Нет у вас таких смайлов, какое у меня лицо

День начинался уж очень тяжело. Сперва очень долго выносила мозг какая-то на всю голову ударенная мамаша, беспокоясь за психическое здоровье своего малыша. Потом ещё та беременная с обострённым чувством тревоги. Доктор Ким Чондэ устало тёр глаза. До обеда ещё целый час, сынок той мамашки, а он уже чувствовал себя выжатым как лимон. Он с тоской глянул на часы: пациент должен прийти с минуты на минуту, а за окном стояла такая чудесная погода. Ведь доктора – тоже люди, и им тоже хочется в жаркий летний день лопать мороженое, сжимая в руках мягкие телеса юных нимф, а не сидеть над диагнозами, продумывая все возможные выходы из ситуации. В дверь осторожно поскреблись, и всё мечты посыпались, как старая штукатурка с потолка. - Заходите, - буркнул про себя Чондэ, открывая ящик стола и доставая новую папку. - Здрасьте, - в проёме показалась белокурая макушка парня. На вид лет семнадцать, может, чуть старше. Парнишка чуть потоптался у порога и, заметив на себе хмурый взгляд доктора, смело вошёл внутрь. Он плотно закрыл дверь и подошёл прямо к краю стола. - И вам здравствуйте. О Сехун, правильно? – парень кивнул, насмешливо хмыкнув. Из-за долговязости пациента, шея доктора немного устала наблюдать за ним с такого угла. – Вы можете присесть, где вам будет удобно. - Мне будет удобно здесь, - хихикнул он, смахивая с краешка стола какие-то важные бумаги. Парень освободил себе немного места и уселся в пол оборота так, чтобы доктору открывались лучшие части его тела. Чондэ поднял одну бровь. - Договорились, - кивнул он, в душе уже жалея себя за сложного клиента. Пособирав бумаги, что свалил со стола Сехун, Чондэ уселся обратно, вписывая имя пациента на титульном листе. Сехун закусил нижнюю губу и схватил со стола вазочку с конфетками. - Хм, продолговатые леденцы для клиентов, - проговорил парень, осматривая конфетки, - интересный выбор. Вы – фрейдист? Чондэ усмехнулся, наблюдая, как паренек разворачивает конфету и эротично её облизывает. - Интересно, что всеми любимый и почитаемый Фрейд сделал огромнейший вклад в развитие психоанализа, а ассоциируется только с членами и сигаретами. К слову, из всех его трудов сексуальному подтексту посвящена лишь малая часть, очень малая, поверь, а основной вклад вовсе не в этом. Он вообще считал, что человек уже не подвержен инстинктам, а благодаря своему сверхсознанию, о котором мы поговорим ещё, отделился от приматов, но, увы, сообщество не выросло. Всех всё так же беспокоит продолжение рода, дети, работа и собственный заработок ради дешевого развлечения и удовлетворения потребностей собственного чрева. И именно поэтому человек, которому нужен секс, видит в огурцах член, а персиках – сиськи. А что самое забавное, что люди увидели в его трудах именно секс и члены, тем самым подтверждая его теорию. И кстати, я – сторонник интерсубъективного подхода, если это сейчас важно. Сехун заинтересованно приподнял бровь. - Тогда я надеюсь, мне удастся с вами договориться, док. Моя бесноватая матушка послала меня сюда с водителем, который довел меня до двери этого кабинета. Сейчас он сидит за стеной, и он разрешит мне выйти только по окончании сеанса. Чондэ с легким звоном в ушах припомнил визг матушки Сехуна. - Я думал, госпожа О не станет тревожиться по пустякам, - возразил он. – Уж очень она уважаемая дама… Сехун скорчил рожу, словно только что проглотил мелко порубленный лимон, приправленный горчицей и перцем чили. - Я тоже думаю, док, что легкая неразборчивость в связях – пустяк. Но она так не считает. - Судя по её словам, вы, простите, перетрахали полгорода. - Об этом она и беспокоится, - вздохнул Сехун, развернувшись к двери, потому что сидеть в полоборота было немного