Does anybody know what we are living for?

Остаток дня хоть и был испорчен дурацкими smsками и дождём, но вся семья отвлекала меня от мыслей. Наташка включила какой-то фильм, бабушка продолжила вечер вопросов о планах на будущее, мама о чём-то спорила с дедом. Я ничего не делала. Я смотрела киношку и плела Фили косички. Всё равно день шёл лениво. Сам Фили смотрел кино. Как при этом менялось выражение его лица — отдельная тема, но его так захватило происходящее на экране, что он ничего вокруг не замечал. Нет, мы и за эти две недели успели посмотреть пару киношек и несколько видео, но это были в основном какие-то документальные или научные фильмы на те темы, которые интересовали Фили в практическом плане. Про электричество там или в том же духе. Наглядно ему легче было решить: нужно это или нет. А вот фэнтези он смотрел первый раз, и ему явно нравилось. Надо будет ему ещё что-нибудь такое найти. — А как вот это снимали? Такого же нет в природе, насколько я знаю, — спросил Фили, откинув голову. На экране красовалось какое-то чудище неизвестного происхождения. Что это за фильм, я, честно говоря, не поняла, кажется, я его раньше смотрела, но сюжета не помню вообще. — Это компьютерная графика. Рисуют отдельно на компьютере, а потом с помощью специальной программы вставляют в фильм. Точнее, объединяют две картинки в одну, я тебе потом покажу на примере. Вообще-то, это достаточно интересно. — А как тогда получается, что они обращаются к нему, если при съёмке его нет? — Это актёрская игра. Актёр представляет, что это чудище там есть, и ведёт себя соответственно. Так, будто оно там есть. Или используется, например, другой актёр в костюме, на которого потом накладывают монстра. Не знаю, как правильно объяснить. Ты смотри, а домой приедем, я тебе покажу. Фили кивнул, возвращаясь к просмотру фильма. Счастливый, ему всё интересно, всё ново. Я потихоньку пыталась решить, как сделать так, чтобы косички не бросались в глаза. В результате просто стянула и косы и остальные волосы обратно в хвост, выпустив пару прядок. Забавно. — Удобно? — на всякий случай спросила я, а то намудрила тут. — Нормально, — кивнул Фили, не отрываясь от действия в фильме. Я откинулась на спинку дивана, намереваясь немного подремать, раз уж все заняты. Заодно и время пройдёт незаметно. — Малыш, не спи, иначе снова полночи будешь колобродить. Фили потрепал меня за коленку. Я открыла один глаз. У него что, глаза на затылке? Я даже уснуть ещё не успела. Едва глаза закрыла и началось. Ну как же так? — Ты же фильм смотришь. Вот и смотри. А я пока посплю. Всё равно дождь. — Вест, ты сама знаешь, что спать сейчас не самая хорошая идея, особенно если мы действительно хотим не опоздать на электричку обратно. Вообще-то, он прав. Мама остаётся тут ещё на несколько дней, спальных мест здесь мало, поэтому надо успеть на электричку. Было бы тепло и сухо — можно было бы остаться и устроиться где-нибудь на лужайке, но увы. — Смотри фильм, Фили. Я не сплю. Ну вот. Даже поспать не дают. И чем мне заняться? Пришла очередная гневная sms. Как мне этот мужик надоел. Ему заняться больше нечем, что ли? Я бы поняла одну-две, даже если бы они каждый день приходили… Но через каждые полчаса — это перебор. Да ещё и такие… картинные. Списывал откуда-то, что ли? — Что там? — спросил Фили, с трудом отводя взгляд от телевизора. — Очередная угроза. Знаешь, это начинает раздражать, — я поднялась и, обхватив Фили ладонями за шею, чмокнула в макушку. Успокаивало. Ну уж точно лучше, чем я буду сидеть и накручивать себя. — Ну вот. Он нервничает даже больше, чем ты. Ещё чуть-чуть, и он сам прибежит. Я