдения и анализ полученных данных может дать нам долю процента информации об изучаемом объекте.       — Что Вы хотите сказать, Гранд-адмирал? — устало задал прямой вопрос ситх.       — Что Ваша религиозность должна Вас сковывать, ограничивать догматами, сводить Ваши суждения на примитивные слоганы без концептуального решения…       — На всё воля Силы… — не удержал язык Вейдер.       — При всей совокупности именующихся фанатичных признаков, Вы показываете стабильный выход за рамки религиозных суждений, ища новые методы решения поставленных перед вами задач.       — На всё веления Силы, — уже с сарказмом повторил Вейдер, осознавая, что чисс не поймёт его иголок.       -Такое же не характерное поведение вы показываете и при взаимодействии с Дармин Арти, — решился пройтись по самому сложному, чисс откинулся на спинку стула, ожидая реакции. Но Вейдер заметил его размеренное движение корпусом, и предпочёл остаться неподвижно, позволив себе под маской закрыть глаза. Приглашая Трауна лично на переговоры с Арти, он предполагал, что проницательный чисс уже вычислил их сложные взаимоотношения, имея разведданные о случившемся при захвате «Лусанкии».Плачевный опыт Айсард был всем уроком — Арти не та женщина, которую стоит брать в плен. — Демонстрируя не свойственную мягкость, Вы эффективно и жёстко выходите из ситуаций, в которые она Вас загоняет.       — Решение по «Лусанкии» было вынужденной мерой, — недовольно комментировал Вейдер, желая уйти со скользкой темы: меньше всего он хотел, что бы его подчиненные считали, что Арти имеет на него такое влияние, которое она имеет на самом деле.       — Отправить корабль на Дальние Рубежи просто, — не согласился с ним Гранд-адмирал, — а вот вернуть его задача посложнее. Пять лет достаточный срок, чтобы оставить «Лусанкию» на значительно более длительное время.       — Надеюсь, что Вы правы.       — «Сверхдальний перелёт» тому яркое подтверждение.       Развернувшись, Вейдер прямо посмотрел на чисса, заглядывая в его красные глаза:       — Наша экспедиция должна быть успешнее «перелёта» и результативнее, — тоном приказа отчеканил он.       — Приложим все необходимые усилия.       *** Вспышку её раздражения с примесью злости он почувствовал даже через сон, Люк тут же проснулся, переворачиваясь на другой бок, где сидя на кровати Мара что-то читала на датападе.       — Что случилось? — прочистил он горло, пододвигаясь к ней поближе.       -Ничего особенного, — хрипло и холодно ответила Мара, погладив его по голове, считая, что лёгкий жест снимет его обеспокоенность, и он снова уснёт. Не уснул.       — Если ты не научишься отключаться и отдыхать, — Скайуокер протянул руки, обнимая, и притянул к себе, — то и работать полноценно не сможешь.       Сжав челюсть от раздражения, она опустила руки, позволяя себя уложить, не отпуская датапад. Люк пошебуршился, укладываясь, обнимая её, и притих.       «Три, два, один» — просчитала про себя Мара, и, услышав характерное сопение, снова открыла отчёты разведки. Длительное расследование и поиск принесли немного плодов, но она хотя бы знала, что на этот разимеется дело с мужчиной: Шейван. Именно такое имя дал ему Палпатин. Под каким он сейчас работал, пока было не известно. Специализировался Шейван на диверсиях взрывного характера, пиротехнике и прочих крупномасштабных разрушениях.У неё даже родилось предположение, что теракт на «Исполнителе» воплощала не Бри, а именно Шейван. По крайне мере его следы, как ей казалось, шли именно с тех времён. Император предполагал провал своих рук и использовал всех сразу. Результат был бы много эффективней, работай они все одной командой.       — Ты спишь меньше шести часов в сутки, — пробормотал опять проснувшийся Люк.       — Да, — ответила она, даже не замечая отсутствия вопроса в голосе.       — Ты почти не медитируешь.       — Мне некогда.       — Тебе нужен отдых.       — На том свете отдохну.       — Мара…       — Отстань. Спи, давай.       Прижав её сильнее к себе, он снова уснул. Его сон стал плотнее, тугим и мягким одеялом повис над ней, маня безмятежным спокойствием и нежным теплом.Медленно сантиметр за сантиметр он накрывал, согревая, успокаивая. Как капризное дитя, он заботливо укутывал её, убаюкивая Силой. Глаза стали слипаться.       — Ситхов сын — выругалась рыжая сквозь зубы, и выключила датапад, обещая себе, что завтра устроит ему выволочку.       ***       Белые металлические коридоры больше ничем не напоминали мрачные ободранные переходы тюрьмы СИБ с надзирателями, камерами дознания и с тёмной безысходностью. Светлые помещения, меддройды, сканеры и медперсонал обновлённой «Лусанкией» жили своей размеренной и активной жизнью, направляя все силы на исцеление тел, а иногда и душ.       Это очень радовало Падме и отпускать корабль на пять лет она не хотела. Это сулило много опасности, не просчитываемых и непредсказуемых последствий, а так же оторванность от Центральных систем приведёт к устареванию профподготовки специалистов, которых она так тщательно выбирала. Ей всегда доставляли удовольствия отчёты главного врача и капитана флагмана. Хотя руководящий состав корабля не был в восторге от перевода под командование Лорда Главнокомандующего, новость они приняли спокойно.Доктор Ален Дэшен развеял её опасения, заверив, что «Лусанкия» как и прежде будет заниматься практикой и научно-исследовательской деятельностью, а дополнительные ресурсы и изучение тех же чиссов будут способствовать дальнейшему развитию медицины.       Будучи уверенной в должном обеспечении, Арти заботилась о сохранности своих надёжных и проверенных кадров.       Шагая по обновлённому кораблю, в который она столько вложила своих сил, времени, а самое главное — свои мечты и желания, этот корабль, она снова должна отдать ему. И от этой мысли ей становилось не по себе, а грудь сжимала тоска. Всё было честно, по разуму и по совести, но не по её сердцу, которое вновь рвалось на части. Со времён уничтожения Республики, «Лусанкия» стала её первой отдушиной, это был проект, которым она занималась для себя. Каркас, несущие основы, отсеки и палубы, всё в этом корабле она восстанавливала, как саму себя. Вкладывая в это больше, чем душу. Этот корабль, должен был стать её собственным отражением. Её. Но судьба и Сила распорядились иначе. Эта восстановление спонсировал Вейдер, и он по праву хотел его использовать для своих целей.       Она честно продала своё творение за общее благо.       Опять.       И снова ему.       Оглядев новую посадочную палубу, на которую садился шаттл с доктором Нерарсом на борту, щемящая тяжесть внутри стала уходить. Накатившиеся эмоции отступили, выпуская давно затаившееся внутреннее доверие. Не смотря, на всю жестокость, предательства и измены, Вейдер смог уберечь Люка и Лею, сумел заполучить их доверие с любовью, не смотря ни на что. А уж этот корабль он убережёт, как и её саму.       — Рада Вас приветствовать, доктор, -лучезарно улыбнулась она, встречая седого мужчину, — позвольте сопровождать Вас сегодня.       — Я тоже рад Вас видеть, любезнейшая! Премного благодарен за оказанную Вами честь, — Нерарс поклонился и поцеловал руку.Главный врач «Исполнителя» относился к очень редкому и ценному типу врачей, которые мало того, что имели огромный талант к своему делу, невероятное упрямство и любовь к медицине, так ещё и совмещали великолепные административные способности. Не говоря уже об огромном опыте и бескрайней преданности доктора к самому Лорду. Одно время Падме даже думала переманить Нерарса к себе, но наведя справки и собрав необходимую информацию, решила отказаться от этой идеи. Напрасная трата бесценного времени.       По словам главного врача «Лусанкии», Ален Дэшен, «опыт доктора Нерарса в организации работы медцентра во время военных действий» был уникальным, и Дэшен с энтузиазмом воспринял возможность поработать с ним.       — Ваша работа в битве при Ур вызвала моё искреннее восхищение, — произнесла Арти, провожая доктора по палубе, решив, что личное знакомство с этим весьма независимым человеком, лишним не будет. — Надеюсь, что Ваше сотрудничество с доктором Дэшен поможет структурировать работу нашего медпункта до такого же совершенства.       — Под моим началом было гораздо меньше сил и средств, чем есть на «Лускании», — нехотя вступил в разговор доктор, равнодушно осматривая всё вокруг, -так что вряд ли мои скромные познания окажутся сколько-нибудь полезными для Вас. Тем более, что условия битвы и относительно мирного использования — несколько различаются в плане организации медицинского обеспечения. — Именно по этой причине, Ваше вмешательство в работу «Лусанкии» будут необходимы, перед её многолетней миссией. «Лусанкия» отчасти является исследовательским центром, а в боевых действиях была несравнимо меньше, чем «Исполнитель».       — Я посмотрю, миледи, что в моих силах. И что мне будет позволено сделать на Вашем судне.       Нежелание выходить доктора на открытый диалог, было вызвано предполагаемым в будущем назначением Сержа Нерарса. Доктор был первоклассным специалистом в своей сфере и на своём месте, и имел достаточный уровень доверия Лорда Вейдера, чтобы тот решил вывести его на большую политическую арену. Самого доктора о желании, разумеется, никто не спрашивал. Официальный визит на «Лусанкию» был только началом.       ***       Приказ об общем совещании главного командования пришёл ранним утром, ровно за три минуты до начала рабочей смены Град-адмирала Пиетта. Ознакомившись со списком приглашённых, Фирмус быстро переодел мундир на более торжественный.       Адмирал Даала и Траун присутствовали на флагмане лично, что ставило их в первый круг доверенных Лорда. Правая рука Главнокомандующего уже был ознакомлен с предстоящими назначениями, и понимал, что экс-имперцы высшего порядка, такие как Гранд-адмирал Гранджер, Питт и Макати не могли не занять места советников при ситхе. Где-то глубоко внутри он ещё надеялся, и боялся одновременно, что Лорд и его задвинет в пользу молодого Нерха, но Вейдер лично опроверг его опасения, а потом поставил ряд первостепенных задач, после которых, адмирал честно захотел подать в отставку.       — Вы пессимист, адмирал, и недооцениваете себя, — злобно усмехнулся Лорд, замечая, как побледнел его помощник.       — Да, милорд, мне об этом часто говорят. Приложу все усилия для выполнения.       На предстоящем совещании обязаны были присутствовать десять адмиралов высшего чина для обсуждения общих вопросов. В этот список входили и официальные представления Гранд-адмирала Трауна, как советника по внешним политическим вопросам и Гранд-адмирала Даалы, как советника по внутренним делам. Макати в своё время просил Пиетта поспособствовать, чтобы он не соприкасался с чиссом, Фирмус сделал всё что смог, и теперь, работа Афшина будет больше связанна с единственной женщиной-адмиралом в истории, с Натаси Даалой. Астабильная работа с чиссом ждала Заарину, Терра, Гратора, Питта и Гранджера, которые, как и прежде, будут следить за границами. Ему же в помощь достался всё тот же молодой и амбициозный Нерх. Он даже пообещал Катиси, что преодолеет свою паранойю и сработается с ним.       ***       Запланированную медитацию он отодвигал уже в четвёртый раз, не говоря уже о сне. Собрания, совещания, переговоры, отчёты, доклады, приказы и колея решений.Когда-то он в молодости мечтал стать Императором. Глупец! Подавив в себе желание глубоко вздохнуть, потянувшись к Силе за спокойствием и энергией, он активировал список, концентрируясь на предстоящей встрече. Точнее со связью с Корусантом. При всей глупости и нежелании этого занятия, ему нужно было переговорить с действующим канцлером Новой Республики.       Имея взаимную неприязнь, канцлер появилась в голоизображения сидя, Вейдер так же не стал подниматься. Подписанный «Союз», предписывал ежемесячную встречу и длительный разговор с этой дамой ещё на пять лет.       — Рада Вас приветствовать, Лорд.       — Давайте без лишних любезностей, канцлер, — обрезал ситх, — на наших территориях были замечены Ваши корабли, без обозначающего сигнала «Союза» и без дополнительного разрешения.       Этот разговор он бы с удовольствием свалил на Амидалу, но она была занята передачей «Лусанкии».       — Представьте доказательства Ваших слов, Милорд.       — Они уже были отправлены в Ваши ведомства, канцлер. Я Вас предупреждаю, не испытывайте моё терпения, его и так мало.       — Я прикажу разобраться с инцидентом, если он будет подтвержден. Скопление Ваших сил в системе Нургун настораживает нас.       — Это наша территория. Вас это не должно касаться.       — Безопасность и спокойствие всей Галактики — эта наша общая забота, Главнокомандующий.       — И с каких это пор Вас волнуют Внешние рубежи?       — С самого начала, Милорд, и Вы не ответили на мой вопрос.       — Отвечать на Ваши вопросы, канцлер, или нет, я буду решать сам. Вы лучше за своими людьми следите, Соло не сможет постоянно Вас спасать.       — Это угроза?       — Это предупреждение.       «Пустая трата времени», — подтвердил для себя Вейдер, потратив драгоценных тридцать минут на препирательство с Мотмой. Возможно, по возвращении Леи в столицу, взаимодействие Новой Республики и работы «Союза» прекратят отнимать у него столько времени.       Лея… дочь уже пару месяцев как была на Хейпанских территориях. Её яркое и размеренное сияние отчётливо отдавалось в Силе, распуская около себя мягкое свечение. Ей там было хорошо, безопасно, но ему было неспокойно за неё. Он не мог понять, с чем это связано и как. Она часто являлась в его сны, спокойная, сдержанная, и, как полагалось ей по статусу, — величественная, но с грустными, несчастными глазами. Ни смерти, ни опасности, ни горячего адреналина, которые так часто яркими вспышками мерцали около обоих детей.Он видел её живой и целой, но с пустыми глазами, с такими, которые он боялся сильнее смерти. Рядом с ней была Сила, защищая монолитным куполом от грядущих опасностей, но это не спрячет её от чего-то очень важного…       Иногда, перед редким сном, он отправлял слабый импульс дочери, не с вопросом, не с убеждением или беспокойством, он был простым потоком и странным желанием убедиться, что с ней всё в порядке. Она так же нейтрально отвечала, даря сдержанную улыбку, и после этого он засыпал, падая в объятья Силы.       ***       Тонкое серебряное плетение скользило между пальцами. Тонкая и изящная, не стандартно длинная цепочка, могла подойти только под один кулон.       — Память надо уметь носить, — улыбнулась племянница, улыбкой своей матери. — Она сказала, что ты знаешь для чего она.       Падме улыбнулась, но к глазам подкатились слёзы. Сквозь парсеки сестра чувствовала её сомнения, и по возможности передавала такие маленькие и приятные советы. Тётя обняла Пуджу, хотя это бывало крайне редко.       Цепочка… Великая Сила, Сола помнила о кулоне из дерева, которое до сих пор оставалось серебряным, и который до сих пор она носила с собой.Подарок, подаренный тридцать пять лет назад, как и прежде хранил её, и, наверное, всё же приносил удачу.       — Знаю, — прошептала Падме.       Серебряная нить окончательно развеяла её сомнения, и, вздохнув полной грудью, она сосредоточилась на вопросах представителя Набу. Сенатор Наббери прилетела с официальным визитом по вопросам «Союза».Времени у них было не так много, сенатора ждали дома, с определёнными ответами, а Падме твёрдо настроилась поговорить с сыном.       Нереальная мысль зародилась в ней давно, она стоически отгоняла её от себя, убеждая в нереальности её воплощения, но чем дальше она улетала от Корусанта, тем большее надежды в ней зарождалось. За последние годы много случилось того, чего быть не могло. И она позволила себе помечтать. С внутренним разрешением пришли и возможные методы воплощения этого желания. Но сомнения и страх неудачи сковывали её, раньше, а сейчас она готова была рискнуть.       — Насколько можно верить этой информации? — сын напрягся всем телом, всматриваясь в записи. Скептицизм был оправдан, она сама не верила своим глазам:       — Настолько, что я намерена слетать лично и всё перепроверить.       — Я лечу с тобой.       ***       Поправив потёртую куртку, Хэн пошаркал гладкий подбородок. Сегодня он даже побрился. Он оглядел пустую площадку в лёгком волнении, хотя причин для этого не было. Его принцесса предпочла вернуться в столицу по-тихому, сообщив о прилёте только ему. А это значит, что его ждут тёплые объятья, сладкий поцелуй и весь оставшийся день прекрасного времяпровождения. Как он этого ждал! Хотя его последние разногласия с Мадиной могут всё испортить, Лея ещё никак не откомментировала его замечания в адрес генерала. Хотя, не замечания, а прямые обвинения и в целом, эта история может надолго затянуться.       Передёрнул он плечами, когда увидел в небе странной формы, расписной, отливающий золотом хейпанский шаттл. Правая бровь скептически поползла вверх: у Республики для своих принцесс транспорт кончился? Что это?       Сказала бы, так он её и с этого их дракона на «Соколе» забрал!       Но все недовольно-возмутительные мысли пропали, когда трап опустился и лёгкой, почти летящей походкой к нему сошла Лея. Его Лея —величественная, в воинствующем бордовом камзоле, с длинными косами, и вместе с тем же — безумно хрупкая и изящно точёная. Она счастливо улыбалась, обхватывая его шею руками:       — Как Ваши дела, генерал?       — Теперь отлично, Ваша Лучезарность! — поцелуй был долги и сладкий. — Может мы с Вами сразу…       — Отличная идея, генерал, но сперва, мне нужно отправить одно сообщение принцу Изольдеру.       Спина стала каменной, а довольная улыбка исказилась в гримасу.       — Так… — сильней прижал её к себе кореллианин, — ты с этим принцем итак была три месяца, я думал, что ты вернёшься, и я больше о нём не услышу.       — Хэн, это деловые отношения, — не отпуская его, Лея мягко хотела успокоить ревнивого генерала, — я и была там так долго, чтобы наладить уверенные и надёжные отношения с хейпанцами. По возвращению нужно будет их поддерживать. Мне нужно отправить всего одно сообщение, и чем быстрее я его отправлю, тем быстрее ты перестанешь дуться на меня.       Спорить с ней было бесполезно, и обречённо вздохнув, Хэн уступил. Слушая о прекрасном мире хейпанов, а так же про их столицу, богатство, процветания и прочие прелести закрытой жизни, Соло даже стало как-то неуютно в его скромной потёртой куртке, не говоря о том, что завтра он планировал увести принцессу на своём потёртом «Соколе» куда-нибудь подальше от столицы.       — Прости, капитан, но завтра я должна буду предоставить отчёт канцлеру, — извиняюще, сообщила Лея, -и у меня назначена пара совещаний по этому поводу, а так же нужно будет представить мать Таʼа Чуме. Хэн… Ты не представляешь себе, какая она красивая… — с восхищенным придыханием, не свойственной критической принцессе, проговорила Лея.       — Не грациозней и прекрасней тебя…. — и нежно поцеловал.       ***       Бесшумной тенью Джейд появилась в зале во время совещания, материализовалась около него, положив на стол деку. Одарённость статс-секретаря всегда шла на пользу их работе, обученная на исполнении чужой воли, Джейд неосознанно подстраивалась, и точно знала, когда нужно появиться, когда уйти, что от неё требуется. Многие присутствующие не замечали сам факт её появления, когда совещание нельзя было прерывать, даже он не всегда фиксировал её, когда нельзя было отвлекаться. Но сейчас, что-то в ней изменилось, его внимание невольно сконцентрировалось на ней, против его желания. Одарённая удивлённо посмотрела на него, и извиняюще, так же растворилась, покинув кабинет. Что-то дернулось, на краю самой Вселенной, время остановилось, и его внимание сконцентрировалось на девушке, спешащей по коридору.       «Вернись», — коротко приказал он и Джейд на пятках развернулась. Меньше минуты спустя, она оказалась в кабинете, в котором продолжалось совещание, где ни в чём не подозревающие дипломаты и консулы, продолжали деловой разговор. Мара прошла за их спинами, и села по правую руку от него.       «Что случилось, милорд?»       Этого он не знал. Но знала Сила, к которой он прислушался, закрыв глаза. Общий шум, поток мыслей, выводов и решений, их, своих, чужих, всё это отошло на задний план. Умолкло, затихло, лишь витиеватый сложный рисунок рядом.        «Что случилось?» — повторил он вопрос Великой и Всезнающей Силе. А она ответила ему лишь призрачным двойным ударом сердца.       «Нерарс вернулся?»       «Час назад».       «К нему. Немедленно».       Вопрос «зачем» остался лишь шлейфом в Силе, после статс-секретаря, которая снова растворилась незамеченной никем, кроме главкома.       Его искусственные легкие сами раскрывались и сжимались, а сердце пропустило удар, когда пальцы отбивали приказ. Вопросы, которые пару минут назад были первостепенными и занимали весь его разум, теперь растворились пылью в бескрайнем космосе. Он встал, под обеспокоенные взгляды присутствующих, и подошёл к иллюминатору, ища спокойствия и ответов у звёзд.       — Милорд? — осмелился привлечь его внимание Лорул Труш, присутствующий по голосвязи.       — Продолжайте, — отстранёно произнёс ситх, обозначая, что он их слушает, хотя это было не так. Вселенная дышала своим размеренным спокойствием, протекая Силой, как водой, пряча динамичную и жестокую жизнь под гладью спокойных и равнодушных светил. Занятый делами флота и политики, у него не осталось времени на созерцание Вселенной, на прислушивание к изменениям Силы. Ему показалось, что если сейчас где-то на краю Галактики появится новый ситх или джедай, образуется новый квазар или чёрная дыра, то он не сможет почувствовать это. Не сможет обнаружить. В этом и заключалась основная причина краха Ордена Джедаев и провала Палпатина. Несмотря на свою одарённость, знания, опыт, мудрость и умения, они слишком погрязли в общегалактических делах, чтобы слышат Силу, чтобы чувствовать её веления. Сосредоточившись на этой мысли, он окунулся в Силу, ища ответ…       Спустя двадцать минут, он обернулся, клином встревая в разговор, запрашивая дополнительные данные, перенося заседание на другой день.       Проходя серые коридоры «Исполнителя», он ни о чём не думал, он уже знал, заходя в кабинет Нерарса. Доктор, затаив дыхание, с опаской протянул ему деку. Не естественная бледнота и разводы страха с примесью мольбы отражались в Силе и в его глазах, ситх молча обошёл врача, зашёл в отдельную смотровую.       Вцепившись руками в кушетку, девочка дрожала. Её паническое сияние стальной стружкой разлеталось во все стороны, грозясь или ударить или разорвать себя саму. По щекам текли слёзы, в пространстве эхом раздавались её истерические мысли. Механическое дыхание вызвало новый приступ истерики, и слёзы потекли с новой силой. Она подняла на него испуганные глаза, и попыталась успокоиться:       — Я… я… не знаю, как так получилось, — сипло, не осмыслено и глупо, со звенящим страхом произнесла она. Наверное, ничего в этом мире не могло довести его секретаря до такого состояния, — я… делала всё необходимое…       Очень давно, в другой жизни, он уже слышал этот тон, эта непонимание, но тогда, в том женском голосе за страхом пряталась надежда, скрытая радость. Сейчас же был один страх.       Не спеша, Лорд подошёл к ней, касаясь дрожащего плеча:       — На всё веление Великой Силы, — постарался он успокоить её, когда девушка ещё сильнее сжалась под его рукой. Выпустив тепло, которое образовалось внутри его заполненной искусственными лёгкими, груди, он отпустил Силу, укрывая хрупкое создание.       Об её отношения с сыном знал уже весь флот, а он уже давно видел их в своих снах. Джейд надежной тенью встала за спиной сына в этих видениях, даря спокойствие и ощущение надёжности за его будущее. А мальчик слишком часто в своём молчании во время их разговоров думал о ней, и так же долго провожал рыжую взглядом. Но Вейдер не ожидал такого результата от этого союза, вернее, такого быстрого результата.       «На всё веление Силы» — повторил он себе.       — Люк в гиперпространстве, как только он будет на связи, я вызову его обратно, — произнёс он вслух, — ты пока останешься здесь, под присмотром доктора Нерарса. Никто больше не должен знать. Тебе нужен покой и безопасность, — подумав, он добавил: -По прибытию Люка, вы сами решите, какая судьба ждёт… малыша.       Услышав это, она отцепила руки с кушетки, и обняла себя, осознавая, что ей ничего не грозит. Истерика и паника стали отпускать, и Мара попыталась собраться с мыслями.       — Милорд, — прочистила она голос, когда Вейдер уже направился к выходу, — срок ещё очень маленький. Я могу закончить свою работу, до прилёта Люка. — В этом нет необходимости, — от его резкости, она снова вздрогнула, и Лорд заставил себя смягчиться. — Поиском агента займётся разведка. Теперь тебе нужно заботиться в первую очередь о себе.       — Мне не нужен отдых, Лорд, мне осталось совсем не много, позвольте доделать начатое. Это моё дело, я уверена, что нашла его.       — Это опасно, и теперь не только для тебя.       — Я всё сделаю, милорд. Тихо, аккуратно, никто ни о чём не узнает. До возвращения Люка.       Она упрямо смотрела яркими зелёными глазами, несмотря на растерянность, она была полна решимости закончить задание, завершить свою вендетту. Это было неразумно, но он понимал её, ценил рабочее упрямство и целеустремлённость. Он помнил те слабые искры в её практически погасшем рисунке, когда он выносил её из пещеры, после драки с Бри, он помнил её упрямое желание жить и бороться, бороться за свою жизнь, за цель, за своё право. Именно это он ценил в ней больше всего. К тому же природное иррациональное желание потакать беременным подло подкралось в его суждения и решения: — Сегодня ты здесь, пройдёшь полное обследование, — уступил ситх, — если здоровье в идеальном состоянии — действуй, до прилёта Люка.       — Спасибо, милорд, — ей заметно полегчало, и окинув её взглядом, Лорд вышел.       Это было правильно, успокаивал он себя. Она выбита из колеи, и чем спокойней и уверенней она будет, тем лучше для ребёнка. Если они решат его оставить. Мысль пришла сама, и неприятно свернулась в груди. Но разум говорил, что появление младенца, сейчас, крайне опасно. Слишком слабое место, слишком сильный рычаг управления на слишком большое количество важных людей. Сам Люк, Лея, он, Падме… Этот ребёнок будет слабым местом всей их семьи, в столь шаткое время.       Но дети сами выбирают время, когда им появиться. По велению и суждению самой Силы. Люк и Лея родились в более шаткое и опасное время, и их рождение знаменовало крушение старого мира, и становления нового. Возможно, такая судьба ждёт и его внука? Но сейчас он хотя бы сможет обеспечить безопасность младенцу.       ***       Главком ушёл, его тёмное тепло осталось. Сжавшись калачиком, она легла на бок. Слёзы сами собой текли, обжигая щёки, выливая из неё истерику и страх, который нервными волнами расходился по телу. В голове метались панические мысли:       «Как?! Когда?! Как такое могло произойти?! Как ты пропустила?! Как?..»       «На всё воля Силы», — эхом в груди отдавался механический бас.        «Успокойся» — велела она себе, глубоко вздыхая, но грудь как будто в тиски сжали.       «Вы сами решите, какая судьба ждёт… малыша».       Что они могут решить? Почему они? Она сама всё решит! Это её тело, это её организм, она сама решит… что решит? Оставлять или… Или что? Тело сжалось в судороге, из горла раздались всхлипы. Она не хотела этого… нет, она не думала об этом, и даже не предполагала… в её Вселенной никогда не было детей. Такие как она не становятся… материями… Они умирают от выстрела, от взрыва, от удара в спину, или от удушья.       «Я вызову Люка…» — от этой мысли ей и полегчало и стало снова страшно, но вся какофония необъяснимых эмоций сменилась привычной злостью. Да, она ему многое расскажет и в челюсть даст за такое.       Беременна… Весь мир сузился до маленького тёплого шарика внутри неё. Хотя она точно знала, что это только фантазия, что там ещё ничего нет, а что ситх увидел такое тонкое сияние, это лишь то, что из этого может зародиться… Стоп. Она не будет об этом думать. Не сейчас. И ситх прав: не одна. Эта оплошность Скайуокера, пускай и решает, твёрдо, решила она, пытаясь успокоить слёзы.       — Полно, тебе милочка, расстраиваться, — заботливо подошёл доктор Нерарс, ставя стакан с водой на тумбочку, — дело житейское. Не на наших постах, конечно, но ничего. Дети — это конечно всегда ужасно, но сам процесс создания, порою бывает ничего так. Результат конечно всегда такой. Ты не расстраивайся… Пару тысяч агрессивных аглоедов содержим, и одного мелкого поднимем. Вытирай слёзы, и пошли, посмотрим, до какой степени ты себя запустила.       — Почему порою бывает «ничего так»? — вздохнув, отметая лишнии эмоции, удивилась Мара. — По-моему, всегда всё хорошо…       — Ну, вот и отлично, душенька. Будет что вспомнить.       ***       Оторвавшись от деки, Люк посмотрел в иллюминатор, но его взгляд смотрел куда-то глубже, дальше размытых потоков гиперпространства.       — Что-то случилось? — забеспокоилась Падме, которая сидела напротив, так же изучая данные.       — Рано я улетел, — нахмурился он, прислушиваюсь к ощущениям, — поспешил…       ***       Результат был отличным. К её спокойствию она была полностью здорова и, несмотря на всю придирчивость и нежелание Лорда отпускать её, Мара получила разрешение на вылет. Плавно нырнув в истребитель, она пристегнула ремни безопасности, прислушиваясь к себе. Внезапно стало страшно, необъяснимо и неразумно, опасения отдались в спине и мнимым волнением в районе живота. Ну, вот… теперь, чуть что и сразу будет беспокоить живот! Глубоко вздохнув, Мара приказала себе забыть об этом. Возможно, это и не последняя её миссия, но точно последний шанс доделать всё до конца. После, вероятнее всего, Скайуокеры… Нет. Об этом она подумает после. Не сейчас. Сейчас у неё есть задача и она знает что делать.       Плавно подняв истребитель, она уверена покинула док и ушла в гиперпрыжок. Она вернётся до возвращения Люка. Разумеется, надо было бы ещё выждать, понаблюдать, посмотреть, но она уже точно знала, где находится Шейван и его внезапный арест должен сыграть ей на руку. К тому у неё стоит задача обезвредить и уничтожить. Церемониться, как с Бри, в этот раз она не будет. ***       Квартира в Сенаторском корпусе находилась слишком высоко, чтобы спокойно доехать до нужного этажа, и слишком низко, чтобы…       — Хэн… — сладко выдохнула принцесса, упираясь руками в грудь, — подожди… не здесь же…       — А почему бы и нет? — усмехнулся Соло, продолжая целовать в шею, но не в подходящий момент, двери открылись. Отпускать её он не собирался, продолжая целовать в коридоре.       — Соло… — недовольно запротестовала Лея, хотя знала, что все записи охраны буду стёрты, — подожди…       — Я уже не могу ждать… — они упёрлись спиной в дверь, нужно было только активировать код, но принцесса была какой-то напряжённой, не отвечала на ласки, и пытаясь остановить:       — Генерал… — поцелуй в губы перебил её. Хэн на автомате ввёл код, заходя в уже тёмную квартиру.       — Прекрати! — взвизгнула рассерженная Лея, ударяя по плечам. Его ответом был недовольный рык, он резко развернулся и ударил кулаком по стене.       — В смысле прекрати?!       Лея тяжело дышала, пытаясь прийти в себя:       — Что-то не так.       — Да, не так! — Соло резко развернулся и махнул рукой: — Свет.       — Нет!       Защитный щит у окна вспыхнул, квартиру осветила серия взрывов.       Уши заложило, перед глазами заискрились вспышки, Хэн рефлекторно схватил бластер одной рукой, но Лея успела толкнуть его на пол, за секунду до очередного взрыва, после которого защитный щит квартиры не выдержал и осколки сверхпрочного стекла полетели внутрь. Сознание помутнело, на ощупь Хэн попытался прижать к себе Лею, но её не было рядом. Резкий страх не позволил сознанию уйти окончательно, заставив открыть глаза. Она стояла на коленях над ним, вскинув руки. По квартире разносились выстрелы с глухим эхом, разнося мебель и стены.       «Крупный калибр. Не плазма. Разрывные?» — попытался определить опасность он, приходя в себя.       — Что?! — проморгался он, поднимаясь и желая задвинуть за спину Лею, но вокруг неё образовалось нечто, что держало каких-то тварей со щупальцами, размером в пару сантиметров.       — Они живые, — сдавлено проговорила Лея.       — Отлично, — поднялся генерал, точными выстрелами отстреливая висящих в воздухе тварей, — Надо отсюда выбираться! Где безопасники?       Оглядевшись, Соло выругался на хаттесе: мерзкие создания со всей квартиры медленно сползались к ним, вытаскивая какие-то иглы. Возможно, ядовитые. Поморщившись, Хэн продолжал отстреливать, пытаясь найти выход, но они были прижаты к стене, в паре метре от двери, а замок мигал сигналом повреждения. Ситх!       Включился аварийный свет, в красных огнях отчётливей стало видно, как Лея из последних сил держала какой-то защитный купол, не позволяя мелким убийцам добраться до них.       — Лея, ты сможешь двигаться?       — Нет.       — Чуи! -левой рукой нащупав приёмник, он попытался вызвать помощника…       Справа от двери засверкало, и мелкие убийцы развернулись в сторону открывающие двери. Служба безопасности не была готова к агрессорам: как только двери открылись сотни созданий кинулись на входящих, втыкая в них острые иглы. Мужчины в форме стали падать в застывших позах.       — Дело дрянь, — спохватился Хэн, продолжая отстреливаться. — Чуи не приближайся к этажу! Они опасны! Заблокируй этаж!       Принцесса, которая стояла на коленях, закрывая его, сжалась, глубоко вздохнула…       — Лея? Лея?! — он бросил приёмник, схватив её за плечо.       С гортанным криком она выпрямила руки, выпуская ударную волну, которая расщепила мелких убийц, на глазах ещё живых охранников Сенаторского корпуса. ***       Мир переливался различными красками и плетениями, пронизывал её, даря физические ощущения пространства. Невероятная красота, ни с чем несравнимая… Люк рассказывал ей, как это… восхитительно и как просто в этом потеряться. Возможно, впервые в жизни она так глубоко окунулась в Силу, чувствуя её. Лея тяжело входила в состояние покоя и единения с Силой, и так же тяжело из него выходила. Хотя её уже морозило, и хотелось поджать ноги и обнять себя. Но она вынуждена была сидеть, как полагается принцессе в кресле и наблюдать за откровенной руганью мужчин.       — Вы тут совсем офигели?! — в голос орал Соло на начальника безопасности. — Жопы наели! Брюхо скоро в форму влезать не будет! — весь свой адреналин и страх кореллианин преобразовывал в ярость.       — Генерал, это сверхнеординарное нападение… Мы ведём расследование.       — Сверхнеординарное? Вас не было практически семь минут!       — Генерал, эта была внештатная ситуация.       — Безопасность нашего дома — эта ваша работа!       — Генерал…       — И к чему привело Ваше расследование?       В кабинет зашёл Крис Мадина, с прохода отвечая на вопрос кореллианина:       — Соло, Вы прекрасно знаете, что такое расследование так быстро не даёт результатов, — мужчина встал около начальника безопасности, намереваясь взять огонь генерала на себя, — и на Вашем месте, я бы обернулся в сторону Вашего ситха…       — Что? — выражение лица генерала Союза была не передать. — Крис тебе уже давно к врачу обратиться надо… паранойя — это конечно часть твоей профессии, но не в таком же виде!       Разборки Мадины с Соло в последнее время перешли в довольно фамильярный вид. Во время Альянса, Хэн бывало выпивал с Крисом, Лее даже казалось, что они с дружились, но это была лишь тонкая политическая игра. А после инцидента на Инчорр, мужчины начали практически откровенную вражду.       — Прошу сменить Ваш тон, Соло, — сжал целюсь Мадина, но их перепалку перебили входящий канцлер Мон Мотма и генерал разведки:       — Беспокойной ночи, господа, — Кракен, приветственно кивнул, и занял своё место по левую руку от канцлера. — Ваше величество, рад, что с Вами всё в порядке. На данный момент нам удалось постановить, что нападавшие использовали ранее не известные нам биологические организмы из Хейпанского сектора, — генерал сложил худощавые руки, обводя присутствующих взглядом бесцветных глаз. — Мы уже связались с представителями консульства Хейпанов с просьбой помочь нашему расследованию.       — Отлично, — вскинул руки Соло и с победоносной ухмылкой посмотрела на Криса, — мы с ними мир строим, а они на нас покушения утраивают.       Канцлер прочистила горло:       — Возможно, это показатель того, что наши отношения налаживаются, и со стороны хейпанского народа есть недовольные этим фактом.       — А может кто-то хочет нас рассорить с ними, — выступил Мадина.       Новый шквал возмущения посыпался от Хэна, которого поддержал Риекан, и как ни странно Борск. Лея уже абстрагировалась от этого шума, её внимание заострилось на канцлере: Мон внимательно рассматривала её, сидя прямо на противоположном конце стола.       — Лея, я очень рада, что твои способности помогли вам спастись в такой непредсказуемой ситуации, — мягко, с долей заботы и ласки проговорила женщина, заставляя мужчин остынуть и перевести внимание на другой аспект произошедшей ситуации, — и жаль, что ты не знала о них раньше.       В голубых прозрачных глазах чандрилианки хранился маленький сундучок весь расписанный эмоциями. Лея прямо так его и видела, и основным узором этого была серебряная нить разочарования, что она всё же жива. Сейчас её смерть была бы вполне вовремя, особенно когда Арти ушла. Но с тем же, она и…       — От чего же? — вскинула бровь принцесса. — Знала… Наш личностный конфликт с Дартом Вейдером был вызван именно моей одаренностью.       Смелое заявление внутри высшего совета Новой Республики, где все считали, что всё знаю друг про друга. Нет, не всё. И не все.       — Вы одаренная, как Скайуокер? — уточнил Риекан.       — Не на столько, генерал. Люк всё же выдающийся, даже среди одарённых. Мне никогда не дорасти до его мощи. — В провокациях было много пользы, если ты умеешь читать чужие мысли и чувства. Пользуясь даром Силы, она внимательно следила за каждым шевелением и проявлением присутствующих, это наводило её на ряд размышлений. ***       Вспомогательная платформа номер 6, на которой её прилёта уже ожидало три группы захвата под видом новой инспекции. Лорд хотел отправить с ней взвод пятьсот первого легиона, но она решила, что это перебор. Внезапная забота ситха сильно льстила, но пока только мешало делу.       Инспектора от ситха встретили в посадочном доке. Мара поприветствовала руководство платформы, сразу же почувствовав свою цель. Волоски встали на коже, а спина застыла, Сила мутной тиной туго затягивалась около неё, отчётливо отдавая привкусом гнили… знакомой гнили. Слушая приветственную болтовню технических директоров, она искала Шейвана.       Звучание его имени, раздвинула тину, и на подвесной лестнице она заметила ремонтника, в сером комбинезоне, с наголо бритой головой и с пронзительным холодным взглядом.       Это был провал…       Встретившись с ним взглядом… слишком прямым, слишком осознанным, она услышала Силу, как звон рвущихся струн…       За спиной прозвучал взрыв, поток энергии, несущийся с невероятной мощью, ещё не достиг её, и, срываясь в прыжке, она вскинула руку, стягивая около себя щит Силы, концентрируясь на гортани мужчины. Ударная волна ударила в спину, подкидывая, в мгновение осознание наполнило её, открываясь Силе полностью.       Это был конец.       Её.       Их.       Душа взвыла болью, и ярость вышла тугой удавкой Силы на шее мужчины, которую она затянула, падая на бетонный пол палубы.       Тело лежало сломанной куклой, а глаза уже закрылись, в её Вселенной большее не было ничего. Но она сжимала что-то, ожидая чужой смерти. В вакуумной тишине раздался хруст гортани.       Державшая её всё это время жажда мести отпустила, и алой кровью растеклось по серому бетону.       