неудобно. – Но Вы и сами понимаете, я молод и сексуален, так почему нет? Так что предлагаю поступить так. Мы сегодня поговорим по душам, я расскажу пару забавных историй, а вы звоните матери и говорите, что всё в порядке, никаких отклонений, идёт? Предложение было любопытным. Оно одновременно и спасало Чондэ от бесноватой матери Сехуна, и ограждало юного доктора от сверхсексуального парня, путающего кушетки со столами, и… И… - А сколько вам лет? Мне и чисто интересно, и для проформы нужно. Всё же один сеанс у нас уже точно есть. - Мне двадцать, - хмыкнул парень, снова поворачиваясь лицом к Чонде, - прикидываете, как глубоко я пал? Хм, а ещё в его возрасте «некоторая неразборчивость в сексуальных связях» действительно не была особо опасной. И плюс, если что, он бы сбросил с себя груз общения с мамашкой этого озабоченного. - Рассчитываю шансы на спасение, - приподнял бровь Чондэ. – В общем-то, я не против. Этот сеанс будет исключительно между нами, мать ничего не узнает, обещаю, но. - Но-о? – сложил губы дудочкой Сехун. А у него неплохие губы. Такие мягкие и… - Но если всё и правда будет плохо, то нам придётся встретиться ещё несколько раз. Опять же, в условиях полнейшей конфиденциальности, - Чондэ отряхнулся от странных мыслей и потянулся к ящику стола, вытаскивая диктофон. – На сегодня я это отключаю. - Очень хорошо, - Сехун походил на очень довольного кота. – Рад, что с вами можно договориться. - А я как рад, - пробормотал про себя Чондэ, заполняя остальные формы в титульном листе Сехуна. – Тогда начнём с самого начала. Как и когда всё началось? Парень поерзал на столе, пытаясь присесть удобно и соблазнительно одновременно, что пока получалось с трудом. Да и доктор, кажется, на его мелкие уловки не реагировал. Но ничего, и не таких ломали. Он улыбнулся как можно слаще, расслабленно прикрывая глаза. - Всё началось пять лет назад, в средней школе. У нас был урок физкультуры, и мы с парнями гоняли в футбол. Ну а потом, сами понимаете, душ и опять на уроки. У нас в школе были отдельные кабинки, и поэтому, чтобы сэкономить время, мы мылись по двое. Тогда со мной был милашка Чонин, наш нападающий. И вы представляете, док, у него тогда встал. Сначала он пытался скрыть это от меня, но я на тот момент был объективно сильнее, защитник же. Его член был очень красивый. Тогда он ещё не слишком зарос волосами и казался таким невинным. Да и сам Чонин жутко покраснел и попытался вырваться. А потом он заметил, что у меня тоже на него стоит не меньше, немного расслабился, и мы поцеловались. А потом он у меня отсосал, а я подрочил ему. Сехун замолчал, явно ожидая реакции от доктора. - Хм, - промычал Чондэ, припоминая одного симпатичного мальчишку по имени Чонин, его соседа. Надо же, насколько тесен мир. – И что было дальше? - Мы начали встречаться. Точнее, как встречаться. Я позволял ему кружить головы девочкам, он мне, но наедине Чонин принадлежал мне абсолютно весь. И вы знаете, док, первый парень, он же не забывается, не так ли? Чондэ хмуро кивнул, припоминая, каким смущенным кажется Чонин в компании девушек. Прямо душка. Чондэ был уверен, что тот даже наверняка ещё невинный до этого момента. - К тому же с такой фантазией как у него, - Сехун мечтательно прикрыл глаза, - подрочить в вагоне переполненного метро – легко. Отсосать посреди урока, пока я читал реферат за кафедрой – туда же. Как нас до сих пор не спалили – тайна… - Но почему-то ты о нём говоришь в прошедшем времени, - Чондэ и сам не заметил, как перешёл на фамильярное «ты». Видимо, Сехун и правда хороший манипулятор и легко втирается в доверие. - Да. Мы встречались почти два года и на какой-то вечеринке нас познакомили со студентом по обмену из Китая, Исином. И он оказался большим