зашипела и двинула гнома в плечо. Дурень. Это не смешно. Нет, я всё понимаю, но повода для шутки я здесь не видела. Он, может, и прибежит, но чёрт знает, кто ещё с ним прибежит. Слежка явно не из одного человека состоит. Фили оперся рукой об пол, вставая и пересаживаясь на диван рядом со мной. Кстати, сколько сейчас времени-то? Ага, уже семь, между прочим, через час электричка, а там… пока доедем, пока просушимся… Надо, что ли, пойти покурить. А там дождь… Ну это ж ужас. — Пойду, покурю. Кстати, у нас ещё около часа. Наслаждайся киношкой, — я встала, потрепав Фили по волосам. Гном проводил меня взглядом, пожал плечами, уткнувшись взглядом в экран. Зато я теперь точно знаю, чем его можно занять… Фэнтези. Вот уж не ожидала, что ему так понравится. А то, что ему нравится, совершенно точно. Вон как внимательно смотрит. Прям завидно становится. Для меня-то это нормально, а у него прям какой-то детский восторг при этом. Хоть он и старается вести себя по-взрослому, не подпрыгивая на каждом интересном моменте, но блеск в глазах не скроешь. На улице дождь не просто лил… это же ужас. Интересно, как мы домой-то поедем? НУ КОГДА ЖЕ ОН, БЛЯ, ЗАКОНЧИТСЯ?! Снова пиликнул телефон, но я его проигнорировала. Уже не знаю, может, телефон где-нибудь утопить? Потому что достали уже. А без телефона вроде и не так уж плохо живётся. Хотя, тогда я не смогу связаться с семьёй, когда нужно. — Почему ты снова нервничаешь? — спросил Фили, я едва сигарету не выронила от неожиданности. — Почему ты не смотришь кино? — спросила я, пытаясь отвлечься от дурацких мыслей. — Там реклама, — фыркнул Фили, обнимая меня со спины. — А ты снова напряжена, как тетива. — Зато ты подозрительно спокойный, — проворчала я в ответ. И вообще, это как? Я тут вся на нервах, а он вечно спокойный как сытый удав. Как так можно? Я так ещё больше нервничаю! — Должен же кто-то быть спокойным, верно? К тому же лучше иметь трезвую голову, когда опасность только грозит, но ещё даже не на подходе. Ты только зря себя изматываешь. Тёплые губы коснулись щёки, и Фили мягко, но крепко сжал меня в руках, кладя подбородок на плечо. — Ну что мне с тобой делать, а? Ты вечно переживаешь по пустякам, — продолжил он шёпотом прямо мне в ухо. — Это ты называешь пустяками? — я попыталась вырваться. — Пустяками? Мне каждые полчаса приходят сообщения с угрозами, а ты говоришь «пустяками»? Мне очень хотелось пнуть его! И я честно попыталась это сделать, потому что нет, вы послушайте, у меня семья в опасности, а он: «пустяки». Чёртов гном я ему… — Тссс, тише, милая. Ты знаешь, что я имел в виду. И перестань вырываться, я всё равно не отпущу тебя. — Ты не понимаешь? Фили, блин, поставь себя на моё место! — Я прекрасно тебя понимаю, но будь, наконец, благоразумна и не позволяй себе нервничать из-за обычного идиота. Он выводит тебя из строя. Твоей семье ничего не угрожает, пойми ты это наконец. Ничего себе не угрожает! Ага! А сообщения мне приснились! — Не могу я! — прошипев, я попыталась вырваться ещё раз. Я развернулась, пытаясь донести до него, что это куда более серьёзно для меня, чем всё то, что уже происходило. Потому что раньше я переживала только за себя, а теперь на моей совести вся семья. И если они пострадают… — Можешь. Я знаю, что это тяжело, но нервничая, ты ничего не сделаешь. А если они ведут такую игру, то вряд ли сунутся к твоей семье. Они запугивают тебя, заставляют нервничать и терять контроль. Так ты ничего не сделаешь, кроме как дашь им преимущество. Твоя семья не пострадает, Вест. Я обещаю. Он выглядел серьёзным, видимо, у него уже был какой-то план, в который он меня