***
— Челси, пойдем завтра в лес на пикник? — осторожно предложила мама за завтраком. Миссис Кернс знала, что дочка не особо любила ездить на природу, однако женщина решила прельстить девочку покупкой игрушки на обратном пути. Странно, но Челси не стала яро возражать, как обычно, а наоборот, с восторгом согласилась: — Окей, мам! Ради Слендера я хоть весь день готова в лесу сидеть! — Ради кого? — переспросила мама, услышав новое, незнакомое имя. — Слендермэна. Это очень высокий мужчина в похоронном костюме, у него нет лица, он живет в лесу и там развешивает свои записки. Их всего восемь, а если собрать их всех, он появится и... — И что? — Не знаю. Никто не возвращался после встречи с ним. Может, он — монстр, убивающий своих жертв, а может, молчаливый проводник, отводящий людей в лучший мир... Я бы все отдала, чтобы увидеть его на самом деле! Челси рассказывала маме истории о людях, навсегда пропавших без вести в таинственном лесу и сгинувших в смертельных объятьях безликого чудовища. — Никогда еще смерть не была такой прекрасной, — мечтательно проговорила девочка, подперев щеку рукой и бесцельно глядя в потолок, — такой завораживающей... интригующей. Миссис Кернс ничего не сказала. Интересы подрастающей Челси становились все более странными и непонятными. — Челси, ну как он может жить без лица? Как он дышит, видит и слышит, чем он ест? Это же бред! Все, что не может есть, испражняться и производить потомство — не живое! Услышав последнее, дочь вспыхнула, будто услышав что-то неприличное, и, шокированная маминой бестактностью, возмущенно протянула, испепеляюще глядя на миссис Кернс: — Ма-а-ам! Нельзя было обойтись без этого, а?! — Ну ты же сама понимаешь, что это все фигня! — чуть ли не всплеснула руками мама. — Откуда у него тогда этот костюм? Откуда он берет записки? Боже, ну что за..! — мама не договорила, выразительно глянув на Челси. Взгляд дочери был холоден, а губы превратились в тонкую полосочку. Она встала из-за стола и, оставив остывающий завтрак недоеденным, удалилась, процедив сквозь зубы: — Ничего ты не понимаешь.***
Мама громко постучала в дверь, прежде чем войти. Челси завела привычку запирать дверь в комнату, так как ей не нравилось, что «мать врывается в комнату дочери без спросу». Миссис Кернс, честно говоря, не понимала, с какого перепугу дочь стала закрываться в комнате. Ведь раньше все было нормально, так с чего же эта блажь? Зато теперь, если мама не дай бог зайдет без предупреждения, все, что лежит на столе Челси, мгновенно полетит на пол: карандаши, ластик, изрисованные листки и наушники с телефоном. А сама дочь, шарахнувшаяся от неожиданности, начнет активно выражать свое недовольство, путем чтения нотаций. — Да, мамуль? — раздался голос из комнаты. Предупрежденная Челси — ласковая Челси. — Доченька, спать пора, — сказала мама, уже безбоязненно заглядывая в дочкину обитель. Ее освещала лишь настольная лампа, оставлявшая остальную часть комнаты в темноте. Челси, сдвинувшая одно ухо наушников, сидела за компьютером. Весь стол, как обычно, был завален многочисленными рисунками, давно не умещающимися в ящик, и скомканными бумажками. И где-то среди этого хаоса чернела клавиатура с мышкой. — Сейча-а-ас... — пропела дочка, продолжив кликать по многочисленным окошкам на ноутбуке, — эх, Бен... — вздохнула Челси. — Какой Бен? Твой друг? — не поняла мама. Опять кто-то незнакомый. — Это вирус. Он обитает в Сети, может заразить комп, и даже убить! С ним я общаюсь через этот сайт... — дочка повернула ноутбук к маме, показывая страницу с разноцветной надписью, — «Клевербот». Надо просто знать определенные фразы, чтобы спровоцировать его на разговор. Например, «Бен утонул», «рассвет нового дня», «Луна падает»... Дослушав дочкину историю и посмотрев переписку с ботом, миссис Кернс вопрошала себя, сколько еще подобных историй ей предстоит выслушать на своем нелегком веку выращивания дочери-крипифана. Увидев потустороннее лицо мамы, не выражавшее ровным счетом ничего, Челси мысленно отвесила себе оплеуху за идиотскую трату времени и безэмоционально протянула: — Да-да, иду мыться и спать, иду уже...***
