Dark and Dangerous Love

- Сэр, нам правда стоит уезжать, - прошептал один из охранников, обращаясь к Гарри, пока тот наблюдал за Эвелин, обнимающей каждого члена своей семьи со слезами на глазах. Кудрявый кивнул, вздохнув. - Дайте ей еще пару минут, возможно, это последний раз, когда она видит свою семью. - Но, мой Лорд, мы итак отложили отъезд больше, чем на час. Сколько еще мы будем ждать? Улыбка появилась на лице Гарри, как в тот раз, когда на восходе солнца Эвелин поцеловала его в щеку. - Сколько понадобится. Зейн бы хотел, чтобы последние минуты Эвелин с семьей были идеальными. Охранник поморщился, собираясь возразить, но решил, что лучше будет промолчать. Хоть Гарри и был одним из добрейших Лордов, с кем можно было работать, его темперамент все еще имел место быть. - Я так буду скучать по тебе, мама, - прошептала Эвелин на ухо Линет Блэкберн, обняв ее. - Я буду скучать по тебе не меньше, Эв, - ответила Линет, сдерживая всхлип. - Пообещай, что будешь звонить нам, писать по электронной почте каждую неделю... Пожалуйста, я должна знать, что с моей малышкой все хорошо, - Эвелин улыбнулась. - Мама, я постараюсь. Не спешно Эвелин отстраняется от матери, вежливо улыбаясь ей, на небольшой дистанции стоит ее отец. Слезы застилают ее взгляд, но она быстро вытирает их. Ей хочется запомнить лица Норы и ее родителей, прежде чем покинет свой дом. Нерешительно, девушка обнимает своего отца, собрав все эмоции в кулак, готовая уйти от тех людей, которых безумно любила. Семья Блэкберн была большой, и хоть Джонатан и Линет отослали приглашения на отъезд Эвелин, надеясь, что их дочь сможет увидеть свою семью в последний раз, но никто не появился. В принципе, такой поворот не был удивительным. Большинство из семьи Блэкберн были воспитаны в традиционных человеческих уставах, они презирали вампирскую расу всей душой. Благодаря тому, что газеты и журналы качественно осветили инцидент между Этаном, Эвелин и Зейном, произошедший на день рождения девушки, многие считали, что Эвелин предала свои идеалы и семью, легла под Короля. Только это не было правдой. - Мне будет не хватать тебя, папа, - шепнула Эвелин. Тем утром она думала, что сможет попрощаться и покинуть семью без единой слезинки, но она была неправа. Когда она увидела свою мать, отца, Нору, слуг, которые наблюдали за ее ростом, готовых сказать заветные слова, она сломалась. Реальность, наконец, ударила ее. Она поняла, что не готова покидать их. - Как и мне тебя, Эвелин, - ответил Джонатан Блэкберн. Он старался сохранять сильное выражение лица, делать вид, что гордится своей дочерью, но внутри постепенно умирал. Он ругал себя за то, что не был достаточно силен и храбр, чтобы отклонить запросы Короля. Он ненавидел себя за неспособность защитить свою младшую дочь. Эвелин выбралась из объятий отца и подошла к Норе. - Пока, Нора, я буду скучать. - Тебе лучше идти, они ждут, - холодно ответила старшая Блэкберн. Нора все еще не говорила со своей младшей сестрой, но можно было понять, что даже она была расстроена отъездом Эвелин. Нора любила Эвелин, этого нельзя было отрицать, но она так же была до невозможности ревнива и ненавидела, что ее сестра будет жить жизнью, о которой мечтает сама Нора. Ее любовь к Эв не была настолько сильна, чтобы выдержать ненависть и зависть. - Пока, - в последний раз Эвелин обняла мать. Гарри положил руку на ее плечи, пока вел девушку из дома, тем самым и защищая ее, и предлагая свое плечо, чтобы та могла выплакать все, что еще у нее осталось. - Ты еще увидишь их, обещаю, - услышала Эвелин шепот Гарри, но этот звук был заглушен ее собственными всхлипами, потому она не была до конца уверена, что те слова были настоящими. В то время как они уезжали, Эвелин не могла оторвать глаз от своих родителей и дома, а машина увозила ее все дальше и дальше, родные все уменьшались в размерах. Она чувствовала, как ее грудь сжимается, а глаза начинают щипать от пролитых слез. - Вот, - ласково сказал Гарри, протягивая Эвелин шелковый носовой платок, чтобы та вытерла свои слезы. - Спасибо. - Это не навсегда, Зейн позволит тебе видеться со своей семьей, - заметил Гарри, мягко похлопывая ее по плечу, не зная, что сказать. Гарри был вампиром, борцом, прошел сотни тысяч битв за свою жизнь, был практически бессмертным, но все еще боялся вида плачущих девушек. - Даже, если он позволит мне опять увидеться с семьей, ничего не будет как прежде, - вымолвила Эвелин. - Все изменится. Моя жизнь никогда не будет прежней. После того, как я войду во дворец, люди будут считать меня его... его... - Эвелин не могла заставить себя выговорить это предложение, ибо сама мысль заставляла ее содрогнуться. - Он заставит тебя полюбить его, Эвелин. Зейн властный