Life from 'E' to 'R'

Первые лучи утреннего солнца осветили комнату, хитро проникая через старые ржавые жалюзи, пробежались по разбросанным по полу бутылкам, и, наконец, с удовольствием запутались в волосах мирно спящего Эдварда, отражаясь от золотых прядей и образуя ореол над его головой. На часах было около половины восьмого, когда Элрик приоткрыл глаза. Он привычно лениво сел на диване и, свесив ноги, уставился в пол, безразлично разглядывая беспорядок в комнате. Поясницу прострелило короткой болью, но парень привычно отмахнулся от нее, воспринимая как часть своего существования. — Какой сегодня день? – прикрыв глаза, сонно пробубнил он. – Хм… Кажется, суббота, – он еще немного помолчал и снова рухнул на диван. – Тогда все в порядке. Подумав о том, что на диване просто неприлично тесно, Элрик закатил глаза. — Ну, как обычно! – он вздохнул и повернулся к человеку, лежащему рядом. – И кто на этот раз? Блондин вскочил и замолчал, не в силах продолжить, сердце екнуло и глухо ударилось об ребра. Он замер и удивленно хлопнул глазами, не отрывая взгляда от лежащего рядом полковника. Закусив губу, парень осторожно присел на диван — неприятный осадок вчерашней горечи буквально почувствовался на кончике языка. Он все бы отдал, чтобы Мустанг проснулся только завтра. Или послезавтра. Эд слегка наклонил голову, пробегаясь по телу мужчины взглядом: стройный, накачанный, с широкими плечами и грудью. Солнечные зайчики бегали по его расслабленному лицу, ресницы слегка подрагивали. Эдвард провел пальцами по его щеке, печально усмехнулся и, отведя взгляд в сторону, посмотрел в окно на пробивающийся через ржавые жалюзи весенний пейзаж. Была прекрасная погода, но это совсем не радовало. «Уж лучше бы шел дождь…» Элрик встал и направился в душ. «Надо поскорее смыть с себя все это и одеться, пока он не проснулся. Может, пронесет, и он ничего не вспомнит…» Включив воду, парень быстро скинул одежду и залез в душевую кабину, подставляя лицо под привычно холодные струи. Ополоснувшись, он вышел из душа и посмотрел на свое отражение в зеркале, обнаружив несколько засосов и следов от укусов на шее и плечах. Это вызвало крайне противоречивые чувства: с одной стороны блондин был крайне доволен тем, что вчерашняя ночь оставила после себя хоть какие-то физические доказательства того, что она вообще была, а с другой, эти следы были своеобразным напоминанием о том, что между ним и особенным для него человеком нет никаких особенных отношений. — Слушай, — Элрик вздрогнул, услышав голос полковника, и резко развернулся к двери, которую по чистой случайности забыл закрыть. — Не знаешь, где мои… — мужчина замолчал, ошарашено разглядывая парня. Тот не сразу сообразил, что не закрыл следы, оставленные на теле вчерашней ночью, и быстро прикрыл их полотенцем, хотя это было уже бесполезно. Оба напряженно застыли, не зная, что сказать. Было слышно, как на кухне тикали стрелки часов, и сердце билось в унисон с этим звуком, глухо ударяясь о ребра. Неловкая пауза, повисшая в воздухе, начала затягиваться и Эд, немного помедлив, все же прервал ее. — Ты… что-то хотел? – неуверенно пробубнил он, выводя Мустанга из шокового состояния. Тот растерянно моргнул и нахмурился. Его взгляд в мгновенье стал холодным и отрешенным, таким, каким он был на работе, когда Элрик невыносимо его раздражал. Парень сглотнул и, сжав полотенце, прижал его к груди. — Нет, ничего, — мужчина быстро скрылся в комнате, а Эдвард, жутко злясь на самого себя, несколько раз сильно ударился лбом о холодную стену. В комнате послышалось активное шебуршение. Он хотел выйти и извиниться, ведь именно он был виноват в случившемся, хоть было и очень страшно снова встретиться с этил леденящим душу взглядом. От него все съеживалось, замерзало, а внутри умирало что-то очень важное. Но, едва Эд собрал все свое мужество в кулак и дошел до комнаты на ватных, подгибающихся ногах, чтобы, сдерживая дрожь в голосе, попытаться объяснить Мустангу, почему он так сделал, послышался звук хлопнувшей входной двери. Парень