***
Когда Курт добрался домой, часы пробили уже полночь. Завтра воскресенье, поэтому отец разрешил ему остаться на девичник у Рейчел. Он был рад, что сын общается со сверстниками. Хаммел-младший наверняка бы не пошел туда, если бы знал, что девчонки будут обсуждать это. Непонятно зачем Рейчел пригласила Сантану с Бритт, которые, прости господи, учили её мастурбировать. Брюнетка краснела с каждой минутой всё больше, пока не сбежала в другую комнату, прикрывшись тем, что ей нужно проверить, всё ли в порядке в доме. Поэтому весь следующий вечер стал для Курта просто незабываемым. Конечно, ему уже почти семнадцать, и он иногда ласкал свою киску пальчиками, и порой это было очень приятно. Но он никогда бы не сознался в этом и не стал выносить на обсуждение. Едва входная дверь закрылась, Курт заметил в комнате Блейна. Он махал хвостиком и неотрывно следил за ним взглядом. - Ты вернулся, - сказал паппи, и Курту даже показалось, что он обрадовался. - Да, а ты почему не спишь? Действительно, обычно паппи в это время уже давно спал на диване или другом месте, но сейчас ему почему-то было не до сна. - Не мог уснуть, пока тебя не было. Глаза Блейна были большими и добрыми, и смотрели так тепло, что у Курта прямо застрял ком в горле. - Эм, я дома. Теперь можешь лечь спать. - Почему ты меня никогда не гладишь? – немного обиженно окликнул его паппи, когда Курт уже собирался по лестнице направиться в свою комнату. Действительно, почему? Блейн не казался странным или страшным. Да их и не видит никто сейчас… Он мог позволить себе такую небольшую слабость. - Как это? Вот, погладил. Курт несколько раз провел по мягкой макушке, отчего паппи довольно завилял хвостом. Надо же, это совсем не страшно. Даже приятно.***
Как ни странно, после этого случая лёд в их отношениях с Блейном заметно тронулся. Он гладил паппи, но только если никто их не видел, а тот облизывал его руку, отчего шатену хотелось смеяться. Он лежал на полу, пока Курт читал на кровати какую-нибудь книгу и иногда свешивал руку, чтобы погладить любимца, которую тот радостно слюнявил. Когда дома никого не было, Блейн встречал Хаммела из школы приветственным облизыванием щеки. Раньше Курт думал, что паппи глупые доверчивые существа, открываясь всем без разбора. Но его паппи был умным, сообразительным, и относился к нему совершенно иначе, чем к другим членам семьи. Блейн с большим интересом смотрел мюзиклы с Хаммелом и после задавал кучу вопросов. А затем с огромным интересом слушал его, запоминая каждое слово. Блейн вообще стал большей частью жизни Курта, и это устраивало всех.***
Курт проснулся, когда часы на телефоне показывали половину четвертого утра. Он недолго ворочался, ощущая жажду, но потом сдался и отправился на кухню за стаканом воды. Снаружи дул сильный ветер и, кажется, была метель. Резкие порывы ветра чуть не выдавливали стекла из окон на первом этаже, и шатен был рад, что не находится в такую погоду снаружи. Ему захотелось проверить Блейна, который наверняка спал где-то в гостиной, но он с удивлением обнаружил, что его паппи не сомкнул и глаза. - Эй, дружок, не можешь уснуть? Курт присел на диван, где разместился Блейн, и осторожно погладил его, задевая мягкие ушки. - Снаружи всё воет, и там холодно. Паппи выглядел напуганным, и сердце Хаммела неумолимо сжалось. - Но ты же здесь, тут тепло. Верно? - Всё равно неуютно. Карие глазки выглядели совсем грустными, и Курт, решаясь, предложил: - Хочешь поспать со мной? У меня в комнате тепло и уютно. Паппи довольно завилял хвостиком, и его не пришлось уговаривать дважды. Оставшись в одних боксерах, он юркнул к Курту под одеяло. Шатен ещё никогда не видел тело Блейна настолько без одежды. Оно мало чем отличалось от тела обычного человека, за исключением ушек и хвоста, так что в темноте могло показаться, что в его комнате парень. Чёртовски сексуальный парень с потрясающим телом. Блейн уткнулся носиком в его плечо и прижался так близко, что Курт мог почувствовать удары его быстро бьющегося сердца. Снаружи выла вьюга, а он лишь приобнял своего паппи, согреваясь от его тепла.***