Она закончила. ***       Её передернуло, и внутри, где-то глубоко-глубоко, что-то лопнуло, как струна, и ей захотелось плакать. Лея не произвольно посмотрела на Хэна, вальяжно сидящего в кресле на совещании, импульсивно потянулась к брату, который был очень далеко, но он тут же ответил, таким же обеспокоенным сигналом. Они с мамой в безопасности. Отец отозвался нехотя, наотмашь.       «Что это?» — настояла она на своём, не желая разрывать контакт с отцом, но Повелитель Тьмы молчал, и в его молчании была бездна.       Лея вышла из кабинета, прошла небольшой коридор, и встала у окна, обняв себя. По щекам потекли слёзы, плохо было и отцу, и брату, но только она одна знала, что такую боль можно убрать слезами.       — Лея, что случилось? — за спиной оказался Хэн, всегда надёжный, и всегда любимый.       — Не спрашивай, обними меня.       Он обнял, где-то далеко Люка обняла мама, только отец стоял среди своих холодных звёзд. Она потянулась к нему, в искреннем желании поделиться капелькой своего тепла. Но согревать Повелителя Тьмы было сравнимо с желанием растопить Хот. Но ему стало легче.       ***       Новая надежда оборвалась, не успев зародиться. Нет, отдернул себя ситх — успев. То, что творилось у него внутри, успокоилось только прикосновением дочери. Её мягкая рука чувствовалась через Силу, им было больно всем, но они были вместе. Он не понимал, зачем Сила дала и тут же забрала маленький хрупкий комочек света, который мог стать… Мог, но никогда не станет. Зачем он дал своё разрешение на эту операцию? Почему пошёл на поводу у эмоций? Как допустил? Почему не предвидел?       На всё веление Силы, повторил он себе, не зная, как объяснить или оправдать.       На всё веление Силы и пути её неисповедимы. Она вела его, указывая именно на эту девчонку, на одну из четырёх агентов Палпатина, и он никогда не жалел о своём выборе. По велению Великой Силы ей был дарован второй шанс, и его сын выбрал именно её, и именно сейчас она могла стать матерью его внука. Но Сила отобрала то, что дала. Он закрыл глаза, прислушиваясь к ней, ощущая звучание мелодичной и спокойно мелодии, в которой проскальзывала непонятная боль, зудящая на одной ноте, пронзая всю Вселенную.       Что он должен понять из этого? А что вынести? А он ли?       На всё веление Силы.       Над последствиями взрыва уже работали специалисты, устранение разрушений займёт пару недель. Из сорока семи присутствующих рабочих и солдат, сорок две жертвы, пять человек в особо тяжком состоянии. Труп Шейвана опознан и доставлен, а Мара, как и прежде, боролась за свою жизнь. В крайне тяжёлом состоянии, с переломами и повреждениями, её доставили в медкапсуле на «Исполнитель», где Серж Нерарс уже приступил к операции. И ни на одну секунду Лорд не беспокоился за её жизнь. Он коснулся слабого и разорванного рисунка в Силе, расслабляясь и сосредотачиваясь, смотря дальше, чем сквозь время. Его не интересовали сроки, его интересовал результат. Её путь был пронизан Силой, и она шла по нему, она рождена бойцом и будет бороться, пока не победит, и однажды она победит. Нерарс соберет упрямую девчонку, и она будет жить. Жить упрямо и наперекор.       ***       Покушение на принцессу вызвало большой ажиотаж со стороны хейпанской стороны. Их Мать, как её зовут, Хэн не помнил, была крайне взволнованна этим фактом, заявила, что они найдут виновника и накажу по всей строгости их суровых законов. Соло скептически вскинул бровь: «И вот этой дамочкой так восхищалась Лея?»       — Что-то мне не нравиться вся эта история, — признался он принцессе, притягивая её к себе. После покушения, Хэн окончательно разругался со всеми ведомствами систем безопасности Сенаторского корпуса и перевёз Лею на «Сокол». Принцесса спорить не стала: когда кореллианин хочет проявить заботу, ему лучше не мешать. Последствия могут быть катастрофическими.       — Мне тоже, — прижалась к нему, как маленькая девочка.       — Ты разобралась, что это было днём?       — Нет, — рассеяно ответила она, — спросила у отца, но он молчит. Люк в гипрепрыжке с мамой… где-то далеко…       — Куда их нелёгкая понесла?       — Не знаю…. Куда-то очень далеко.       — Лея, солнце моё, — он посмотрел ей в глаза, пытаясь поймать её рассеянный взгляд, — а давай тоже улетим! Далеко-далеко! — для красочности он развёл руками в воздух.       Она улыбнулась, обнимая его сильней:       — Улетим, мой генерал, но потом… попозже… Мне сейчас надо быть здесь.       — Зачем? Разобраться с этим расследованием? — Хэн недовольно сдвинул брови. — Это работа разведки и безопасников. Они у нас совсем обленились. Слышала, что говорят: чуть что во всём у них Вейдер виноват…       — Отец тут не причём, — сказала она и так очевидную для них истину. Потом подумала и добавила: — Хейпаны тоже.       Эта мысль заставила Соло напрячься:       — В смысле хейпаны не причём?       Опустив его из тёплых объятий, Лея прошла по каюте и уселась на любимое кресло. После покушения он уже не упирался и противился факту Силе и того, что она вокруг них. Его даже радовало, что Лея умеет ей управлять теперь. И даже в обмороки не падать.       — Мон…- как-то робко произнесла она, — на собрании сразу после покушения… она была разочарована, что я ещё жива.       Услышать это от Леи, он не ожидал. Хэн медленно уселся на пол, приходя в себя. Такой расклад событий он просчитывал давно, у него даже был план на такой случай, но где-то в глубине души он ещё надеялся, что этого делать не придётся.       — И что ты думаешь с этим делать? — аккуратно поинтересовался он.       — Одного разочарования для столь серьезного обвинения мало, -сползая с кресла, она потянулась к нему руками, а обняв, села рядом, — и я не уверена в этом. Но даже если это так… То я не собираюсь никуда бежать и бросать свою работу. Я останусь бороться до конца. Вы со мной, генерал?       — Всегда, — слова прозвучали как клятвой, и были закреплены долгим поцелуем.       Удовлетворённо улыбнувшись, она провела пальцами по его скулам, губам, носу… в его лице она разглядывала… что-то, что сама не могла определить. Новые ощущения, понимание, которые приходили не сразу, постепенно… она уже знала, но не понимала… Её медитации и самостоятельные тренировки по методикам отца и брата наконец-то дали результаты. Она не преследовала каких-то целей, не стремилась познать Силу или стать джедаем. Она хотела совладать с собой. Отец говорил, что её Сила иная, что лежит она глубже и мощь её не предсказуема. Ночные кошмары, неописуемые предчувствия и резкие решения… она смогла всё это взять под контроль, перестала бояться и всматриваться в тени. Теперь она почувствовала Силу, и её движения стали заметны, а перечить желаниям практически невозможно. И сейчас, она знала, что перед ней стоит сложный выбор, а впереди решение будет ещё сложнее, но Хэн должен быть в другом месте.       — Ты нужен Люку…       Капитан удивлённо сдвинул брови: — Малыш сам может о себе позаботься.       ***       Она пришла в себя, не чувствуя тела. Вокруг всё белое и пищала аппаратура.       — Мара? — раздался женский голос. Ей он был знаком. Блондинка в белом халате. Катисси. — Ты меня слышишь?       Она просто качнула головой.       — Ты на «Исполнителе», — это она уже поняла, — в безопасности. Твоей жизни ничего не угрожает. Ты уже была пару часов в бакта-камере. Минут через тридцать мы ещё раз тебя туда погрузим. У тебя много переломов.       Её это не интересовало. На все вопросы доктора, которой здесь быть не должно, она просто кивала. Она уже знала самое главное, и не поняла, почему её откачали. Зачем она выжила? Она уже сделала, что хотела. И она… руки сами потянулись, но она не смогла ими пошевелить. Мышцы в конвульсиях сжались, она хотела дотронуться до своего живота, до туда, где была огромная дыра, туда где должен был гореть маленький огонёк… На глазах навернулась влага, и вода потекла по вискам.       — Мара, тебе больно? — насторожено спросила Катисси, проверяя показатели приборов.       