любителем крепкого члена в заднице. Где-то с месяц мы баловались втроём, и вы знаете, док, как это нереально, когда тебе и жарко, и тесно, и ещё о твой член трётся член твоего парня. А эти двойные минеты? Да я там сам кончал, когда в процессе вылизывания твёрдого и горячего пениса натыкался на чужие мягкие губы и язычок… Сехун лег спиной на стол Чондэ, эротично облизнувшись. К счастью, Чондэ не знал радостей двойного проникновения, но слегка напрягся от описаний парня. - Хорошо. Тебе нравились такие отношения? - Если честно, то очень, - парень взял со стола листок и пробежался глазами по кривоватому почерку врача, - кстати Флуоксетин – реально крутая штука. После него такое счастье чувствуется вкупе с приливом энергии. Выпишите мне его, пожа-а-а-луйста. Чондэ усмехнулся. У этого препарата был один забавный побочный эффект, который как раз бы притупил чрезмерную сексуальную агрессивность паренька. Эректильная дисфункция, да. Иногда даже на несколько месяцев после прекращения принятия таблеток. - Я подумаю над этим немного позже. А пока расскажи, почему, если тебе нравились такие отношения, через месяц всё прекратилось? - Они от меня сбежали, - надул губки Сехун. – Но я их совсем не обижал, правда. Они вдвоём сказали, что я стал чрезмерно активным, и они устали. Таким образом, я остался совсем один. Жалобно всхлипнув, паренек слегка задрал кончик своей майки, обнажая безупречно гладкий фарфоровый животик. А ведь у него уловки дешевой проститутки… - Но как я понял, не слишком долго… - Мимо, док. За то время, пока мы встречались с Исином, я познакомился с его другом, Лу Ханем. Это такой мальчик-василёк на первый взгляд. Но, как потом оказалось, он тоже тот ещё нападающий, если вы понимаете, о чём я. Сехун поиграл бровями, с легкой улыбкой наблюдая за реакцией Чондэ. Но его смутить такой фразой было подобно пуганию ежа голой жопой. Не зря же он каждую пятницу с переменным успехом играет в похер со своими друзьями по университету, такими же мозгоправами? - И ты тут же его добился? - Опять мимо, - ещё шире улыбнулся Сехун и словно невзначай провёл рукой по своим рёбрам, чуть слышно простонав. Из-под ширинки его джинсов уже торчал приличного размера бугорок. Но Чондэ опять решил не заострять на этом внимания. – Он оказался той ещё недотрогой несмотря на свои замечательные активные качества. Мне пришлось побегать за ним почти год, пока я не споил его и не лишил девственности. - Для такого человека как ты год – это же нереальный срок без близости… Сехун закатил глаза. - Можно подумать, чтобы добиться расположения, нужно быть стопроцентно верным, как тот Хатико! То, что вообще-то так и есть, Чондэ решил не говорить. Он лишь сокрушенно покачал головой. - Точно, и как я мог не догадаться… - Меня тогда потрахивал Чанёль, капитан нашего баскетбольного клуба, третий красавчик в школе после меня и Чонина, - он вдруг хохотнул, - капец, на всю школу только трое симпатичных парней, и все они геи. Бедные девчонки… Впрочем, неважно. Чанёль был довольно неплохим вариантом, если бы не ныл, что ему не отвечает на чувства напарник по команде, гетеро-ориентированный Ифань. Но на проверку и в нём оказалось немножко от гея. - Ты и его трахнул? – брякнул Чондэ, уже сбившись со счета бесконечной череды любовников Сехуна. - Естественно. У нас, правда, непрямой контакт был, но сосал он знатно. Почти как пылесос. Просто, мы как-то обсуждали с его девушкой групповой секс. Он настаивал, что для идеальной групповушки должно быть две девушки и один парень, а она его резко осадила. Сказала, что в таком случае парень может и устать, а баб двое, упадёт член, что дальше? А так, все довольны, всем есть, куда присунуть. - Довольно дешевая провокация, - пробормотал себе под нос