посветить не спешил. — Что ты задумал? — спросила я, скрещивая руки на груди и глядя в резко потеплевшие глаза. — Расскажу, когда ты успокоишься, — улыбнулся Фили, потянув меня за косу. Нет уж. Пусть рассказывает сейчас! Потому что в противном случае я буду переживать ещё сильнее и вымотаю нервы не только себе, но и ему! Да так, что он выть будет! — Фили, со мной это не работает! Я буду нервничать ещё больше. — А ты не нервничай, — фыркнул он, придвигаясь ближе. — Так ты успокоилась? — Нет, — рявкнула я в ответ, выставив вперёд руку, пытаясь не дать ему меня отвлечь. — Тогда иди сюда… И он подался вперёд, пропуская мои руки под своими, видимо, напрашиваясь на обнимашки. Нет уж! Не в этот раз! В этот раз не прокатит! — Фили тут серьёзный разговор, а ты обнимашками маешься. Он нагло улыбнулся, игнорируя мой порыв его пнуть. Да что такое с этим гномом? Почему нельзя просто подождать, пока я что-нибудь не придумаю? А он мешает мне думать! У меня, вообще, в его присутствие что-то не то с мозгом. Так… — Это самый действенный способ тебя успокоить. Ты сразу теряешься. Я стукнула его по плечу. Вот, блин, усатый… уууу. — Пусти меня… балбес! — я попыталась вырваться, потому что была зла и одновременно расстроена и раздражена, и вообще, при таком диком коктейле ко мне лучше не лезть — пристукну. — Не пущу. Даже не думай. Иначе ты будешь злиться и разнесёшь что-нибудь. Хотя, может, это и лучше, выпустишь все эмоции. Принести табуретку? Пока я глотала воздух, не зная, как реагировать на такую откровенную наглость, он против моей воли притянул меня к себе, затыкая прежде, чем я успела что-то сказать. Что за дурацкая привычка? Нет, при таком безобразии о чём-то думать тяжело. Ну вот, теперь у меня точно другие проблемы будут. Я совершенно точно с ним с ума сойду раньше времени. Фили целовал жарко, крепко, вылизывая мои губы, урча и, вообще-то, в такой ситуации это как-то ненормально. Но это действительно отвлекало. У меня от каждого движения внутри всё замирало, будто в полёте. При этом он сам, похоже, тоже забывал о чём бы то ни было ещё. Ну или во всяком случае о границах. Одна его рука съехала вниз, пробираясь под мою толстовку, ложась на поясницу. Он ласкал кожу пальцами, помуркивая мне в губы. Вот щас бабушка выйдет… потом отвечай на всякие неприличные вопросы. — Ммм, Фи. Да подожди ты. Ты опять переходишь все границы. Мне это совсем нелегко даётся, — выдохнула я, пытаясь сосредоточиться. Он поднял на меня поплывший взгляд, а потом мурлыкнул «да» и снова припал к губам, будто я сейчас ничего не сказала. Так, не переставай думать, не переставай думать. Мысли меня всё-таки покинули. Когда Фили отстранился, тяжело дыша и оправляя толстовку, натягивая её чуть ли не до колен, я просто не выдержала и расхохоталась. Это просто глупость какая-то. Какая-то совершенно дурацкая ситуация. — Я не могу, чёрт возьми, Фили, это издевательство. Если так дальше продолжится, то я не знаю, что с тобой сделаю. — Что? — с явным интересом спросил Фили, опираясь ладонями на деревянную столешницу за моей спиной. — Фили, не дразни меня. Моё дело предупредить — прикую к чему-нибудь и всё. Пиши пропало. Просто, блин, если действительно хочешь ждать, то не дразни меня! Он потянул меня за руку, попутно прижавшись губами к моим, подтолкнул меня к двери в дом. — Я и сам себя дразню, но ничего не могу сделать. Чем больше времени проходит, тем тяжелее терпеть. И всё больше хочется к тебе прикасаться. Не могу не делать этого, — покачав головой, улыбнулся он, поднимая на меня хитрющие глаза. — Не то чтобы я была против, но уж важные разговоры так не прерывай, а то