На этот раз Курт проснулся от того, что ему было слишком душно и жарко. Кольцо чьих-то сильных рук сдавливало его талию и, припомнив события вчерашней ночи, он понял, что это Блейн. Паппи крепко обхватил его со спины, прижимаясь к нему всем телом. Они лежали под одеялом, и от этого было еще жарче. Курту захотелось немедленно скинуть все это с себя. Немного поерзав, Курт наткнулся на что-то твердое позади. Он замер, а затем, захотев проверить, правда ли это, он немного двинулся бедрами назад и снова ощутил попкой твердый бугорок. И да, он знал, что это было. В его животе скрутился комок возбуждения так быстро, что он даже не успел проанализировать ситуацию. Все это было как минимум странно. И он не должен, не должен сейчас думать о своем домашнем питомце в таком свете. Только его тело решило всё за него. Курт давно не трогал себя, не было времени, он как-то даже не думал об этом. И, кажется, нуждался в небольшой разрядке. Блейн пошевелился и, что-то пробурчав, прижался теснее, так что теперь его член упирался Курту между половинками ягодиц. И это было слишком для него. Внизу живота начало жечь, а живое воображение подбрасывало такие картинки, что Курту никогда и не снились. Там Блейн прижимает его к стене, он без рубашки и прекрасно выделяется его сильное тело, такое мужественное и сексуальное, что киска Курта беззащитно начинает пульсировать, желая, чтобы к ней прикоснулись. Он не выдерживает и думает, что ничего плохого не случиться, если он только сожмет ладошку между ног. Ему это было необходимо, и за это он ненавидел свое тело. Курт осторожно, как можно аккуратнее, опустил руку и, наконец, прикоснулся к возбужденному местечку, сжимая его пальчиками и издавая тихий писк. Ему стало легче, но все равно он чувствовал, как его трусики начинают намокать, пока мозг интенсивно вырабатывал все новые и новые возможные сцены между ним и Блейном. Блейном, чей твердый и, кажется, большой член упирался в него. И как Курт мог оставаться спокойным? Он не был монашкой, но это просто возмутительно, но с другой же стороны, это было слишком возбуждающе. Курт еще раз поерзал, сжимая пульсирующую плоть и, не выдержав, оттянул резинку штанов и пробрался к трусикам, чтобы контакта было больше. Он блаженно вздохнул, потирая киску, и даже не заметил, как размеренное дыхание позади него превратилось в учащенное. Только когда рука Блейна осторожно погладила его локоть, Курт распахнул глаза и понял, что все это время толкался навстречу члену паппи. Он судорожно выдохнул и быстро вытащил руку из штанов. Наступила тишина, и Блейн немного отстранился, разрывая контакт между их телами, отчего Курт чуть не застонал. - Курт, - тихо произнес брюнет, и Хаммел осторожно повернулся, ложась на спину, пытаясь не смотреть паппи в глаза. Они только подружились, и Курт успел все испортить своими неугомонными гормонами. Потому что, сколько бы он не кривился на пошлые шутки или высказывания, ему хотелось. Хотелось ощутить что-то подобное. Он был подростком, и ему хотелось этого также, как и всем. Только где в Лайме можно найти парня, западающего на полу-парня полу-девчонку? Вот и Курт не знал. Они все еще вместе находились под одеялом, но Курту просто хотелось, чтобы Блейн молча ушел и никогда не вспоминал об этом. Однако, вопреки ожиданиям, Блейн просто наклонился к Курту, с интересом смотря в его глаза и вдыхая сладкий запах. Такого Блейн никогда не чувствовал, и