Тройняшки

      Город Пално на одном осеннем острове в Новом мире ничем особым не отличается от других. Разве что на самом острове ураганы бушуют не часто, а вот на подходе ни один из кораблей не может не попасть в шторм. Дожди явление частое. Вот и сейчас за окнами больницы висят свинцовые тучи, а по стеклу весело скользят дорожки дождевой воды. На кровати, широкой и удобной, полулежит молодая женщина. Уже два дня как мама. Всего два дня назад, она родила троих очаровательных малышей. Все три мальчика спали рядом в своих люльках, бережно и крепко завернутые в пеленки. Молодая мама имела до лопаток волнистые светлые, как пшеница, волосы. Теплые ореховые глаза. И тонкий нос с маленькой горбинкой, доставшейся от отца. Она с улыбкой смотрела по обе стороны от кровати, заглядывая в каждую люльку и смотря на маленькие, пока еще сморщенные лица своих сыновей. - Жаль, что вы никогда не узнаете его, - тихонько произнесла она, улыбаясь светлым воспоминаниям. На ее коленях лежала газета, которой было уже около двух дней. На первой странице кричащим шрифтом было написано о победе в войне, победе Морского Дозора. О том, что Портгас Д. Эйс - мертв. О том, что Белоус, тот, кого ее возлюбленный и отец ее троих детей звал своим отцом, - мертв. - Никогда не узнаете такого человека, как ваш папа. В палату тихонько приоткрылась дверь, а затем зашел старший брат молодой матери со своей женой. - Ох, и намучаешься ты с этими обаяшками, - тихо пропела Майя, нависая над люльками сразу двух детей. Таких крохотных и милых, особенно своими уже проступающими веснушками на покрасневших лицах. Со стороны окна раздался недовольный и тихий писк - третий из братьев недоволен, что ему не досталось внимания пришедших. - Смотри-ка, как бастует, - по-доброму усмехнулся Маркус и подошел к третьей люльке, всмотрелся в крохотное лицо. - Странный он какой-то, на старика похож. - Маркус! - Шепотом возмутилась Майя и погрозила мужу тонким пальчиком с длинным ногтем, с великолепным маникюром. Арика никогда не понимала, как можно иметь такие ногти и самой возиться с тремя детьми и мужем. Тетей она стала уже восемь лет как, и нянчилась со всеми тремя племянниками, а теперь двое старших будут помогать ей. Ведь за тремя сразу не уследишь, особенно если вспомнить непоседу отца, всегда плывущему на зов моря и накама.       Четыре года пролетели незаметно. И вот уже трое мальчишек, их старшая двоюродная сестра и еще пара мальчишек гуляли в лесу. Полазить по горам и лесам было для них самым любимым развлечением. А сейчас они бежали вприпрыжку на холм, с которого открывался вид на море - то бескрайнее синее море, в которое когда-то уплыл их отец. Мама рассказывала о нем, говорила, что они очень похожи на него, что много людей не любило их папу, ведь он пират, но в их портовом городе не говорили ничего плохого. Все знали шебутную команду Белоуса, пару раз бывшую на их острове - а гости здесь явление редкое. Из-за бушующих штормов вокруг, корабли, как пиратов, так и дозора не спешили причаливать к берегу. Потому и жизнь спокойная была. Мама часто говорила, что в младенчестве они как будто соперничали за внимание. Спали всегда по очереди, расползались в разные стороны, когда научились ползать, что мама не знала за кем бежать первым. Ведь Зеф полз на кухню, Сабо полз к лестнице, а Азо под кровать. И тут всегда ее выручали старшие братья тройняшек. Один из них старше на восемь лет, другой на шесть, и помогали своей тете справиться с неугомонными детьми. А еще, они никогда не могли поделить игрушки, постоянно кидали друг в друга мишек и черепашек - отдельная страсть дедушки. Сейчас мальчики недоумевали, стоя на краю у скалы и взявшись за руки, ну разве они могли, когда-нибудь враждовать? Неа, не могли. И они всегда будут вместе. А сейчас домой, там черничный пирог мама обещала испечь. Вкусно будет.       - Я,... я больше не могу так, - с силой выдохнул Портгас. Он готовился к этому разговору. Старался подготовиться. Еще три месяца назад, когда повстречал Арику, эту спокойную, добрую и улыбчивую девушку. Готовился все время плавания, зная, что не может отказаться, не может оставить позади. Но и скрывать больше не может. - Я должен тебе кое-что сказать. По светлой кухне разносился приятный запах пряной выпечки. Выпечка и мясо - это то, что у нее получалось просто отменно. Такая хрупкая, и забавная в этом переднике-мишке. С ватными прихватками и противень с круассанами. Домашняя. Никак не созданная, чтобы путешествовать. И уж тем более не создана ждать и любить пирата. Пирата, убийцу, грабителя, врага дозора. Любить человека, за голову которого назначена высокая награда - 550 миллионов. Ведь не за хорошие дела получают такие награды. Ой, не за хорошие. Арика поставила противень и начала смазывать кондитерским лаком с корицей выпечку. Она очень любит корицу. - Что такое случилось? - беззаботно спросила девушка, не отрываясь от своего занятия. У нее семья. Отец - глава города. Мать - лучшая домохозяйка и флористка на всем острове. Старший брат - великолепный преемник своего отца. Жена брата - великолепный модельер, в ее одежде весь остров ходит. Два племянника - еще те шебутные мальчишки. И дедушка - тот, что разбирается в медицине даже лучше их корабельного доктора. Она ни разу не сражалась, даже сверстники ее, ни разу не обижали. Теплая и домашняя. - Я должен сказать тебе, - собраться с силами и сказать. Сейчас это сложнее, чем говорить Отцу или Марко. В разы сложнее. - Мой биологический отец это Гол Д. Роджер - Король Пиратов. Арика на пару секунд застыла, кисточка зависла над предпоследним круассаном. Девушка положила кисточку в чашку с лаком и положила руки на столешницу. Эйс напрягся, опасаясь посмотреть на нее и встретить взгляд заполненный ненавистью. Он смотрел на гладь стола со скатертью в цветочек. Руки лежали на коленях, сжатые в кулаки. Арика отошла от противня и посмотрела на сидящего на стуле юношу. По губам скользнула улыбка, немного грустная. Девушка обошла стол и села на корточки сбоку от него, положила свои руки на его сжатые кулаки и провела по ним, а затем сжала. - Вот скажи, что ты ожидал от меня? - Тихо спросила она. Она видела, знала, что он в чем-то себя винит. Что-то его гложет. Изредка, это проскальзывало. Смотрел, будто извиняясь за что-то. В моменты счастья и смеха проскальзывала грусть. Будто он обманывает и мучается от этого. Но где обман, Арика так и не понимала. А теперь... все встало на места. - Ты решил, что я разрожусь тирадой, о том как это плохо? Или ожидал, что я начну ненавидеть? Глупый. Арика опустила голову, упираясь лбом в его бедро. А он смотрел на эти светлые, волнистые волосы, сплетенные в косу, и его переполняла радость. Но и опасение. Она плакала. Плечи не содрогались, она не всхлипывала, но жесткая ткань шорт намокла. И это не нравилось ему больше, если бы она его выгнала. И только он решил протянуть руку к ее волосам, как она резко встала и порывисто прижала его к своей груди. Зарылась пальцами в волосы, перебирая пальцами черные волнистые пряди и горячо дыша в макушку. - Никогда, - в голосе слышались нотки сердитости. Что сильно удивило - Арика никогда не сердилась, всегда относясь философски к жизни, чем-то даже напоминая ему Отца и Марко. - Никогда не думай про себя такие вещи. Ты никого не обманываешь, ты живешь своей жизнью, и не обязан ты никому и ни чем. Глупый. А затем она так же порывисто отошла и вернулась к круассанам. Вот тут уже Эйс, со счастливой улыбкой подлетел со стула и подскочил к ней. Резко развернул, посмотрел в покрасневшие ореховые глаза и провел большими пальцами по мокрым щекам, взяв в ладони лицо. Арика смотрела на его улыбку и улыбалась сама. Он порывисто наклонился и поцеловал эту улыбку. - Спасибо.       