вздрогнул и тихо выругался: «Твою мать…». Он обреченно сполз по стене, закрыв глаза: грудь сдавила безумная злость на самого себя и на весь мир. Раздражение и злоба на несколько секунд застлали парню глаза, и он, не секунды не подумав о последствиях, со всей силы запустил бутылкой в окно. Послышался скрежет и звук разбивающегося стекла: бутылка ударилась об жалюзи, которые с ржавым хлопком упали на пол, и отскочила в стену, разбившись на мелкие кусочки. Эдвард прижал колени к груди и уткнулся в них носом: злость медленно уходила, уступая место горечи и сожалению. Рука непроизвольно потянулась к телефону, а пальцы начали набирать привычный номер быстрого набора. В телефоне раздались длинные гудки, но трубку долго не брали. Где-то через минуту на том конце послышался сонный голос Ала. — Братец, ты хоть знаешь, сколько сейчас времени? – обиженно забормотал Альфонс. — Знаю, — тихо пробубнил Эд. — Тогда чего так рано звонишь? – все еще недовольно. — Хотел попросить тебя об одолжении, – Эдвард немного помолчал и продолжил. – Купи мне водки. А лучше текилы, если найдешь... Я деньги отдам. — Что случилось? – голос в трубке стал серьезнее. Старший Элрик не отвечал. – Дай-ка угадаю: вы переспали? – в ответ тишина. – Я так и знал. Я же тебя просил не наделать глупостей, просил же?! — Ну прости, — едва слышно проворчал Эд, выключая телефон. На душе было так погано, что ему было просто стыдно впутывать в это кого-то еще, даже брата. Никогда до этого после подобной ночи ему не было так гадко: его наполняли чувства, которые, казалось, вообще не имеют отношения к произошедшему. Например — презрение и стыд. Эдвард впервые за долгое время презирал себя за неумение сдерживаться и не делать первое, что приходит в голову, а также ему было очень стыдно перед Мустангом, чья жизнь только что была разрушена, и который просто хотел расслабиться. Элрик сполз со стены на пол и лег на грязный паркет, прикрыв глаза и поджав под себя ноги. Мысли вяло потекли в голове неконтролируемым потоком жалости и ненависти к себе. «Ну почему это происходит именно со мной? Разве я не заслужил взаимной любви?» Эд тряхнул головой. Конечно, нет. О какой любви может идти речь, если кроме желания он ничего и не испытывает? Он протянул руку и осторожно поддел осколок бутылки, переворачивая его острым краем кверху. «Ничего кроме желания… Тогда, почему же так больно?» Оттолкнув осколок, блондин повернулся и лег на спину, задумчиво глядя в потолок, как будто там было что-то очень интересное. «И почему именно он?» Парень нахмурился и тяжело вздохнул, слушая, как на кухне тикают часы. Как и ожидалось, Ал пришел довольно быстро и очень взволнованный. Правда, водку он все же купил. Дверь была открыта, и парень осторожно вошел в квартиру брата, оглядываясь по сторонам. Дойдя до спальни и заглянув в нее, Альфонс только тихо охнул и, осторожно пробираясь среди осколков, подошел к, как ему показалось, спящему брату. Хотя почему он спал голый и мокрый на грязном полу, было не понятно. — Эд… — тихо позвал он. — Чего? – буркнул тот, неохотно разлепляя глаза. Оглядев Ала, он вырвал из его пальцев бутылку и, ловко отвинтив крышку, сделал два больших глотка. — Ты обалдел? – младший попытался отобрать у него бутылку, но не тут-то было — старший накрепко присосался к горлышку и не торопился останавливаться. – Что здесь произошло? – удивленно спросил бросивший бесполезные попытки отобрать водку у брата Ал, оглядываясь по сторонам. — Вечер пятницы, — Эд пожал плечами. Он сделал еще один глоток и расслабленно облокотился на стену, подгибая под себя ноги. – Ты меня прям выручил! — А где?.. – младший взмахнул рукой. — Ушел, — Эдвард прикрыл глаза. – Не мог бы ты дать мне шорты? — Может, сначала трусы наденешь? – возразил Ал. — Не нуди, – устало огрызнулся Эд. Альфонс молча достал шорты из пакета с чистыми вещами и кинул брату. Пока тот, кряхтя, пытался их натянуть, не желая поднять задницу с пола, он начал собирать разбросанные по комнате бутылки и осколки от них. Он уже давно привык к этому. Он