этот запах что-то волновал в нем, что-то животное и непонятное. Что заставляло действовать его на чистых инстинктах. Но здравый смысл все же оставался, и прежде чем припасть ртом и носом между ног своего хозяина, он решил все же уточнить. - Можно мне? - спросил он и увидел, как прекрасные голубые глаза расширились. - Что? - Ты пахнешь так вкусно, и мне хочется, - паппи стрельнул туда, где несколько минут назад была ладошка Курта. - Боже, - простонал Курт не в силах. – Ты не должен делать этого, потому что ты не обязан… - Но я хочу, - твердо произнес паппи, и Курт увидел, как его зрачки расширяются. Между ног зудело так, что Курт сжал ножки и тихо выдохнул. Он не мог отказать этим глазам, смотрящим на него с желанием. Впервые кто-то смотрел так на Курта. Впервые его кто-то хотел. - Ты… можешь сделать это, - кивнул Курт и откинул голову, боясь сгореть от стыда. Блейн тут же радостно улыбнулся и перебрался под одеялом на Курта, утыкаясь носом сначала в его живот, а затем, спустился ниже, чувствуя сильный и сладкий запах. Паппи был готов разорвать ненужную ткань, лишь бы ещё и попробовать. Он был хорошим для Курта, ему можно было. Курт заткнул рот кулаком, потому что Блейн прикусил его и фыркнул что-то. - Можно снять их? – спросил он, и Курт закивал, потому что, Боже, как он хотел ощутить рот брюнета на себе, не представлял никто. Блейн, немного повозившись, все-таки стянул штаны с хозяина и, откинув их подальше, снова уткнулся в промежность Курта, и сейчас это было намного лучше. Белая ткань трусиков намокла в одном месте, и Блейн уткнулся туда носом, чтобы полностью насладиться запахом. Курт тихо застонал и не понял, как его пальцы оказались в мягких кудряшках паппи. Тот рыкнул, когда шатен оттянул его пряди назад, и начал тереться носом прямо о клитор Курта. Тот не сумел сдержать крика, и после этого Блейн осмелел. Он отодвинул мешающую ему ткань в сторону, и его язык прошелся по покрасневшей киске. Кожа Курта здесь была очень нежной и такой сладкой, что Блейн сам застонал от этого. Он слишком хотел вылизать своего хозяина. Курт стонал и метался под ним, подаваясь вперед бедрами. Когда ткань навязчиво начинала мешать Блейну, он просто зарычал и порвал ее, получая больший доступ к сладкому местечку. Блейн разошелся, и его руки, сначала гладящие бедра Курта, опустились ниже, сжимая его половинки и притягивая к себе так, чтобы его киска полностью оказалась во рту паппи. Курт выгнулся, когда язык прошелся по клитору, задерживаясь там и обсасывая, доводя почти до экстаза, а потом снова опускаясь к отверстию. Курт никогда еще не чувствовал себя таким мокрым, смазка текла по внутренней части его бедер, и Блейн пытался не упустить ничего, слизывая её и снова возвращаясь. Ноги шатена были закинуты на крепкие плечи, а паппи все мял его попку. Чтобы доставить хоть немного удовольствия Блейну, Курт нежно почесал его за ушками, лаская пальчиками. Они были такими гладкими и мягкими, что Курт не понимал, как раньше мог игнорировать такое чудо, как Блейн. Хаммел почувствовал, что шершавый язычок пытался протолкнуться дальше, видимо, ему мало того, что вытекает из Курта. Курт не входил в себя пальчиками раньше, и поэтому ощущения, когда язык растягивает узкую дырочку, которая с каждым разом сокращается вокруг него, были в новинку. Этого всего слишком много для Курта, много чувств, новых ощущений, много Блейна. И когда его язык снова касается клитора, Курт кончает, закрывая лицо подушкой, чтобы заглушить крик удовольствия, перемешанный с произношением имени его паппи. Но Блейн не сдавался, и продолжал вылизывать его, наслаждаясь будоражащим вкусом и запахом. В тот момент Курт подумал о том, что надо сказать папе и Кэрол спасибо за домашнего любимца.Три месяца спустя.
