Это была комета...
Ночь сладко опустилась на большой город, накрывая легким покрывалом тьмы. Светлая луна наблюдала за редкими людьми сверху, изредка улыбаясь и, делая так, чтобы они во что-то вляпались. А затем смеялась, светясь еще больше, и затухала, как только вновь видела непослушных людей на улицах. И почему люди всегда злят кого-то свыше? В небольшой квартирке на самой окраине города горел тусклый свет маленькой настольной лампы, что стояла возле окна, но на половину была прикрыта не толстой, черной занавеской. В комнате, кроме этого освещения больше не было никакого свет. Да, и зачем он нужен, если тот, кому ты готов отдать все свою жизнь, всю свою любовь рядом с тобой. Держит за руку и изредка целует маленькими, но нежными поцелуями в шею, затем переходит к оголенным плечам, продолжая расцеловывать татуировку за татуировкой. И это настолько нежно, что даже не описать словами. Лунный свет шустро пробирается сквозь неплотную занавеску, даже слегка отталкивая её ветром через наполовину открытое окно, подглядывая за бедной, но влюбленной парой. Они стояли возле большого зеркало, глядя друг на другу через него же и изредка посылая друг другу измученнее улыбки. Они устали скрываться ото всех. Прятать любовь на камерах, а когда их нет, боятся, что застукают. Ведь иначе им попадет. Да и не только им. Всем. А они не хотят этого. По щеке кудряша тихо стекает одна слеза, но не успевает упасть на пол, потому что старший, что стоит за ним, быстро стирает её с любимой щеки и поворачивает кудряша к себе. И ему даже не надо задавать вопрос, чтобы понять, что стало причиной его слез, которых он так не любит. Его мальчик должен улыбаться своей искренней улыбкой, показывая ямочки на щеках, а затем сладко целовать его губы, посылая ему стон в рот. Он должен быть счастливым, а не наоборот. Луи поднимает свои руки вверх, проходясь пальчиками по талии и плечам младшего, заставляя того блаженно закрыть глаза. Аккуратно берет его голову в «плен» своих рук и целует. Нежно, но в тоже время странно. С любовью, но в тоже время с отчаянием. Он не знает, что больше делать. Это слишком трудно. Для них обоих. Поцелуи с губ плавно переходят на шею и, наконец, тихий, но такой сладостный стон заполняет тишину комнаты, вызывая улыбку на лице Луи. Именно это он и хотел услышать от своего мальчика. Любовь. Страсть. Желание. Касается губами мочки уха, уходя с шеи, и потянув его кудри чуть назад, вновь к ней. Кусает, словно вампир, который лишь спустя века нашел себе добычу, зализывает, словно пытается извиниться, а затем нежно целует, уходя. Так исследует всю широкую шею младшего, слыша стоны, что с каждым разом становятся все громче. Луи кладет свои руки на талию Гарри и медленно тянет на себя, отходя на шаг назад. Приближается к кровати и, дойдя почти до нее самой, резко переворачивает их, заставляя младшего упасть. Луи покрывает поцелуями плечи парня, плавно переходит к груди, вырисовывая языком контур птиц. Касается пальцами живота, заставляя тело Гарри покрыть мурашками. Улыбается, довольный результатом, и, поднявшись на вверх, находит желанные губы. Садится на младшего верхом, специально чуть сильнее надавливая на бугорок внизу, и получает отнюдь не тихий стон в рот. Снова улыбается и, оторвавшись всего на секунду от любимых губ, вновь припадает к ним, начиная двигать тазом. Гарри мычит, стонет и вдобавок с силой сжимает бедра старшего в руках, показывая в каком темпе двигаться. Луи уже сам стонет, оторвавшись от губ и уткнувшись в шею своего малыша. Луна тихо смеется, наблюдая за ними, и загадывает одно желание, которое должно изменить все. Их темп увеличивается и, когда волна наслаждения накрывает их, мимо окна пролетает комета....Этот парень видел комету. И ему показалось, что его жизнь имеет смысл.
Ххх
Но...