любил брата и заботился о нем: следил, чтобы тот не морил себя голодом, чтобы не забивал на учебу и не уходил в запой, даже несмотря на то, что все это уже вошло у него в привычку. И хоть Эдвард тоже изредка проявлял свою любовь к нему, порой он просто жутко бесил Ала, доводил его до белого каления и заставлял почти ненавидеть себя. Но сейчас младшему не хотелось ругаться с надоедливым старшим братцем по поводу его образа жизни: может потому, что он еще толком и не проснулся, может потому, что видел в глазах брата чувства, не присущие ему. Старший, натянув, наконец, шорты, удивленно заглянул в горлышко бутылки, выразительно хлопнув большими золотыми глазами, явно что-то пытаясь найти в ней. Он выглядел рассеянно, но очень мило. Альфонс, чертыхнувшись, выругал себя за такие мысли и быстро направился за веником, точнее, за той парочкой связанных резинкой прутиков, которые остались от веника. Подметая, он краем глаза наблюдал за своим самым большим несчастьем, которое лежало на полу и с убитым видом приканчивало бутылку. — Я сказал, что люблю его? – пьяно пробормотал Эд, отбрасывая бутыль в сторону, и наблюдая за тем, как остатки водки выплескиваются на пол. — Сказал, — спокойно подтвердил Ал. — Нихрена подобного! – старший развалился на полу, раскинув руки и ноги в стороны. – Я ему ничего не сказал. — Почему? – младший старался как можно более спокойно поддержать разговор. — Вот ты – хороший парень, но глупый… — протянул Эд, переворачиваясь набок так, чтобы иметь возможность видеть брата. – У отношений двух мужчин нет будущего. — И это говорит тот, кто всю сознательную жизнь гей? — Не всю! Я… — старший не успел закончить – в дверь неожиданно позвонили. Звонок издал противный сдавленный звук, крякнул и снова зазвонил. — Я открою, — Ал направился к двери, а Эд лежа прижался спиной к стене и закрыл глаза. «Кого еще принесло сюда сегодня?..» Послышался удивленный возглас Альфонса и старший нервно закусил губу, чувствуя волну тепла, поднимающуюся снизу. «Может, это…» — Эд?! – воскликнул удивленный женский голос, и парень разочарованно вздохнул. А чего он хотел? Чтобы Мустанг вернулся сюда? После того, что произошло? Вошедшая в комнату Уинри положила принесенный пакет на диван и села рядом с Элриком. — Я тебе тортик принесла… — сказала она, указывая на пакет и мило улыбаясь. — Угу… — буркнул Эд, не открывая глаз. — Ты что, не рад? – девушка выглядела скорее озадаченно, чем возмущенно. – Что-то случилось? – Эдвард молчал. Она повернулась к стоящему в дверном проеме Алу, но тот лишь пожал плечами. Уинри почувствовала, как начинает злиться, а на глаза наворачиваются слезы. – Почему вы ничего мне не рассказываете? Ал вздохнул и печально опустился рядом с девушкой, поглаживая ее по спине. — Он пьян, не обращай на него внимания, — нежно попросил он. — Пьян? Утром? – Уинри нахмурилась. – Это как-то связанно с этими укусами и синяками на твоей шее? — Это не синяки, а засосы, — поправил ее Эд. — Значит, связано!? – девушка сжала кулаки. – Зачем ты позволяешь им так с собой обращаться? – непонимающе вскинулась она, чувствуя бессильную злость, так и норовящую вылиться бесполезными слезами и криком. Ал и Эд переглянулись и громко рассмеялись. Уинри удивленно хлопнула глазами, пытаясь понять, что же в ее словах вызвало такую реакцию. — Это вообще цветочки, — через смех выдавил Эдвард. — Ага! – подтвердил Альфонс, стирая капли слез из уголков глаз. – Как-то раз он пришел ко мне весь в крови и едва стоя на ногах! Я — то думал, что его нещадно били, а оказалось, что просто его тогдашний парень любил БДСМ. Но выглядело это ужасно! — Я даже не помню, как до тебя дошел! – подхватил старший, пьяно взмахнув рукой и чуть не задев Уинри. – Это было дико больно. Я чуть не сдох! — Я тогда чуть сам не сдох! У тебя же футболка к ранам на спине прилипла, пока я тебя мыл кровищи было… — Ага, у меня до сих пор шрамы остались! Девушка рассеянно подняла на братьев свои большие голубые полные слез глаза. — Я ничего этого не знала… — она