- Блейн, милый, и что ты там делаешь? – спросил Курт, выглядывая из-за книжки на своего неуёмного паппи. - Люблю тебя! – отозвался Блейн, отрываясь от вылизывания его щиколоток. - Я тоже люблю тебя. Но нас никто не должен видеть, ты помнишь? Курт под большим зонтом валялся на заднем дворике вместе с Блейном и читал книгу. Точнее, пытался читать, потому что неугомонный паппи то и дело отвлекал его. Они много времени проводили вместе, даже слишком много. Но отца это только радовало. Ну, конечно, ведь он не знал, чем именно они занимаются с Блейном за закрытыми дверьми его комнаты. - Так никого и нету. Куууурт! Шатен хихикнул, когда Блейн накинулся на него, вылизывая лицо шершавым языком. Курт чмокнул его в губы, и паппи довольно ответил тем же. Хаммел потихоньку приучал его к поцелуям, это было забавно. - Тебе нужен ещё один раунд, м? – Курт закусил губу от того, что в его животе уже начинался пожар. Весь вид Блейна говорил о том, что он готов потратить весь день, лаская тело Курта. Иногда они так и делали. - Тогда идём, нечего терять время. Как всегда, время до его комнаты тянулось нестерпимо долго, но Курт точно знал, что как только дверь закроется, и они останутся без одежды, время полетит очень быстрым темпом. Блейн подхватил шатена, с нетерпением положив его на кровать и нависая сверху. Курт захихикал, когда паппи погладил бока, немного щекоча его. Блейн никогда не переставал быть ребенком, даже тогда, когда они собирались заняться горячим и умопомрачительным сексом. Они сделали это в первый раз два месяца назад, и Блейн был так аккуратен и внимателен, что Курт даже забыл, что он наполовину щенок. Он был таким замечательным всё время, умел подстраиваться под Курта, как никто другой и доставлять ему удовольствие. И все это растапливало ему сердце, и он впустил Блейна слишком глубоко, чтобы когда-нибудь потерять. Этот получеловек-полущенок был ему больше, чем другом. Курт читал разные статьи в интернете о том, как люди всю жизнь живут с гибридами, считая их своими партнерами. Он надеялся, что Блейн останется с ним навсегда, потому что чувствовал это каждый раз, когда смотрел на него, прикасался к нему, улыбался ему. Курт знал, что любит Блейна, и это было больше, чем любовь к своему питомцу. Он смог полюбить его как личность, совершенно особенного и такого необычного. Доброго, наивного и преданного. Курт ждал Блейна вечность и теперь не собирался отпускать. - Курт? - Прости, задумался кое о чем, - тепло ответил Курт, поглаживая паппи между ушками. - О чем? Скажи! – иногда командные нотки в голосе Блейна настораживали, редко пугали, но часто возбуждали. Когда брюнет хотел чего-то добиться, он вставал в позу и требовал своего, пока ему этого не давали. Чаще всего он так отбирал у Курта печенье. - О тебе, - Курт потерся носом о нос паппи, и тот, довольно улыбнувшись, поцеловал его щеку, а потом губы. - А я всегда думаю о тебе, - хвост Блейна замотался из стороны в сторону, чувствуя, что сделает приятное Курту такими словами. Шатен улыбнулся и почувствовал, как щемит в сердце. Блейн просто не может быть таким идеальным. - Я люблю тебя, - произносит Курт, и Блейн отвечает так же быстро и припадает к его шее. Паппи еще не очень понимает, как разделяется любовь, и кого и как можно любить. Но Курт знает, он делает это искренне, а это самое главное. Блейн снимает его футболку и облизывает мгновенно твердеющие соски. Он вообще любит делать это, может целое утро просто вылизывать все тело Курта, а потом доводить его до оргазма. Но больше Хаммелу, конечно, нравился сам секс, это было словно наркотиком. Они попробовали один раз, и никто из них не смог остановить это. Обычно первым подлизывался Блейн, начиная тереться об него и лизать, на что Курт просто закатывал глаза и соглашался. Ему нравилось то, как Блейн властвовал, принося удовольствие им обоим. Он никогда не игнорировал и не забывал про него. - Курт, - прорычал паппи, когда его твердый член столкнулся с киской шатена. - Иди сюда, - хрипло произнес Хаммел, притягивая Блейна за шею и целуя в губы. Язык паппи нетерпеливо протолкнулся сквозь губы Курта и сплелся с его языком, вертя и крутя им, вылизывая рот грязно, слюняво, но так идеально. Курт заметил, что на Блейне уже не было футболки, и тогда потянул его спортивные штаны вниз, оголяя торс и все, что ниже. Привычка паппи ходить без нижнего белья была крайне удобной, и он даже пытался приучить Курта к этому. Блейн заскулил, когда ладони Курта сжали его задницу, а бедра шатена подались вперед, натыкаясь