Дорогая, древняя ваза летит на пол с такой силой, что раскалывается на множество мелких кусочков, точно таких же, как сердце Гарри. Именно он запустил эту вазу в пол, хотя хотел в Луи. В любимого, который сейчас его предает. И не только сейчас. Всегда, но он надеется. Каждый Божий день верит, что все измениться. Может... Зря? Младший сжимает кулаки, чувствуя, как маленькие ногти впиваются в кожу его ладони, закрывает глаза, жмурясь, чтобы слезы не вышли наружу, а затем резко распахивает их, глядя в голубые глаза. И как можно так нагло врать в лицо своей любви? - Уходи, - тихо шепчет он, а Луи не двигается. Он не хочет оставлять Гарри в таком состоянии одного в этой квартире, где можно сделать все, что угодно. Ему нужно идти, но как сделать шаг назад, если знаешь, что этим разобьешь сердце тому, с кем засыпаешь ночью, с кем просыпаешь, наблюдая его сонную улыбку? Сквозь боль? Но разве один человек сможет вынести столько боли, каждый раз уходя на шаг назад, с каждым разом все больше удаляясь от любимого человека? Луи хочет сделать шаг вперед, но кудряш смотрит на него с такой злобой, что становится не по себе. - Я. Сказал. Проваливай! Катись отсюда ко всем своим чертям! Исчезни! Голос предательски срывается на последнем слове, заставляя весь поток слез вырваться наружу. Нельзя быть таким слабым. Только если рядом с ним. Ведь он поддержит. Или нет? Телефон Луи в кармане джинс звонит в ненужный момент, и Гарри издает странные смешок сквозь слезы. Опускает взгляд к разбитым осколкам вазы, а затем вновь поднимает взгляд на свой мир. В голубых глаза плещется боль, утопая в слезах, не выходящих наружу. - Прости. Луи говорит это так тихо, что, наверно, если бы в комнате не было этой давящей тишину, Гарри бы ничего не услышал. Тогда бы, наверно, Гарри был бы счастливым человек, если бы не услышал этих слов. Ведь это чертово «прости», как ножом по сердцу. Как неожиданный удар под дых. Второй удар всегда более первого. Дверь захлопывается, а младший оседает на пол, ударяя кулаком пол прямо рядом с осколками его души и сердце. Его любви и доверия....Когда он ушел. Он ждал всю жизнь для того, чтобы вернуть его назад.
Ххх
Это была больше, чем просто комета Из-за того, что он принес в его жизнь...
Кудряш сидел в своей квартире, уже пропитанной алкоголем. Но сам он не трогал его. Точнее бывало, срывался, пил залпом всю бутылку, но затем плакал всю ночь, надеясь, что вся эта дерьмовая боль пройдет. Вот только она не проходила. И Гарри понял это. Он просто лежал на кровати уже, наверно, третий час, глядя в потолок квартиры и вспоминая вкус его губ. Вспоминая, как нежный руки Луи касались его там, где не касался никто, как он аккуратно входил в него, пытаясь забрать боль поцелуями и крепкими объятиями, как он двигался в нем, даря безумное наслаждение. И если бы Гарри это все не вспоминал, то было бы гораздо меньше боли. Но он привык так себя мучить. Терзать свое сердце воспоминаниями, заставляя немного зажившие раны вновь кровоточить. Душу вновь биться об ребра, словно прося, чтобы её выпустили наружу. Дали ей слово. Вот только кто это позволит? Бутылка с коньяком неожиданно упала на пол под напором сильного ветра, что врывался в квартиру через распахнутое окно, заставляя Гарри слегка вздрогнуть. Внезапно он почувствовал, насколько холодно в квартире. Еще пусто. Слишком пусто. За окном громко, но быстро пролетела молния, посылая за собой сильный дождь. Но кудряш даже не соизволил встать с кровати и закрыть окно. Он просто лежал и наблюдал за тем, как ветер треплет его занавески, как капли дождя падают на пол квартиры, как постепенно образовывается лужа. Лежал, прикусывая губу, и плакал. Так тихо, мучительно и страшно. Закусывал уголок подушки, чтобы не сорваться и не закричать в голос, бился головой об стену, чтобы эти болезненные воспоминания не терзали голову. Но боль по-прежнему приходила к нему и топила в своих волнах. И он не мог от этого избавиться. Единственный, кто мог это сделать сейчас, находился за тысячи миль от него и даже, наверно, не вспоминал. И от этого было еще больнее....Направление... Красоту... Значение.
Ххх
... Были многие, кто не мог понять, И иногда он ходил среди них...
