Темные, засыпающие улицы. С неба моросит нечто и одиночеством скатывается по окнам зданий. Огни города рассеиваются в мокрой пыльце дождя. Влажность холодит щеки и секунда за секундой отрезвляет.
Я иду мумией. Расслабленные руки в карманах. В наушниках Depeche Mode – Heaven. Расфокусированно смотрю на сверкающий огнями центр города впереди. Я умираю мелодией в ночи. А вместе с этим умирает что-то во мне. Задыхаюсь спертым воздухом мелодии. На секунду закрываю глаза, расслабляю плечи и выпрямляюсь. Щемящий ком в груди куда-то пропадает, тогда я делаю глубокий вдох и медленный выдох. Открываю глаза, в пяти шагах от меня скамейка у входа в какой-то очередной торговый центр. Ватными ногами подхожу и сажусь на нее. Алкогольное тело почти сразу расслабляется и тащит в сон. Но спать нельзя, тем более на улице.Небо закончило сыпать холодные блестки. Тяжелые тучи ворчливо, почти со скрежетом, расходились по сторонам, обнажая Луну и мелкие звезды. Подул легкий летний ветерок, задел мои волосы с рубашкой, проехался по шее и рукам. Стало зябко.
Похлопав руками по карманам, я вытащил оттуда пачку своих любимых сигарет. Я знал, что от них легче сейчас не станет, а только туман в голове увеличится, но все же чертовски хотелось ощутить холодок в першащем горле. Я достал одну, раскусил ментол и поднес зажигалку. Сигарета зажглась с тихим и мягким шипением. Дым расходился серыми волнами. Я выдыхал – он облаком оставался со мной, а потом исчезал. Так со мной всегда. Сминая обрывки фраз в душе, я хочу выкурить горькие воспоминания. Кажется, я стал весь покрыт хаосом из самых разных мыслей и ощущений. Прохлада ночи растворяла меня в себе, а я растворял в себе убитое время.Вторая, третья, четвертая сигарета. Теперь рукава и волосы совсем пропахнут. Плевать. Мертвые слова из прошлого настолько уже изнасиловали душу, что теперь я стал равнодушен практически ко всему на свете.
Выбрасываю бычок в мусорку и с трудом поднимаюсь. Виски пульсируют барабанной дробью, ноги словно испарились. Медленно иду дальше по неоновым переулкам и улицам. Иду и смотрю на свое отражение в больших окнах. Отражается такая одинокая боль, словно кто-то роет могилу моими костями. Я отворачиваюсь. В груди что-то тяжело заболело. Все стало казаться каким-то монохромным, а мое молчание казалось мне самому пронзительно кричащим.Ночь меня разъедает без остатка. Луна молочным светом уводит меня в дебри мыслей, ночной город ей в этом помогает.
Но я хочу быть один. Я же люблю быть один. Я правда люблю быть один? Кто-то или что-то нащупало мои мысли и расщепило на мелкие кусочки. Ничего от меня не осталось.Остался ветер, заставляющий дрожать полуночников этого города. Остался город, заставляющий их не спать до утра. Осталось небо, заставляющее выходить на улицу и чувствовать на себе мелкие и холодные иголки одиночества…