Еще два года прошли еще незаметнее. Но на остров причалил корабль. Первый за семь лет, и его встречали все. Прибыли пираты Мугивары. Новый Король Пиратов, держащий это звание вот уже третий год, казался все таким же молодым и веселым, а его команда ничуть не изменилась. Встретили их, как и полагается. Новый Мер города - Маркус - вышел вперед и поинтересовался о целях визита, а Мугивары заверили, что всего лишь набрать припасов. И Мер был склонен верить, ведь Король Пиратов дядя его племянников, хотя сам об этом даже и не знает. Даже сам Портгас Д. Эйс не знал о беременности возлюбленной, что уж тут говорить о тех, кто находится за пределами этого острова. Но с умением тройняшек сунуть свою конопатую физиономию во все, что только можно, недолго этому секрету оставаться секретом. - А?! - тройняшки синхронно выдали один вопросительный звук-восклицание и склонили на бок голову. - Пираты? Мугивары? Король Пиратов? Дядя Луффи? Этой синхронности мальчики долго учились, но теперь голова болит у всех. Их мало того что различить невозможно - только по кулонам и можно, но внешне не различишь. А такой тройной звук - высшая мера. - Да, он, - просто ответила их мама и улыбнулась, наблюдая, как ее шебутные сыновья уплетают за обе щеки клубничный пирог. Такие одинаковые, и похожие на него. Недавно на нее начала накатывать грусть с новой силой - они так быстро растут. Совсем скоро будут все реже и реже приходить, а затем и вовсе уйдут в самостоятельную жизнь. До этого момента еще двенадцать лет, но это так скоро. И они так похожи не него, что это просто удивительно. Только глаза матери. Такие же теплые. - Круто, - с набитыми щеками резюмировали мальчишки и одновременно стукнули маленькими кулачками в раскрытую ладонь. - Пойдем знакомиться! - И как вы будете это делать? - Саркастично поинтересовалась Розали, стоя на входе на кухню. - "Привет, дядя. А наш папа вашим братом был." - Передразнила девчушка и пошла к раковине, чтоб помыть руки. - Здравствуйте, тетя Арика. - Привет, Розали, - тепло улыбнулась женщина и потрепала по темной головке племянницы. - Это не обязательно ему знать, - синхронно развели руками мальчишки и вскочили со своих мест. - Спасибо мам, и пока. Шалопаи выставили руки и на раз-два-три выбросили руки вперед. У одного ножницы, у другого камень, а у третьего бумага. Посмотрели друг на друга, кивнули и ровным строем вышли из кухни, предварительно поклонившись и еще раз громко сказав "Спасибо". Вскоре возня в коридоре затихла и мальчики вышли на улицу - они никогда не бегали по дому, говорили, что не хотят согнать ту теплую атмосферу дома. Но шумели изрядно, даже не бегая. - Мальчишки, - хмыкнула их сестра, потянулась к вазочке с вишневым вареньем. Она уже и не помнила, как бегала с ними и участвовала в разных казусах, а сейчас ее интересуют лишь куклы, да цветы бабушки. Ведь она единственная девочка среди их внуков. Арика лишь улыбнулась. Мальчишки. Такие непоседы. Прямо как он. Такой же яркий. Такой же упрямый. Так же следовал обещаниям и убеждениям. Так похожи. Ей еще двадцать шесть. Она молода и красива, самый красивый возраст для женщины, самый зрелый. Ей приносят цветы, подарки, дарят внимание. Говорят, что влюблены, любят. Но, смотря на свои длинные волосы в косе, спускающиеся ниже поясницы, она понимает, что никто больше не подарит ей того счастья. Не принесет эту легкость, и сложность в отношениях простой девушки с мирного осеннего острова и опасного пирата. Она видит лишь его, и там на втором этаже этого уютного домика, подаренного отцом на восемнадцатилетние, в ее спальне стоит фотография, их единственная. Где он прячет глаза за полями шляпы, и она в легком голубом платье смотрит в его глаза. Единственная фотография, когда они так счастливо улыбаются. А потом он отплыл вместе с накама, но обещал вернуться. И вернулся. Не сам, но оставил своих детей. Их общих мальчишек, целых трех. Уже тогда она носила их под сердцем, совсем скоро собираясь подтвердить свои мысли на счет своей беременности, но не собираясь говорить ему о своих мыслях - он должен быть свободным, она просто не имеет права отнять его свободу.       