Обычный серый день вновь пробивается сквозь шторы, заставляя Гарри промычать. И как давно он не вставал с кровати? Что-то говорит себе в подушку, кажется, призывая Бога поставить все на свои места, извиняется за те слова, что сказал ему. Послушает ли Он его? Телефон кудряша звонит где-то углу комнаты, но он продолжает лежать, что-то бурча. Луи стоит за дверью их квартиры, звоня на телефон, чтобы узнать дома ли Гарри. Да, это и его квартира тоже, да, у него есть ключи, но он не появлялся здесь несколько месяцев и врываться совсем не хочется. Луи боится, что сейчас вместо своего Гарри увидит другого. Израненного, побитого и убитого. Да, он разрушил все. Но ведь ошибки и созданы для того, что их исправлять. Верно? Старший слышит, как тихо звонит телефон Гарри, а значит он дома, но не берет трубку. Не хочет. И понятно почему. Достает из кармана ключи и аккуратно открывает дверь, входя внутрь. В нос бросается уже легкий запах алкоголя, который не выветрился за ночь, и Луи понимает, что дело плохо. Бросает ключи на тумбочку и врывается в гостиную, глядя на мирно лежащего Гарри. Младший поднимает на него глаза и застывает, так же, как и Луи. Щетина на лице обоих, круги под глазами, только у Гарри больше, красные глаза, опухшее лицо. И разве нужны слова, чтобы понять, что им друг без друга плохо? Они срываются с места, сталкиваясь в объятиях, и прижимают друг друга сильно-сильно. Их сердца начинают биться в унисон, а боль внезапно уходит на второй план. По щеке младшего новь катится слеза, заставляя и старшего расплакаться. Они слишком сильно скучали друг по другу. Луи берет лицо Гарри в свои руки и целует. Так же, как в ту ночь, после которой все изменилось. Болезненно. Страстно. Ненавистно. Любовно. Они целуются так, словно не виделись целую вечность. Хотя, для них эти пару месяцев были, наверно, вечностью. Страшной, мучительной, долгой, разрушающей вечностью. Луи толкает младшего на кровать, попутно скидывая с себя куртку. Их губы борятся за то, кто будет главным и Луи побеждает, как всегда. Он руки касаются талии Гарри под футболкой, кое-как снимая его. Припадает к шее, сладко целуя любимую шею, чувствуя привкус алкоголя. Прикусывает ее, выражая свое недовольством, а руками расстегивает свои джинсы. Гарри внезапно берет все в свои руки, переворачивая их и нависая сверху. Страстно целует в шею, скидывая не нужную футболку, целует грудь, живот, переходя к расстегнутым джинсам. Быстро стягивает их и хищно улыбается. Гарри вновь припадает губами к губам Луи, странно целуя, и садится сверху на него, получая довольны стон в губы. Руки старшего касаются попы Гарри, сжимая и надавливая на них. Луи поддается пахом наверх, сталкивая с эрекцией младшего, которые, поняв знак, начинает двигать своими бедрами. Громкий стон Луи проносится по комнате, уходя куда-то за пределы квартиры. Гарри увеличивает темп свои движений, тем самым доводя Луи почти до пика, но в самый важный момент останавливается, резко поднимаясь с него. Старший недовольно выдыхает, разочарованно глядя на то, как его малыш снимает с себя и с него последнюю ткань одежды. Затем Гарри вновь целует старшего, медленно насаживаясь на его член, отчего Луи, просто вцепляется в его кудри, не ожидая такого. Кудряш начинает двигаться, пуская стоны в губы, а затем открывает и запрокидывает голову назад, не переставая слишком пошло стонать. Луи притягивает младшего к себе за талию и обнял его, начинает быстро двигаться, поднимая бедра вверх, слыша громкие стоны. Минуты длятся, словно секунды и, наконец, их накрывает волна долгожданного наслаждения. Гарри падает на грудь Луи, тяжело дыша. Шатен гладит слегка мокрые кудри, целует в висок и улыбается. - Я люблю тебя, моя малышка Сью, - тихо шепчет Луи, переплетая их пальцы. - А я люблю тебя, мой мишка Бу......Но даже в темное время суток Он чувствовал всем сердцем, что когда-нибудь Он вернется к нему. И его мир будет вновь сиять. И его вера в Бога, в любовь, в искусство Вновь пробудит его сердце. Мальчики увидели комету И вдруг их жизнь стала иметь смысл....