Dark and Dangerous Love

- Где-то в миле отсюда есть водопад и озеро. То место прекрасно в солнечном свете, хочешь устроить пикник там? Вода всегда теплая, может, мы могли бы искупаться после того, как поедим. Что скажешь , Эв? - он склонился с Тени, чтобы дотронуться до руки Эвелин, но она автоматически отодвинулась раньше, чем он прикоснулся к ней. Ее глаза были сосредоточены на своих руках, крепко держащих кожаные поводья, из-за чего костяшки пальцев даже побелели. В глазах и около них блестели слезинки. Зейн наблюдал за ней как орел за добычей. Он видел боль, скрытую за ее отрешенным лицом, пустоту глаз... Все это посылало боль в его сердце, ему хотелось сесть к ней и успокоить, но он знал, последним, до чего захочет коснуться Эвелин будет его кожа. Он продолжал медленно ехать позади нее, не поднимая взгляда, чтобы она могла побыть "наедине". Краем глаза Зейн никогда не переставал смотреть на девушку. Видеть ее такой было ужасно, он ненавидел себя, ведь стал причиной ее боли. Зейн хотел осчастливить Эвелин, дарить ей радость. Однако демон, сидящий внутри него, явно хотел противоположного. Она была его огоньком, а темная и одинокая часть Короля нуждалась в Эв как в воздухе. Он пытался отстраниться от нее, отпустить, но не мог. Она была больше, чем девушка для него. Эвелин была подобна спасательному кругу для Зейна. После тысячи лет одиночества он не представлял, что сможет почувствовать подобное с Эв. То, что она была влюблена в другого, кипятило его кровь. То, что у них с Этаном был секс за его спиной? Зейну хотелось убить любого, кто окажется рядом. Он ненавидел саму мысль, в которой другой трогает его Эвелин. Ему хотелось так сильно сжать Эвелин в руках, чтобы она никогда не сбежала, не ушла. Зейну хотелось быть ее возлюбленным, сделать ее своей Королевой, своим всем. Он не собирался давать Этану выиграть, Эвелин принадлежала ему, он подарит ей целый мир. Что хорошего в деньгах и власти, когда не можешь дать это то, кого любишь больше всего? А для Зейна таким человеком была Эвелин. - Хочешь услышать окончание истории? - спросил он, устав от полной тишины. Она промолчала, отказываясь смотреть в его глаза. Ее большие пальцы пытались разорвать кусочек кожи на поводьях. Зейн верил, Эвелин считала, что поводья - его сердце, она раздумывала, как могла бы убить его, если он был смертным. - Где же я остановился?.. Ах, да, мне стоило быть более разборчивым. Впрочем, вернемся к этому позже. Я не заметил, как я совершил ошибку, выбирая людей позже, через четыре века. Заклинание Венис и Лилы работало, они были отличный командой. Наши силы были невероятны. Возможно, было много плохого между Венис, Лилой и мной, но я никогда не смогу критиковать ту работу, которую они проделали. Без них не было бы Вампирской расы. Конечно, над силами надо было работать, но спустя недели мы привыкли к мощи, скорости, сноровке и другим маленьким победам. Дни шли, мы хотели обуздать наши способности. Марай научился менять форму объектов, Алавир повелевал элементами, Дункан стал телепатом, Сафира была награждена невероятно сильной, но сложной силой принуждения. Силы Венис и Лилы просто выросли, став невообразимыми. Возможности каждого были разными из-за кода ДНК. Казалось, что с каждым днем мы становились сильнее. Конечно, в какой-то момент наши силы были едва контролируемы, но мы поняли, что со временем научимся сдерживать их. Он замолчал, посмотрев на Эвелин, отказывающуюся поднимать голову. Однако, когда он остановился, то заметил небольшой сдвиг ее головы. Девушка внимательно слушала. Зейн улыбнулся. - По-детски было думать, что мы могли обдурить Богиню Магии. Понимаешь, магия была, да и есть, очень могущественным и нестабильным элементом. Венис говорила, что Богиня дорожит балансом и миром во всем мире, она верила, что каждому существу нужна слабость, кроме нее, разумеется. - Лицемерка, - пробормотал Зейн, в его глазах появилась злость. - Знаю, не в тему, но ты веришь в богов? - спросил он, смотря на Эвелин, все еще пытающуюся игнорировать его. Он чувствовал как темнота загоняет его в клетку. Королю хотелось схватить Эв, повернуть ее личико к себе и показать, кто тут главный, кто контролирует всех. Впрочем, Зейн вцепился в поводья, сдерживаясь. Ему хотелось дотронуться до нее, обнять. С каждой секундой темнота