всхлипнула. – Эд, пожалуйста, хватит... Почему ты это делаешь? — Потому что мне это нравится, — парень пожал плечами и отвел взгляд в сторону. – Я не буду делать то, чего не хочу … «Если бы я мог остановиться, я бы это сделал…» Суббота закончилась так же быстро как и началась — незаметно перетекая в новый день. Эдвард нехотя шел по коридору центральной больницы, и с каждым шагом ему становилось все сильнее не по себе. Дойдя до большой черной двери, на которой висела перекошенная табличка «МОРГ», он остановился и глубоко вдохнул. Приоткрыв дверь, он осторожно заглянул в холодную темноту. — Доктор Нокс? – обратился он к приземистому немолодому человеку, стоящему рядом с одним из распотрошенных трупов. – Я к вам на прием. — Я живых не принимаю, — хриплым басом отрезал мужчина. — Неужели? – парень вошел в кабинет и, закрыв за собой дверь, осторожно подошел к мужчине. Прижавшись к нему сзади, он мягко закрыл ладонями его глаза. – Угадай, кто? – прошептал он ему на ухо. За что и получил по тыкве. — Элрик, я тебя предупреждал, чтобы ты не выкидывал глупостей? – угрожающе произнес доктор Нокс, нависая над парнем. Тот потер ушибленную тыковку. — А как до Вас по-другому достучаться, когда Вы так поглощены работой, доктор «патологоанатом»? — Не хамей, Элрик! – угрюмо пробубнил мужчина. — Я не узнал тебя только потому, что ты не по графику. Случилось что? — Видите ли, я на днях пил с одним парнем и мы… — Да плевал я на то, что ты делал! Говори в двух словах, зачем пришел! – мужчина сложил руки на груди. — Провериться, – Эд почесал все еще болящую тыковку. – На всякий случай. — Без презерватива трахался? – доктор Нокс удивленно приподнял бровь. – Не похоже на тебя. — Уж чья б корова… — Ты в курсе процесса, — перебил его мужчина, вытаскивая из тумбочки шприц. — В курсе, — вздохнул Эд, недовольно разглядывая трупы. Все же в этом темном и холодном месте он чувствовал себя не очень уютно. Быстро взяв кровь из вены, доктор натянул перчатки и хмуро посмотрел на парня. — Кого ждешь? Снимай штаны! – недовольно прикрикнул он. Эдвард недоуменно хлопнул глазами. — Зачем? Я к вам за этим через две недели приду. — Не паясничай! – мужчина злобно сверкнул глазами. – Проверю сейчас, придешь через месяц! Блондин вздохнул, пробубнил что-то про график и неохотно спустил штаны. Доктор внимательно рассмотрел его член и приподнял бровь. — Наскреб денег на электроэппиляцию паха? — Ага! – Эд гордо улыбнулся. – Осталось только лицо. — Смотри, потом по кожникам бегать будешь… — мужчина тяжело вздохнул. – Поворачивайся, нагибайся. Блондин послушно повернулся к нему спиной и замер, громко рассмеявшись. — Ну, Вы и извращенец! — Ты не так понял, идиот! – слегка покраснев, вскипел доктор. – Простату проверю. Парень нагнулся и тихо застонал, когда мужчина ввел в него два пальца и коснулся простаты. — Как ощущения? – хмуро спросил он. — Если Вы поделаете так еще немного, то я и анализ спермы сдам, — пробормотал Эдвард, прогибаясь в спине. — Значит, все в порядке, – доктор Нокс вытащил пальцы и снял перчатки, выбросив их в урну и наблюдая за тем, как Эд натягивает штаны. – Хотя я на твоем месте поменьше бы давал кому не попадя, а то у тебя скоро задница будет как влагалище после родов. — Учту, — заверил его парень, застегивая ремень. «Вот ведь старый пердун!» В отличие от субботы, воскресенье было довольно пасмурным: на небе собрались серые тучи, еще не грозившие дождь, но уже загораживающие солнце; было довольно ветрено и неприятно. Эдвард брел по пустой улице, вдыхая запах сигаретного дыма. За сегодня он курил уже, кажется, третью пачку. Мысли о Мустанге никак не желали покидать его голову, от этого он раздражался еще больше. И хотя мозгом он прекрасно понимал, что все кончилось, его никак не покидало ощущение, что все не так просто. Впервые за долгое время, Эд чувствовал себя столь неопределенно. Ему не хотелось идти домой: там все еще пахло вечером пятницы. Ноги несли его по скверам, мимо гуляющих парочек. Сложно было определить, сколько сейчас времени, но парень проголодался, и