Last Order

На столицу спустилась тьма. Настала ночь и город полностью поменял свое обличие. Хороший наблюдатель сказал бы, что улицы не столько изменились, сколько вернулись к своему истинному виду, сбросили оболочку, в которой их пытались удержать и начали свой пир. Под пиром, конечно, подразумевается та кровавая жатва, которую платил город за свое дневное спокойствие. Некогда сияющие дома утратили свой блеск, покрылись копотью и нет больше их славы. Улицы полны мусором, гнилью, но самое главное – трупами. Завернутые в тряпки, они просто лежат на дороге. Уже некому их убирать. Днем остатки городской стражи пытаются сохранить подобие порядка, но истину уже не скрыть. Они бессильны. Бессильны все: власти, люди, стража. Те кто побогаче успели уехать, остальные были вынуждены остаться. И теперь они стали пищей для крыс, ворон да собак. Мор обрушился на столицу. Чума свирепствовала в городе и уже ничто не могло ее остановить. Трущобы пали первыми. Поток зараженных хлынул в богатые районы и вскоре и они пали под натиском болезни. И лишь малая часть столицы смогла устоять. Королевский район. Там располагалась правящая чета, их приближенные, особо влиятельные и богатые аристократы и Церковь. Штаб Достопочтимой Святой Инквизиции. Это они объявили карантин, именно они заблокировали все пути доступа в Королевский квартал и именно это помогло им спастись. В это забытое богом место и держал путь Каин. Он уже проник в умирающие в агонии трущобы и обдумывал следующий шаг. Высокий и худощавый, с длинным волосами черного цвета и зелеными глазами он привлекал к себе слишком много внимания. Но в наступивших сумерках это не имело значения. Темный плащ с капюшоном закрывал лицо от посторонних глаз, и его уже нельзя было отличить от бродяги. Разумеется, Каин знал, что стало со столицей. Знал, что лезть туда равносильно самоубийству… “И снова я лезу туда, куда не следует”, - пронеслось у меня в голове. Как ни крути, Арен пал и корчится в агонии. А я собираюсь проникнуть сквозь карантин… Но выбора нет, так что пора уже выдвигаться. В трущобы я проник даже слишком легко. На пути попалась только пара умирающих. Чума действовала на удивление жестоко. На первой стадии простое недомогание и слабость. Спустя пару дней открываются первые язвы, потом их становится все больше и больше и вскоре жертва буквально гниет заживо. Говорят, что жилы и мышцы тоже начинают гнить. И после этого наступает смерть. Те двое были на последней стадии… Надеюсь выданное мне лекарство работает. Руки скользнули к сумке на поясе. Два из четырех пузырьков я уже потратил, так что времени у меня в обрез. Пора выдвигаться. Двигаясь сквозь трущобы, или вернее будет сказать то, что от них осталось, я без конца прокручивал в голове свое задание. Проникнуть, похитить документ и вернуться живым. Я никак не мог понять одну вещь. Какой же ценности эта бумага, что ради нее стоит идти в Арен? В штаб Инквизиции? До Мора это было почти невозможно, сейчас… сейчас это было нереально. Так казалось всем, кроме тех, кто послал меня, Каина – лучшего вора в этой проклятой стране. Пожалуй, это будет моим последним делом и его надо выполнить на отлично. Пока эти мысли крутились у Каина в голове, он добрался до первой стены, отделяющей трущобы от основной части Арена. В голове у вора пронеслась картинка из лучших времен. Яркие флаги, стража в начищенных доспехах, стена, между камнями которой нельзя было и лезвие стилета поместить. Всего год, а от былого величия нет и следа. Взгляду открылся вид мертвых улиц, стены покрылись плесенью, в воздухе стоял запах падали. Отсюда предстояло идти по крышам. Быстрый, словно тень, Каин преодолел ворота, еще пара движений и он был на крыше, покрытой черепицей. Тихо выругавшись, он продолжил свой путь. Черепичная крыша обладала как преимуществами, так и изрядной долей недостатков. Во-первых она издавала слишком много звуков. Во-вторых на некоторых домах плитки были старыми и плохо держались, так что вероятность упасть