Чондэ. - Зато какая действенная! – парировал Сехун. Он слегка поёрзал на столе, придвигаясь телом ближе к Чондэ и даже положив голову ему на руки. – И мы однажды собрались втроём и таким образом лишили меня гетеросексуальной девственности. Так как у меня огурец был больше, то его одели в резинку и направили во влажненькое девичье влагалище. А Ифань пристроился сзади. И мне скорее понравилось, чем нет. Если бы девочка не визжала, как бешеная, может, даже и кончил бы от трения наших членов через тонкую стенку. А так всю малину бабенция испортила. Хорошо, что после того, как Ифань кончил, она удрала в ванную мыться. Он, как порядочный бойфренд, извинился, а я, как порядочный дебил, потребовал платы натурой. И знаешь, док, он так отсосал, как никогда в жизни не сосал мне Чонин, хотя о его губах в некоторых кругах сейчас легенды слагают! - Надо же… - Я бы хотел его пригласить скоротать пару скучных одиноких вечеров, пока его девочка бы истекала кровью, но тогда провтыкал, а потом мне неожиданно ответил на чувства Лу Хань. - И ты остепенился? – с надеждой спросил Чондэ. Но чёрта с два, похоже, госпожа О ничуть не преувеличивала, когда звонила записываться на сеанс. - Не совсем, - улыбка Сехуна немного сползла с лица. Похоже, это был не лучший момент в его жизни. – Вроде бы у меня всё было хорошо, он такой милый, да и в универе мы не разнимали ручек. Ваниль ванилью, в общем. Но через месяц я понял, что не стоила овчинка выделки. Надоел мне Хань и с ним пришлось расстаться ради маньяка-затейника Кёнсу. - Ты и его добивался? - Нет, этот сам пришёл. Сказал, что на весь универ только мы с Ханем два открытых гея, на которых пырится всё студенчество, а он уже давно хотел бы научиться всяким штучкам-дрючкам. Спрашивать я у него, зачем, не стал, но это было довольно веселое время с игрушками, ролевыми играми и новым опытом. Например, я научился делать минет с заглотом. Сехун откинул голову от краешка стола так неожиданно, что буквально ещё секунда, и он бы уткнулся ртом в уже приличный стояк Чондэ, не будь док настолько привыкшим к неожиданностям. Хотя, кажется, это не особо походило на неожиданность, с повадками-то проститутки… - Надо, чтобы голова была на одной линии с горлом. Вот так, - он провёл пальцем линию от уголка своего рта к ключице, показывая ровную траекторию. – Тогда и не больно, и кончик входит глубже… - Из твоего рассказа получается, что они все тебя интересовали из-за игрушки между ног, - поспешил Чондэ отвести диалог в более-менее безопасное русло. – Но тут у меня вопрос назрел, а любил ты вообще кого-то? Сехун резко сел на стол, разворачиваясь лицом к врачу и свешивая ноги, обтянутые в джинсы-скинни прямо перед носом Чондэ. - Да. Однажды я увидел Тао и в моём животе заплясали птеродактили… - Вот как… - комментарий остался без внимания. - Он потрясающий, док. И я, кажется, люблю его до сих пор, - Сехун казался очень сильно расстроенным из-за этого Тао. Неужели кто-то дал отпор этому юному извращенцу? – Он на год меня старше, из факультета прикладной математики, студент по обмену. Мы познакомились на курсах английского в универе, и с тех пор я даже трахаться перестал на время. Мне так хотелось добиться его поскорее, потому что не хотелось повторения истории с Ханем. Мы гуляли с бутылкой пива по ночам, разговаривая о каких-то философах Китая, о современной геополитике Северной Кореи и даже о творчестве Ренуара! Чондэ про себя хмыкнул. Какие жертвы ради любви. - Я вообще стремительно тупел в его обществе. Как последний дебил, ей-богу… Но всё же, одну восхитительную ночь он со мной провёл. И клянусь, док, это была лучшая ночь в моей жизни. Такого нежного, преданного, чуткого и внимательного любовника у меня никогда не было… И не