All lives end. All hearts are broken.

- Я понимаю, что сейчас сидит в твоей голове, и что ты сейчас скажешь. Ты всегда читал людей с полувзгляда, словно раскрытую книгу. Но теперь послушай, что я могу сказать о тебе, Шерлок, - не глядя на любимого, Молли встала с дивана и подошла к окну. Был уже полдень, но город был наполнен влагой и серостью. Во дворе она увидела разноцветный мячик, который, видимо, оставили дети после утренней прогулки, и зафиксировала взгляд на нём. - Джон как-то сказал мне, что ты одиночка, повенчанный с работой. И он был прав. Ты никогда никого к себе близко не подпускал, - Молли стояла неподвижно, скрестив руки на груди. Это поза была настолько неестественной для неё, что Шерлок невольно нахмурил брови. – Но, не зная тебя, окружающие думали, что одиночество – это как раз именно то, что ты хочешь… Потому как и вёл ты себя соответствующе… Это было огромной ошибкой с их стороны, - она ухмыльнулась. - Одиночество было твоим проклятием, бременем, крестом… Но не желанием. Далеко не желанием. А самое главное, это было твоим выбором. Выбором, который ты сделал ещё тогда, когда понял, кем хочешь быть в жизни. Сделал, потому что знал, что с этого момента чувства для тебя – непозволительная роскошь, и каждый, кто будет дорог тебе хоть самую малость, автоматически попадёт под прицел. Собственно, так и произошло, когда в твоей жизни появился Джон. Раз за разом Мориарти использовал его, как единственную твою болевую точку. И раз за разом это срабатывало. Но доктор Ватсон уже стал частью твоей жизни, неотъемлемой частью. Этого уже не изменить…А вот я - совсем другое дело. – Молли сделала паузу, будто собираясь с мыслями, но не обернулась. Только боязливо прикусила губу. – О моём присутствии в твоей жизни ещё никому неизвестно, поэтому второй ошибки ещё можно избежать… На твоих весах всегда было «Личное» и «Общественное». И перевес в пользу второго был неизменен. Такую судьбу ты выбрал себе. Но сейчас есть одно «Но»… - Наконец Молли обернулась, но то, что она увидела, не дало ей закончить фразу. Что это? Она прежде такого никогда не видела, а порой вообще сомневалась, что это возможно. Он… плачет?! Картина казалась настолько неестественной и нереальной, что девушка невольно моргнула. Нет, так и есть. Две крупные капли наперегонки катились по мраморному мужскому лицу. Шерлок поймал ошеломлённый взгляд любимой, опустил голову и закрыл лицо руками. Его слёз ещё никогда не касались чужие взгляды. Хотя этот взгляд чужим и не был. Молли подошла к креслу, опустилась перед мужчиной на колени и взяла в свои руки его лицо. – Посмотри на меня, Шерлок, пожалуйста. Просто посмотри… и позволь продолжить, пока у меня ещё хватает на это смелости. – Он заглянул в её полные решимости глаза и коротко кивнул. – Я люблю тебя. Люблю так сильно, как только способно любить моё сердце. И я не хочу для тебя такой жизни. Не хочу, Шерлок. Не хочу, чтобы тебе приходилось выбирать между собой и остальными; не хочу, чтобы ты изо дня в день глушил свои чувства… Я не хочу, Шерлок, чтобы ты уничтожал себя настоящего. – Последние слова были произнесены шёпотом, и теперь солёные капли бежали уже по обоим лицам. – Пожалуйста, Шерлок. Я прошу тебя. Пожалуйста, позволь мне быть с тобой… Я знаю, я прекрасно осознаю, чем мне это грозит, но я не могу иначе. Иначе будет хуже. Хуже для нас обоих. Не шевелясь, они смотрели друг другу в глаза. Только грудь Молли учащённо двигалась от выплеснувшихся эмоций и вакуума, оставшегося после исчезновения былой решительности. Теперь девушка только ждала. Ждала вердикта, который решит всю её дальнейшую жизнь. Но судья медлил… - Я люблю тебя, Молли Хупер, - наконец сказал он с мягкой улыбкой. У девушки ёкнуло в грудной клетке. – Люблю. И сделал бы всё, что только в моих силах, чтобы оградить тебя от себя. Но защитить тебя от твоих собственных чувств, от тебя самой я не смогу. Поэтому я буду рядом, с тобой рядом. – Он приблизился к любимой и нежно провёл большим пальцем по контуру её губ. Уголки рта Молли приподнялись, и Шерлок прикоснулся к ним своими губами.