Она показала головой. Ей не больно. В ней просто нет… в ней просто огромная дыра.       Катисси внимательно осмотрела пациентку, и поддерживающее погладила по плечу:       — Скоро это всё закончится. Пару часов в бакте и будешь как новенькой.       Она закивала головой, даже хотела улыбнуться. Доктор явно ничего не знала, Нерарс под смертельной пыткой никому не чего не расскажет.       Катисси тут по собственному желанию? По поручению Пиетта? По приказу Нерарса?       Не важно. Это уже всё не важно.       Мара закрыла глаза.       Пару часов и она будет как новенькая. ***       — Я полечу на крестокрыле, с Р2 будет быстрее.       Сигнал от Вейдера она получила сразу же по выходу из гиперпрыжка. Она не хотела отпускать сына, но и удерживать не стала. На истребителе это слишком длинный перелёт, но Люка это не волновало, он бледный, взволнованный, застёгивал комбинезон.       — Прости, что оставляю тебя…, но что-то случилось… что-то важное…       -Лети, — поцеловав его в щёку, сказала она, — сейчас ты там нужней. Как всё разузнаю, я напишу тебе.       Он крепко обнял её:       — Я надеюсь, что всё это правда. ***       У неё уже ничего не болело и всё работало. Нерарс, бакта, достаточное количество времени и отсутствия сопротивления со стороны пациенты творили чудеса. Пару суток, и Мара в действительности была как новенькая. Почти. Она много часов провела тупо смотря в потолок, спрашивая себя, размышляя, рассуждая. Её больше ничего не интересовало: ни флот, ни «Союз», ни повреждения и восстановление платформы, ни жертвы — ничего связанного с работой. Она отмеряла своё время, время, когда прилетит Люк. Но его видеть она больше не хотела. И эта мысль не вызывала в ней каких-то эмоций или шевелений. Она хотела улететь отсюда. Подальше.       Ситх принял её в своём кабинете, не вставая и не приветствуя.       — Я отклонил твоё прошение.       — Это не прошение, — глухо отозвалась она, чувствуя внимание этого человека с того момента как пришла в себя. Он ни разу не пришёл в медблок, но и ни одного доклада об её состоянии не пропустил. Она думала, что он обвинит её в гибели плода, но в его ауре и близко не было этого. Он… она не знала, что думал и чем руководствовался этот человек. — Милорд, это рапорт на увольнение. У нас с Вами был договор.       — Тебе нужен отдых, — сказал механический бас, с несвойственной терпеливостью, но с холодной отчужденностью. -На пару недель я тебя отпускаю.       Мара прямо смотрела на безжизненную маску, стоя напротив:       — Милорд, я больше не хочу работать на Вас в частности и в этой структуре в целом.       — Я думаю, ты знакома с посттравматическим психозом, — констатировал он, не реагируя на её эмоции, — по заключению врачей, у тебя именно он. Тебе нужен отдых, смена обстановки и прочее. Помоим расчётам Люк будет здесь через…       — Его это не касается, — резко перебила Мара, напрягаясь ещё сильней.       — Он был отцом ребёнка…       — Плода, — холодно поправила она. — Ребёнок — это рождённое существо, а плод, это что было у меня, но умерло во время взрыва.       — Термины в данном вопросе не важны, — терпеливо продолжал Лорд, пряча своё раздражение. Слишком много не конструктивных действий и эмоций было за последнюю неделю.       Она покачала головой, истерика подкатывала к горлу, а на глазах наворачивались… нет.Она взяла себя в руки:       — Милорд, я Вас прошу, не распространяться о случившемся. Особенно Люку.       — Он имеет право знать.       — Имел бы! — еле сдерживалась Мара, стараясь быть максимально логичной. -Если бы ребёнок родился! — маска собеседника была глуха, как бескрайний космос вокруг корабля. Но она попытается достучаться до него: -Милорд, Ваш сын, великолепный человек, он стал великим, и впереди его ещё многое ждёт, и Вы, как никто другой знаете, какую цену он платит за это! Неужели ему мало горя? Неужели ему не хватит и без этого? — ситх был последней сволочью, но заботливым отцом, и Джейд знала, на что давила. -Он не причём, он ничего не мог поделать, не надо ему говорить. Не зачем ему знать об этом! Проявите милосердие, хотя бы по отношение к нему!       Ситх молчал, но она чувствовала, как он закрыл глаза, принимая её правоту. Чувствовала, как в его холодном дыхании ослабевают сомнения, как выходят остатки боли.       — Подпишите отставку.       — Твоё место здесь.       — Вы этого не знаете.       — Знаю.       Глубоко вздохнув, она собралась с силами для очередной тирады заранее подготовленных аргументов:       — Всё это время Вы учили меня принимать решения, брать ответственность и слушать себя, — упёрлась руками об стол Мара, готовая идти до конца. — Вы говорили о выборе и давали его. У нас был уговор: я помогаю Вам убить Палпатина, захватить столицу и уничтожить всех его агентов. И теперь я могу сама выбирать, что мне делать и как мне жить. И требую расчёта и увольнения.       Блики маски изменились, меняя его выражение:       — И что ты хочешь делать? При твоих талантах и способностях?       — Жить, — само слово дало ей облегчение. Поняв руки со стола, она пожала плечами. -Просто жить, как все обычные люди. Вставать утром, идти на работу, не думая, что тебя сегодня могут убить, или то, что тебе придётся кого-то убивать. Не кидаться в перестрелки, не в ввязываться в космические бои. Не бояться, что от твоего решения могут погибнуть тысячи, не решать сверхгалактические задачи.       Перед ним стояла девочка, измученная, уставшая, которая не понимала ни себя, ни Силу, ни мир. Но в ней горел огонь, мощью граничащий с мощью небольшого солнца.       — Ты можешь их решать. Твоих умений, моральных устоев и нервной системы для этого предостаточно.       — Я не хочу этого, я хочу спокойно пожить.       — Это скучно.       — Милорд, где Вы родились?       — Это не важно.       — Важно! Вы родились среди простых людей, на самом низу, там, где никто ничего не решал. Вы сами выбрали и решили свою судьбу. Вы сами выбрали этот путь, как и все на этом борту. Все кроме меня. Я не знаю, где я родилась, я не выбирала жизнь агента, я не выбирала флот и не хотела работать на Вас. Я всю жизнь жила по чужой воле. Хватит.       Если бы он мог вздохнуть… если бы мог…       У Силы на всё свои планы, и он уже давно понял это.       Девочка умна, талантлива и способна. Её путь пронизан Силой, и если она отрицает это, то пускай. Посмотрим, насколько её хватит.       ***       Время, отведённого ей обстоятельствами, не хватило, чтобы она смогла почувствовать невыносимое ожидание. Возможно, из-за её отстраненного состояния получилось максимально в кратчайшие сроки передать дела, но в течение долгих дней, она каждый раз думала, как начнёт этот разговор. Как вздохнёт перед прыжком и сделает то, что очень давно нужно было сделать. С самого начала, Мара знала, что так и будет. Знала, что разобьёт его сердце. Чувствовала себя и лицемеркой и стервой, которая играет на чужих эмоциях. Хотя её учили именно этому и раньше муки совести не терзали её. Хотя, какая к ситхам мораль, когда тебе так хорошо. Ей было хорошо, весело, приятно, интересно…, а ещё надёжно и спокойно. Она никогда не чувствовала такое спокойствие, которое дарил ей Люк, обнимая, закрывая от всей Вселенной. И вероятнее всего никогда больше не почувствует. Хотя…       На всё веление Великой Силы… — она усмехнулась. Эту фразу она не забудет.       Ситх сдержал слово: он закрыл в её сознание только ту память, которая была связана с работой. Процедура была не самой приятной, Вейдер никогда не был мастером ментального воздействия, но у неё выбора не была. Мара понимала, что с её знаниями системы и устройства флота, её никто и не куда не отпустит. Поэтому пришлось впустить ситха в своё сознание настолько глубоко, чтобы он смог разделить рабочую информацию от личной памяти и закрыть нужное. Именно закрыть, потому что стирание привело бы к повреждению сознания. Мара помнила тех, кто подвергался воздействию Вейдера, и не хотела стать «овощем». Она пролежала больше суток с головной болью, а потом трепетно ковырялась в своей памяти, проверяя. Она хорошо помнила знакомство с Пиеттом, но уже не могла вспомнить, кто его заместитель, помнила Катисси, и как искала её, но на вопрос: зачем? Ответа уже не было.       