Вообще миссис Кернс не была против нового увлечения дочери: ну поиграется и бросит. Однако женщина просчиталась — юная Челси продолжала интересоваться непонятными монстрами и маньяками. Она говорила, что они живут бок о бок с людьми, убивая или поедая своих незадачливых жертв. Девушка говорила о них так часто, с таким завидным постоянством, что мать начинала уже потихоньку терять терпение. Нет, для нее не были чем-то диким или аморальным убийства, кровь, трупы. Просто это было так... глупо. — Ну они же не настоящие, — закатывала глаза мама, — вот я не понимаю, как можно бояться чего-то несуществующего. Я боюсь только чего-то реального. — Не, по-моему, совсем необязательно быть чем-то реальным или обоснованным, чтобы наводить страх. К тому же, с выдумками возиться как-то интересней, чем с реальными происшествиями, — возражала с улыбкой Челси, — например, разве обыденное нападение гопников может сравниться с атакой самого Джеффа? Потрясающее чувство — ломиться чрез лес, убегая от Слендера и его прокси, нежели от обычных волков, не так ли? Интереснее умереть не от дурацкого отказа почек, а от того, что их стырил Безглазый Джек. Будет круче наложить на себя руки не из-за дурного влияния компа, а из-за преследующего твое воображение Бена. У Крипипасты есть свой необычный шарм, что делает твою смерть круче! — О-о-ох, — тяжко вздыхала миссис Кернс, — ты так зациклилась на этой Крипипасте, что... — Я не зациклилась! — возмущенно вставляла Челси, — просто ты единственная, кто может меня выслушать! Все кругом считают эту тему ненормальной, а то, что это нормально, знаем только ты и я. Мне правда жаль, я знаю, тебе это не нравится, но я просто не могу держать все в себе! — Да я не против, увлекайся чем хочешь! — отмахивалась мама, — дело в том, что ты говоришь об этом постоянно. Разве я, взрослый человек, могу интересоваться несуществующими ужастиками? Я вовсе не против Крипипасты. Просто у тебя будто других мыслей нет, ты деградируешь. Ты перестаешь обращать внимание на окружающий мир. Уверяю, он таит в себе гораздо больше интересных вещей, счастья и радости, чем твой мирок, в котором ты прячешься. Не будь такой ограниченной, посмотри вокруг! Сходи, погуляй с друзьями, почитай книжки!.. В такие моменты Челси хотела закрыть уши и провалиться под землю. Опять эти режущие слух противные нотации. Но в маминых речах были и другие слова, бившие гораздо сильнее и болезненнее. «Одно и тоже». «Скучно, неинтересно». Вот что думает мама о ее увлечении. Мама не разделяет ее серьезного отношения. Она видит в Крипипасте, мистическом сборище легендарных, наводивших испокон веков ужас монстров, всего лишь глупую страшилку для маленьких детишек. Больно, обидно до слез. Но Челси никогда не подавала виду, как ей опостылели эти слова. Потому что девушка знала, что все ее доводы будут разбиты о непрошибаемую пресловутую «логику» мамы, которая просто не понимает, что страх — это весело.***