по его внутренним часам было около пяти вечера – он гулял почти весь день. В кармане зазвонил телефон. — Алло… — Элрик неохотно поднес трубку к уху. — Как ты? – без «здравствуйте», без «до свидания» спросил Скар. — Как умирающий мертвец. — Но труп уже больше не может умереть, — не понял мужчина. — Вот и я уже больше не могу. — Приходи ко мне. Эд тихо стонал, чувствуя как осторожные пальцы массируют спину, разминают затекшие мышцы. Шрам не спрашивал, откуда на теле его любовника столь очевидные признаки измены — он только мягко поцеловал его в макушку и нежно уложил на кровать: он любил его. Прикосновения теплых губ к холодной коже. Эд вздрогнул и выгнулся: он уже не представлял на месте мужчины полковника — решил, что так будет честно. Просто забыть. Влажная дорожка поцелуев от ключиц до пупка, успокаивающая нежность. Сильные руки гладят бедра, притягивают к себе, создавая ощущение защищенности. Кончики холодных пальцев касаются лица мужчины. Просто не думать. Бездумно водить рукой по его спине, гладить плечи, путать пальцы в волосах. Закрыть глаза и расслабиться. Почувствовать вкус поцелуя на губах. Не сопротивляться. Отдаться. Раздвинуть ноги, чувствуя дикую слабость во всем теле. Позволять ему делать все, что захочется – мягко покусывать соски, проталкивая палец в анальное кольцо. Попытаться почувствовать… … тепло. То тепло, которое разливалось по телу от одного взгляда Мустанга, которое заполняло его всего, заставляя улыбаться. Попытаться найти его, пропитаться им. Верить. Мужчина начал осторожно проникать внутрь, нежно целуя парня в губы. Правила не создаются просто так. Нарушил с одним, значит можно и с другими. Секс не приносит счастья. Он приносит массу удовольствий, но удовольствие не есть счастье. Секс расслабляет, повышает настроение, позволяет сбросить балласт, но не дает самого главного – он не делает человека счастливым. Засыпая в крепких объятиях ишварита, Эд думал о том, что решить, что он больше не будет думать о полковнике и на самом деле перестать о нем думать – это две совершенно разные вещи. Проснулся блондин от того, что на тумбочке рядом с кроватью зазвонил его телефон. Он сонно взял трубку, не глядя на дисплей. — Эд? – в трубке раздался спокойный голос Мустанга. Эдвард чуть не выронил трубку, молча глядя на телефон неверящим взглядом. Полковник. Звонит. Ему. Но зачем? — Алло, — Рой терпеливо ожидал ответа. — Да… — тихо прошептал блондин, стараясь не разбудить спящего рядом Шрама. – Чего-то хотели? – парень попытался произнести это как можно безразличнее, но голос все равно немного дрожал. — Полагаю, уже можно на «ты», — Мустанг помолчал. – После того, что… — Что-то хотел? – нетерпеливо повторил Эд. — Да, — мужчина тяжело выдохнул в телефон. – Я хотел извиниться, – Элрик почувствовал легкое головокружение и дрожь. Он затаил дыхание, молча прижимая трубку к уху и впитывая каждое слово полковника. – То, что произошло – это полностью моя вина. Я был абсолютно пьян и ничего не помню, а утром еще и ушел, ничего не сказав. Я даже не подумал о том, что для тебя это тоже был шок, так что если ты сможешь простить меня, я бы хотел предложить тебе дружбу. Что скажешь? Эдвард удивленно слушал, не веря своим ушам. В его голове крутилась куча мыслей, типа: «Он не помнит, что это я виноват», «Предлагает дружбу? Согласиться?», «Это точно происходит на самом деле?» — Ну, так как? — Хорошо, – Эд хотел добавить, что с удовольствием примет предложение, но подумал, что это может вызвать подозрение. — Тогда, может, сегодня по пиву? — Неплохая идея. Только у меня бардак… — парень был не в силах упустить возможность побывать у полковника дома. — Тогда у меня. Я заеду за тобой часов в 6. — Договорились, — блондин, наконец, отлепил телефон от уха, не осознавая, что сидит на кровати, расплывшись в довольной улыбке. Он чувствовал, что жизнь возвращается к нему упругими толчками, с каждой всплывающей в памяти фразой полковника. Может ли удача быть так сильно влюблена в Эда, что позволит ему побыть счастливым? — Кто звонил? – Шрам