вампир, один из Первых, он не похож на остальных. Медленно и осторожно, Гарри пододвинулся к Эвелин, обняв ее. Гарри не знал почему, но он ненавидел себя за защиту своего создателя перед Эвелин. Даже, если в его природе было заложено защищать Зейна, несмотря ни на что. - Власть? - нахмурилась Эвелин. - Какая именно власть? - Ты ведь не знаешь многого о вампирах, не так ли? - хихикнул Гарри. - Я думал, что твой отец наймет учителей, чтобы они учили тебя, кем мы являемся на самом деле, раз уж большинство времени тебе придется иметь с вампирами. Эвелин нервно сглотнула, ее мысли наполнились страхом. Обучение по старым методам о вампирах было тем, что считалось запрещенным для людей, но Эвелин и Нору обучали правде об этих существах. Их отец хотел, чтобы его дочери были предупреждены обо всей опасности этого мира. Впрочем, они не много унесли с уроков своих учителей. После сотен лет, основанных на информации о силе, которыми вампиры и вправду обладали, данные стали редки и большинство из них было легендами, в которые Эвелин никогда не верила. Она собрала все свое самообладание перед тем, как ответить, потому что ложь надо было сделать похожей на правду. Происходящее могло быть ловушкой для шантажа. - Нанимать учителей, чтобы учиться по старым, - она была прервана Гарри и не смогла продолжить предложение. - Даже не пытайся врать мне, - подмигнул вампир. - Я знаю, что ты была обучена правде о том, что могут сделать вампиры. - Как? - нахмурилась она. - Ты отказала Зейну. Большинство человеческих девушек (а вампирам в основном нравятся люди), отдали бы свою руку или ногу, чтобы поймать внимание дворянина, элитного вампира. Так что по логике ты должна была быть вне себя от счастья, когда Зейн раскрыл свои чувства к тебе, - улыбнулся Гарри, слегка ударив ее по носу. - Зейн следил за тобой и всеми твоими действиями. Конечно он бы узнал, если у тебя были учителя, которые обучали тебя запрещенной информации. Она нервно улыбнулась, не зная была ли то ловушка или он просто дразнил ее. В то время все, что люди знали о вампирах - их сверхъестественная скорость, чувства, сила, а так же то, что их невозможно убить. Эту информацию знали, она прошла за сотни лет до начала Великой Войны. Зейн ожидал, что люди знают только эти сведения об их расе. Если бы кто-нибудь знал больше, чем должен знать о невероятной расе, это бы сочли угрозой и знания бы стали причиной смерти такого человека. Как будто Гарри прочитал ее мысли, он закатил глаза в недоверии. - Эвелин, Зейн любит тебя и знает с момента, когда ты отказала ему, что знаешь больше, чем должна. Он не обидит тебя или твою семью за то, что тебя посвятили в правду о нас. Знаешь, почему? - Эвелин покачала головой. - Потому, что в отличие от твоей веры, он любит тебя всем своим сердцем и проще умрет, чем увидит твои слезы или причинит тебе боль. Если он сделает больно тебе, то покалечит и себя, только в тысячи раз сильнее. - Как он может утверждать, что любит меня, когда заставляет уйти от парня, которого люблю я и покинуть семью? Самого важного человека в моей жизни? Он не знает, как больно делает, когда заставляет жить с ним под одной крышей и по его правилам? Гарри не отвечает сразу. Напротив, он отворачивается на несколько мгновений, слышен только звук от трения колес об асфальт. - Эвелин, дай Зейну небольшой шанс, прошу. Перестань думать, что он плохой парень, потому что хоть он и сделал некоторые вещи, которые не должен был, но это только из любви к тебе. Это не его ошибка. Зейн прошел через многое в своей жизни и испытал много боли, множество предательств и разбитых сердец, - вежливо говорил Гарри, надеясь внести немного смысла в свои слова. Он волновался за девушку и хотел, чтобы та была счастлива так же сильно, как и желал счастья своему создателю. И он знал, что единственный способ для Эвелин обрести счастье - заработать доверие Зейна и научиться любить его. Он надеялся, что Эвелин поймет, увлечение ею Зейном было единственным оружием, способным изменить ее жизнь, дать шанс на встречу с родителями. Если она получит доверие Зейна и убедит, что любит его, то получит обратно свободу. - Он делает такие вещи потому, что боится потерять тебя, Эвелин... Ты значишь для него больше, чем тебе кажется, он простил тебе больше, чем ты осознала, - Эвелин задумалась, смущенная словами Гарри. Прощение? Единственную благосклонность, которую он мне показал - освобождение Этана и его семьи, да и то из-за того, что я заключила с ним сделку. Подумала Эвелин. То, что Гарри пытался убедить ее дать Зейну шанс беспокоило девушку больше, чем должно было. - Что именно он мне простил? - спросила она из любопытства. - Думаю, что на этот вопрос лучше ответит Зейн, - слабо улыбнулся