Dark and Dangerous Love

Этан и Аарон стояли в конце пещеры, перед ними была расстелена карта дворца. - Спрашиваю в последний раз, ты уверен, что этого ты хочешь? Эвелин, может, особенная для тебя, но она обычная девушка, таких на свете миллионы. Возможно, многие будут красивее и лучше ее, я не хочу, чтобы ты рисковал своей жизнью ради той, кого ты можешь не захотеть видеть через пару лет... - Аарон, не надо. Такое не произойдет. Я люблю Эвелин, понял, что полюбил ее еще в детстве, знал, что тоже ей нравлюсь. Я не оставлю ее здесь. Не важно, что случится со мной, я лучше умру, чем не попытаюсь и не узнаю, спасу ли я ее, - сказал Этан, посмотрев на Аарона через плечо. Было темно, но Этан хорошо видел своего кузена. - У тебя есть честь и достоинство, которые достались отнюдь не многим людям. Эвелин явно везучая, раз смогла найти тебя, - медленно начал говорить Аарон. - Но твой соперник вовсе не простой вампир, а Зейн Малик. Подумай хорошенько, Этан, прошу тебя. Это не миссия спасения, это самоубийство, - сожалеюще он смотрел на кузена. - Удача не на твоей стороне, пожалуйста, я не хочу видеть твою смерть, как и твои родители. Этан улыбнулся и обернулся, чтобы разъединить кусочки карты на самодельном столе. - Но ты поможешь, да? - Почему ты так считаешь? - Ведь если бы ты не хотел помочь своей силой, властью и знанием, ты бы уже придумал план и отослал меня в Австралию. А ты этого не сделал, во всяком случае, я этого не вижу. - Я глупец, потому что позволил жить здесь почти неделю, но так как самое опасное место считается наиболее безопасным, а Зейн никогда не заглянет сюда из-за произошедших когда-то вещей... - кивнул Аарон, его голос эхом раздавался по туннелям, он пытался напугать Этана, но этому не суждено было случиться. - Не надо меня пугать, - улыбнулся Этан. - Если не поможешь мне, то почему разрешил оставаться здесь так долго? Ты не любишь рисковать, мы оба это знаем. Я уверен, что мой отец не давал тебе приказ жить под дворцом Зейна целую неделю, - он повернулся лицом к Аарону. - Так скажи мне, почему мы все еще здесь? - Думал, что ты передумаешь и уедешь со мной. Я знаю твой характер. Ты ведь как упрямый осел, слышишь только то, что хочешь услышать, не хочешь принимать реальность. Ты считаешь, что жизнь - игра, которую ты выиграешь, и это однажды убьет тебя, - прорычал оборотень. Его голубые глаза были настолько яркими, казалось, будто они мерцают. Впервые Аарон угрожал Этану не как родственник, а как волк. - Нет, я не считаю, что выиграю. Лучше всех я знаю, что вероятность того, что я умру прежде, чем опять увижу Эвелин, очень велика. Но это не значит, что я сдамся. Я люблю Эвелин, может, я не проведу с ней остаток моих дней, но я не оставлю ее с вампиром, которого не любит она. Я не дам ей сгнить здесь. Ты ведь знаешь, что я чувствую, так? Аарон вздрогнул, как Этан и ожидал, он молчал. - Я не хочу совершать тех же ошибок, что сделал ты, Аарон. Мы знаем, как сильно ты жалеешь о содеянном.