я забываю, о чём думала. И точно не могу придумать подходящий план на подобный случай, потому что у меня голова сразу забивается совсем другим. — Зато ты больше не злишься. — Да поди, позлись тут, — проворчала я. Фили улыбнулся, мягко подталкивая меня в спину. — А когда это вы уйти успели? — спросила бабушка, когда мы вернулись на террасу. — Курить ходили. По телевизору как раз началась какая-то сексуальная сцена. Фили поперхнулся и закашлялся. Ну да. Он такого ещё не видел. Смотреть он не стал, отвернувшись, но чувствовал себя явно не в своей тарелке. Ещё бы… если уж он моё выпускное платье раскритиковал… Я потянула его за руку, сажая рядом, и участливо постучала по спине. Кашлять гном перестал, но пылающие кончики ушей выдавали его с головой. О Эру… я щас умру от смеха. — Ты чего? — решила поиграть я. — Это несколько… показывать такое, — он даже слов не нашёл, похоже. — Фили это всего лишь фильм. У нас такое достаточно часто встречается, — фыркнула я, и потянула за усы, целуя его в нос. — Можешь не привыкать, но такие сцены в каждом пятом фильме. Ну разве не прелесть? Вот и Филька смущается. А то всё спокойный, да спокойный. Ну не совсем, но всё равно… смущением там обычно и не пахло, а тут… Ну хоть кончики ушей запылали, и то победа. — Дети, вы помните, что у вас электричка через сорок минут? Давайте, я вам пирожков положу, с собой возьмёте? — предложила бабушка. Фили тут же заинтересовался. Ещё бы. Правда, куда он эти пироги будет заталкивать? У него что, два желудка? — Давай и побольше, — хихикнула я. — А то, судя по кое-чьей роже, мне не достанется. Фили посмотрел на меня укоризненно. Похоже, кто-то не понял шутки. Тут я, вообще, расхохоталась. Ой, я не могу. Чучело, блин. — Фили, я пошутила. Я знаю, что ты со мной поделишься, — сказала я, прижавшись губами к заросшей щеке. Бабушка довольно улыбнулась, напихав нам целый пакетище всяких вкусняшек. На пакет Фили смотрел с горящими глазами. Понравилась выпечка, видать. Эх… Вопрос на засыпку:, а почему меня это радует-то? Бабуся развела бурную деятельность, что положить внукам покушать, чтобы, не дай бог, не голодали. А то она вечно всех накормить пытается до состояния «сейчас лопну», а мы брыкаемся со своим «некуда», а тут вот гном, в которого столько всего помещается. И бабушка довольна, и я ещё ходить могу. Фили, вообще, пребывал на седьмом небе, судя по всему. Ну а что… тут его любят, по-моему, больше чем меня. Кормят вкусно. Носятся с ним… Филичка, то, да, Филичка, сё… И вообще, удивительно, как просто его приняли в мою семью. Хотя, возможно, потому что Фили и сам делал всё, чтобы быть полезным. Деду помог с балкой в мастерской, бабушке помог с чем-то ещё. И вообще, вёл себя как настоящий мужчина. И при этом не палился. В смысле за поцелуями и прочими неприличностями нас ещё не спалили. Я хмыкнула. — Сашка, ты чего хмыкаешь тут. Ты радоваться должна. И запомни на всю жизнь, чтобы мужчина любил тебя, его надо кормить. Я не выдержала, нервно расхохотавшись и уткнувшись носом Фили в плечо, похрюкивая от смеха. Они меня так до срыва доведут. Ну как так можно? Почему нельзя обходиться без всех этих дурацких фраз типа «какой у тебя мужчина, цени» и прочей ерунды, которую так любят родители, которым твой избранник понравился? — Я радуюсь, — сквозь смех выдала я. — Только молча. — А ты не молча. Ох уж эта родня. Вечно как чё ляпнут и думай: смеяться или смущаться? И при этом, даже не огрызнёшься же на них. И не покажешь, какая ты на самом деле бяка. Можно быть сволочью, вечнохмурой дурой, бегающей с мечом наперевес, но для родни нужно оставаться хорошей девочкой. Хотя