Видимость

Душа Окумуры Рина принадлежит Геенне, а тело ― Ассии. А еще его тело почти без труда восстанавливается после любых повреждений. Незначительные раны заживают меньше, чем за одну ночь. Мефисто оставляет яркие царапины на спине Рина, при этом стараясь сделать их как можно глубже, отчаянно впиваясь ногтями в желанное тело. Он насквозь прокусывает губы Окумуры, чувствуя металлический привкус крови, изо всех сил впивается клыками в его шею. Закидывает ноги Рина на свои плечи, вводит в него свой член, постепенно делая толчки все более грубыми и резкими. Рин сдавленно стонет, а Мефисто прижимает его запрокинутые руки к кровати, до синяков стискивая запястья. А еще Мефисто понимает, что все бесполезно. Ведь уже на рассвете на теле Окумуры не останется и следа. ― Это хорошо, ― говорит Рин и вздыхает с облегчением, разглядывая в зеркале левое плечо, на котором еще недавно красовались алые следы от ногтей. ― Братишка не узнает. «Братишка, значит?» ― думает Мефисто. ― А как насчет меня? Рин с недоумением смотрит на него, натягивая свой форменный пиджак. ― Ведь я все знаю, ― многозначительно произносит Мефисто и почему-то улыбается, хотя ему совсем не весело. Рин хмурится и отворачивается, бурча что-то насчет глупого клоуна, затем поднимает с пола чехол с Курикарой, закидывает на плечо и поспешно уходит, не прощаясь. И так происходит раз за разом. Мефисто молчит, Юкио ничего не подозревает. А Рин получает все, что хочет, и при этом выходит сухим из воды. Но ректор «Тру-Кросс» и при таком раскладе был бы спокоен, если бы не одно обстоятельство: люди не имеют способности к регенерации. Попросту говоря, след от клыков какого-нибудь демона на бледной шее Юкио будет красоваться там гораздо дольше одной ночи. Мефисто думает «какого-нибудь», потому что не хочет думать о Рине хотя бы некоторое время, но в данной ситуации все попытки только усугубляют положение. Он сидит в кабинете за рабочим столом и слушает отчет младшего Окумуры о прошедшем задании. А точнее, делает вид, что слушает. Потому что его взор и мысли заняты красочным следом от укуса на шее юного экзорциста. Юкио заканчивает отчет. ― Отлично-отлично, ― на автомате говорит Мефисто и продолжает разглядывать его шею. Под пристальным взглядом ректора становится неуютно, и Юкио нервно сглатывает, как бы невзначай поправляя воротник рубашки. Пытаясь скрыть очевидное. Мефисто отдал бы что-нибудь очень ценное взамен на то, чтобы оставить Рину хоть одну такую метку, которая не заживет ни до рассвета, ни даже через неделю. Например, продал бы Юкио. Еще такой юный, а уже экзорцист, профессиональный преподаватель, умен, талантлив. Точно кому-нибудь пригодился бы. На органы. Ну, как вариант. Юкио, кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, просит разрешения уйти. Но ректор намеренно игнорирует эту просьбу и ничего не отвечает. Вместо этого он поднимается с кресла, подходит к Юкио и осторожно расстегивает пуговицу на плаще экзорциста, берется за галстук, развязывает его легкими движениями пальцев. Мефисто просто хочет увидеть больше. И только удивленный и вместе с тем возмущенный возглас Юкио и сила, с которой он перехватывает запястье Мефисто, приводят ректора в чувство. ― Что вы делаете? Демон улыбается и мягко отцепляет руку Юкио от своей. Настолько мягко, что младший Окумура больше не сопротивляется, а просто наблюдает за тем, как Мефисто расстегивает верхние пуговицы его рубашки. На ключице Юкио еще один след от укуса, менее заметный, чем на шее, а на груди многочисленные царапины от чьих-то ногтей. Мефисто думает «от чьих-то», потому что не хочет думать о Рине. И о том, как тот каждый вечер имеет своего младшего братца, а потом приходит и отдается старшему, как ни в чем не бывало. Этот факт наводит на нехорошие подозрения, но Мефисто успокаивает себя тем, что Рин еще слишком молод, чтобы быть таким извращенцем. ― Только человек может так явно принадлежать кому-то, ― с улыбкой произносит Мефисто, оценивающе разглядывая отметины на бледной коже, и Юкио сдержанно кивает, отводя взгляд. «Умный мальчик», ― думает Мефисто. Душа Окумуры Рина принадлежит Геенне, а тело ― Ассии. И это тело Мефисто не может украсить знаками принадлежности. Они исчезают за одну ночь. Рин никогда не будет принадлежать ему дольше. Мефисто прекрасно видит, как Окумура любит своего младшего брата. А значит, и здесь он снова проигрывает. Поэтому в конце концов Юкио просто получает долгожданную свободу в виде разрешения покинуть кабинет. Разумеется, перед этим как следует замаскировав под одеждой такие важные для него знаки принадлежности какому-то демону. Мефисто думает «какому-то», потому что не может подумать «моему».