Редкий экземпляр

Мужчина в очередной раз зевает и, запустив руки в густые каштановые волосы, косится на груду макулатуры на столе. Он с детства любит книги, поэтому его работа была воплощением всех его мечтаний. Но это… Жалкие потуги написать что-то стоящее. Аккуратно собрав бумаги, он укладывает их в коробку и убирает с глаз долой. Никогда его издательство не будет выпускать подобный шлак. Отпив остывший кофе, он открывает очередную папку с рукописями, в надежде на то, что сегодня ему повезёт найти что-то поистине стоящее. Так проходит день за днём его жизнь. Начав с маленькой, никому не известной газетёнки около десяти лет назад, он смог не только расширить свой бизнес, но и поднять его на много ступенек вверх. Смеявшиеся над ним и его странностями конкуренты, теперь начинают его побаиваться. Леон был настоящим фанатиком своей работы. Он всегда приходит первым и уходит последним. Многие его сотрудники думают, что он и вовсе живёт в своём кабинете, и искренне удивляются, когда слышат похожие на сказки рассказы кого-нибудь из «издательской верхушки» об огромной, забитой книгами, квартире их начальника. Ещё одним неопровержимым доказательством его книжной фанатичности был нереальный, граничащий с вселенским по масштабам, директорский перфекционизм во всём, что касалось книг. За один рабочий день он обрабатывает столько же рукописей, сколько успевает отчитать принимающий отдел. С первых страниц он уже знает, станет ли пачка белых листов, покрытых печатным текстом, книгой или так и останется покоиться в коробке, никогда не увидев своего читателя. Он дал путёвки в писательскую жизнь уже десятку популярных ныне авторов. Начинающие писатели заваливают его издательство рукописями, из-за этого бумажный оборот внутри здания невероятно огромен. Настоящее море печатного текста и информации. Бросив взгляд на календарь на столе, Леон находит в документах нужную пачку листов, соединенных скрепкой. И, ещё раз сверившись с датой, отправляется проверять первые вышедшие сегодня из печати книги. Почти как рождение ребёнка. Книга проходит столько заботливых рук, чтобы потом стать «самостоятельной», заявляющей о себе и своём родителе. - Доброе утро! – звучит из открывающегося лифта. - Что-то вид у тебя нездоровый, - бросает руководитель отдела сбыта. – Может в отпуск пора? - Вот получим хорошие новости из типографии, тогда и в отпуск можно… - Вроде только сдали… - И я тебе о том же. Рано мне отдыхать. - Смотри сам, здоровье твоё… Кстати, я только что был в печатке. Справочник просто чудо, как хорош. Всё же дизайнер поработал на высшем уровне. В компьютерной модели книга была не так эффектна. - А исторический роман, который сегодня должен был выйти из печати? - Как сказать… Он скучный. - Книги не бывают скучными, это фантазия у читателя бывает бедная. Всё же придётся идти проверять. Это последняя книга в серии. Не хватало нам только сюрпризов напоследок. Леон спускается на пару этажей и отправляется прямиком к начальнику отдела. Открыв дверь в его кабинет, он видит, что на столе у него лежат всего две книги, которые он поочерёдно крутит и рассматривает со всех сторон. - Доброе утро, - завидев начальника, отвлёкся от своего занятия владелец кабинета. – Будете интересоваться сегодняшними достижениями или мелкими неприятностями? - Начнём с неприятностей. Мужчина хмурится и, встав со своего места, протягивает Леону книгу. - Качество отвратительное. Я остановил печать. Но… они успели набить уже около двухсот экземпляров. Что случилось и почему так вышло я пока ещё выясняю. Но книга почему-то на целых восемьдесят грамм легче предполагаемого веса. - Бумага. - Что? - Печать не на той бумаге. В сопроводительном листе была указана другая марка бумаги. Она отдаёт голубизной и этим сочетается с обложкой, на которой изображено весеннее небо. А бумага этого экземпляра не голубая, а серая, почти газетная. - Чёрт побери! Я сам лично всё вчера проверил. - Кто сегодня подписал документ о начале печати? Мужчина задумывается. - Не я. Я приехал около девяти. А печать начали в половине восьмого. - После обеда я хочу знать, как так получилось, а главное, как мы будем из этого выкручиваться. А что там со Справочником? Начальник отдела печати улыбнулся. - Он восхитителен! - Пока поверю на слово. Захватите, когда пойдёте ко мне со своими предложениями. Леон, выйдя к лифту, уже занёс палец над кнопкой, как его окликнули. Обернувшись, он увидел, наверное, единственного, кого мог бы отнести, если не к друзьям, то к хорошим приятелям. - Доброе утро, - улыбается ему мужчина. - Доброе. Какими судьбами у нас? - К тебе пришёл. За важным советом. - Раз за важным, то пойдём. У меня ещё есть пара дел, которые я запланировал сделать до обеда. - У вас такие завалы? - в голосе спрашивающего звучит беспокойство. - Ничего особенного. Всё, как всегда. - Ты плохо выглядишь. Ты когда последний раз у врача был? Хоть у какого-нибудь. Леон задумывается. - В позапрошлом году. У стоматолога. Собеседнику только и остаётся, что раздражённо пробормотать «как ребёнок…». - Ну, так что у тебя за важное дело? – спрашивает брюнет, открывая