бы частично. И, оказывается, это не так просто иногда, как кажется. — Так значит, радуешься? — довольно улыбаясь, спросил Фили, поднимая мою голову за подбородок пальцем. — А почему бы не радоваться? Ты у меня хороший, это просто я такая зараза, — фыркнула я, отворачиваясь к ржущей сестре, и вместо губ Фили попал в щёку. А нечего тут палиться! Это раньше, в те времена, когда я ещё была полной дурой, я не стеснялась всякий бедлам перед родителями творить, а сейчас не могу. Даже не потому, что родителей стеснялась, а просто потому что мне это казалось куда более личным и делиться с ними этим не хотелось. А потом ещё вопросы посыпятся… Ну нафиг! Они знать — знают, а видеть им совершенно необязательно. Вот. Бабушка умилённо на нас посмотрела, улыбаясь. Блин, ну вот. Мы уедем и начнётся… какие они милые, какие они хорошие… бррр хорошо, что я этого не услышу. Нам, кстати, выходить через десять минут. Вот время-то летит куда-то. Провожать нас, конечно, пошли все… под зонтиками… смехота-то какая. Процессия зонтиков посреди пустой улицы. Правда, зачем пошли — непонятно. Электричка подошла почти сразу, родня только и успели, что слегонца затискать нас на прощание. Наташка выбила у Фили обещание, что тот посмотрит всю серию этого фильма. Тот слегка растерялся, но пообещал. Через пару минут мы уже тряслись в электричке. Народа почти не было, видимо, субботний вечер летом — не то время, когда кто-то едет домой в большой город. Надо будет только не забыть им отзвониться. А то потом съедят с потрохами. Тяжёлые пухлые капли скользили вниз по стеклу, я провожала их взглядом, впадая в какое-то состояние полной прострации и апатии. Я проследила путь очередной капли пальцем, прислонившись к стеклу лбом. — Первый раз вижу, чтобы ты так грустила, — неожиданно заговорил Фили, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Я не грущу, — поморщившись, отозвалась я. — Это всё дождь. Он навевает на меня тоску. — Это всего лишь дождь, он скоро закончится. — Ты так же говорил утром, — буркнула я. — Ну, он, и правда, на какое-то время закончился. Послушать тебя, так он будет идти до конца мира. — Иногда у меня складывается именно такое мнение насчёт дождя. Сегодня он идёт так, будто будет идти до конца времён. И всё небо затянуло. Интересно, а ночью он тоже лить будет? — Вряд ли. Ну или, по крайней мере, не всю. Ехать долго, ну не так чтобы прям очень, но достаточно. Когда мне надоело смотреть на дождь, я привалилась к Фили, который опять был тёплый-тёплый, и как только у него получается? И закрыла глаза. На этот раз он меня не теребил, давая возможность немного подремать. Только обнял, согревая, что было очень кстати, потому что под дождём я умудрилась немного подмёрзнуть. Я провалилась в полудрёму, пытаясь игнорировать дребезжание поезда и стук капель по крыше старой электрички.

***

До дома мы добрались достаточно быстро, а может, мне так показалось, потому что я проспала большую часть дороги. Но это и к лучшему, потому что я была и без того мокрая с ног до головы, а дождь ещё шёл. И вообще, хотелось в тепло! Раздражение накатывало волнами и белобрысому досталось пару раз ни за что ни про что. Но он вроде не дулся. Даже почему-то стыдно стало. Сама не поняла почему. А не надо мне под горячую руку лезть. — За нами снова следят, — вдруг сказал Фили, когда мы уже почти дошли. — От самого метро. — Да? — удивительно, как я не заметила. Может, слишком устала, а может, моё шестое чувство дало сбой. Но ощущение слежки появилось только сейчас, когда Фили об этом обмолвился. А вообще, где? На улице пусто и тихо, как в танке! Аааа, вон, какое-то