уже минуты три лежа наблюдал за улыбающимся парнем. — Никто, — быстро ответил тот и начал собираться. Улыбка не сползала с его губ. — Куда ты так торопишься? Я подвезу тебя до института. — Я туда не пойду, — блондин бережно погладил телефон по дисплею. День выдался довольно нежным: светило теплое солнце, цвела сирень – прогуливать пары было приятно как никогда. Эдвард шел к своей квартире. Он хотел немного прибраться и лечь спать, чтобы не вырубиться вечером. — Эй! – окликнул его приятный женский голос. Блондин повернулся. Девушка с длинными темными волосами, собранными в два хвоста, и в ярком воздушном платье по колено уверенно двигалась к нему. — Привет, Мэй, — парень замолчал, готовясь к сокрушительному разносу. После того, как Ал проболтался ей, что Эд гей, она все выходные его игнорировала. А теперь, видимо, настал час расплаты. — Ничего не хочешь сказать? – девушка угрожающе приподняла тонкую бровь. — Прости? — предположил он. Около минуты Мэй напряженно изображала лицом работу мозга. — Ладно! – она весело приобняла блондина за плечи. – Вообще-то, я простила тебя еще вчера. Да, сначала я злилась. Ведь я думала, что ты мне доверяешь, а оказалось, что нет. — Мэй, я… — начал было оправдываться Эд, но девушка прижала ладонь к его рту. — Не перебивай. Да и к тому же, ты мне нравился, – парень сглотнул, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. «Нравился? Хотите сказать, что я опять в пролете?» — Но, если честно, твой брат мне понравился намного больше, – она улыбнулась, убирая руки от лица парня и давая понять, что экзекуция отменяется. — Ну, — Элрик был приятно удивлен тем, что на него совсем не обиделись. Уинри закатила бы скандал.– Согласен, я Алу не соперник, – он почесал затылок и тоже улыбнулся. – Хочешь кофе? Они сидели в кафе и болтали. Беседа была легкой, ни к чему не обязывающей. Мэй ни разу не затронула тему недоверия, и Эд был ей очень благодарен за это. — Тебе нравится кто-нибудь? – неожиданно спросила девушка. — А тебе зачем? – допивая чай, поинтересовался он. — Ну, ты знаешь, что мне нравится Ал, и я хочу получить гарантию того, что ты тут же не разболтаешь об этом брату. — Справедливо, — Эдвард вздохнул. – Да, можно сказать, что мне нравится один человек. — И все? – Мэй недовольно вскинула брови. — Если хочешь узнать о нем чуть больше, то пошли, — парень посмотрел на часы. – Я тебе его покажу, – девушка радостно улыбнулась. – Но только при условии, что ты сразу же пойдешь домой. — Идет! К маленькому перекошенному дому подъехал черный отполированный Порш. Эд встал с лавочки и похлопал сидящую рядом Мэй по плечу, указывая в сторону машины, из которой вышел высокий статный мужчина с короткими черными волосами и в военной форме. Блондин уверенно направился к нему. Девушка догнала друга и дернула его за рукав. — Это он? – недоверчиво спросила она. — Да, — Элрик кивнул. — Но он же красавец!? — А что тебя так удивило? – обиделся парень. – И вообще, тебе пора. — Точно! – воскликнула девушка и, подмигнув Эду, побежала к станции, махая рукой. Блондин вздохнул и, улыбнувшись девушке в след, подошел к полковнику, с интересом наблюдавшему за этой картиной. — Твоя девушка? – в лоб спросил мужчина, когда Эдвард подошел почти вплотную. — Нет, она моя подруга, — отмахнулся тот, чувствуя, как на щеках проступает румянец. — Значит, пока не девушка… — протянул полковник, подмигивая ему. — Нет… — блондин хмуро посмотрел на небо. – Ей нравится мой брат, Ал. — Ал? – Мустанг задумался. – И не удивительно — он же просто идеальный парень, в отличие от тебя. — Жестоко… — подавленно констатировал Эд. Он перевел взгляд на бывшего начальника. – Похоже, у нас обоих черная полоса. Они сели в машину и поехали. Эдвард почти сразу уставился в окно: на проносящиеся мимо лица людей, на проезжающие мимо машины, на отражающееся от окон новеньких многоэтажек солнце. Полковник молча следил за дорогой. Никто не собирался поднимать тему той ночи, а другие темы в голову не приходили. Подъехав к длинному шестиэтажному дому, мужчина