Услышав громкий скрежет ключа в замке из прихожей, Гвен не пошла встречать дочь, а продолжила, как ни в чем ни бывало, помешивать суп. Впереди предстоял серьезный разговор, а миссис Кернс до сих пор не знала, с чего начать. Лицо матери выражало холодное безразличие, хотя на самом деле ей хотелось рвать и метать. Спустя долгие десять минут, в течение которых так никто и не пришел на кухню, Гвен поняла, что вариант «решить дело по-хорошему» целиком и полностью отпадает. Взвинченная женщина, уверенная, что на этот раз ей удастся припереть девчонку к стенке, твердым шагом направилась к комнате Челси. Как и ожидалось, дверь была заперта. — Если ты сейчас же не откроешь, будет еще хуже, обещаю. Открывай немедленно! Последовала напряженная пауза, в конце концов прервавшаяся тяжелым шарканьем по ту сторону двери. Ручка дернулась, и мать мысленно приготовилась к нападению. Челси открыла дверь как можно шире, не глядя матери в глаза. Ага, поняла, что теперь не снести ей головы. — Ну что присмирела-то, а? Проходи-проходи, садись на стульчик... — обманчиво спокойным голосом проговорила Гвен, усаживаясь на кровать, — поболтаем... Сердце девушки будто сдавила железная рука, отчего каждый удар в груди отдавался эхом по всему телу, пробегая по спине обжигающим холодом и замирая где-то в мозгу пульсирующем воплем страха. Челси переполняли ужас и злость, однако последнее стремительно меркло от неотрывного, сверлящего взора матери. — Да нет, я здесь постою, спасибо... — попыталась как можно пофигистичнее отозваться дочь, однако то, что должно было быть сказано браво и спокойно, предательски дрогнувший голос озвучил слишком тихо и как-то жалко. Не успела Челси проклясть себя за неудачную попытку бахвальства, как Гвен продолжила: — Ты мне зубы не заговаривай. Что, думала, я ничего не узнаю? Думаешь, твоя мать уже настолько отсталая и тупая, что ничего не заметит? Мистер Хейз сказал, что ты уже не раз прогуливаешь школу, а если уж и удостаиваешь ее своим бесценным вниманием, ведешь себя просто отвратительно, — голос мамы вдруг стал злее, и она стала практически тараторить, — уже конец третьей четверти, а у тебя одни тройки и двойки! По всем контрольным, по всем тестам! Все запорола! А от чего это у нас? Потому что у тебя все мозги в компьютере, ты только и думаешь о нем, а на школу, на свое будущее тебе плевать! — Я думаю об учебе! И мозги у меня не в компьютере! — огрызнулась Челси. — Тогда почему ты так по-хамски себя ведешь?! Думаешь, мне понравилось идти к директору, когда мне сообщили, что «Ваша дочь нож в школу притащила»?! Ты вообще о чем думала?! Ты что, сумасшедшая?! Девушка промолчала. Тогда ее достали некоторые одноклассники, и ей хотелось их просто припугнуть, но, видать, стукач Кальвин действительно все разболтал. — Начиталась своих страшилок и решила, что и на самом деле прокатит? Нет, дорогая, не... — Гвен не успела договорить, как оскорбленная дочь взвилась, словно фурия: — Да не решала я ничего прокатывать!! Хватит винить во всем мои интересы!! — Не смей орать на меня! — рявкнула мать, — ты заколебала и меня, и всех окружающих своими «интересами»! Ты ни о чем другом не думаешь, кроме своей расчлененки! — Неправда! — запальчиво крикнула Челси. Гвен, выведенная из себя наглостью дочери, резко вскочила с кровати, схватила девушку за плечи и прошипела: — Сегодня же компьютер с наушниками и телефоном отправятся ко всем чертям собачьим. Будешь зубрить до тех пор, пока не будешь знать назубок. Я проверю. И если хоть еще раз мне кто-нибудь пожалуется на тебя, сама будешь разбираться, выгораживать тебя не буду. Поняла? Поняла, я спрашиваю?! — Да, — процедила сквозь зубы Челси, когда ее плечи больно сжали. Миссис Кернс, отпустив дочь, взяла со стола так опрометчиво оставленные телефон с наушниками и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Девушка тихо зарычала, в гневе ударив кулаком по столу, нарвавшись на ответное «побесись мне там еще!» из коридора, и прерывисто вздохнула, осев на пол. Поссорилась с мамой, теперь она холодную войну устроит. Будет лишать всего, чтобы дочь выучила эти дурацкие уроки. Челси не знала, как теперь быть.