дверь своего кабинета. – Раз ты решил меня посетить. - Дело на мелкую монетку. Мы финансируем какую-то вашу презентацию. Я приехал уточнить детали. Интересуюсь у тебя, как начальника всего этого бедлама, к кому мне обращаться? - Во-первых, «бедлам» - это на твоей работе, во-вторых, ты подошёл к этому безответственно, приехал, даже не зная, о чём может пойти речь, в-третьих, выйдешь из моего кабинета, подойдёшь к моему секретарю, она тебе найдёт информацию и всё расскажет. А я с тобой прощаюсь, у меня работа. Визитёр только машет ему рукой и, уходя, закрывает за собой дверь. Кабинет погружается в благостную тишину, в которой так хорошо думается и работается. Просматривая лист за листом, делая пометки, мужчина понемногу погружается в мир будущей книги. Да, сейчас это лишь пачка листков, но он уже знает, что скоро они станут книгой. И пока это знает лишь он. Леон уже представляет, на какой бумаге и в каком переплёте он желал бы её увидеть. Сюжет так захватывает его, что даже на обеденный перерыв он отправляется, прихватив недочитанные страницы. Кафетерий на первом этаже здания, где располагалось издательство, был тихим и уютным. То есть вполне пригодным местом, чтобы выпить кофе, пролистать какие-нибудь печатные страницы. Поэтому в обеденный перерыв, прихватив недочитанную рукопись, Леон отправился именно туда. Хотя заприметив одного из самых болтливых редакторов в подозрительной близости от его любимого столика, он решил спуститься сюда позже, но обнаруженный «объект» не дал ему этого сделать, приветственно помахав рукой. Издав тяжёлый вздох, мужчина сел за соседний столик и уткнулся в меню. По непонятной, ужасающей случайности, в его издательстве уже пару лет работал его друг детства. Майлз – один из самых успешных редакторов. Работа у него всегда спорится, сроки выдерживаются, но… Он невероятно болтлив. Это перечёркивает огромной жирной чертой все его достоинства, как работника. - То есть ко мне подойти – это выше ваших сил, мистер? – нависает над ним улыбчивый редактор. Молчание в ответ. Ужасно сложный выбор между латте и капучино, тут не до каких-то назойливых букашек. - Леон! «Или, может быть, лучше чай с молоком…» - размышляет мужчина. - Леон! - Я слышу тебя, зачем же так громко. - Но ты не отзывался! Снова молчание в ответ. Тихий шелест страницы меню. Теперь выбор ещё сложнее: круассаны или блинчики. «Если это будут блинчики, то…» - Оу! А что у нас с лицом? - У кого это «у нас»? – раздражённо спрашивает мужчина. - Уел! У тебя. Горишь на работе ярко-синим пламенем? - Всего лишь работаю. - Это я работаю, а ты пытаешься изобразить из себя вечный двигатель. Смотреть больно. Леон откинулся на спинку стула и выстрелил в собеседника взглядом. - Чего? – неуверенно спросил Майлз - Достал! Ну, правда, достал! У меня обеденный перерыв. Я пришёл выпить кофе и почитать. - А может, всё же выпить кофе и поговорить? - Ты слышал, что я сказал! Испепеляющий взгляд Леона, в котором ясно читается «я ненавижу тебя в такие моменты», как обычно делает свое дело. Болтун поникает и стихает. В тишине они допивают кофе и расходятся по рабочим местам. Постепенно шум и голоса стихали. Рабочий день подходил к концу. Сейчас он наметит план работ на завтра, приготовит план для заседания отделов и отправится домой. - Мистер Леон, вот сводки из типографии. А также список важных вопросов от руководителей отделов. Я могу идти? - Конечно. Только захвати вот эти бумаги. Завтра мне на заседание надо будет с десяток копий. - Хорошо. Вы задержитесь? - Я просмотрю сводки… - У вас уже синяки под глазами. Вам надо отдыхать. И обязательно проверьте своё здоровье, - неожиданно выдала секретарша, унося бумаги. Увы, она была уже не первая за день, кто говорил ему об этом. Поэтому, подавляя в себе раздражение, мужчина решил по пути домой заехать в первую, попавшуюся на его пути клинику, сдать минимум анализов и получить бумажку, в которой будет написано, что он полностью здоров. Положив документы, принесённые секретаршей, в портфель, он покидает кабинет, а после и всё здание издательства «Метро». Свернув за угол, он отправляется на стоянку, к своему любимому двести седьмому пежо. Машина гостеприимно впускает его в салон, заводясь, мурлычет, словно большая серебристая кошка, и бесшумно трогается с места. Летняя жара идёт на убыль. В открытое окно машины врывается ветерок, сотворяющий творческий беспорядок на волосах мужчины. Но он не замечает этого. Проехав пару кварталов, он сворачивает, объезжает площадь и останавливается. Здесь находится самая ближайшая к его работе клиника. Выбравшись из машины, он окинул взглядом здание – отвратительная постройка из бетона. Серое, безликое здание. Поднялся по серым, угнетающим своим видом, ступеням. Записался на приём. Заполнил какие-то неизвестные ему, в силу специфики, документы и сел ждать вызова к врачу. Ждать пришлось недолго. Медсестра проводила его в нужный кабинет и вышла, сказав, что доктор подойдёт с минуты на минуту. Он не заставил себя долго ждать. Дверь распахивается и… Леон раздражённо закатывает глаза. Неужели во всём Мальмё не нашлось другого врача.