на член. Они оба застонали, и паппи, уже не выдержав, сам снял штаны с себя и Курта. - Ты можешь не носить дома столько одежды? – немного раздраженно спросил Блейн, снимая с Курта трусики. Хаммел хихикнул, и когда ткань в отлетела сторону, развел ножки. Блейн провел руками по его бедрам, пальцами массируя гладкую кожу киски. Курт застонал и потянул паппи за руку на себя, желая, чтобы эти невероятные губы целовали его без остановки. Их грудь и животы соприкасались, и Курт чувствовал словно электрический ток между ними. Было чертовски горячо то, как головка члена Блейна терлась о его клитор, и шатен намокал с невиданной быстротой. Почуяв усиливающийся запах, Блейн снова опустился вниз и ткнулся губами между половых губ Курта, дразня его там язычком и выделяя больше слюны для будущего проникновения. Курт прогнулся и схватился за волосы Блейна, когда его язык толкнулся в дырочку. Ему не хотелось долгих прелюдий, просто ему нужен был член Блейна прямо сейчас. - Трахни меня, Блейн, - громко и уверенно почти что приказал Хаммел и почувствовал, как тело Блейна задрожало. В тот же миг он был перевернут на живот. Паппи сам согнул его колени, а Курт развел их шире, ему этого так хотелось. Его руки сжимали подушку, а лицо утыкалось в нее, и шатен старался заглушить стоны от того, что язык и пальцы Блейна начали одновременно растягивать его. Не то чтобы это было нужно, просто брюнету нравилось. А как Курт мог ему запретить? - Блейн, - заскулил он, подаваясь попкой ближе к восхитительным прикосновениям. Внутри него уже были четыре пальца Блейна, и он чувствовал, как по бедрам течет смазка. Он был таким мокрым. Блейн рыкнул позади него, и его пальцы жестко сжимали тонкую талию для того, чтобы Курт не двигался. В этот момент Хаммел подумал, что хотел бы сам отыметь паппи, он хотел бы смотреть на него сверху, насаживаясь на толстый член и крича от удовольствия. И он знал, как это сделать, хотя они никогда так и не делали прежде. - Блейн, остановись, - быстро сказал Курт, но паппи не слышал его, увлекшись мокрой киской. От каждого его движения шатен содрогался, постанывал, но все же оттащил Блейна себя. Тот недовольно скривился, а потом с беспокойством посмотрел на партнера, виляя хвостом. - Что не так? – обиженно спросил он, надувая раскрасневшиеся губки. Курт уже перевернулся обратно на спину и улыбнулся виду паппи, голого, сексуального и такого надутого, словно ребенок. - Все в порядке, малыш, - Курт приподнялся и поцеловал губы брюнета, кладя ладони на его щечки. - Тогда почему ты остановил меня? - Я хочу кое-что попробовать, кое-что новое, ты ведь будешь хорошим мальчиком для меня? Блейн закивал, и в его глазах появилась новая искра. Хвост вилял из стороны в сторону, и Курт, улыбнувшись ему, снова поцеловал. Они углубили поцелуй, и Блейн сгреб его в охапку, прижимая к себе. Курт начал целовать его шею и ключицы. Паппи сжимал его талию и гладил ягодицы, заставляя подергиваться. Свободной от почесывания головы Блейна рукой шатен погладил его пресс и опустился ниже, обвивая ладошкой твердый член. - Ляг на спину, - прошептал ему Курт, и паппи послушно перевернулся. Хаммел же забрался сверху и наклонился для еще одного поцелуя. - Сегодня ты снизу, - прошептал он Блейну на ухо, и тот задрожал под ним, смотря, как Курт опускается ниже, целуя его грудь и торс, обводя язычком пупок, а рукой поглаживая каменный член. - Давай же, - нетерпеливо выдавил Блейн, и Курт еще раз проведя ладонями по подтянутому телу, приподнялся над ним. Его киска сокращалась и текла от предвкушения. Он видел, как пальцы Блейна сжимают простыни, и да, он так давно мечтал об этом. О таком Блейне под ним, с восхищением смотрящего на него и не смеющего дотронуться. Курту нравилось контролировать так же, как и быть подчиненным. Хаммел приподнялся на коленях и завел руку за спину, беря член Блейна и направляя его к своей дырочке. Как только головка коснулась его нуждающейся киски, Блейн охнул, и его ладони теперь сжимали бедра Курта. Ухмыльнувшись, шатен поводил членом, дразня их обоих и сгорая от желания поскорее ощутить его в себе. - Ты такой красивый, - прошептал Блейн, и Курт застонал, наконец, сдаваясь и аккуратно насаживаясь, слегка крутя бедрами, чтобы проникновение было более быстрым. Они оба застонали, когда Курт полностью сел, и член Блейна дернулся в нем. Вот, что любил шатен, это чувство. Чувство заполненности, когда горячий большой член растягивает нежные стенки. - Боже, - прошептал Курт, откидывая голову назад и зажимая губу