Самым чётким в её памяти остался день, когда она попала во флот, первый разговор с ситхом. Причины, по которым она осталась, и почему сейчас уходит. Удобно…       Так же удобной была и крутая жёлтая куртка, которую она крутила в руках уже непонятно сколько времени, размышляя забрать её или всё же оставить.       Все свои вещи она уже упаковала и унесла на корабль. Каюта была идеально прибрана и пуста.Люк уже был на борту… она знала это… у неё осталось совсем немного времени, чтобы собраться с силами, решить, что делать с солнечной курткой и начать разговор, которому так долго готовилась.       Остатки головной боли, помогали отстраниться от внутренних терзаний.       Чтобы он не сказал, она уже приняла решение.       Вот двери открылись, и Люк влетел в каюту, замерев напротив неё. В оранжевом лётном комбинезоне, взлохмаченный и взволнованный.       — Мара… — выдохнул он, казалось с облегчением, но заглянув в её глаза, напрягся с новой силой.       Горько сглотнув, она приподняла руки с курткой:       — Вот думаю оставить её себе или всё же вернуть.       — Это правда? — он уже знал ответ, но хотел услышать это от неё.       — Да.       — Что случилось?       От его взыскивающего взгляда, стали наворачиваться слёзы, но она сковано улыбнулась, запрещая себе реветь:       — Я закончила то, что обещала. И хочу пожить спокойно жизнью.       Он сделал шаг вперёд, желая обнять её, но Мара не могла это стерпеть, и отступила назад.       — Почему это должно влиять на нас? — задал он странный вопрос, который вызвал у неё горькую усмешку. — Почему ты прощаешься со мной?       — Люк… — до этого, она не могла посмотреть ему в глаза, а сейчас заглянула в самые чистые и светлые глаза, которые отражали душу этого человека. — Возможно, отношения с тобой, и ты сам, были самым прекрасным, что было в моей жизни. Но я…- горечь сдавливала горло, заставляя прилагать усилия для того, чтобы просто говорить, — хочу уйти. Пожить спокойно. Возможно, найти своё место.       Упрямый Скайуокер приобнял её за руки, не сокращая расстояния, оставляя ей пространство для воздуха.       — Мара, твоё место здесь. Ты же это чувствуешь.       — Нет… не чувствую, — от его уверенности ей стало легче. Он, такой же, как и его отец — считал, что лучше других знает, где и чьё место. Возможно, Сила и давала им преимущество перед другими одарёнными создания и не чувствительными, но ей проще отстаивать своё мнение, когда чувствуешь давление. — Люк, ты сам выбрал свой путь джедая. Несмотря на Императора, на смерть наставников, на убийства отца, ты веришь в Силу ив добро, в то, что ты делаешь, и ты готов идти до конца. Ты на своём месте, как бы сложно и трудно это было. Ты этим живёшь и дышишь. В тебе Сила и ты готов отдать жизнь за это. У тебя великое будущее, и то, что ты даёшь галактике — бесценно! И прошу, пойми меня: я не могу тут больше находиться. Как и ты, я хочу найти свой путь! Понять, что моя жизнь принадлежит мне, и самой решать, как жить и что делать.       Он терпеливо слушал её монолог, крепко держа её ладонями за локти, желая обнять, прижать к себе, но понимая, что ей сейчас это не нужно. Или нужно…       — Куда ты летишь?       — Ещё не решила…       — Я прилечу к тебе хоть на край Галактики!       — Люк…       — Мара, — он позволил ей высказаться, и просил теперь выслушать его. И просьба его была как всегда выразительной и молчаливой. — Я люблю тебя. И понимаю, что твоя жизнь с рождения не принадлежала тебе, понимаю твоё увольнение и желание улететь, и это не проблема. Я смогу к тебе летать. Нет ничего страшного в отношениях на расстоянии.       — Нет, ничего страшного, — повторила она, грустно улыбаясь, чтобы не зареветь, — но ты часть этого мира. Эта твоя жизнь. Здесь! Но не моя… Ты всегда будешь стремиться вернуть меня сюда. К тому же, при всём моём уважении, несмотря на то, что мне было с тобой хорошо, я не могу сказать, что люблю тебя. Я вообще не уверена, что могу испытывать такое чувство. Меня этому не учили, — она скованно пожала плечами. — Не мучай себя и меня, Скайуокер. Наши пути расходятся, и мы расстаёмся. Так будет лучше. Обоим.       — Мара, — упирался Люк, уже желая её удержать физически, — это не так. Возможно, ты сейчас не принимаешь этого, но мы должны быть вместе… я тебя не отпускаю… мы можем что-то придумать…       — Люк, не надо, — она хотела сказать это максимально серьёзно, но вышло сдавлено и несчастно. Он прижал её к себе, крепко и несвойственно властно, наконец-то целуя, выпуская свою силу, закрывая её от всего мира. Снова. Пряча. Желая удержать. По её щекам потекли слёзы, она быстро вытерла их, стараясь оттолкнуть мужчину, но не получилось. Она не хотела применять силу, не хотела драки, а его поцелуи, которые покрывали лицо и шею были предательски горячими.       — Скайуокер…       — Я тебя никому не отдам… — он перехватил её, поднимая, и понёс в комнату. Его желание затопляло всё пространство, стирало все мысли. Он скучал, и ждал их встречи, его тоска передавалась в каждом поцелуе, в каждом движение, перекрывала даже её боль. Раньше, она никогда не была с тем, кто её по настоящему любил, с тем, кто об её эмоциях и удовольствии беспокоился больше, чем за свои.       И возможно, этого больше никогда и не случиться.       ***       Темнота медкапсулы привычно ограждала, в его собственном уже родном мирке была лишь Сила, которая лечебным воздухом заполняла всё пространство. Успокаивающее ощущение проникало через всё тело. Внешний мир, там за пределами медкапсулы ждал его, но его взор был направлен внутрь.Механические руки чуть подрагивали, отражая адреналин, который сдавливал и так рассечённую грудь.Такое бесконтрольное чувство волнения он не испытывал очень давно. Не конструктивное, бесцельное, не разумное эмоционирование всегда было пустой тратой времени. Но сейчас он в этом нуждался. Ещё немного, ещё чуть-чуть. Пара вдохов, и ещё пара таких же болезненных выдохов. Сжав руки, он окунулся в Силу, в её бескрайнюю паутину с тысячами переплетений и узорами, необъяснимую и неповторимо прекрасную. Узоры лежали в идеальном порядке, объёмное прекрасное полотно, с переливами и гармоничными сияниями. Потянувшись к ним, он без труда разобрал переплетения чужих мыслей и ощущений. Все замерли в ожидании его, и они ещё чуть-чуть подождут. Ему нужно ещё время, ещё Силы, чтобы собраться и шагнуть. Он очень долго ждал, яростно боролся и мудро отступал, аккуратно и даже робко строя. Но Тьма не умеет строить, напомнил он себе, отчётливо ощущая, как она, сейчас, тугой стеной стояла перед ним. Но она его не остановит, он уже всё решил, и практически всё сделал. Его уже ничего не остановит.       Дыхательная маска с шипением легла на лицо, громкое механическое дыхание заполнило комнату, разогнав саму Тьму, открывая защитный купол.       Смежные двери открылись, присутствующие двенадцать адмиралов, в момент, когда Лорд зашёл в помещение, встали. Он прошёл по кабинету, остановившись во главе стола.       — Господа, дамы, — обжог холодом механический бас тоном, который навсегда запечатлится в памяти присутствующих. Все выпрямились по стойке «смирно». — С этого момента и до конца, по велению Великой Силы, провозглашаю новое государство — «Серый флот». — Последние слова ощутимой волной прошли сквозь присутствующих, оставляя благоговейный трепет. -Вам же вверяю управление, защиту и развитие его. Наши цели останутся прежними: боевая готовность, стабильность, безопасность наших граждан и развитие. Я, Лорд Главнокомандующий, Дарт Вейдер, беру правление Серым флотом на себя. Клянусь Великой Силой, Светлой и Тёмной её стороной, следовать и защищать цели Флота, следить за справедливостью и безопасностью в нём. Уничтожать любую опасность и каждого, кто осмелиться напасть на «Серый Флот» или предать его интересы.