Мальчишки весело переговариваясь, шли по главной улице, затем свернули в один из переулков и запетляли по подворотням. Это был самый короткий способ дойти до причала и посмотреть на корабль Короля Пиратов - Саузенд Санни. А там и на команду поглядеть, да на дядю взглянуть. Это вам не листовки и фотографии, это реальные и осязаемые люди. А значит это круто! Пока мальчишки шли в направлении пирса, совсем недалеко от них бродил Ророноа Зоро, Величайший мечник, скрестить клинки с которым мечтал каждый юный мечник. Но так же, как и шесть лет назад он страдал от одного и того же - топографического кретинизма. Мужчина стоял на перекрестке и думал, куда ему идти, разглядывая одинаковые углы домов. Тяжелые клинки привычно оттягивали пояс, а белая рубашка легко колыхалась в такт поднявшемуся ветру. Но куда идти он не представлял, да и, как назло, никого рядом не было. Мужчина резко развернулся и резко усомнился в зрении своего единственного глаза. Решил, что у него сотрясение, и он очень хорошо приложился о мощенную камнями дорожку. Перед ним стояли три одинаковых мальчика, в одинаковой одежде, с одинаковыми хитрыми улыбками и одинаково держали маленькие кулачки в открытой ладони. - Дядя, - синхронно протянули они, вогнав Величайшего мечника в смятение. - Вас проводить? Так и познакомился Ророноа Зоро с тремя мальчиками. - Зоро? - Удивление великолепной и рыжеволосой Кошки-воровки было неподдельным. Нет, она помнила казус Зоро-няни в Вотер 7, но это уже перебор. - Это что за малыши? Ребята ничуть не обиделись, что их назвали малышами, с интересом разглядывали корабль, синхронно вертя головами. В большинстве их восхитила палуба, с настоящей зеленой травой, прямо как волосы мечника. А еще зеленная листва на мандариновых деревьях. Из-за того, что остров осенний, все плодовые деревья выращиваются в теплицах, а туда запретил им проникать еще прадедушка. О котором они вспоминали с легкой грустью - пол года назад их прадед лег в кровать, а затем не проснулся, так умиротворенно улыбаясь. Мама говорила, что их папа умер так же - с умиротворенной, счастливой улыбкой. - Круто! - воскликнули они, увидев выходящего из кают киборга, подлетев к опешившему мужчине и враз вскарабкиваясь ему на плечи, вешаясь на шею. - Супе-е-ер, - озадаченно протянул Френки, вопросительно смотря на накама, не слушая пищащих в разнобой, Зоро вознес хвалу мирозданию, слыша как эти черти говорят отдельно друг от друга. Нами лишь пожала плечами и покачала головой, посмотрев на старшего помощника. - Ребята, я нашел клад! - вылетел с камбуза капитан Мугивар, спрыгивая с надстройки и пропуская сначала под собой, а затем и над головой апельсины, кинутые рассерженным коком. Сопроводил его веселый смех Нико Робин. В руках Луффи находился пакет с мармеладом, который так долго и тщательно готовил кок для прекрасных мелорин. - Усоп, Чоппер и Брук на острове, - отмахнулась от вездесущего капитана Нами. Мугивара лишь улыбнулся шире. В нем ничего не поменялось. Стал выше, шире в плечах, но все также носит жилетки, шорты и шляпу - Шанкс все еще не встретился с ним, но и спешить им некуда, еще не нарисована карта мира. А на лице появилось определение взрослого мужчины - черная жесткая щетина, изредка превращающаяся в короткую бороду. - О, а вы кто? - Капитан перевел взгляд на троих мальчишек, которых Френки успел уже спустить на палубу со своей шеи и плеч. Немая сцена. Луффи смотрит на детей, те смотрят на него. Все четверо манерно наклоняют голову к одному плечу, затем ко второму. Смотрят, не мигая, шаловато улыбаются и тройняшки тут же кидаются на пакет сладостей, Мугивара лишь смеется и поднимает пакет выше. - Не честно, - протянули мальчики и втроем вяли разбег в несколько шагов и прыгнули на своего дядю, намереваясь сбить его с ног. Но Мугивара лишь улыбается, прячет лукавый взгляд за полями шляпы и разом уходит от всех попыток мальчишек. Те громко падают на траву и не пытаются подняться, затем начинают громко смеяться. - Луффи, - представляется Король Пиратов, садясь на траву перед детьми и раскрывая пакет с вкусными сладостями. - Асо, - представился один черноволосый и веснушчатый, протягивая руку к пакету. - Зеф, - представился другой черноволосый и веснушчатый, протягивая руку к пакету. - Сабо, - представился третий черноволосый и веснушчатый, протягивая руку к пакету. - Да? - вопросительно протянул Монки. - Так папа назвал, - пожал плечами малыш Сабо. - Он же не знал, что нас трое будет. - Круто! - Весело рассмеялся Луффи, протягивая руку к пакету. Каждый взял по мармеладке, совершая первое свое касание с не чужим человеком. Пусть Мугивара и не изменился почти, но его умение зреть в саму суть вещей поражало всех и без исключения. Да и ума набрался он, за столько-то лет ловушек Дозора.       - Хо-хо, старый друг! - Поприветствовал Далон приплывшего на остров друга. Отставной вице-адмирал дозора выглядел моложаво, для своего старого возраста - Монки Д. Гарпу должно уже быть семьдесят с небольшим, если он не ошибается. Но это ничего, самому Далону уже восемьдесят два, и чувствует себя он отлично. - А то, пригласил - вот и приплыл, - Гарп замахнулся своим кулаком, собираясь отдать дань их приветствию, сохранявшемуся, когда он сам был еще капитаном Дозора. Далон широко улыбнулся и ответил ответным замахом. Сокрушительные удары бывшего пирата и отставного дозорного встретились, образуя ударную волну, поднявшую морскую воду на шесть метров вверх. Мало кто знает об этой лазейке с острова. Если идти на лодке по этому направлению, то никакой шторм тебя не зацепит, да вот только никакая лодка не выдержит путешествие по Новому Миру. Но если оставить корабль за завесой темной полосы неба и бушующего ветра и воды, то можно и погостить. - Пойдем, покажу, ради чего и пригласил! - И Далон, не ожидая, отправился в город, зная, что Гарп идет следом. Вскоре они дошли до города и первого ряда домов, затем свернули к одному из домиков. Бежевые стены, два этажа и великолепные кусты с цветущими бутонами цветов - результат трудов невестки Далона, матери его внуков. Дверь домика оказалась открыта, а в малой гостиной на ковре развалились его первые правнуки - дети его первого внука. Мальчишки посмотрели на прадедушку с удивлением, ведь его друг был им знаком - он был приемным дедом отцу их младших братьев. - Спят? - Спросил их Далон, скидывая сандалии и проходя. Мальчики лишь кивнули и указали на занятый диван, приложив указательный палец к губам. На диване разместилась десятимесячная Розали, первая и единственная правнучка. Далон кивнул, улыбаясь, и махнул рукой Гарпу, призывая идти за ним к лестнице. Вскоре они были в комнатке с одной большой кроватью, огражденной перилами, в которой, раскинувшись и раскрывшись от одеяла, спали его четырехмесячные правнуки, от единственной внучки. Зеф и Асо закинули ноги на Сабо, лежащего посередине, а сам мальчик, в свою очередь, закинул свои руки на своих братьев. - Это мои четвертые правнуки, Гарп. – Улыбаясь, Далон отошел от кроватки, давая и гостю посмотреть на малышей. Черный пушок волос у всех трех, и веснушки, усыпавшие пухлые щечки. На шее каждого висела серебряная цепочка, с именем. - Зеф, Асо и Сабо. Моя внучка как-то спросила у их отца, как бы он хотел назвать своего ребенка? Он ответил - Сабо. Казалось, Далон совсем не замечал мелкой дрожи, прошедшейся судорогой по лицу бравого Героя Морского Дозора. Не замечал того порывистого шага к кроватке с тремя непоседами. Не замечал тех слез, стоящих в глазах отставного вице-адмирала. Не замечал того беглого взгляда на фотографию, где засняты счастливые молодые люди, один из которых скрывал глаза за полями шляпы, со смешными смайлами, а вторая счастливо улыбалась смотря в те самые глаза, еще недавно живого внука Гарпа. Того малыша, что он тайно провез на корабле Морского дозора, которого спрятал на горе Корбо, у разбойников. Мальчика, что спрашивал его, имеет ли право жить. Почти мужчину, говорящего своему Отцу, что хочет жить. И жизнь которого была так резко прервана. А в кроватке тихо посапывали три мальчика, черноволосых и веснушчатых, три его первых правнука. И внука Гол Д. Роджера. Как, однако, жизнь поворачивается.       - Мам! - три шалопая влетели в дом, скидывая обувь и тормозя в гостиной. Все трое сильно дали в росте, выбрали свой стиль и разительно различались по характеру. Теперь их можно было различить по внешности. Им уже двенадцать лет. - Дядя вновь приплыл в гости! Следом за ними в дом, широко улыбаясь, вошел человек. Монки Д. Луффи стал еще более статен, появилась тяжелая мужская поступь. И в свои почти тридцать, он как никогда раньше напоминал Гол Д. Роджера. В руках он держал шляпу. Темно-оранжевую, с красными бусинами, и двумя смайлами. Ту самую, что когда то носил Эйс. Он забрал ее с могилы сразу, как уплыл с этого острова шесть лет тому назад. Принес весть о троих мальчишках-непоседах, об их матери и взял эту шляпу. Зная, что это сокровище принадлежит человеку, женщине, что так любит их сыновей. - Это явно должно быть у тебя, - со своей улыбкой, Луффи надел шляпу на голову стоящей перед ним Арике. Женщина, сначала не верившая, что вновь видит ее, ту вещь, что впитала в себя запах и сам дух ее возлюбленного, не сдержалась. Слезы лились сами по себе, стекая мокрыми дорожками по щекам. - Спасибо, - со счастливой улыбкой прошептала она. - Мам, не плачь! - Азо, Зеф и Сабо резво подскочили к ней, обнимая за талию, успокаивая.       Лодка мерно покачивалась на волнах, ожидая, когда же нога пассажира ступит на ее маленький и хрупкий борт. Старые друзья прощались. - Вот видишь, Гарп, - лукаво улыбнулся Далон, смотря блеклыми и старыми глазами. - Судьбы людей всегда взаимосвязаны. Монки Д. лишь рассмеялся, признавая правоту друга. - Далон, я впервые искренне рад, что ты так и не попал в руки дозору! Они оба прадедушки троих очаровательных мальчишек. Пират, наделавший много шуму в свое время, и Дозорный, который ловил этого пирата еще капитаном. Старые враги. Старые друзья. Старики, счастливые за своих внуков. - И все же, - уже оттолкнувшись от берега и запрыгнув в лодку, обратился к старику на суше Гарп. - Почему ты, стоя перед Рафтелем, отказался ступить на берег? - Потому же, почему и ты, старик. - Последовал ему ответ. - Я не был тем, кто мог бы познать суть. Ведь не просто так, еще до громко названной Эры Пиратов, множество людей стремились дойти до него. Рафтель - знак свободы, знак истины и сама истина. Потерянная история зовет тех, кто ее раскроет народу, зовет и испытывает, все четыреста лет. - И что же после? - Так же серьезно поинтересовался отставной вице-адмирал. Он понимал, о чем говорит этот старик, сам чувствовал то же. - Революция, - последовал тихий и краткий ответ, еле долетевший до мужчины в лодке. А Далон остался на суше, его плавание подошло к концу. Он прожил насыщенную жизнь. И пусть его безумства давно уже затмил Гол Д. Роджер, тогда еще юнец, по меркам старого человека, пусть никто и не вспоминает бравого капитана Далона, что не раз и не два пропускал по бутылю со стариком Белоусом. Пусть. У него, на этом самом острове есть самое великое сокровище - сын, внуки, правнуки. Он самый счастливый и свободный человек, не знающий печалей от несправедливости. Давным-давно, распустив свою команду, и обосновавшись на этом острове, Далон избавил эту землю от разбойников, и полюбил великолепную девушку, ставшую его женой и родившую ему сына. Давным-давно, закончилась одна Эра, началась другая, но подошла к концу и она, началась еще одна, так же, окончившись. Но началась еще одна. Ознаменованная шестнадцатью ударами колоколов. Ознаменованная громким вторжением и данью погибшим Эдварду Ньюгейту и Портгас Д. Эйсу. И символ этой Эры - Мугивара, Монки Д. Луффи. Старик знает, что доживет до триумфа этой Эры. А большего ему и не надо. Ведь Рафтель всегда будет манить людей своей первозданной истиной.       В опаснейшем океане Гранд Лайн, по ту сторону, в Новом Мире, есть один остров, как неприступная крепость обнесенный бушующей завесой морской стихии. В портовом городе Пално, на том самом острове жители хранят одну тайну - три маленьких мальчика растут там, не зная бед и печали. Мечтают о будущем, ставят перед собой цели. Маленький секрет большого мира. Три мальчика с Д. в крови. Крови, что за этим занавесом зовут проклятой.