***

Зейн позволил Элис остаться. Без сделок. Без подвоха. Не попросив ничего взамен. Возможно, такое случилось впервые с того дня, как Эвелин встретила его. Он сделал что-то, не потребовав ничего от нее. У Эвелин появилась компания не только в лице Элис, ее хорошей подруги и кузины, но и ребенка, будущего члена семьи Блэкберн. Девушка смотрела с подоконника, на котором она сидела, на Элис, гуляющую по саду, направлявшуюся к кустам цветущих роз. Это она делала ежедневно и заявляла, что "ребенку нравится запах роз". Все шло свои путем, Маркус покинул Америку и уехал в Австралию, Элис наслаждалась свободой. Эвелин была очень счастлива, но не столько за себя, сколько за Элис... во всяком случае, так говорила себе девушка. Нет ничего более странного и непонятного, чем девчачьи мысли. - Считай это компенсацией за то, что я сделал с тобой. Она вздохнула, вновь повторив про себя эти слова. Прошло три дня с того разговора, она все еще не видела его, но все это время повторяла их диалог про себя. Она не могла и часа просидеть, не подумав о нем. Тот взгляд, когда он говорил это... Зейн выглядел уставшим, не заинтересованным, холодным, как и всегда, но было что-то еще, например, боль, раздражение. Она знала, какой бы ни была эмоция под маской Зейна, она не могла быть хорошей, ведь он не пытался увидеть ее более. Эвелин вспоминала раздражение Зейна и его невероятную нежность, жизнь во дворце становилась терпимой, более спокойной. Она ощущала себя оленем, наконец нашедшим лес без хищников, безопасный и хороший, не обременяющий заботами. Ей не о чем было волноваться, кроме как о своей семье и Этане. Только они могли расстроить ее, во всяком случае, она должна быть расстроена. После той прогулки в саду Эвелин чувствовала себя виноватой, ведь причинила Зейну боль. Он любил ее, никогда не забывал говорить ей это, и хоть она чувствовала лишь похоть, исходящую от него, порой его действия заставляли ее верить, что он испытывал не столь желание и голод, а настоящие чувства. Она пробыла во дворце более двух месяцев, он никогда не заставлял ее... Впрочем, он сделал это, но никогда не нарушал их контракт. И слабая возможность нарушения еще парила в воздухе, после ночи, проведенной в его комнате, где он излил ей свою душу, девушке казалось, что она поняла, кем он является. Зейн был проклят, какая-то часть Эвелин жалела его. - Могла бы в нем остаться человечность? - спросила саму себя Эвелин. - В ком? - чей-то голос прервал Эвелин.

***

В другой части Дворца сидели два вампира, оба читала доклад военных. Один из них пил кофе, другой виски. Каждый был окружен тысячами книг из разных эпох, какие-то были "добрыми", некоторые множество копий по всему миру, какие-то были бесценными, некоторые ненужными. Все они были собраны Зейном. Не было ни одной книги, которую Зейн не прочитал. Люди говорили, что знания - подарок, но порой они могут быть проклятием. Они были правы. - Ты еще не говорил с Эвелин? - спросил тот, в чьей руке был стакан с кофе, не отрываясь от бумаг. - Нет, а ты, Гарри? - ответил другой. - Не думаю, что она захочет со мной говорить. Прошло всего несколько дней, я не ожидаю, что она простит меня так быстро и просто. Я не ожидаю, что она заговорит со мной до Рождества. Может, она простит меня в честь праздника, я надеюсь только на это, - засмеялся Гарри. - Что насчет тебя? Слышал, ты пригласил кузину Эвелин сюда. Она тебя поблагодарила? Я думал, что ты воспользуешься ситуацией и... - И что? - прервал его Зейн, рассмеявшись. - Ты прав, она рада присутствию Элис, но это не значит, что она хочет со мной говорить. В ее глазах я всегда буду бессердечным монстром. Семя впечатления проросло, пустило корни, но подумай, с незапамятных времен, сколько злодеев завоевало любовь девушек, которых они любили? - Так ты считаешь себя злодеем? - нахмурился Гарри, уловив иронию и боль в голосе Зейна. Он был расстроен, обижен, практически сломан. - А кто я, если не он? Я злодей, совершивший много плохих вещей, которые должен сделать мне подобный, в миллионы раз больше... Я был бы удивлен, если Эвелин смогла бы меня увидеть не монстром, не животным в человеческом обличье.