странное шевеление за рядом припаркованных машин. Странно, но действительно. Если это не следящий, то зачем прятаться? — Можем попробовать его поймать, — предложил гном, заставив меня остановиться и удивлённо вытаращить на него глаза. — Не смотри на меня так. Можно разделиться и зайти с двух сторон. Всё равно нет никого вокруг. А мы так сможем узнать, кому ты понадобилась и зачем. Я кивнула. Почему бы, в конце концов, и нет? Чтобы не вызвать подозрений, я потянула Фили за руку, чмокнув нос, сунула ему ключи и пошла вправо. Пусть думают, что кто-то до дому, а кто-то до магазину. Зато ничего удивительного в такой схеме не было, и заодно она оправдывала нашу небольшую остановку. Какая же я умница. Ай да молодец! Я прибавила шагу, тут же сворачивая и огибая дом, надеясь, что моего финта не было заметно. Хотя, расстояние-то следящий наверняка держал приличное, значит, не должен был видеть, как я свернула. Пока я размышляла, а не поняли ли они наш финт ушами, бегом огибая дом, мужик, что за нами следил, стоял на том месте, где мы с Фили разбежались, и задумчиво чесал репу. Или тут какой-то подвох или он идиот… или я, вообще, ни черта не понимаю в этой жизни. А где погоня, где попытка доложить боссу, где, вообще, хоть какие-нибудь действия? Он что полный профан? Хотя… последнего, наверное, можно было не спрашивать, раз уж мы его так просто заметили. Нет, что-то тут не так. Как-то больно всё просто. Это подозрительно! Я на всякий случай огляделась и, не заметив ничего такого, двинулась вперёд. Как эльфы, сволочи ушастые, учили, вот и это пригодилось. Хотя и в несколько необычной обстановке. Мужик меня не замечал совсем. Но когда я попыталась его поймать, вздумал сопротивляться. И получил хороший пинок под коленку, дёрнулся, падая на колени, давая мне возможность скрутить ему руки за спиной. Потом попытался вскочить, вырвать свои руки из моих, но над ним уже возвышался Фили, взявшийся, вообще, из ниоткуда. Вот как? — Ну и куда ты полезла раньше времени? — прошипел он мне. Я сделала самое невинное выражение лица. Ну а что такого? Зато я его поймала и хоть немного выросла в собственных глазах. Правда, Фили, видимо, так не думал, он был похож на разгневанного кота. — Ну а что? Стоит посреди дороги, глазами хлопает. Грех было не воспользоваться ситуацией, — попыталась оправдаться я, ещё сильнее выворачивая мужику руки. Интересно, а почему я, вообще, оправдываюсь? Тьфу. Вот вечно ворчишь-ворчишь смеёшься, над парочками, заявляешь, что с тобой подобного никогда не случится, а потом бах, и сам уже «солнышко», «зайка»… Бля… К слову, это был не тот мужик, которого мы встретили в Эсгароте. Это был какой-то другой. И, похоже, отсюда, потому что ничего такого... средиземского в нём не проскальзывало. Странно. И интересно... — Вы не имеете права! Я буду жаловаться… — попытался выкрутиться пойманный. — Цыц! — перебила я. — Жаловаться он будет. Будешь жаловаться — я тебе засажу. За вмешательство в чужую частную жизнь и преследование. Ещё и угрозы повешу. А теперь по порядку: кто такой, почему за нами следишь и на кого работаешь? А ещё, где найти твоего босса? Потому что эта история начинает меня утомлять. Фили покачал головой и закатил глаза, показывая, что я перегнула с картинностью. Ну а что? Они играют картинно и драматично, почему мне нельзя? Я тоже, может, хочу побыть героиней боевика. Ну, точнее, не побыть, а поиграть. Быть в такой ситуации на самом деле мне не нравилось. По понятным причинам. Достало уже. — Вы что-то путаете. И вообще! Отпустите меня! Я ничего вам не скажу. Ага. Прокололся. Фили подошёл ко мне, забирая