Dark and Dangerous Love

- Я не ребенок, прекрати мельтешить передо мной, будто я человек! - рыкнул Гарри, когда Джон пытался накормить его из чашки с теплой человеческой кровью. Чуть больше месяца назад лорд Гарри Стайлс был великим и чуть ли не самым могущественным вампиром, теперь же он был закован в самой дальней и темной части подземелий Зейна. Гарри ненавидел этот поворот событий, но не жалел о содеянном. Недостаток угрызений совести проявлялся в том, как он обращался со своими когда-то лучшими друзьями и подчиненными Зейна. Гарри не был похож на себя: слишком слабый и хрупкий. Его щеки давно ввалились, и это пугало Джона. Гарри Стайлс был тем еще Ромео, он мог заставить любую девушку влюбиться в него только благодаря ухмылке. Впрочем, посмотрите на него: его постоянное великолепие спадало только из-за одной девчонки. Джона осматривал раны и ссадины Гарри, которые не собирались заживать из-за большой концентрации Дреянской воды, которой его поили по приказу Зейна. Вампир посмотрел на чашку с черной жидкостью, стоявшей рядом с "забором" клетки, и там было не так уж и много пойла. Джон не знал, откуда взялась Дреянская вода, как появилась и как Зейн нашел ее, но он попросту ненавидел эту штуку. Она была смертельной для вампиров, куда хуже обыкновенного кола в сердце. Вода взаимодействовала с магией, текущей по их венам, благодаря которой они стали вампирами. Она была токсична даже для таких старых вояк, как Джон, а уж тем более для Гарри, который был чуть ли не в половину младше друга. Зейн наказал Джону поить этим Гарри, разумеется, она была разбавлена. Джон был уверен, что Зейн не убил бы Гарри, который был ценен для него, но не мог заставить себя давать эту гадость своему товарищу. По инструкции следовало поить его по одной гадкой чашке в день. Джон был там, когда страж в первый раз заставил Гарри проглотить это, он слышал всхлипы вампира и видел, как сопротивлялось его тело и пыталось вырваться из оков. Джон помнил, как из его рта вырвалась мерзкая зеленовато-черная жидкость, а раны внезапно вспыхнули, будто в них занесли жуткую инфекцию. Джон наблюдал, как его лучший друг страдал от боли, причиняемой Дреянской водой, и это было слишком. Поэтому он решил самостоятельно поить Гарри. Если бы это предложил не Джон, то стражи бы отказались из-за страха, ведь Зейн жестоко наказывал тех, кто не вел себя как безмозглая собачонка. Однако это предложил сам Джон Малик. Зейн, конечно, был намного сильнее Джона, но отказ второму привел бы к намного более болезненным наказаниям. Воспротивиться приказу Зейна равнялось маленькому шансу на "побег" от смерти, пусть в конце они и понимали, что проблеск надежды лучше, чем ее отсутствие. Из-за этого они сделали так, как велено, и позволили Джону пытать Гарри с помощью жидкости. - Просто выпей кровь, сложно тебе? - прошипел Джон, его терпение истощалось. - Идиот, это же ради тебя, Дреянская вода приносит тебе много вреда. Я рискую жизнью, помогая тебе, Гарри, не будь придурком! - Уходи! - закричал Гарри, пытаясь сломать или вырваться из цепей, но его тело было слишком слабо. Он ненавидел то, что Джон (и любой другой) видел его таким. - Просто уйди, я в порядке. Ты мне не нужен. Иди защищать Эвелин, я не знаю, что Зейн... - Эвелин? Идиот, прекрати уже и пойми, в каком ты положении. Друг, тебе не надо защищать ее. Просто заткнись и пей чертову кровь, - кричал Джон. - Почему я вообще помогаю тебе? Ты просто кидаешь все в мое лицо. Стоило понять это и просто заставить пить тебя воду. Боже, Гарри, ты ведь был таким умным мальчишкой! - Я не в настроении вспоминать прошлое, Джо, просто оставь меня в настоящем. - Не помнишь, как ты боготворил Зейна, когда он впервые увидел тебя? Ты был юным, интеллигентным, очаровательным. Зейн, Маркус, я... да все любили тебя, Гарри! Мы считали тебя своим сыном, Зейн надеялся на тебя. Разве не помнишь, как он с тобой обращался? Как одаривал тебя, Гарри? Он всегда видел в тебе сына, ведь он любит тебя. Как же ты мог извернуться и укусить руку, кормившую тебя? - Он поступает неправильно. - О, передохни от своего чувства справедливости, Стайлс! Что такого в том, что он делает? Не забывай, он спас эту планету! Благодаря нему Земля не стала местом с радиоактивными отходами. Эвелин должна быть благодарна ему, из-за него она родилась, и ее семья жива. На каждую плохую вещь приходится тысяча хороших! Так что прекрати притворяться, что он злодей. Он спас твою жизнь, да, Гарри? - Я не хочу говорить с тобой, Джон, - пробормотал Гарри, опустив взгляд на камни. - Ты знаешь, Зейн хороший парень, просто он очерствел от жизни. Он прошел через многое. Зейн заслуживает счастья, не думаешь? Я знаю, Эвелин та еще штучка, но Зейн любит ее так сильно! Разве ты не видишь, сколько она для него значит? Она его мир, его все! Да, он делал ей больно, да и не только ей, но он не желал этого. Он пытался отстраниться от нее, но не смог. - Уходи! - закричал Гарри, его чистые зеленые глаза были полны слез. Он ненавидел вспоминать то, как нужна была Эвелин Зейну. Вина скопилась в его организме. Ему хотелось встать на стороне оппозиции Зейна, но сознание подсказывало, что он не сможет. Глубоко в душе Гарри видел в Зейне мужчину, спасшего его от жизни на улице и воспитавшего с любовью и заботой. - Зейн провел так много лет в ничтожестве, Гарри, ты знаешь. Я понимаю, ты влюбился в нее, но, друг, ради мужчины, спасшего твою жизнь, забудь об этом! Она никогда не будет твоей, не пытайся. Разве ты не знаешь, как больно понимать Зейна, что между вами что-то было? Он слишком сильно любит ее и не может потерять. Он не может погрузиться в печаль и одиночестве в алкоголе, странных женщинах и кровяных ваннах. Она и только она его надежда на счастье. Для Зейна у Эвелин есть не только милое личико, она представляет его мир! Он не может потерять ее, Гарри... правда не может. Это убьет его. Лицо Гарри осунулось, он не пересекался с взглядом Джона, но тот мог почувствовать запах слез в воздухе. Гарри прикусил нижнюю губу, чтобы сдержать себя. Джон наблюдал за этим со слезами на глазах. Он ненавидел замечать, какую боль причиняют друг другу Гарри и Зейн. И он только мог представить, как больно будет Маркусу, когда он вернется из Австралии и узнает, что его жена беременна от другого мужчины. Впервые в жизни Джон был благодарен за то, что никогда не влюблялся. Он надеялся, что не испытает любовных пыток в будущем. Что хорошего в любви? Только боль и проблемы. Джон надеялся, что это поймет и Гарри. Ему всего лишь хотелось, чтобы все вернулось на свои места.