или запнуться повышалась. Но у нее был один большой плюс в виде ее наклона. Можно было не беспокоиться, что тебя увидят с одной стороны здания. А узкие и запутанные улочки стали подспорьем в таком перемещении. Внизу оставались трупы, выжившие, разбойники и прочая шваль. Уже совсем стемнело, но луна не спешила выходить. Перемещающегося по крышам Каина, практически невозможно было увидеть, а путь освещался слабым светом костров и факелов снизу. Вскоре взору открылась площадь, за которой находился единственный проход в Королевский квартал. Освещенная множеством костров, постоянно патрулируемая, она была непреодолимым препятствием. На другом конце можно было различить подвесной мост, пользуясь которым можно было попасть во дворец. Был бы он опущен, еще можно было бы попытаться добраться до рва, пройти сквозь стражу и инквизиторов и проникнуть внутрь. Задача нереальная, но шанс был бы. В глубине себя Каин знал, что все не будет так просто. Но в нем теплилась надежда, что удастся проскочить. Увы, шансов не было. Огромный механизм находился в вертикальном положении. Ждать смены стражи было нельзя. Уже полночь, а пузырек действует в течение восьми часов. Ждать до утра – потеря времени и увеличение шансов заразиться. Осыпав проклятиями своих нанимателей и всю Инквизицию в придачу, Каин двинулся вперед… Каин открыл глаза и осмотрел город, раскинувшийся снизу. Залезть с помощью спиц было невероятно трудно, но отдыхать не было времени. Мимо ящиков, за которыми скрывался вор, только что прошел патруль. Если тут оставаться, вероятность быть обнаруженным возрастает в разы. Передвигаясь как можно тише, Каин покинул свое укрытие и устремился к лестнице, ведущей со стен. На каменные ступени практически не падал свет и лишь свет вышедшей луны освещал дорогу… Интересный факт, но за стенами царила праздность. Взгляду Каина открылись сияющие улицы, уши уловили звуки музыки и голоса. Площади залитые светом, столы полные яств – все это составляло такой контраст с ситуацией за стенами, что в это было сложно поверить. Однако, глаза не врут. Малая толика сознания Каина погрузилась в негодование, но вскоре этот порыв был подавлен. Злиться на несправедливость в этом мире можно будет потом. Сперва надо выполнить работу, а потом придет время всего остального. Но нельзя было не отметить, что это до ужаса напоминало попытку насладиться всем возможным перед неизбежной смертью. Крыши стали опасными. Патрули и арбалетчики заполонили их. Большую часть составляли люди Церкви, и ждать от них уклонения от службы было глупо. Узкие переулки тут тоже отсутствовали в силу планировки. Мозг Каина отмечал все эти моменты, пытаясь найти решение. “По улицам идти бессмысленно, крыши закрыты, слиться с толпой не удастся… Может залезть на тот высокий дом и осмотреться? Нет, он проглядывается, да и свет с площади освещает подходы…” Канализация стала блестящим решением. Продвигаясь по узкой источающей смрад трубе, Каин позволил себе тихо рассмеяться.” Оставить такой удобный путь для проникновения? Они слишком надеются на свою стену и неприступные ворота. Слишком погрязли в роскоши, пирах и празднествах. Решетки старые и не представляют особой сложности.” Погладив рукоять миниатюрных размеров пилочки, Каин продолжил свой путь. В здании, где обитала верхушка Святой Инквизиции началась уже рутинная работа. Проскользнуть мимо охраны, оставаться вне поля зрения – все это было настолько привычно, настолько вошло в сознание Каина, что в этом подземелье для него не было преград. Лучшие люди Церкви оказались слепыми овцами. Вот и архивы… Каин внутренне возликовал, он был настолько близок к своей цели, что возбуждение начало охватывать его целиком. Чувство, когда ты в очередной раз преуспел, могло бы опьянить… Но только не его. Усилием воли загнав все эмоции вглубь сознания, он начал обшаривать полки. Времени было в обрез. Кто знает, когда обнаружат отсутствие нескольких стражников на посту? Или, того хуже, спящими в бочке? Да, по пути