затормозил и припарковался на специально огражденном месте. — Приехали. Эд внимательно разглядывал все вокруг, чтобы как следует запомнить это место: дом, парковку, небольшой дворик с качелями и детской горкой, раскинувшиеся деревья, создающие романтичный полумрак тени над лавочкой в самом углу двора. Они вошли во второй подъезд и поднялись на четвертый этаж. Одним легким движением руки полковник открыл входную дверь и, войдя в большую прихожую, скинул сапоги. — Проходи. Эд прошел за ним и, осторожно сняв кроссовки, поставил их в угол – в такой чистой и большой квартире не хотелось ничего разбрасывать, да и к тому же, это была квартира Мустанга! У парня даже немного закружилась голова, когда он, последовав за мужчиной, оказался в его спальне. Огромная двуспальная кровать, два больших светлых шкафа по бокам, широкий стол с приземистой тумбой, на которых взгромоздились новенький компьютер и принтер – комната казалась очень светлой и просторной… и пахла Роем. Полковник повернулся к парню, внимательно разглядывающему интерьер спальни. — Принеси пива, пожалуйста. Оно в холодильнике на кухне, – он снял пиджак и повесил его на кресло. Эду очень хотелось остаться и посмотреть, как Мустанг будет переодеваться, увидеть еще раз его накаченную спину и гордо расправленные плечи, испытать непреодолимое желание дотронуться до него, но не иметь возможности этого сделать. «Наверное, я – мазохист…» — предположил парень, выходя из комнаты. «Но где тут кухня?» Элрик шел по коридору, заглядывая во все комнаты, которых оказалось четыре: спальня Мустанга, гостевая, детская и, по видимому, рабочий кабинет. Туалет и ванная были раздельно, но между ними была небольшая комнатка для сушки белья, так что попасть из ванной в туалет и наоборот не составляло труда. Кухня была сравнительно небольшая, но очень уютная, в отличие от холодной гостевой или недоделанной детской. Так же в квартире имелась гостиная, в которой стоял большой кожаный диван и домашний кинотеатр. Рассмотрев всю квартиру, Эд пошел на кухню и достал две бутылки пива. «Темное? Какая гадость!» Но делать было нечего. Вернувшись, он протянул одну полковнику, который расслабленно сидел на кровати в джинсах и футболке. Глотнув холодную спасительную жидкость, он посмотрел на парня. — Большая у тебя квартирка-то, — Эду очень хотелось хоть как то прервать затянувшуюся паузу. — Да, не маленькая, – задумчиво подтвердил полковник. Он прикрыл глаза. – Но отдохнуть здесь сложно — город все же. Вот скоро дачу дострою, буду туда с друзьями на рыбалку ездить… Блондин, представив бывшего начальника в длинных сапогах и с удочкой, отмахивающегося от комаров, едва сдержал смех, издав сдавленное похрюкивание. — А я бы тут остался, — усмехнулся он. – Хорошая квартира, только детскую доделать, да гостевую оживить. Мустанг удрученно опустил глаза вниз, и Эд понял, что, не подумав, сказал глупость. Какая детская? Зачем он вообще об этом заговорил? Блондин сделал пару глотков пива и поморщился. — У тебя есть что-нибудь сладкое? – быстро сменил тему он. — Нет, я сладкое не люблю, — задумчиво ответил полковник, глядя в окно. Элрик вздохнул. — Жаль… «Пиво он пьет темное, любит кофе и не любит сладкое. И что я в нем нашел?» — Зато все, что найдешь в холодильнике – твое, — Мустанг пожал плечами и мягко улыбнулся Эду, от чего тот почувствовал, как мелкие мурашки пробежались по спине. Он быстро направился на кухню, искренне не понимая, почему сердце так бешено колотится в груди. Холодильник был полупустой, но в нем было много еды: сосиски, сыр, кусок мяса, охотничьи колбаски, яйца, молоко, кефир... И ничего сладкого. Даже йогуртов не было. Блондин пожал плечами: делать было нечего. Он быстро сварганил два бутерброда, больше похожие на башни, так как между двумя кусками хлеба: черного и белого, он положил почти все, что нашел в холодильнике и что было для этого пригодно. Вернувшись в спальню, Эдвард огляделся – Мустанга в комнате не было. — Полковник? – негромко позвал Эд, жуя бутерброд. — Я в гостиной, — раздалось