несчастного, которому ох как не повезло. Ну да. В лицо мне с ним общаться будет полегче. А ему пострашнее. Он явно ещё не понял, с кем связался. — Слууушай, а давай его домой заберём? Всё равно они все знают, где я живу, а так… и внимания не привлечём, и я мокнуть не буду? Фили кивнул, как-то интересно перехватывая руки нерадивого страдальца, и рывком поставил того на ноги. А то щас кто-нибудь выйдет покурить к подъезду, а тут такая сцена. Неудобно будет. А потом ещё перед полицией оправдывайся. Мужик, правда, пытался сопротивляться, но быстро умолк, после того, как я пообещала сломать ему палец. Или два. Ломать я, конечно, ничего не собиралась, но зато мужик затих. Какой-то он подозрительно пугливый. Зато когда мы его впихнули всё-таки в квартиру, у Добби аж шерсть дыбом встала. Вот это номер. Он так не реагировал ни на кого, даже на гоблинов. — Место, лохматый, — рявкнула я, призывая животину к спокойствию. Добби послушно сел, но продолжал рычать, далеко не дружелюбно. Даже если этот мужик просто наёмник, у него за душой явно много грешков, иначе Добби к нему не проявил бы никакого интереса. — Видишь, мужик, теперь не отвертишься. Ты ему не нравишься. Обычно он спокойный. — Поменьше болтай, Вест, принеси мне верёвку? Пожалуйста. — С моим удовольствием, — усмехнулась я, почему-то автоматически уходя в сарказм. Но верёвку я послушно принесла. Мужик даже не вырывался, пока его водружали прям на пол, связанного по рукам и ногам. Короче, проблематично рыпаться ему будет. — Нум-с говорить будем-с, или мне тащить большую острую цацку? — поинтересовалась я, садясь на диван прямо перед ним. — Ничего я тебе не скажу. А пытать меня у тебя мочи не хватит, — фыркнул мужик. Я усмехнулась. Ну это ещё тот вопрос. Может, если бы они угрожали только мне и не хватило бы. А тут. Да и после таких сражений, где я без зазрения совсести перебила кучу орков… если представить, что он тоже из их компании… — Это ещё бабка надвое сказала. — Даже если у неё не хватит, то у меня точно хватит, — мрачно, совершенно спокойный тоном, отозвался Фили. Наш пленник сначала испуганно покосился на меня, потом на Фили. Надо сказать, что Фили он боялся куда больше. Сейчас так точно — гном выглядел куда внушительнее меня. Он стоял с совершенно мрачным взглядом, скрестив руки на груди и даже то, что ростом он был ниже пойманного, не делало его менее опасным. У меня у самой бы, может, мурашки побежали бы… и побежали, наверное надо отметить... но не от страха. Я слишком хорошо знала этого засранца, чтобы его бояться. — Ну так? — спросила я, возвращая внимание к себе. — Говорить будем или как? Моё терпение начинает потихоньку лопаться. Мужик упорно молчал, переводя взгляд с меня на Фили и обратно. Мне это начинало надоедать. Ну вот не отличаюсь я терпением. Ну никак! Я откинулась спиной на диван, закидывая ногу на ногу. Набраться немного терпения, совсем чуть-чуть. Фили дёрнул связанные руки, мужик зашипел, видимо, это было больно. — Не трогайте меня, — прошипел он. — У вас и без того куча проблем! Кажется, у кого-то начинается истерика. Я цокнула языком. Может, его ещё чем припугнуть. Он явно нас боится, но того, на кого работает, он боится больше, явно больше. Интересно… — Ну-ка прекращай истерику, — сказала я, — в противном случае моё терпение закончится куда раньше. Или ты говоришь добровольно или мне придётся бежать за большой острой цацкой. Бля, ну и как это называется? Похоже, мужик конкретно перепугался. Но молчал ещё какое-то время. Что ж, мы никуда не спешим, мы, вообще, дома находимся. Моего прямого, далеко не дружелюбного взгляда он не выдержал минут через