***
– Сехун, ты дома? – послышался голос брюнета. Ответом ему была тишина. – Черт, неужели он еще не вернулся? Раздосадованный старший заглянул в спальню друга. Пусто. – Ну и ладно, – усмехнувшись себе под нос, он рывком открыл створки шкафа младшего и присвистнул: – Как и ожидалось от этого щепетильного О Сехуна. Порядку в платяном шкафу могла бы позавидовать любая девушка. Рубашки, пиджаки, костюмы – все на вешалках, половина вдобавок в чехлах. Джинсы, майки, джемпера, сложенные аккуратно, казались только что купленными. Остановив взгляд на черной рубашке строгого кроя, парень усмехнулся и достал вешалку из шкафа. – Не думаю, что он будет против. Я же только на один вечер… Конечно, тогда Чонин и представить не мог, что на пороге квартиры его будет ждать не привычный и молчаливый Сехун, а собственная гора вещей, художественно вываленная на коврик перед дверью…***
Сегодня брюнет был дома, так как пару дней назад простудился и категорически отказывался выходить в свет. В широких серых штанах и выцветшей черной майке, вытирающий бумажными салфетками нос, а тканевым платочком глаза, он выглядел более чем несчастным. Пробегающий по направлению к выходу Сехун ненадолго остановился и окинул столь прозаическое зрелище недовольным взглядом: – Пей больше теплого и не забывай принимать лекарства. Я буду через часа четыре. – Я буду тебя ждать, – донеслись до блондина хрипы, сказанные, по-видимому, Сквидвардом, лежащем на смертном одре. Четыре часа спустя Зайдя в квартиру, Сехун немного насторожился, прислушиваясь. Нет, все верно. На кухне гремели посудой и пахло чем-то съестным (по крайней мере, младшему хотелось в это верить). Над плитой стоял Чонин, держа в одной руке пока что девственно чистый платочек, а другой кулинарную книгу. Кулинарную книгу Сехуна. Скрипнув зубами, младший, подошел ближе к Чонину. Видимо, у брюнета пропадал голос. Потому что то, как он читал рецепт, иначе, как вызовом сатаны назвать нельзя было. Услышав шаги за спиной, Чонин прервался и обернулся. – А я тут ужин решил приготовить… Вроде бы, – неловко улыбнулся он и закашлялся. Когда брюнет выглядел настолько беспомощно, Сехун не мог долго злиться или держать маску равнодушия. Обреченно вздохнув и выдавив улыбку, младший просто попросил предоставить это ему. Ужин получился отменным. Явно насытившийся Чонин, сладко потянулся за столом. – Сехун, это было прекрасно. А теперь я спать. Бай. – Мог бы уже помочь убраться, – крикнул ему вслед младший и усмехнулся, не получив ответа: – Да, Ким Чонин ты такой. Я еще сомневаюсь, кто из нас младше. Убрав со стола и помыв посуду, Сехун тоже почувствовал накатившую усталость. Теплый душ помог расслабиться, а раскинувшее навстречу ему объятья одеяло начало уносить его в царство Морфея, но… – А-а-а! Твою мать! Чонин, какого черта ты забыл в моей постели?! – Мне холодно, – пробубнили сзади в шею младшему, отчего по позвоночнику пробежали мурашки. – Так возьми одеяло что ли… – буркнул Сехун уже спокойнее. – Не хочу, – раздалось совсем близко, над ухом. В тишине послышался шорох, и младший почувствовал, как теплая рука обогнула его, загребая ближе к Чонину. Теперь, чувствуя спиной грудную клетку старшего, Сехун боялся пошевелиться и изредка посылал сигналы в мозг, напоминая, что надо дышать. Через какое-то время пухлые губы, едва касаясь мочки уха Сехуна, прошептали: – Я хотел извиниться за гель для душа. Ты же меня прощаешь? – Дурак… – запинаясь ответил младший. – Лучше спи уже. – Спокойной ночи, – по тону было понятно, что Чонин улыбается. – Ага, – пробубнил Сехун и вздохнул. Сегодня он вряд ли сможет спокойно заснуть.