из другого конца квартиры. Зайдя в большую комнату, парень уставился на Роя, сидящего на полу и посасывающего пиво. Блондин не сразу сообразил, что в руках мужчина держал джойстик, а на экране огромного телевизора застыла игра «Cosmo Neo Strike», о которой столько писали в журнале «World of games». — Не может быть! – пробубнил Элрик, глотая буквы вместе с кусками бутерброда. – Это же… — Прожуй сначала! – полковник приподнял бровь. – О! Ты и мне сделал! — Вообще то, это мне, — Эд запнулся, вспомнив, что он все же в гостях. – Но тебе я, так и быть, дам половину. — О, какая щедрость! – ехидно усмехнулся мужчина. – Тогда я тебе тоже кое что-то дам,– он многообещающе подмигнул, забирая половину бутерброда у парня. «Пусть это будет поцелуй!» — взмолился Эдвард, закрыв глаза и подняв голову наверх. — Держи, — Мустанг сунул что-то в руки парню, и тот разочарованно выдохнул. «Это определенно не поцелуй…» Открыв глаза, он понял, что ему торжественно вручили второй джойстик, и что от него ожидают помощи в игре. Любовь тут же отлетела на второй план и предательски забилась в угол. Вот оно! То, о чем он мечтал! Игра года, которая еще даже не выпущена! Здесь и сейчас в его руках! Азарт застлал сознание алым дымом, от этого захватило дух. Играть, скорее играть! В глазах заплясали искры любопытства и желания. Стоп… — Слушай, а где ты берешь все эти игры? – поинтересовался он у Мустанга, который не сводил с парня глаз, с усмешкой наблюдая за его реакцией. — Я дружу с их производителем… — мужчина усмехнулся, видя, как у Эда глаза поползли на лоб. — Тогда я дружу с тобой! За игрой время пролетело очень быстро – усталость начала накатывать упругими толчками, мышцы начали болеть и затекать, а глаза слипаться, но мозг был по-прежнему в игре. Эдвард зевнул и почувствовал, что отрубается – сидя рядом с Мустангом ему хотелось положить голову полковнику на плечо и уснуть, чувствуя, как теплые пальцы гладят по волосам. Он очнулся от того, что мужчина толкнул его локтем. — Не спи, а то убьют, — сам Рой тоже уже засыпал, но сдаваться явно не собирался. — Давай пройдем эту локацию и на сегодня закончим, а то я уже засыпаю, а мне еще до дома добираться, притом, что я даже не знаю, где нахожусь, — пробормотал парень. — Согласен, — полковник зевнул. – К тому же, сегодня понедельник… — Уже вторник, — Эд посмотрел на часы. – Блин, придется такси вызывать. — Зачем? – мужчина застрелил очередного солдата империи и добавил. – Оставайся на ночь, я тебя утром подброшу. — Чего? – не понял Элрик. Сердце замерло в груди при одной мысли о том, что он проведет эту ночь вместе с Мустангом, да еще и на трезвую голову. — А почему бы и нет, — тот увлеченно расстреливал гадов. – Поспишь в гостиной. — В гостиной… — разочарованно протянул парень. – Там же холодно. Мужчина задумался. — Можешь тут поспать, тут тепло. Эд вздохнул. Кажется, лафа отменяется. Он чертыхнулся и выругал себя за эти призрачные надежды. «Чего я хотел? Чтобы он не прикидывался, будто мы не спали, а поволок меня в постель? Я что, совсем идиот?» И верно, он совсем слетел с катушек после того, как начал мечтать о бывшем начальнике. Навоображал себе черт знает чего, а теперь сидит, страдает. Как девчонка, честное слово! Блондин так на себя разозлился, что чуть не закричал. — О! Тебя убили! – констатировал Мустанг, заворожено пялясь в экран. Сейчас Эд хотел просто выбить из его рук джойстик и поцеловать, заставить смотреть только на себя, заставить сходить с ума от желания. — А ведь я обещал себе больше никогда не влюбляться в натуралов… — шепотом пробормотал он себе под нос. Скар уже полчаса пытался дозвониться до любовника. Он набирал его номер снова и снова, в надежде, что кто-нибудь снимет трубку, и с каждым звонком злость и волнение росли все больше. Но в телефоне неизменно звучали короткие гудки, больно бьющие по напряженным нервам, и приятный женский голос почти зловеще, не предвещая ничего хорошего, твердил: «В данное время вызываемый абонент выключен или находится вне зоны действия сети…»