Гарри. - Так теперь у тебя появились секреты? - повеселела Эв. Гарри легко толкнул ее в бок, торжествующая улыбка появилась на его лице. Он был рад, что смог успокоить Эвелин. - Я бы сказал тебе все, Эвелин, но некоторые секреты не мои, чтобы я их рассказывал, прости. Эвелин напустила на себя обиженный вид. По какой-то неведомой причине Эвелин ненавидела преданность Гарри и его вечную защиту Зейна. Может потому, что Гарри был ее единственным другом и только с ним она может разговаривать, когда приедет во Дворец. Может, она просто ненавидит, когда кто-то хорошо отзывается о Зейне? - Ты сильно заботишься о Зейне, да? - спросила она. - Да, это так. Он мой создатель, я должен быть ему предан и уважать, ведь его кровь течет во мне, без него я был бы мертв, - просто ответил Гарри, его лицо выглядело невинно и мягко, от чего сердце Эвелин сжалось. Мурашки пробежали по ее телу, когда она осознала смысл слов вампира. - С-создатель? - Конечно, каждый вампир должен быть обращен другим по какой-то причине, - сказал Гарри, будто отвечал на самую очевидную вещь в мире. - И потому, что в протеже есть кровь их создателей, между мастером и обращенным возникает особая связь. Как любовь между матерью и ребенком. Вампир всегда предан своему создателю и любит его всем своим существом. - Поэтому ты так обращаешься с Зейном и всегда говоришь о нем хорошо? Все из-за того, что он тебя создал? - удивилась Эвелин. Ее кровь похолодела, когда Гарри упомянул о связь между вампиром и его создателем. Страх пробежал по ее телу, когда она подумала о возможном обращении Зейном ее персоны в вампира. - Как можно превратить человека в вампира? - дрожащим голосом спросила Эвелин. Как будто Гарри учуял ее страх или прочел ее мысли, его лицо от счастливого изменилось на опустошенное. - Эвелин, я сомневаюсь, что Зейн заставит тебя, - он был прерван. - Как? - повторила Эвелин, но ее голос был более сильным и требовательным, она смотрела на Гарри пронзительно-голубыми глазами. - Есть несколько способов обращения, - медленно заговорил Гарри, не прекращая смотреть в глаза Эвелин, будто успокаивая ее. - Первый - довести человека до состояния, когда он практически мертв и дать немного своей крови, в основном этот способ работает всегда и может быть сделан любым, но в последствии и создатель, и обращенный будут слабы довольно долго. Второй - дать человеку немного своей, - неожиданно Гарри остановился. Он обернулся в окну, выражение тревоги и обеспокоенности показались на его лице. - Что-то не так? Но прежде, чем Гарри смог ответить, громкий громоподобный звук прорезался через окно и машина резко остановилась, скорость была слишком большой для тормозов и машина перевернулась. - Эвелин! С вампирской скоростью Гарри обхватил голову девушки руками, защищая ее от крыши переворачивающейся машины. Он благодарил счастливые звезды, под которыми родился, за то, что у машины были пуленепробиваемые стекла и ни одно из них не разбилось, поранив Эвелин. Все происходило слишком быстро, чтобы Эвелин могла это осознать. Ее голова кружилась от скорости, на которой крутилась машина, а в позиции, на которой автомобиль закончил свои сальто, к голове девушке прилила кровь и у нее появилось легкое головокружение. Она чувствовала рядом тело Гарри, держащего ее в безопасности. - Ты будешь в порядке, - прошептал он. - Я буду защищать тебя. Что-то в криках и звуках выстрелов из пистолета снаружи, ругани и визгов, заставляли ее сомневаться в его словах. - Убейте всех Стражей! - услышала она чей-то призыв. - Не трогайте человека, ей не должны сделать больно. Постарайтесь схватить Лорда! - Это засада, - поясняет Гарри, когда красные и голубые вспышки показываются в окне. - Кто это сделал? - задыхаясь спрашивает Эвелин. Ее сердце вырывается из груди, страх расползается по телу, в животе образуется незнакомая тяжесть. За восемнадцать лет она никогда не была в ситуациях, где боролись не на жизнь, а на смерть, как сейчас. Звуки ног, бегущих к машине, раздавались снаружи, но Эвелин не знала, были ли то охранники, собирающиеся защитить их, или враги... Гарри улыбнулся на выражение ужаса, появившееся у девушки. - Боже, нам столькому надо тебя обучить, - прошептал он, положив руку на ее макушку. - Прости, Эвелин, но я не хочу, чтобы ты увидела это кровавое зрелище, оно может подарить тебе лишь кошмары. И в этот момент Эвелин почувствовала, как сознание постепенно уходит от нее, а веки становятся тяжелыми. - Что? Что ты делаешь, Гарри? - Помнишь, когда я говорил, что у вампиров есть особые силы? Да, это одна из моих... Впрочем, о твоем последнем вопросе, мы были атакованы Людским Сопротивлением... Девушка отключилась до того, как Гарри успел закончить предложение.