десять. — Я не знаю! Не знаю я! Мне нужны были деньги. Меня нашёл тот парень. Сказал: следи, я и следил. Я не знаю, кто он! И на кого работает тоже не знаю! И зачем. Мне только сказали следить и докладывать. Всё. Это всё. Мда… тяжёлый случай. Вот и впутывай простой народ в передряги по типу этой. Какие все истеричные-то пошли. Нет, чтобы как настоящий русский мужик — упереться в своё «не скажу» и не говорить даже под дулом пулёмета. А нет… раскололся всё-таки. Мне это, конечно, на руку, но всё равно. Что-то не то. Я сразу все и всех подозревать начинаю. Хотя, судя по его лицу, он сказал правду. — И давно следишь? — Пару недель, — уже не упираясь, ответил заложник. — У меня жена больная. Пожалуйста, не нужно… Я прищурилась. Пару недель… Ну как раз, как портал открылся. Интересно, или они не знали, что мы с Настей уже давно тут, или не смогли найти тот, из которого мы выпали. Бля, как же всё запутанно-то! Но было понятно, что больше мужик не знает, и правда, ничего. Он явно был из этого мира, просто случайная жертва. Чёрт. — Номер, по которому докладывал, напишешь мне. И вали на все четыре стороны, можешь следить, можешь не следить, но ещё раз увижу — пытать, конечно, не буду, я гуманист, я сразу на тот свет отправлю. Или волку скормлю. Он у меня всеядный. Так, ладно, надо прекращать его запугивать. А то щас ещё и описается ко всему прочему. Хмыкнув, я устало махнула рукой и ушла на кухню, оставив Фили разбираться с остаточными явлениями. Что за народ пошёл, а? Я достала из-под раковины бутылку вискаря… полная, блин, ну ладно. Не буду же я её всю пить, верно? Уже через три минуты мужик кубарем вывалился из квартиры и помчался к двери подъезда, будто за ним черти гнались, подгоняемый громкий воем. Фили запер дверь на все замки и с каким-то мрачно-задумчивым выражением лица сел на стул. Видимо, его тоже эта ситуация заставила задуматься, что всё это очень странно. Зачем подкупать обычного московского жителя для слежки? Может, у него своих не хватает? — Будешь? — спросила я, показывая Фили бутылку. — Да. Сегодня — самое то. Интересно, зачем всё это? — Ну я могу понять мужика. Он явно отсюда, ему предложили денег на лечение жены, припугнули и отправили следить. Телефон-то написал? Фили кивнул, кинув бумажку на стол. Так, этот номер я знаю. Это тот же, который меня третирует. И здесь он. Надо, короче этого мужика искать. Он явно на нас выходить пока ещё не планировал. Но мне-то на руку будет, если мы найдём его первыми, а не он на нас выйдет, когда совершит какую-нибудь пакость. Что же всё-таки ему нужно? Я что, его бабушку через дорогу не перевела? Пиздец же. Я поставила на стол два стакана. — На, открывай. А то у меня опять руки трясутся, — сказала я, ставя перед Фили бутылку. Фили подозрительно понюхал содержимое бутылки, плеснул в оба стакана, а потом убрал бутылку под раковину, намекая, что одного хватит. — Оставь, — возмутилась я. Мне одного не хватит! — Нет. По чуть-чуть, а потом в ванну и спать. Напиться я тебе не дам, ты потом не уснёшь. — Ну, блин. Я уже и не помню, когда я в последний раз напивалась. Кажется, в Ривенделле. И вообще, что за манера? Когда ты друг — делай что хочешь, но начинаются отношения и всё… то не делай, много не пей, не кури, не бузи и, вообще, сиди тихо и готовь пожрать. Моему возмущению не было предела. Это что за новая манера такая? Фили расхохотался, чуть не свалившись со стула. Не смешно! Но я хоть высказалась — теперь пусть думает. Одним махом опустошив свой стакан, я пошла ставить ванну. Блин, ну почему в середине июня вдруг пошёл дождь и резко упала температура? Откуда эта гадость?