стискивалась вокруг Зейна, забирая у вампира контроль над собственным телом. - Я не верю в них, - после долгой паузы ответила Эв, вытащив Зейна из транса. - Почему так? - поинтересовался он, надеясь вновь услышать голос девушки. - Просто не верю им. Они кажутся такими идеальными. Их воздвигали древние цивилизации, чтобы защитить себя от жестокой реальности. Правителям хотелось верить, что хорошие вещи случаются с хорошими людьми, а если они были достаточно хороши, то боги подарят им счастливую жизнь после смерти. - Довольно интересное мышление. Я же верю в богов, но не боготворю их. Я верю в высшую силу, намного могущественнее, чем нашу. Точно знаю, что они существуют. Я испытал многие вещи, которые подкрепят мои доводы аргументами, что есть более сильная раса, гораздо сильнее, чем Венис и Лила. Те боги не любят нас, во всяком случае, не все. Как и все существа, я верю, что есть боги хорошие и плохие. Некоторые жалеют нас и помогают, другие проще заплатят нашими жизнями и будут дразнить сокровенными мечтами человечества, чем дадут их нам. Я верю, им нравится пытать нас. - Ничто не делает больнее, чем искра счастья, проблеск надежды о будущем и торнадо, врывающийся в жизнь и разрубающий все те искорки, - тихо сказала Эвелин. Зейн улыбнулся на иронию ее слов. - Никогда не верил в нонсенс, о котором говорила Венис - Боги - пока Старшины не нашли нас, испытывающих свои возможности. Не стоит говорить, они были взбешены, каждый испытывал ярость. Я все еще могу услышать их ругань и проклятия. Они звали нас монстрами, жертвами магии, убийцами жизни. В их глазах мы были угрозой для людей. Тогда я думал, что они сумасшедшие. Я спорил, утверждая, что мы все еще были людьми, но наделенными магией, текущей по нашим венам, впрочем, они не слушали. Видишь ли, Старшины были могущественны, сильны. В Атлантисе каждое их слово было законом. Венис звала их Блюстителями Порядка. Их задачей было защищать людей от угрозы, держать мир в балансе. Идеальное выполнение работы... За их спиной родилась самая сильная раса, а они не догадывались об этом несколько недель. Думаю, на самом деле, они нашли нам правильные определения. Мы были монстрами, жертвами магии, убийцами жизней. Что ж, такими мы не были, когда пришли Старшины, скорее, людьми. У нас еще было сострадание, свет, человечность. Оглядываясь назад и просматривая воспоминания вновь, я чувствую, что Старшины сделали больше зла, чем добра, когда прокляли нас. Были законы об убийстве на территории Атлантиса, технически, Старшины не могли убить нас. Они выбрали второй вариант. Создав сильное заклятие, они направили его на нас. Заклинание действовало как вирус, пробираясь в наши тела, делая нас слабее, забирая жизнь из нас. Затем, когда заклятие было сделано, мы стали слабее, Старшины выгнали всех семерых из города, предупредив, чтобы мы не возвращались. Я знал, мы должны были умереть. Боги и Богини сыграли с нами глупую шутку. Они дали нам попробовать силу, лучшую жизнь, но потом дали вкусить, каково это, когда что-то забирают. Из высших мы стали низшими, готовыми умереть. - Почему ты не умер? - Эвелин звучала слишком увлеченно, чем должна была. Он знал, его смерть смилостивила бы ее. Эта мысль была подобно острому лезвию, медленно и болезненно делающему надрез в его сердце. - Мы не погибли благодаря Венис и ее силе. Она была способна спасти нас. Было заклинание невероятно старое и темное. Оно было запрещено, это должна была знать каждая жрица, но Венис была верна себе, у нее были способы. Благодаря заклинанию наши жизни были спасены, а вампирская раса создана. Темные заклинания подобные тому, что использовала Венис, были запрещены по причине. Конечно, оно перебороло действие проклятия, дало нам что-то ценное, особенное и мощное. Такое могло принадлежать лишь богам. Бессмертие. Хотя, за все приходится платить. Поверь, цена была высока. Если бы мог выбрать между смертью и бессмертием, не знаю, какой дорогой я бы пошел. Кажется, прошло столько времени, тогда я чувствовал жизнь очевидным выбором, но это было до того, как я понял, что бессмертие - самый главный дар - может быть невыносимым проклятием.</i> - Какая была цена? - задала вопрос Блэкберн. - Кровь. Мы должны были пить кровь, чтобы "зарядить" бессмертие. Кровь и разрешение, данное темноте, забрать наши души.