Our madness. Оur lives

Сергей вообще-то был довольно нервным. А еще он был форменным засранцем с невьебенно охуенной мордашкой и… и такой же жопой. Он вообще сам по себе был охренителен. Ни дать, ни взять – ходячий секс. Правда этот секс на ножках порой был дотошно невыносимым. Если уж совсем честно, то практически невыносим. Но Игорь с Андреем как-то привыкли к подобным закидонам рыжего. Ну, как привыкли… Скорее смирились с тем, что у Разумовского частенько бывают ПМС. «Буйство матки у красавицы» - частенько гогочет зек, наблюдая за грязно матерившимся засранцем. Гром же предпочитает отмалчиваться, мысленно подсчитывая в уме убытки, принесенные от очередного внеурочного спектакля. А еще Игорь частенько думает как его угораздило вляпаться в этот театр, при этом еще и успеть занять лучшие места – возле сцены, прямо перед эпицентром катастрофы. Ответа, конечно же, он не находил. Или же особо не искал. Просто думал, как он ухитряется уживаться с этими двумя и до сих пор не перебил их. Майор тоже был слегка нервным, только вполне успешно скрывал это, но мысль достать пистолет и пустить пулю в голову зажравшемуся мальчишке крепко поселилась в его сознании, плотненько обхватив своими щупальцами мозг. Зека полка трогать не хотелось. Разве что чуть-чуть. Правда именно этот увалень ухитрялся усмирить буйного. Оказывалось, что достаточно было схватить рыжую суку за шкирку, пару раз встряхнуть, а потом хорошенько выебать и Разумовский вмиг ставал шелковым и послушным. Поэтому убивать Андрея было бы крайне неразумно и глупо. Да, и если очень хорошо подумать, то и Сергея было бы убивать вершиной идиотизма, так как где же еще найти такое тело, трахающееся с такой самоотдачей? Ебался сукин сын чуть ли не идеально, закатывая глазища и выгибая спину. И сосал он хорошо – правильно, глубоко и всегда сглатывал. Тут попробуй не сглотнуть с такими-то.. эээ… партнерами. Все до капли высасывал, пошло причмокивая, а после требуя продолжение банкета, и тогда уже Гром закатывал глаза, но скорее от усталости, сквозь зубы посылая рыжего засранца, и тогда Разумовский трусцой бежал мучить Андрея, который был повыносливей майора. Правда, после аудиенции с зеком, Сергей ходил пингвинчиком, но, кажется, был вполне доволен жизнью. Хотя, когда все же они собирались втроем тесной компанией, то громила был предельно аккуратен и нежен. Так нежен, что аж тошно. Прикидывался, пиздюк. А еще Сергей как-то поимел обоих мужчин. Нет, конечно, имеет Разумовский Игоря с Андреем почти каждый день, но в мозг. Ебет он серое вещество долго, с оттяжкой и с удовольствием – раз плюнуть. Разве что не закуривает после каждого такого траха. А вот поиметь майора или зека в очко – это почти что невыполнимая миссия, но разве рыжего это остановит? Первые раза три, мило улыбаясь, любовничков удалось опоить лошадиной дозой снотворного, покоящимся в безобидном чайке, заботливо принесенным засранцем. Заснули эти два героя быстро, ну а дальше было дело техники, времени, матов и вставшего хуя. Тела были тяжелые и по этому не раз были уронены на пол, в последствии именно из-за этого Андрей с Громом стали дурачками. Чуть-чуть, но дурачками. Но после всех поцелуев с косяками, паркетом и прочими твердыми субстанциями Сергей все же добирался до спальни, а позже, под аккомпанемент матов мужчин, ебал их по очереди. Как Игорь с Андреем не пришибли шустрого ублюдка оставалось тайной даже для Сергея, но факт имел место быть, и, после всех своих заскоков, Разумовский вполне здоров и даже бегает по дому, тряся не оторванным пока еще хуем направо и налево. А потом Разумовский ухитрился после этого усыпить обоих любовников еще два раза с помощью снотворного, правда, после этого задница страдала очень долго. После, когда теперь рыжий делает напитки, то его заставляют сначала надпить из обоих стаканов и, если он не вырубится, то майор с зеком спокойненько потягивают напитки, разговаривая на отвлеченные темы. Сереженьке хватило только двух раз стукнуться головой об пол и проваляться в без сознания, чтобы навсегда забыть про снотворное и начать обдумывать что-то новое. План был пока в разработке и обещал быть, по словам Разумовского, страшным и опасным. Гром тихонько побаивался, ведь рыжий может таки что-то придумать. Разумовский такой – спасайся кто может. Андрею, в силу своего ума, было как-то срать. Очень глубоко срать. Он надеялся, что успеет скрутить «золотце» до того, как вновь пострадает его тюремный зад от выходок буйного. Вот так и жили. И Гром действительно искренне удивлялся, как они еще не перебили друг друга, но живы и слава богу. Правда, порой просыпалась ревность и тогда хотелось посадить Сергея в мешок, крича всем «Мое, сучки!», показывая во все стороны фак, но кроткий эскиз будущей жизни с рыжим без зека заставлял Игоря усмирить пыл и наблюдать за тем, как Андрей беззастенчиво лапает «красавицу». А что еще оставалось делать? Разве, что присоединится к маленькой вакханалии в квартире, что, собственно, майор и делал, довольно лыбясь.