пришлось усыпить нескольких, а одного и убить… На пути сюда Каин потратил почти все иглы с редчайшим усыпляющим ядом, пришлось задействовать сталь. Прошло уже достаточно времени, но заведомый документ так и не был найден. Архивы поражали размерами. На пыльных полках, покрывавших несколько подземных этажей, хранились записи о всех операциях, отлучениях и казнях проведенных святошами. Были книги учета конфискованного имущества и литературы. Даже старые тома бухгалтерии храмовников хранились здесь. Поиск листа пергамента здесь был сравним с поиском иголки в большом городе. Время бежало, поиски продолжались и увенчались успехом. В разделе особо опасной ереси. Свиток из пергамента, запечатанный черной печатью. Это был он. Ради этой бумаги вор проделал весь этот путь. Осталось только вернуться живым. Его недаром звали лучшим. Для Каина воровство было чем то большим чем способ заработка. Он жил кражами. Проникая в места, о которых другие говорили шепотом, он сделал себе имя. Имя превратилось в легенду, а позднее стало чем то большим. Многие не могли поверить в возможность существования ЧЕЛОВЕКА с ТАКИМИ способностями. Он был бесшумен, неуловим словно призрак… до этой ночи. Уже на выходе из архивов он услышал голоса и топот. Жертвы обнаружили и на проникшего сюда открылась охота. Охота на одного, пусть и умелого человека, в огромном каменном лабиринте по имени Арен. Наступил рассвет. Солнце взошло над умирающей столицей, открыв взгляду картину, от которой у многих застыла бы кровь в жилах. Словно желая подчеркнуть сущность происходящего, на город обрушился багровый свет небесного светила. Вся дорога к стенам Королевского квартала покрылась телами. Горожане, дети, мужчины, женщины, старики, стража, инквизиторы… Там были все. Кровь устилала дорогу к воротам. И как раз у них стоял ОН – существо из ночных кошмаров. Можно было различить блеск зеленых глаз, кожу серого оттенка, грязные пряди волос… Тощая фигура, выступающая грудная клетка, вытянутые руки с длинными когтистыми пальцами... Но наибольшее впечатление оставляли ОНИ. Огромные перепончатые крылья. Окрашенные в алый цвет крови, они были знаменем, флагом, символом этого ужаса. И перед этим существом стояли последние два защитника ворот. Дрожь сковала их ноги, страх сцепил руки, что держали мечи и в глазах светилось отчаяние. Вертикальный взмах мечом сверху-вниз и спустя секунду взмах второго меча по горизонтали. Но было уже поздно. Удары вышли слишком медленные для существа. В стороны полетели оторванные руки, раздались крики, сменившиеся невнятным бульканьем. Отвернувшись от трупов, существо одним взмахом руки смело механизм, открывавший ворота. Плавным и словно небрежно коснулось когтями подвесного моста, обрушив его вниз. И столь же медленной походкой прошло по нему. Прошло несколько дней. Солнце в очередной раз встало, поднявшись над горизонтом, заливая мир своим светом. На краю трущоб, посреди гниющих тел, лежал Каин. Верный плащ с капюшоном куда-то исчез, а вместе с ним и куртка с множеством петель, в которых хранились иглы и другие полезные вещи. Посреди обнаженной груди тянулся след от меча, в правой руке застряли несколько стрел, из плеча торчала рукоять кинжала. Ползти дальше уже не было сил, да и не имело смысла. Перевернувшись на спину, Каин засмеялся. Повернув голову, он обратил взгляд на перепончатое крыло, справа от себя. Серая перепонка покрылась язвами, слабо трепыхающееся крыло было пронизано прорехами, из которых вытекала белая гнойная жидкость. Спустя пару секунд смех прервался, сменившись хрипом. Левая рука потянулась к свитку, что был украден. Зубами сломав печать, Каин с огромным усилием заставил правую руку развернуть его. Тишину разорвал хриплый голос: “Раз уж мне не суждено выжить…”, - голос прервался кашлем и тело Каина содрогнулось от него. “…хоть узнаю, что там написано…” Каин прочел первую строчку. “Ночь, когда погибла вера…” Вскоре руки его упали на землю, выронив бесценный свиток и дыхание прекратилось…