зубами. Блейн толкнулся бедрами, и после этого Курт не мог сдерживать себя. Он никогда не думал, что секс станет такой важной частью его жизни, без которой он просто не сможет. Никогда не думал, что может заниматься им круглыми сутками. Он приподнялся и снова сел, и так несколько раз, пока не начал свободно двигаться на члене. Тело Курта извивалось на Блейне, который сам рычал и выгибался от таких приятных ощущений. - Курт, быстрее, - прошипел он, когда пальчики Курта сжали его соски. Хаммел задвигал бедрами, пытаясь насаживаться глубоко, и одновременно подстроится под любимый ритм Блейна. Он чувствовал боль в ногах от такой позы и от резких толчков. Конечно, они еще отработают технику этой позы, и да, Курту нравилось «прыгать» на Блейне, слышать эти звуки ударяющейся друг о друга плоти. Все это было слишком пошло, но возбуждало до сумасшествия. Одна рука Курта все еще ласкала тело перед собой, а другую он опустил на свой клитор, массируя его и вскрикивая от разносящихся по всему телу будоражащих импульсов. Он опустил взгляд вниз и посмотрел туда, где член с каждым толчком входит в его киску, расширяя её и исчезая внутри. Курт громко застонал, а затем услышал грозный, почти звериный рык Блейна, и через несколько секунд он оказался лежащим на кровати, а сверху, вылизывая его шею, оказался паппи. В таком положении сильные бедра Блейна двигались быстрее, заставляя шатена раздвинуть ноги шире и подаваться навстречу. Руки Блейна оказались в волосах шатена, и он немного оттянул их, толкаясь снова и снова. Было понятно, что он уже на пределе, и к общему состоянию Курта прибавилось предвкушение узла, который вот-вот выпустит паппи. Это было самой любимой и пикантной частью. В момент, когда узел полностью выходил и закреплялся на стенках внутри Курта, Блейн начинал кончать, выпуская в тело шатена все до капли. Курт был рад, что не может забеременеть, потому что эти ощущения стоили того. Он потерялся в ощущениях, теряя рассудок, когда Блейн тяжело задышал ему в шею, и Курт почувствовал, как узел внутри растягивает его еще сильнее, хотя после члена Блейна это было удивительно. Всегда удивительно, потому что каждый их раз был не просто сексом, по крайней мере, для Курта. И он надеялся, что для Блейна тоже. Курт застонал, когда рука Блейна погладила его по животу, а потом спустилась ниже слегка прикасаясь к набухшему клитору и водя по нему медленно. Эти сладкие ощущения вызывали просто ураган чувств и эмоций внутри, словно тысяча фейерверков. Казалось, что это сладкое безумие не может быть ещё сильнее, но Курт отчетливо убедился в обратном, когда его паппи прорычал так сексуально, что стенки его отверстия сами собой начали сокращаться, а затем теплая сперма стала заполнять Хаммела изнутри. Блейн продолжал содрогаться, упиваясь оргазмом, когда его партнер, пересекая все возможные границы удовольствия, стал сильно сжиматься вокруг его члена, громко постанывая. Брюнет кончал долго, заполняя киску своим семенем, уткнувшись в плечо Курта и закусив его плечо. Когда Блейн вышел из него, забирая с собой божественное ощущение заполненности, Курт повернулся на бок, отчего тоненькая струйка теплой жидкости вытекла из него. Постепенно становилось более прохладно, и паппи лег рядом, обнимая шатена со спины. И буквально за секунду обоим стало так тепло и расслабленно.***
Курт осторожно перебирал мокрые кудряшки, приглаживая их кое-где и почесывая ушки, отчего Блейн, лежащий на его груди поскуливал. Сердце шатена сжималась от нежности к этому потрясающему существу, который изменил его жизнь, перевернул все с ног наголову. И Курт обожал это, этот хаос, создаваемый Блейном, словно в его жизни появился ураган, что разносит и будоражит все в нем. Курт никогда не сможет сказать своему паппи «прощай», он никогда не сделает этого. - Я так люблю тебя, - слышит он и чувствует, как губы Блейна целуют его скулу. Они оба вымотанные и уставшие, но это не мешает большому бутону расцвести в груди Курта, обволакивая все тело теплом и нежностью. Впервые он чувствует, как Блейн говорит это по-другому, так, будто кроме Курта не существует никого другого. И Хаммел будет надеяться, что так оно и есть. - Я люблю тебя сильнее, - прошептал Курт и слабо улыбнулся, когда паппи потерся о его ладошку, лежащую у него на щеке. Они были счастливы и умиротворенны сейчас, лежа в объятиях друг друга. И неважно, кем был Блейн или кем был Курт. Может, они были странными и не похожими на других, но они были такими идеальными друг для друга. Это и есть самое главное.