будет… Короткая слеза блеснула на щеке парня. Неужели даже у такой шлюхи как он есть чувства? Чондэ был в замешательстве. Он настолько задумался о причинах поведения Сехуна, что даже не заметил, как тот сполз ему на колени, вытирая слёзы о белую рубашку доктора. - Э-э… - Тихо, док. Я всё объясню. Просто потом Тао сказал, что та ночь была ошибкой и на самом деле он гетеросексуален. А меня как будто убили изнутри, - Сехун и правда казался подавленным, несмотря на то, что ещё пять минут назад он пытался соблазнить Чондэ. Доктор не удержался и легонько провёл кончиками пальцев по мягким волосам парнишки. – А потом я пустился во все тяжкие, и меня спалила мама. - Как это произошло? – полушептом спросил Чондэ, пока Сехун ревел у него на груди. Ну вот как? Как этот парень почти раскрутил его на свои стандартные простейшие схемы? - Я просто немножко переборщил с количеством, - Сехун поднял голову, хитро улыбаясь. – Пригласил к себе в гости одновременно своего временного бойфренда Чунмёна, а он – своего друга Минсока и его парня Бэкхёна. Мама зашла в комнату, когда я кончал в рот Бэкхёну, яростно отсасывая Минсоку и прыгая на Чунмёне. Глупо и банально. Но сейчас, кажется, я знаю, кто сможет меня вылечить… Сехун хитро улыбнулся, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке Чондэ, и нежно покрыл тонкую шею доктора поцелуями. - В психоаналитической практике секс во время сеанса – довольно распространенное явление, я читал в интернете, - Сехун целенаправленно шёл к своей цели, пробираясь тонкими пальцами под рубашку Чондэ. Ещё секунда, и он пошлёт к чёрту все правила и тот факт, что Сехуну вообще всё равно где и с кем. - Сколько у тебя было всего партнёров? – задыхаясь, спросил он, придвигаясь ближе к столу. Сехун поёрзал у него на коленях, явно показывая, насколько сейчас возбуждён. - Не знаю. Много… Разве сейчас это имеет значение? Мне не отказывают даже гетеросексуалы-красавчики… Сехун прильнул к губам Чондэ с влажным, развязным поцелуем, интенсивно массируя горячим языком нижнюю губу молодого врача. Сопротивления не последовало. Но и инициативы со стороны жертвы не наблюдалось вообще. - Что же… Тогда тебе следует завести список тех, кто тебе дал, чтобы хотя бы помнить их по имени, а так же тех, кто отказал, - Чондэ легко разорвал поцелуй, всунув ему под ширинку сложенный листок бумаги, - и вписать меня на первое почётное место, потому что нет, котёнок. Меня такими штучками не возьмёшь. И ещё. Секс во время сеанса возможен, если пациент испытывает очень глубокую депрессию и способен раскрыться только во время соития. Это тебе не публичный дом. Сехун непонимающе хлопнул ресничками, чувствуя, как его аккуратно спихивают с колен. - На сегодня наш сеанс окончен, - Чондэ встал из кресла, подойдя к двери и открывая её настежь. Как и ожидалось, там сидел хмурый мужчина, судя по всему, тот самый водитель. – Рецепт я тебе выписал, купишь в аптеке лекарства. Принимать по три раза в день. После легкого недоумения и даже злобы на то, что потенциальная игрушка вдруг взбунтовалась после такого эротического рассказа, Сехун вдруг улыбнулся как кот, напившийся валерьянки. - Проиграть битву – ещё не значит проиграть сражение. Похоже, мне серьёзно понадобится ваша помощь, доктор, вы мне так помогли… Увидимся ещё. На прощание он незаметно сжал напряженный член Чондэ своей рукой, выходя из кабинета. Чондэ усмехнулся вслед удаляющейся паре. - Увидимся, мой перевозбужденный дружок… - Что-что? – подала голос его секретарь. - Нет-нет, это не тебе, душенька. Если госпожа О пожелает продлить сеансы терапии с её сыном, то назначь их на вечер, пожалуйста. И купи каких-нибудь чупа-чупсов, потому что, кажется, кому-то на них скоро даже смотреть не захочется…